Глава 3. Дмитрий и Евдокия Степановы

3. Дмитрий и Евдокия Степановы

     Отец Дмитрий Иванович Степанов, коренной крестьянин, отличался трудолюбием, от природы был сметлив, несколько ироничен. Доброта его прекрасной души в силу житейских трудностей была глубоко скрыта под пудом приобретённой жизненной суровости. Он не чурался никакой работы и до мозга костей был честен и порядочен, всеми фибрами души презирал лживость, хитрость и предательство. Он хотел, чтобы его дети выросли такими же честными и порядочными, каким был сам.

     Увидев однажды Дуню, он полюбил её всем сердцем и на всю жизнь и относился к ней с нежностью. Их любовь представляла собой некое особенное явление. Он боготворил свою Дуню, самую прекрасную для него женщину на земле – богиню, мать его детей. А Дуня, то есть Евдокия Семёновна, позволяла себя любить. Она снисходительно относилась к глубоким чувствам супруга. Выбора у неё не было. За кого отдали замуж, за того и пошла. На прощание ей родная матушка так и сказала: «- Ничего, Дуняша, попривыкнешь, стерпится – слюбится».

     Поначалу стеснительность мужа забавляла её, но с течением времени она по достоинству оценила его высокие душевные и нравственные качества и полюбила мужа горячо и страстно. Но в своих проявлениях была сдержанной и спокойной, чем ещё больше разжигала его пыл и страстность. Правда, жизнь их жалела мало, а трепала сильно. Но чем труднее испытывали они невзгоды, тем сильнее чувствовали привязанность и ещё ближе становились друг к другу. И теперь напоминали два сросшихся гриба, стали настоящей крепкой неразлучной супружеской парой.

     Дмитрий Иванович в детстве закончил двухгодовую церковно-приходскую школу для мальчиков, умел читать и писать. Евдокия была безграмотной. Тем больше она почитала мужа за его «учёность», как говорила она. Глава семьи считал, что все мальчики должны быть грамотными: учиться в школе, уметь читать и писать. Он видел, что учёба его парням даётся не всем одинаково хорошо. Пётр, второй сын, сильно ленился, и в кого только такой уродился. Вовка, четвёртый сын, ужасно бестолковый. «Ему бы только лошадям хвосты крутить да в поле их пасти», - думал неодобрительно о нём отец. Гриша и Пётр – два сапога пара. Всё их подталкивать надо. Сами инициативы никакой не проявят. Сеня-пятилетка – тугодум, очень упрямый и в кого только? Из шести сыновей по сердцу ему оказался Василий, пятый сын, смышлёный, ловкий, активный. А маленькому Димке отроду два месяца, очень забавный малец, всё время спит, ест и спит, поест и спит.

     Думы мужа прервала жена: «- Дмитрий Иваныч! Смотри – жар у маленького. Что делать?» Дмитрий Иванович нахмурился, но сразу встал и устремился к люльке. Действительно, ребёнок разметался, и у него горели лоб и щёки. «- Да, как же он простудился?» - «- Дома тепло, печка горячая. Может, холодное обвёртывание сделать?» - «- А поможет?» - «- Не знаю, но можно попробовать» -«- Риск большой? Может, так пройдёт?» - «- Не знаю», - со слезами на глазах произнесла жена. «Погоди-ка, я схожу к соседям да поспрашиваю. Может, чо толковое скажут».

     В соседней хибаре, такой же лачуге, как у них, жила тоже бедная семья. Детей у них водилось поменьше, а изба всё же - похлипше. Они обрадовались приходу Дмитрия Ивановича, усадили на скамью и внимательно выслушали его. «- Ты вот что, - сказала старушка, - не трогай дитятко. Если бог даст, жар сам пройдёт. Холодные тряпки могут добавить простуды. Не делайте этого. Дайте попить тёплой воды с малиной или с мёдом, что есть. Они снимут жар. У нас мёда нет, а малина есть. Если надо, дадим» - «Малина у нас тоже есть, да и дикий мёд ходили собирать в лес летом, может, ещё остался». Гость поблагодарил соседей и побежал скорей домой.

     Жена уже приготовила холодные мокрые тряпки. «- Соседка не советует это делать, - сказал он, - дитё малое, можно навредить. Питьё из малины или мёда советует» - «- Ой! Спасибо. Как же я растерялась, про малину и мёд забыла совсем. Сейчас мигом приготовлю питьё». Всю ночь мать не отходила от люльки больного младенца. К утру жар спал, и ребёнок потихоньку стал поправляться. Малина и мёд помогли.

     Евдокию Семёновну нельзя было назвать красавицей, нос чуть вздёрнутый и складка между бровей, но была в ней какая-то притягательная женская сила. Что-то в ней привлекало взгляд, хотелось ещё раз посмотреть на неё и понять силу её очарования и волшебства. Круглое русское лицо, широко распахнутые глаза, брови ломаной дугой, пухлые губы. Лицо открытое, а улыбка лучезарная.

     По своему характеру, она была похожа на тихую речку – не шумная, спокойная, не суетливая. Она видела своё главное призвание в материнстве и с честью выполняла свой высокий долг. Она всячески оберегала детей от невзгод. Самым любимым ребёнком для неё оставался Гриша, её первенец. Она храбро защищала его, как могла, от нападок отца. Он и внешностью был похож на неё, а характером не известно в кого – ужасно обидчивый и завистливый, словно отобрали у него любимую игрушку навсегда, а новую не купили.

     Умела Евдокия вести домашние дела рационально, но всегда советовалась с мужем. Его слово для неё был закон. Не смела ему перечить, уважала его мнение. Но частенько было так, что, соглашаясь с ним, она говорила. «Может, ещё подумаем. Вдруг бог пошлёт лучшую мысль». Теперь соглашался муж. Не делал того, что ей казалось неразумным или подозрительно нехорошим. Время проходило, и муж к этому уже возвращался: или отпадала нужда, или просто забывал об этом за кучей разных дел. Ребят приучала к труду, девочек к шитью, все ухаживали за скотом, принимали участие в общих работах на огороде, девочки учились с малолетства.

     Между делом, замечая, как учатся дети, она выучила некоторые буквы и уже умела складывать слоги, но читать ещё не научилась. Но, если бы занятия были регулярными, она давно бы научилась читать. Но теперь много времени отнимал Димка-младенец. Евдокия заботилась о каждом ребёнке, чтобы ему жилось полегче, хотя она видела и переживала, что дети не доедают и часто ходят голодными, как и она и отец. Она по-другому оценивала своих детей. Гриша казался ей амбициозным целеустремлённым малым, который добьётся в жизни своего. Пётр, хоть увален, но бесконечно добр, отдаст свою последнюю рубашку, чтобы помочь другому. Володя – вольнолюбивый, как ветер иль необъезженный конь. Василий далеко пойдёт, он всегда знает, чего хочет.

     Размышления матери прервала Елена. Ей исполнилось тринадцать лет, совсем барышня. Наступил «лизунчик». Она постоянно прихорашивалась, стирала своё единственное платье и штанишки, причёсывалась и начала заглядываться на соседних парней. Мать наблюдала за ней с любопытством. «- Мама, расскажи, как ты полюбила папу?» Евдокия молчала. «- Расскажи, как он тебя сватал?» Мать улыбнулась в ответ: «- Глупая ты, Ленка, не в любви счастье, а в согласии и уважении друг друга» - «- Как же можно жить без любви?! - фыркнула дочка, - даже в сказках есть любовь. Золушка полюбила принца, а он её, а я полюблю богатого, чтоб досыта есть и не быть вечно голодной» - «Любовь любовью, - ответила мать, - а коли нищий, так умерь свой аппетит. Как-то у тебя всё сложится, знает один бог. А у меня было всё просто. Твой отец пришёл к моему отцу и сказал: «- Отдай замуж за меня свою дочь, я буду её на руках носить».

     Отец мой был очень строгий человек, забитый жизнью, а я уже на выданье – семнадцать лет, в девках-то засиделась, самый срок замуж идти. Отец меня не спрашивал, нравится мне жених – не нравится, просто приказал: «- Ты, Дунька, дома – лишний рот. Вон Димыч берёт тебя в жёны. Завтра дело и сладим славно – на стол, что есть соберём, блины мать напечёт, квас попьём. В церковь пойдём и обвенчаетесь» Как сказал отец, так и сделал. Песен прощальных не пели, на гармошке сыграл только брат отца «Гришка умер, Сенька жив», дед сплясал. Пошли в церковь, нас обвенчали. А после церкви отец забрал меня в свой дом.

     Я старалась уважать его родителей, трудилась с самого раннего утра. Без труда нет добра. Меня никто не обижал. А отец любил, и я его полюбила» - «Да разве так бывает? Так неинтересно и скучно. А ты гадала на суженого?» - «- Мне некогда было заниматься этими глупостями» - «И посиделок у вас не было, и хороводы не водили, как у нас?» - «Я возьму сейчас вицу и покажу тебе посиделки. Небось уже замуж собралась – два вершка от горшка. Лучше займись Катей и Василисой, поиграй с ними» - «- Да им по семь лет – они маленькие, мне с ними не интересно» - «- Ей не интересно. Возьми иголку, тряпки и сшей им куклы». Вздохнув, Лена кивнула головой и пошла к сёстрам.