Генри Лайон Олди. Бездна Голодных глаз

Трудно писать отзыв на книгу, которую любишь — давно и нежно, с самого что ни на есть подросткового возраста. Трудно объяснить, за чтО так любишь этот цикл; да я, собственно, и не пытаюсь. Если попробовать выразить на словах мои смутные впечатления\эмоции — то получится что-то вроде этого:

«...а в древнем Согде была осень. Я только-только вернулся из терм освежённый, но благость воды в бассейне всё-таки не могла прогнать чувство утомления — и того, что жизнь наскучила мне. Где-то в других мирах мои друзья спасали с таким трудом написанную Книгу от равнодушного и не понимающего мира (хотя на деле все выглядело так, будто они спасали мир от Книги). А мне оставался тихий уголок во дворе, занесенный рыжеющими листьями, и рутина, длящаяся целую вечность…

Мне остается только это, молчал я. Почему ты не берешь меня с собой, Сарт? Туда, где борьба, где ясное, четкое противостояние Жизни и Смерти?

Потому, молчал он, что некоторые вещи лучше не афишировать вслух. Ни-ког-да. Просто промолчи в ответ, старый Бес. Так же, как молчу я…

Для молодого Солли все это было куда проще: он защищал свое племя — тихих сестер-косуль из дома напротив, верную женушку-волчицу, друга-леопарда… («Придет время», — улыбаясь, молчал я, — «и ты поймешь: все это — те же люди. Но пока… пока ты так юн, не в меру пылок и всегда готов в битву — пожалуй, я возьму тебя в своё путешествие, в страшную Некросферу; от тебя таки будет польза»…)

И крутой, свежезаваренный чай давно выстыл на окне, покуда старая казарменная кухонька полнилась этими разговорами.

«…на столе, подмяв и опрокинув заупокойные рюмки, лежала пронзенная мечом Книга. Лежала и обугливалась, рассыпаясь ломкими хлопьями, становясь пеплом и золой, черной пылью с белесыми прожилками бывших страниц…

Становясь ничем. И рядом лежал кухонный нож с насквозь проржавевшим лезвием.

Неизвестно откуда налетевший ветер взметнул пепел, и все услышали затихающие слова – эхо, отзвук, призрак голоса…

– И все-таки финал должен быть таким… прощайте; спасибо вам…

«И все-таки финал должен быть таким»…

— И все-таки я должен стараться, — Гро несмело тронул струны лея. — Невзирая, что всем наплевать... Эй, вы, слышали когда-нибудь, как Слово может звучать в музыке?.. Не слышали? Ну так и услышите прямо сейчас!»

(Извините за пафос, а также за сумбур. По-другому, к сожалению, все это высказать не получается).

Теперь серьезно.

Пока еще народ читает Олдей — говорить, что «российская фантастика умерла», ИМХО, преждевременно (да, я, кншн, в курсе, что они украинцы. И все-таки, все-таки...)

Нет у них конкурентов на постосоветстском пространстве. (Перумов? Лукьяненко? Логинов, который уже давно предпочел «самиздат»? Да не смешите мои копыта... Дяченки и Валентинов, похоже, сами «вычеркнули» себя из литературы (что жаль), Семенова, Хаецкая, Мартьянов — и слова-то тут, в общем, излишни....)

Но двое безумных харьковчан, которым было отказано и от «Моста» (не по их вине!), и от «Аю-Дага», по-прежнему не сдаются. Мечутся, рассчитывая на очередную встречу с бездной голодных зрительских глаз. Рассказывают что-то о ремесле, об искусстве... Стараются, в общем.

«Пока человек еще читает и пишет, а не только жрет и размножается — надежда есть»

***

Иллюстрация: Stock Photo