Глава 13

После нескольких беспокойных часов сна девушка встала с такой же усталостью, с какой ложилась. Ей снилось, что она переселилась к Ларисе в дом. Та тыкала в нее палкой, смеялась, а Леся не могла достать ее. Она решила заколдовать ее в жабу, но сама стала жабой. А Лариса все смеялась и продолжала махать палкой. Разбудил ее, однако, шум со двора: громкие голоса, стук дверей машины, гул мотора. Леся потянулась и машинально поправляя бандану вышла в кухню заварить чай. Когда все стихло, появился Степанович.
– Что там? – спросила Леся.
– Красавца увезли, – без всякого выражения ответил тот.
Он прошел к шкафу, вытащил бутылку с прозрачной жидкостью и ушел. Леся осталась стоять с чашкой в руках. Какой она была эгоисткой! Со своими проблемами совсем забыла о коне. Его повезли на бойню, а она даже не зашла к нему, не пробовала помочь.
В Дом зашла Лариса.
– Тебя папа зовет, – сказала она, с отвращением посмотрев на нее. – Ну теперь держись, он очень злой.
– Интересно, что ты ему наврала в этот раз? – сухо спросила Леся.
После вечера ее злость стихла, как и у Ларисы. Между ними сквозила одна неприязнь.
– Выйди и сама узнаешь. Не советую тебе заставлять его ждать.
Леся вышла. Лариса, однако, за ней не пошла.
– Катерина, я требую объяснений! – его зрачки впились в нее и та невольно заглотнула.
Она непонимающее уставилась на Мельнихова.
– Ну? – потребовал он, щурясь. – Объясни, почему ты вчера явилась в село, да и еще в дом культуры?
– Вы же говорили, что мне нельзя только журналистам показываться, – нерешительно ответила Леся.
– В день открытия ты устроила скандал – это стоило мне больших денег, – процедил Мельнихов. – Вчера ты распиналась всем об этом. Еще не удочерена, а уже столько проблем! Поверь мне, девушка, если не прекратишь эти шуточки, ты пожалеешь, что появилась на этот свет. Поняла?
Леся растеряно стояла и смотрела на того, кого буквально пару дней назад уважала.
– Это только первое, – продолжил он. – Второе: как ты посмела повышать голос на мою дочь, да еще привселюдно обвинять черт знает в чем? Тебя слышали журналисты!
– Но я не видела их вчера, – оправдывалась Леся. – Честно.
– Но они видели тебя! Теперь тебе придется отрабатывать все, что на тебя потрачено.
– Но я не знала...
– Мне все равно, – по словам процедил Мельнихов. – Иди в конюшню и приведи там все в порядок. На вечер оденься, как подобает, приедут важные люди. И вот, что я требую от тебя: не открывать рот. Понятно? И сними ты наконец эту чертову тряпку с головы.
Леся молча кивнула.
Он поцеловал подошедшую к нему Ларису в щеку и ушел.
– Ну как? – спросила девушка Лесю. – Похоже, ты уже не имеешь него влияния, и я снова его любимая дочка.
Довольно улыбнувшись, она пошла прочь с ипподрома. Степанович, вышедший на шум с конюшни, развернулся и вновь скрылся. Никто ее не поддержал. Леся громко втянула воздух носом, сдерживая ненужные эмоции. Пора браться за работу.
Под вечер, только закончив в конюшне, ей не дали даже покушать. Мельнихов впихнул ей в руки пакет, отправил переодеваться, а сам поспешил приветствовать гостей. Леся переоделась. В зеркале перед ней предстала худенькая девушка с большими зелеными глазами одетая в новенькие джинсы и хлопковую блузку. Отнюдь не темненькая, а смуглая кожа – годовалый загар давно сошел. Бандану она сняла, но повязала черную ленту с выступления, которую любезно предоставил Степанович. Луна на небе и не было другого выхода. Леся повязала ее так, чтоб она скрывала отметину лбу и придавливала уши, а в остальных местах все скрывала волосами.
Во дворе, у небольшого столика, что принесли заранее, собралось человек десять. Все они серьезные, как на поминках, и ее появление не изменило ничего. Лесю представили и отослали к Ларисе в сторону. Та сразу скривилась. Не желая тоже говорить, Леся стала вслушиваться в разговор взрослых. Насколько она поняла, эти люди из депутатов местной рады, как и Мельнихов. А разговаривали они о политике, в которой Леся ничего не понимала. Ей скучно. За день она подустала, а такой тихий вечер навеивал мысли о мягкой кровати. Лариса стояла недалеко и болтала по мобильному телефону. Тут ее внимание привлекло небольшое движение на углу дома. Решив, что ее отлучки никто не заметит, Леся решительно направилась туда. Но к ней вышли сами. Пред ней предстала молодая женщина с бойкими глазами.
– Привет. Ты Катерина? – быстро спросила она.
– Да, – нерешительно ответила девушка. – А вы кто?
– Эльза Николаевна, – представилась она. – Как ты себя чувствуешь в новой семье? Что думаешь об отчиме? Как ты относишься к новой сестре?
Вопросы сыпались быстро и профессионально, что означает – перед ней журналистка.
– Вам нельзя тут быть, – сказала Леся, что отнюдь не смутило женщину.
– Мне дали разрешение, – ответила она уверено. – Ну так как, насчет маленького интервью?
– Нет. Мне нельзя с вами с вами говорить.
– Тебе запрещают говорить с людьми? Роман Никитич с тобой грубо себя ведет?
– Нет, – запротестовала девушка.
Их разговор прервала Лариса. Девушка увидела, как Леся ушла и проследила. Она даже успела привести Мельнихова. Тот расплылся в искусственной улыбке.
– Эльза! Кажется, я запретил вам ходить сюда, – спокойно начал он. – Я должен просить вас покинуть ипподром.
– Роман Никитич, может, разрешите мне закончить интервью. Мы говорили о вас. Правда, что вы запретили Кате общаться с людьми? Как вы к ней относитесь?
Мельнихов покраснел.
– Я ничего не запрещал ей. А вас попрошу удалиться или вызову охрану.
– Ладно, ладно, – женщина замахала руками и, подмигнув, словно растворилась в темноте.
Мельнихов, красный как рак, навис над девушкой.
– Как ты посмела говорить такое? – прошипел Мельнихов, не хуже змеи. – Я столько сделал для тебя, старался как лучше, а как ты отплатила? Ты даже не сняла эту тряпку с головы! Нет, я такого не потерплю! Будешь и дальше чистить стойла. Поняла?
Леся сжалась под громостской фигурой Мельнихова еле сдерживаясь не разрыдаться от такой несправедливости.
– Я давно говорила тебе, папа, что это плохая идея, – заверила Лариса. – С самого начала от нее дурно пахло.
Девушка, уважая старших, не могла им сильно противостоять, а вот Лариса – другое дело.
– Ты бы заткнулась, Лариса. Тошно от тебя, – сказала она и совсем не ожидала того, что за этим последует.
Мельнихов сильно схватил ее за плечо, подтянув к своему пунцовому лицу.
– Не смей! – пригрозил он, плюясь. – Ты и так на грани своих прав находишься в этом доме.
Девушка, не ожидая такого давления с его стороны, машинально кивнула. А получив свободу от его рук, в ней вскипела все, что копилось много месяцев.
– Нужен мне ваш ипподром! – презрительно бросила она сплюнув. – И вы, со своей Ларисочкой, тоже. Знать вас не хотела, не то, что жить тут!
Тут Мельнихов замахнулся, и Леся отлетела от удара на землю. Щека ужасно горела. Сдерживая слёзы обиды, она вскинула подбородок и гордо встала.
– Меня тошнит от всех вас!
– Ах ты тварь...
Леся, не дожидаясь повторной оплеухи, помчалась в дом. С ней ни разу так не обходились. Обессилено упав на кровать, она разрыдалась. Тотчас дверь отлетела от удара и Мельнихов, как никогда, злой, зашел в комнату, снимая ремень. За ним заглянула улыбающаяся Лариса, будто на концерт пришла.
– Ну, ты доигралась! Я предупреждал тебя.
Он замахнулся ремнем, но Леся успела скатиться с кровати, потянув за собой подушку. На пол тяжело упало что-то золотое.
– Это моя заколка, – притворно закричала Лариса. – Ты украла ее!
Мельнихов в очередной раз занес ремень, но Леся, не дожидаясь удара, вскочила на ноги и выпрыгнула в окно. Мужчина громко кричал в след, а Леся не останавливаясь, обогнула дом и врезалась в человека. Это была та журналистка, с диктофоном в руке. Недолго думая, она затараторила:
– Хотите знать правду? Вот она: меня выгнали с дома; Мельнихов хотел удочерить меня ради своей карьеры; Лариса убила своего коня, чтоб меня подставить, украла мою заколку и подставила во всем меня. И еще, меня били.
Женщина не успела ответить на это, как Леся уже скрылась в лесу.
Далеко она, однако, не ушла. Проследив, когда Мельниховы выйдут, она тихо возвратилась в комнату и поспешно скидывала свои вещи на постель. Неожиданно под кроватью запел кузнечик и оттуда появились два желтых глаза. Мыш, обеспокоенно стрекоча, запрыгнул на кровать, но ей было не до него.
– Извини, но ты не вовремя, – безразлично произнесла Леся. – Давай поговорим потом. Хорошо?
Трутфелек издал вопросительную трель. Леся переоделась в свои старые вещи, остальное завернула в простыню.
– Мыш, я ухожу. Сюда не приходи. Иди к пещере, там должна быть Фея.
Может, это звучало грубо, но девушка не обратила внимание, а Мыш обратил. Не ожидая повтора, он обиженно вылез в окно. Леся опустилась на четвереньки, облазила под кроватью, тумбочкой и шкафом, но заколку так и не нашла.
– Вот, гадина, забрала, – бросила в темноту Леся и вылезла в окно со свертком за плечами.
Желая последний раз заглянуть в конюшню, она бросила вещи у входа. Фея тут не появлялась. А вот стойло Красавца уже не пустовало. Ларисе, по-видимому, безразлично, что сегодня убили ее коня. Табличку не поменяли, но и без нее Леся узнала нового коня. Это Рокот, конь Славы. Неужели он отдал его? Девушка не стала подходить к нему, а быстро попрощалась с остальными обитателями конюшни и заглянула в каморку. Там стоял пустой стакан на ящике, а сам Степанович спал на сене, и все пропахло перегаром.
– Спасибо тебе за все, Степанович, – сказала она тихо.
Тут, к ее недовольству, в конюшню зашли двое. Аккуратно выглянув из-за двери, она увидела Ларису со Славой.
– Спасибо тебе, Лара, за коня. Я уже не знал, куда его пристроить, – говорил парень.
– Да без проблем. Папа сделает все для меня. Не хочешь пойти потанцевать в клуб? Мне так хочется веселиться, – заулыбалась Лариса.
– Наконец-то у тебя хорошее настроение.
– Просто папа передумал удочерять Катю, – усмехнулась девушка.
– Это почему же? – спросил парень, улыбаясь тоже.
– Потому что я ее терпеть не могу. Да и я в этом немного участия приняла. Прикинь, к нам приперлась журналистка, и я застукала ее с Катей. Папа ей категорически запретил это. Сама виновата.
– И что теперь? Будет, как раньше, работать?
– Нет, – довольно помахала Лариса головой. – Папа ее вообще выгнал с ипподрома. Теперь ты ее не увидишь.
– Что ты так взъелась на нее? – спросил он, пытаясь понять девушку. – Мне ее жаль. Куда она пойдет?
Лариса оттолкнула его.
– Она тебе нравится? – сузила глаза девушка. – Я, кажется, предупреждала тебя вчера: либо я, либо она.
– Да чего ты? Мне нужна только ты.
Он притянул ее и поцеловал.
– Просто думаю, не слишком ли это грубо, – сказал он после поцелуя. – Пусть себе работает.
– Ничего ты не понимаешь. Видел, что она учудила вчера?
– Ну да, – задумался Слава. – Я видел, кстати, пацанов сегодня. Им как-то все равно, да и Катей не интересовались. Говорят, что сами в шоке.
– Вот-вот, – тыкнула она в него пальцем. – Я говорю: она их заколдовала.
– Не говори ерунды. Катя не может быть ведьмой, – возразил он.
– Ты мне не веришь? – надула губы Лариса.
– Поверю, когда увижу. Вот ты видела?
– Нет, но она мне сама сказала.
– Если ты о вчерашнем, то забудь, – посоветовал он. – Это она с горяча.
Лариса опять надула губы, но промолчала.
– Ну то как, пойдем в клуб? – сменила она тему.
Леся решила подпортить девушке настроение и вышла с укрытия. Ей уже нечего терять. Лариса мигом напряглась, как струна и лицо ее исказилось.
– Ты чего тут делаешь? – бросила она.
– Гуляю. А ты что? Рада, небось.
– Еще как, – ничуть не сдерживая своих эмоций, ответила она.
– Я тоже рада, что не провоняюсь в вашем доме.
Лариса дернулась была к ней, но Слава ее удержал.
– Может хватит уже? – спросил он.
– Не твое дело, – огрызнулась на него Леся.
Она считала Славу нормальным парнем, но не тогда, когда он заступается за Ларису.
– Вот видишь, Слав. Как с ней можно жить! – возмутилась девушка, цепляясь за парня.
– Согласна, Лариса. Впервые я с тобой согласна, – улыбнулась Леся. – Да, кстати, это мое.
Девушка быстро оказалась рядом и сорвала с ее волос заколку.
– Отдай, – дернулась девушка, но Слава опередил.
Он словил Лесю за локоть, когда та уже отвернулась. Девушка спокойно посмотрела на него.
– Отпусти, Слава. Эта вещь моя по праву. Спроси лучше свою Ларису, где и как она ее достала.
Парень нерешительно разжал пальцы. Девушка слабо улыбнулась и ушла, прихватив свой узелок. Уже у самой опушки леса до нее донеслись возмущенные крики Ларисы.

Леся мягко шагала по траве с удивительным спокойствием на душе. Луна на небе освещала тело, которое как зеркало отражало ее. Никаких забот, мыслей, но скоро она зайдет и все навалиться с новой силой. Скинув одежду у озера, она с разбегу нырнула в холодную воду. Всплыв посреди озера, улеглась на ее поверхности и уставилась на луну.
Проснулась она когда провалилась под воду. Отплевываясь, она выбралась на берег и посмотрела на темное пустое небо, а потом опустила взгляд на потертые джинсы и порванную футболку. Девушка скривилась. Как можно начинать новый день в таком тряпье! Она больше не маленькая девочка, а взрослая, самостоятельная девушка. Тогда и одежда должна быть подходящей. Достав, с так названой, сумки зеленый костюм, с огромным удовольствием облачилась в него.
Луна давно зашла, и стало светать. Леся сидела на берегу, приводя себя в порядок. Расчесанные волосы, она собрала в хвост на затылке, открыв острые уши. Долго их стягивала лента, заглушая звуки, а теперь она словно заново слушала легкий шелест листвы осины в безветренном лесу. Как жить дальше она не сильно задумывалась – для начала вернется к пещере, а дальше будет виднее. Так и порешив, она перекинула через плечо вещи и пошла.
На поляне стояла тишина, та, что всегда бывает в глухом лесу. У входа в пещеру проросли два куста дурмана. Обычно они предпочитают открытые места, но эти двое неплохо освоились и тут. Их крупные цветы истощали запах, от которого голова шла кругом. К ней с другой стороны леса вышла бежевая лошадка.
– Фея! – весело воскликнула Леся, подбежав к ней и бросилась на шею. – Привет! Как ты тут? Я искала тебя в конюшне.
«Что ты тут делаешь? У тебя, наверное, много дел осталось в конюшне».
Голос Феи не был таким уж и радостным, но точно удивленным.
– Я ушла, – заявила Леся. – Я  так рада, что, наконец, сделала это. Там покоя нет.
Лошадка обошла девушку.
«Вижу, ты добилась своего, – сказала она. – Вернула заколку. Поэтому ты такая веселая? И костюм ты раньше не одевала просто так».
– Да, я очень довольная, – кивнула Леся. – Я туда больше не вернусь.
«А просьба Борны?» – спросила лошадка, прекрасно зная, каким будет ответ.
– Брось, Фея, – махнула рукой девушка. – Если бы было что-то такое, то я бы уже знала. Сможем и так найти другой мир.
Леся бросила вещи и закрутилась по поляне.
– Я уже соскучилась по этому месту. Тут так хорошо. Ну что ты тут делала все это время?
Лошадка молча следила за девушкой.
– Почему молчишь? – остановилась Леся. – Рассказывай.
«Что тут говорить, – лошадка отвернулась. – У тебя, наверное, есть более важные дела».
– Ты еще дуешься? – сообразила Леся.
«Нет. Ну да ладно, ты все равно не вернешься назад».
– Это точно, – кивнула она. – Ты бы видела, что было прошлой ночью. Я Ларису довела до такого, что ей и ответить было нечем. Она только стояла и открывала рот.
Леся стала смешно кривляться, изображая Ларису. Но Фею это не рассмешило.
– Что такое? – надула девушка губы. – Хочешь, я извинюсь?
«Нет, спасибо».
– Ну тогда чего ты такая грустная?
«Меня приняли в стадо, – ответила лошадка продолжая вглядываться во что-то на траве у ног. – Пока что оно маленькое, но зато мое».
Леся нахмурилась.
– Неужели ты пошла туда!
«Нет, не то стадо, – Фея чуть отошла в сторону. – Помнишь, приходили к роднику лунные кони? Они взяли меня к себе».
– И тебе не все равно, что они хотели убить тебя? – подняла девушка брови.
«Они не хотели. То другие».
– Понятно, – неуверенно ответила Леся. – Тогда  ты должна радоваться. Ты же этого хотела, да?
«Да. Но один из нас при смерти. И помочь не может даже луна».
– Это случайно не тот, который был тогда у родника уже раненым?
«Именно он» – кивнула Фея.
Девушка минуту подумала.
– Давай так, – решила Леся. – Хоть я не очень их радую, я помогу. Но только, если ты потом улыбнешься.
Фея подняла на нее бездонные глаза и подошла.
«Во-первых, мне не нужны такие одолжения, – неожиданно грубо сказала она и продолжила уже спокойнее. – Во-вторых, ты не сможешь ничем тут помочь».
Леся притупилась. Она не ожидала такой реакции.
– Почему ты так говоришь? Думаю, хоть что-то сделать я смогу.
«Ты ничего тут уже не сделаешь, – опять нагрубила лошадка. – Тогда, у родника, если б не была такой упрямой, может и вышло б что-то. Но не сейчас».
Леся шокировано отступила назад. Это был первый случай, когда Фея злилась.
– Фея, прости. Но тогда мне было не до твоих больных, – оправдывалась девушка, и это было большой ошибкой.
Лошадка недовольно фыркнула, раздувая ноздри.
«А сейчас до них?! Как же ты изменилась! – Фея толкнула мордой ее в грудь. – Ты стала такой же, как все люди. Среди них тебе самое место».
Это намеренное обвинение сильно разозлило Лесю.
– Да что с тобой происходит? – спросила она резко. – Я же пришла. Согласилась помочь. Чем ты недовольна?
«Для тебя на первом месте стоят свои проблемы! Решив их, ты пришла и делаешь никому ненужные одолжения. Разве Хранительница Борна тебя этому учила? А теперь подумай, чем ты отличаешься от Ларисы?»
Фея отвернулась, выставив свой хвост. Девушка зло обошла ее.
– Фея. Я же пришла и прошу прощения. Что еще нужно?
«Ничего. Ты уже сделала все что нужно».
– Тогда в чем дело?! –  Леся перешла на крик от негодования. – Что ты требуешь от меня? Хочешь, чтоб я ползала перед тобой на коленях.
Фея снова отвернулась.
– Все, мне надоело. Последний раз я предлагаю: либо помогаю тебе, либо ухожу.
Леся скрестила руки на груди. Фея чуть помолчала и повернула морду.
«Ладно, – фыркнула лошадка, – хочешь помочь, давай. Только сможешь ли найти раненого лунного коня».
Фея отвернулась и ушла на другую сторону поляны.
– Да что я буду в прятки играть?! ¬– крикнула ей Леся.
«Нет. Зачем. Он тут, рядом. За шаг от меня».
– Фея, я понимаю, что их сейчас не видно, но будь они тут, я б это знала, – ответила она.
«Вот именно! Это то, что я имела в виду, – объясняла Фея. – Ты растеряла свой дар и все из-за какой-то дурацкой мести».
– Ха-ха-ха. Очень смешно Фея, – ответила Леся, но нервное подергивание хвоста и ушей поубавило в ней уверенности.
«Я не шучу, – уже спокойно ответила лошадка. – Они все тут, на поляне. Я тебя предупреждала, не стоит мстить».
– Это невозможно, – махала головой Леся. – Невозможно потерять магию.
«В природе не существует мести, даже среди зверей. Совершив ее, силы, что питали тебя, закрылись».
– Как же так! – растерялась девушка. – Я что, не могу больше колдовать?
«Не только. Ты не можешь и лечить, ведь звери отвернулись от тебя. Как ты думаешь, почему они перестали ходить к тебе? А ты даже не заметила этого».
Леся схватилась за голову.
– Что же теперь делать? – в панике запричитала она. – Как дальше буду жить. Вернуться уже не могу.
Фея разочаровано посмотрела на девушку.
«Если ты готова сейчас вернуться к Мельнихову, то я в тебе очень разочаровалась. Ты недостойна носить имя Хранительницы».
– Но что тогда мне делать? – в голове Леся просыпалась паника.
Фея пересекла поляну. Она нежно прикоснулась к щеке девушки.
«Ты слишком долго прожила среди людей, – уже нежно ответила лошадка. – Вспомни Хранительницу. Вспомни ее слова».
Она отошла к пещере и склонилась к траве. Леся же осталась на месте, не в силах поверить. Она закрыла глаза, сосредоточилась, но все что она почуяла это легкий ветерок с ароматом дурмана. Нет, не может быть. Это невозможно. Только не с ней.
– Я тебе не верю, Фея, – прошептала Леся, словно убеждала себя. – Ты специально так говоришь, потому что я человек.
Уже уверенней девушка повернулась к ней и подняла подбородок.
– Я все поняла. Твои новые друзья настроили тебя против меня. Они злятся на меня. Фея, послушай же. Они совсем меня не знают…
Лошадка подняла морду, заглянув ей в глаза.
«Ты послушай себя, Леся, – ответила она ей с сочувствием. – То, что ты сейчас делаешь, это глупость, свойственная людям».
– Но я человек, – гордо вскинула голову девушка.
«Раньше ты отрицала это».
Леся прикусила язык – это было правдой.
«Теперь послушай меня внимательно, Леся, – строго, без чувств, сказала Фея. – Прошу тебя, выкинь из головы все, чего набралась у людей. Прейди в себя, в конце концов. Вокруг нас лес, который нуждается в той, которая вернулась сюда из Дома: заботливой, доброй, чуткой, без единой плохой мысли. Я рада, что ты ушла с ипподрома по одной причине – ты слишком пропиталась их эгоизмом. Люди, в первую очередь, заботятся о себе».
– Но по-другому там выжить невозможно, – ответила на это Леся. – Эта Лариса вывела меня так, что я не смогла сдержаться.
«Ты слышала себя со стороны, – снова разозлилась лошадка, затопав копытами. – Ты ищешь на кого скинуть вину, лишь бы не трогали тебя. Это эгоизм!»
– Фея, но Лар...
«Лариса – это испытание, которое ты не смогла пройти, – перебила ее Фея. – Борна говорила: «Чтобы не случилось, главным для тебя остается мир, в котором ты живешь». Разве не так ты поступала в Доме?»
– Дома больше нет, – тихо ответила Леся.
«Правильно, – кивнула Фея. – А сейчас ты живешь тут и он должен занимать тебя в первую очередь. Первая твоя большая ошибка уже привела к одной смерти. Не будь ты эгоисткой, он, возможно, был бы с нами».
– Ты о ком? – перепугалась Леся.
«О том, кого ты не спасла у родника. Он только что отошел к луне».
Леся пораженно замерла.
– Я виновата в его смерти? – не веря, переспросила она. – Но я не заставляла его лезть в драку.
Фея резко побежала  на нее и перед самим носом стала на дыбы. Ее резкий голос угрожающе звенел.
«Уходи, недостойная Хранительница погибшего мира! Чтоб глаза мои тебя не видели больше».
Леся испугалась, но все же упрямо вскинула подбородок.
– Ну и ладно. Посмотрю, как ты проживешь без меня.
Девушка забрала вещи и ушла не оборачиваясь. Фея, лунная лошадка, подошла к пещере, где только что лежал при смерти ее соплеменник, и склонила шею. На траву скатилось пару соленых капель.
Леся шла, нарочно громко ломая сухие ветки. Она злилась и обижалась на Фею, что та, не то, что не обрадовалась ее появлению, а, вычитав морали, обвинила и послала куда подальше. Разве так поступают подруги? Тропа ее вывела назад к озеру. Леся упала на траву у самой воды, бросила вещи рядом и умылась. Как Фея могла обвинить ее в том, что она смогла постоять за себя? Разве она виновата, что Лариса такая гадкая и заслуживает расплаты. Леся расплатилась с ней сполна и не жалеет об этом. И дар свой невозможно потерять, его можно притупить. Но стоит немного попрактиковаться и все вспомнится. Вот сейчас... Леся щелкнула пальцами, но ничего не произошло. Девушка щелкнула еще раз. Затем еще и еще, но безрезультатно. Тогда она закрыла глаза, сосредоточилась и представила, как сильный поток проходит от земли, сквозь тело и собирается на кончиках пальцев. Щелчок и она открыла глаза. Не было даже искорки.
Только сейчас ее тело пробила дрожь от осознания того, что Фея оказалась правой. Ее действительно покинули силы. Она потеряла дар! Ей не подчиняется магия! Ее грудь сдавило, страх занял все ее сознание и она заплакала. Однако тут же смахнула слезы рукой. Еще не все потеряно. Рядом зашуршала трава, девушка дернулась и сразу расслабилась. Это был уж. Уж! Вот тут у нее случилась истерика. До Леси дошло, что она не почуяла змею, как было это раньше. Раз так, то единство с природой потеряно! Леся прижала колени к груди, глаза покраснели, а сама она бледная грызла ногти. Она стала обычной девушкой, какой была до приезда в село и такой же беспомощной, когда погибли ее родители. Как она проживет без магии тут, в лесу? Что будет есть, как готовить, где ночевать? Фея ее теперь точно не примет обратно. А луна, согревающая ее по ночам, тоже может покинуть девушку в любой момент. У нее нет выхода. Как ни крути, она одна, и в тупике. Нет дороги ни вперед – без магии ей не выжить, ни назад – она никогда не вернется к Мельнихову. Все из-за чего? Из-за Ларисы, что испортила ей жизнь! У нее это получилось! Лариса виновата, а страдает она. Леся резко стянула с затылка заколку и кинула ее в сторону, проклиная Ларису. Когда словарный запас закончился, она уронила голову на колени и сделала то, что обычно делают в ее возрасте – она громко завыла.
К озеру вышел парень, с переброшенным через плечо старым рюкзаком. С него торчали, не раз повидавшие крови, зубцы капканов. Слава недалеко расставлял ловушки и услышал полные отчаяния крики. Тяжело было удержаться и не поглядеть. Леся сидела к нему спиной и, конечно, не заметила подошедшего парня. Ее громкие рыдания не могли не затронуть его, и он аккуратно притронулся к ее плечу.
– Катя? Что ты тут делаешь?
Леся поначалу замешкалась, но потом резко вскочила. Буквально сразу ее схватили за руку, не давая сбежать.
– Не твое дело, Слава, – ответила она не оборачиваясь. – Отпусти.
– Нет, ты объясни, – настоял парень. – Что вчера произошло? Тебя все ищут на ипподроме. Мельнихов рвет и мечет...
– Он беспокоится за свою репутацию, не больше. Я ему безразлична.
– Но ты должна мне объяснить, что было между тобой и Ларой, – потребовал Слава, подтягивая Лесю к себе.
Девушка наоборот подалась вперед.
– Ничего я тебе не должна, – завелась Леся, ее голос переходил на истерический крик. – Это касается только меня и ее.
– Это касается и меня, – парень сильнее потянул на себя. – Лара – моя девушка, а ты ее вчера сильно обидела.
Леся стиснула зубы до боли. Она с силой рванула руку так, что Слава перелетел через нее и упал лицом в землю.
– «Ларису обидела»? – скривившись, как от зубной боли, передразнила она. – Да твоя Лариса дрянь! Она мне всю жизнь испоганила! А она обиделась, видите ли.
Слава поднял голову. Над ним стояла самая настоящая ведьма: перекошенное лицо, щелки красных глаз, растрепанные белые волосы торчали в разные стороны и белый шрам, прямо меж бровями. Он мог бы даже поклясться, что видел острые уши, как у зверя. Он не узнавал симпатичную Катерину.
– Видеть вас всех не хочу, подлые людишки, – крикнула она, развернулась и убежала прочь. Только у леса послышались громкие рыдания. Слава пошевелился, удивляясь тому, как легко девушка смогла его уронить, а потом заметил оставленные вещи.