Про Масяню из цикла Люди и звери

      Я всю свою жизнь дружила с Природой в силу своей профессии и с раннего детства жила на земле рядом с животными и насекомыми. Родилась я в бараке, который ранее служил помещением для персонала верблюдоводческой станции и у нас по стенам часто ползали скорпионы, которых мы абсолютно не боялись и ловили с помощью стеклянного стакана. Уже в то время я поняла, что человека боится всё живое на земле и если не нападать, не проявлять агрессии, то тебя никто не укусит и не убьёт.
     Я очень любила книги про жизнь и психологию животных, начиная с Сетона Томпсона до Дарела и Моуэта, моей мечтой была встреча с дельфинами вживую. И вот у нас в Алматы появился Дельфинарий, в шаговой доступности от моей квартиры.
     На восьмидесятом году жизни я сумела осуществить свою мечту и увидеть живых дельфинов и понять, что животные умнее, добрее и отзывчивее на чужую беду, чем мы люди. Под финал представления плакала и вспомнила своих кисок, которые тоже любили меня больше, чем многие и родные и друзья…

     Про свою кошку Кити я написала рассказ - http://www.proza.ru/2012/07/03/1183 и стихи - http://www.stihi.ru/2008/12/28/4726

     А теперь, после дельфинария решила написать рассказ про её дочку – Масяню, которую я усыпила в этом году 11 апреля и до сих пор не могу себя простить, что не дала ей умереть дома, на своей подушке…

     После смерти отца и получения семьи брата двухкомнатной квартиры, я моя младшая сестра и мама остались в своей неблагоустроенной трёхкомнатной квартире. Когда маме уже было 77 лет сестрёнка вышла замуж за главного инженера проектного института, моего товарища – однокурсника, и подарила маме любимого последнего внука, а мне племянника…
     Вскоре они получили очень хорошую, большую 3-х комнатную квартиру улучшенной планировки с лоджией в кирпичном доме рядом с нашим предприятием а мне удалось поменять нашу неблагоустроенную 3-х комнатную квартиру на очень хорошую, однокомнатную в соседнем доме. Эту нашу квартиру семьи брата и сестры считали отчим домом, а я получила возможность бежать к маме по телефонному звонку, благо наша квартира находилась через дорогу от моего места работы.

       Мама умерла на моих руках в 23 часа 29 января 1992 года. В то время ещё не было похоронных бюро, поэтому мы с сестрой сами обмыли свою маму, а с похоронами мне помогло наше предприятие. До моего 55-летия и выхода на пенсию оставался год и сестра с мужем волнуясь за меня подарили мне котёнка  боленезийской породы даже с паспортом – мою КИТИ.

       На моей даче, на которую я получила по просьбе брата и помогала им в освоении участка и строительстве домика Кити очень нравилось.
Через год , когда она созрела для любви осенней порой, родила мёртвого черненького котёнка

       Я убежала на мизерную  пенсию с 1994 года и практически всё лето жила на даче вместе с киской, где трудилась в поте лица – копала, сажала и собирала урожай, обеспечивая семью брата ягодами, фруктами и овощами. А моя кошка чувствовала себя полноценной хозяйкой не только нашей с братом дачи, но и участка и дома семьи моей сестры. Муж сестры обожал мою кошку, а она его потому, за то, что он подкармливал её колбасой, сметаной во время моего отсутствия на даче.

        В 2003 году моя Кити принесла под осень 3-х котят на даче от неизвестных отцов. Котят от моей кошки с большим удовольствием разбирали соседи потому что она была крысоловкой и ловила даже землероек, которые уничтожали урожай картошки и морковки.

        К этому времени муж моей сестры потерял работу, с предпринимательством у него ничего не получилось, машина состарилась, он фактически был на содержании жены. Их сыну исполнилось 25 лет и он жил «гражданским» браком у своей девушки, с которой два года назад окончил КазГУ. Возникли семейные ссоры,  запахло разводом…
И тогда дочка моей Кити «коровьей» расцветки сохранила семью моей сестры. Они назвали её Масяней и вновь полюбили друг друга.
        Но через год почувствовав, что Масяня готова к спариванию муж моей сестры попросил меня отнести кошечку в клинику с целью стерилизации, чтобы у них не было проблем с котятами. Что я и сделала…

        В 2009 году родился первый внук моей сестры и её мужа, на официальную свадьбу молодым родители с обоих сторон скинулись на двухкомнатную квартиру  в том же подъезде с моей однокомнатной и рядом с квартирой родителей жениха. Моя сестра превратилась в заботливую бабушку, когда её сноха вышла на работу, а её муж в ответственного деда, обеспечивающего внука экологически чистой продукцией с дачного участка.

        Однажды дед решил познакомить Масяню со своим дачным домиком и её мамой Кити, которая в то время жила со мной на даче. Кити заметив машину, подняла хвост столбом и с важным видом направилась к дачному участку своего любимого кормильца за колбасой… Я пошла за ней, чтобы поздороваться с товарищем и спросить о здоровье его внука….
        Моя зверская кошка – гроза всех соседских собак, увидев за воротами новую хозяйку, опустила хвост и повернула в сторону нашей холупы. Мне стало смешно и я вспомнила А.Пушкина:
« И перед младшею столицей померкла старая Москва
Как перед новою царицей – парфироносная вдова…»

       Масяне на даче не понравилось, она привыкла жить в клетке, не умела ловить мышей и даже справлять нужду на грядки… Поэтому муж сестры больше не привозил её на свой участок, к тому же она помогала бабушке следить за внуком и звать её из кухни, когда тот просыпался или кряхтел. Кошка сидела как столбик около его кроватки или коляски в качестве охранника.
       Мася, как и моя Кити, умела чувствовать боль или нездоровье человека. И по-своему пыталась помочь тем, кто её кормил и содержал. Когда малыш подрос, она позволяла ему таскать её за хвост, чтоб тот получил удовольствие
 
       Годы шли и после 70 лет я поняла, что мне всё труднее работать на даче, да и Кити моя резко состарилась и уже  не могла отвечать котам взаимностью, а они её калечили. Я написала дарственную на свою дачу на внуков брата и покинула
дачный участок…

       У сестры уже было 2 внука, но к 2010 году у второго двухлетнего малыша обнаружили аллергию и решили, что виновата Масяня. Сестра с искренними слезами на глазах попросила пристроить к знакомым их любимую кошечку, а я по-глупости решила взять её себе, чтоб Кити её облизывала. Моя Кити к этому времени совсем одряхлела, почти не ела и не ловила ни мышек, ни мух, ни тараканов и в основном спала. Однажды утром я увидела, что из  чашки моей киски ест маленькая мышка, они у нас в доме водятся в перекрытиях между этажами и пробираются в квартиру через щели в плинтусе или по трубам водопровода. Кити раньше их с успехом ловила, но не ела, а только убивала или играла. Я разбудила кошку, но она не прореагировала, и мне пришлось поймать мышку за хвост и выбросить в форточку на мороз с четвёртого этажа. Интересно, что мышка вывернулась и прокусила мне кончик пальца своим острым зубом, которым прогрызала отверстия в деревянном плинтусе.

       Я принесла Масяню домой и решила, что Кити обрадуется, но не тут то было! Моя кошка вдруг ожила, её прекрасные голубые глаза засверкали яростью и она бросилась на свою дочку! Мася скрылась под ванноу, а я поймала Кити и вытавила на балкон, чтоб охладилась. Кошка была в ярости, она прыгнула на подоконник и стала царапать стекло и ругаться. Мне стало жаль свою кошку и я решила уговорить её принять свою дочку, но она рвалась из моих рук и сверкала глазами. Мне пришлось унести Масю обратно к сестре, но я пообещала забрать её на следующий день, а свою Кити решила усыпить… Кити явно не возражала она была совершенно спокойна и даже урчала, объясняя мне, что устала бороться за жизнь…

       Вернувшись домой, я постаралась сделать генеральную уборку, выбросила подстилки и чашки моей Кити, пропылесосила ковры и постель, проветрила квартиру и решила, что Масяня оценит мои усилия и полюбит меня…
       Я перенесла  на свою квартиру все чашки, подушки, подстилки и лоток с песком, поглощающем запах мочи и кала, в также мутаку на которой Мася точила когти и забиралась на антресоли  и форточки с пола. Масяна избавилась от стресса и простила меня только через трое суток, в течение которых выходила из под ванны только ночью, чтоб поесть и «сходить» в туалет.

       Меня всегда удивлял абсолютный слух моей Кити, а вернее сказать её чувствительность: она точно знала, кто вошёл в подъезд, куда я собираюсь уходить или что я приехала на дачу. Она всегда встречала меня дома у двери квартиры, а прибегала на дачный участок даже с другого склона горной гряды, стоило мне подать голос. Вот и Масяня, скучая по внукам сестры, точно определяла по звукам за дверью, что это они поднимаются в свою квартиру мимо моей и даже просыпалась и подбегала к входной двери.

         Осенью прошлого года Масе исполнилось 13 лет и я поняла, что у неё рак. Если она съедала больше, чем мог переварить желудок, то её тут же рвало непереваренным кормом, а вскоре стало рвать калом в ночное время. По утрам мне приходилось находить на ковре экскрименты, чтобы их не растоптать по всему полу. Кошка превратилась в скелет, обтянутой кожей с лохматой шерстью. Она всё больше лежала на полу под креслом или на тумбочке, придвинутой к батарее отопления. Весной я приготовила коробку от обуви в  ожидании её смерти, чтоб похоронить на дачном участке. Вскоре моя киска перестала есть, а только пила, по ночам жалобно пищала после чего её рвало кровью и желчью. С первого апреля в течении 10 дней каждое утро мне казалось, что она умерла, но подходя к кошке, лежащей на тумбочке, обнаруживала её живой… Моя сестра и все закомые удивлялись и осуждали меня, что я издеваюсь над животным и мне надо её усыпить…
        11 апреля я не выдержала потому что и сама уже 3 ночи не спала и решила отнести киску в ту же клинику, где ей делали операцию и куда я отнесла свою Кити.
Когда навев куртку я подошла к киске, она всё понала и стала из последних сил вырываться из моих рук, никогда не забыть мне её безумные глаза. Всю дорогу до клинике она кричала, высунув голову из-за пазухи и гладя на меня с укором, я прижимала её к груди и  просила потерпеть ещё чуть чуть.
       К клинике она перестала пищать, а у меня сами потекли слёзы, Приёмщица равнодушно спросила, что с кошкой и сообщила, что если заберу труп то стоимость 2000 тенге, а еслю оставлю, то 6000 тенге. Я отдала 6000 и тут вышла врач та самая, которая стерилизовала Масяню 14 лет назад и усыпляла мою Кити 6 лет назад и равнодушно велела положить кошку на стол и держать ей голову и передние лапы…

       Я до сей поры не могу простить свою слабость и отсутствия терпения. Я поняла, что Масяня терпела, я пожалела сама себя. А этот стишок я написала про Кити в 2007 году:

Мы стали старые с тобой,
уже друг другу не поможем
И нашей жизни непростой
осилить тяготы не сможем.
Мы не хотим ни есть, ни пить,
ни сладкой жизнью наслаждаться.
Всё больше хочешь все забыть -
Лежать, не бегать, не сражаться….

Тебя решила усыпить -
уж очень жалобно пищала…
Но не смогла! оставив жить.
Ты в благодарность облизала.

Мне с детства довелось узнать,
как кто-то близкий умирает,
глаза покойным закрывать...
Поймёт  меня лишь тот, кто знает,
как это страшно тяжело -
забыть, которых приручили…
Да, в жизни мне не повезло
Тех провожать, с кем вместе жили...

Сама давно хочу туда,
уже и страха не осталось,
Зачем я здесь? где суета?
Забыть бы всех! - такая малость…