Торговец. Глава 10. Заварушка у Солнечного Копья

27

Хорошо, что у транов (или одного конкретного трана, кто его знает) не было особых комплексов насчет коверканья или сокращения их имен. Потому как, то совершенно непередаваемое в письменном виде сочетание щелкающих и гортанных звуков, что представляло собой имя моего нового компаньона, лично я так никогда и не смог нормально воспроизвести. А потому звал его либо коротко Птен, либо Пятница.
Тран оказался молчаливым и вообще довольно флегматичным товарищем. Он постоянно исчезал в чаще, рыская вокруг двигающегося каравана и почти полностью взяв на себя функции разведчика. Что было весьма кстати, потому что в таком случае мы могли позволить себе не распылять наши силы, а двигаться единым отрядом.
После того, как я понаблюдал за этим, меня прошиб холодный пот: теперь моя идея подкрасться к отряду «синих» транов казалась как минимум безрассудной. Нас могли с легкостью выследить в любой момент!
Когда я поделился этой мыслью со жрицей, та лишь фыркнула. Но, видя мой возмущенный взгляд, все же пояснила: каждый шаг отряда во время того рейда они с мастером Бельтирандом контролировали и укрывали иллюзиями, так что беспокоиться было нечего.
Что ж, по крайней мере стала понятна та растерянность и паника, в которую почти сразу скатились траны, напоровшись на строй ландскнехтов…
Что касается моего предложения о его «долге», то на это П’тетен’цайц ответил так:
- Я должен тебе только свою жизнь, человек. И я буду следовать за тобой, пока не верну долг. Не проси показать поселения Истинного народа. Это тайна всех транов, не только моя.
Впрочем, иного я и не ожидал. Спасти мою жизнь в обмен на спасение его собственной – это одно. А вот пойти на, по сути, предательство собственного народа – совсем другое!
Тем не менее, мне удалось убедить Пятницу хотя бы поговорить с вождями его племени о возможности встретиться со мной. Если ему удастся их убедить, это будет первой мирной встречей между людьми Коалиции и транами за последние несколько лет! И хотя на любые мои вопросы или предложения насчет торговли Папоротником он хмыкал и качал головой, я не терял надежды. Она ведь, как известно, умирает последней…
На одном из привалов Пятница подошел ко мне и заявил:
- Пойдем, человек.
- Куда? – зевнул я. В тот момент я как раз собирался ложиться спать.
- Пора вернуть один из долгов, - кинул он через плечо, уже повернувшись ко мне спиной. – Отдам тебе свой тайник.
Хорошо, что я догадался кликнуть Ульриха и Шульца, иначе тайник-то он мне бы отдал, но вот утащить его содержимое я бы вряд ли смог.
А тащить было что! Полуметровая статуэтка из малахита, усеянная мелкими камешками янтаря, мешок золотых монет странной чеканки и изумрудное ожерелье.
Все это обнаружилось подо мхом в корнях раскидистого дерева типа мангра. Хотя какой здесь, в дали от водоемов, может быть мангр?!
Мы с Ульрихом еще раньше решили распределить добытое в лагере Серебряных Стрел и подарок Пятницы между всеми участниками рейда против «синих», как боевые выплаты. Разумеется, доли рассчитывались в соответствии с контрактами. Те же доппельзольднеры имели право на двойную долю, остальные довольствовались стандартными «боевыми». Это заметно повысило боевой дух отряда, и без того высокий после относительно легкой победы над крупным отрядом аборигенов.
С кислыми лицами ходили только те двое возниц, что остались сторожить лацетанов: им досталась самая маленькая доля. Но что поделать: все премии рассчитывались на основании контрактов, а плата за непосредственное участие в бою и плата за охрану лагеря во время сражения, но без непосредственного участия, сильно различались. Кто же знал, что победа будет настолько легкой, а добыча – настолько большой?
Сам Пятница наблюдал за радостью наемников с чуть презрительной усмешкой. Видимо, для транов столь явно выражать радость от презренного металла и камней была как минимум неприлично. Он, как и все время до этого, ложился спать в стороне от основного лагеря, не стремясь общаться с другими членами отряда сверх того минимума, что был необходим для дела.
Хелвирахель так больше и не вернулась в течение путешествия к тому прерванному разговору. В то время я мог только догадываться, какие мысли бродили у неё в голове, но, забегая вперед, я был сильно удивлен теми тараканами, что расплодились под этой белой шевелюрой! Впоследствии мне, к слову, пришлось приложить немало усилий, чтобы разобраться с ними. Впрочем, я отвлекся.
Эльфийка теперь демонстративно шла с непокрытой головой и поигрывала своей плетью. Никто больше не косился на неё и не ворчал на тему дроу в отряде – она вполне доказала свою полезность. Впрочем, я не обманывался насчет этой умилительной дружбы народов. Ландскнехты не особенно стремились приближаться к ней, не говоря уж про то, чтобы заговорить.
Исключение составлял, разве что, Шульц, но и он ограничился парой слов благодарности.
На шее жрицы теперь висело то самое изумрудное ожерелье, что выудил из своего тайника Пятница: коллективным решением эту вещицу подарили ей, как отличившейся в бою. Ну и потому, что ей эта штука явно шла: то, как каменья ниспадают на её немаленькую грудь, выглядело весьма… аппетитно.
Окружающая природа окончательно утратила сходство с обычным лесом в моем понимании. Влажный мрак титанического леса был заполнен огромными хвощами и лианами, все сильней напоминая картинки, изображающие времена динозавров. Только стволы секвой еще напоминали о том, что мы не в парке юрского периода, а в Стеновом Лесу.
Как объяснил наш проводник, мы вступили в зачарованное сердце леса.
Несмотря на это, сам он становился все беспокойней и смурнее: его явно что-то тревожило. Он все дольше задерживался в чаще, постоянно зыркал из стороны в сторону, то и дело останавливал караван, принюхиваясь к чему-то.
- Скоро будет место, откуда П’тетен’цайц пойдет один, - с ходу проговорил он, в очередной раз внезапно возникнув рядом с моим лацетаном. Эти флегматичные зверюги никак не реагировали на подобные выходки, что выгодно отличало их от лошадей.
- Что ты имеешь ввиду? – спросил я, нахмурившись.
- Я пойду к своим сородичам. Скажу так: «Эй-хо! Вернулся П’тетен’цайц, Тот-Что-Танцует-с-Солнцем! Встречай, мать! Встречай, сестра! Встречай, племя! Был я в плену у подлых Лэрвиви и вот-вот должны были сделать меня рабом, ничтожнейшим в Чертогах Теней. Но пришли К’лсахакцт’тце с Востока, которых вел вождь Треор Теш’текци. И разогнали Лэрвиви, истребили их, освободили П’тетен’цайца. И теперь вождь Треор хочет говорить с вождями Истинного народа. Я сказал!»
- Мдэ, - немного удивился я. Такая манера говорить мне встречалась разве что в книжках. – И что, они придут на переговоры?
- Ты спас П’тетен’цайца. Они придут хотя бы выслушать тебя.
На том он и умолк. А я начал обдумывать сложившуюся ситуацию.
Двухнедельное путешествие утомило меня, но я по-прежнему не терял присутствия духа и энтузиазма. В крайнем случае мы всегда могли собрать папоротник и самостоятельно, без помощи транов. Пусть это и займет больше времени, к тому же товар будет при этом не столь качественным – аборигены владели некой технологией сбора, позволяющей сохранить многие свойства чудесного хвоща долгое время после его срезания.
Сопротивления сородичей Пятницы я не боялся. Хоть это и подло прозвучит, но вряд ли им будет дело до нас сейчас, во время противостояния с имперскими войсками и их союзниками. Сам же Пятница…
Как он себя поведет в том случае, если с вождями «Солнечных Копий» договориться не удастся, и мы примемся собирать Папоротник самостоятельно – предположить я не мог. Впрочем, сомневаюсь, что он как-то нам будет мешать: тогда бы пришлось поставить под угрозу возвращение мне долга, а к этому он, как мне казалось, относится довольно серьезно. Я вообще стараюсь видеть в окружающих только хорошее.
Конечно, одна-единственная партия хвоща погоды не сделает – в идеале необходим постоянный поток Папоротника в Коалицию. Ну, хотя бы у Эккерппорта будет временное преимущество перед лицом имперской угрозы. Хотя, учитывая то, что мы выяснили о диверсионных отрядах Империи, это преимущество тоже призрачно.
Что ж, по крайней мере я поправлю свои собственные финансовые дела.
Гордиев узел сомнений, неуверенности и противоречий был разрублен одним-единственным ударом. Мы наткнулись на беженцев…

28

Дети, старики, женщины – все траны с оранжево-алыми перьями. Когда они наткнулись на нас, несколько женщин в ужасе вскрикнули, заплакал младенец. Некоторые выставили перед собой копья, решив, видимо, подороже продать свою жизнь.
В этот момент вперед вышел Пятница и, подняв руки, что-то зацокал на своем трескучем наречии.
Беженцы удивленно качали головами и переглядывались, но копья все же опустили. Перебивая друг друга, они через Пятницу рассказали нам, что происходит.
Родная деревня нашего проводника подверглась нападению. Пока враги продирались через охранные чары и линии ловушек, вождь успел отправить прочь некомбатантов. Остались только мужчины и те из женщин, что умели обращаться с оружием.
Но, по словам лидера этой группы – старика с серыми перьями на голове – победить у вождя Тл’оцкай’ца шансов почти не было: ему противостояли больше сотни воинов «Серебряных Стрел» при поддержке двух десятков имперских янычар под началом «шай’р’цайца» - колдуна.
В стороне от дороги собрался импровизированный военный совет в лице меня, Пятницы, Ульриха, Хелвирахели и Бельтиранда.
- Мастер Треор, ты, как я понимаю, решил транам того… помочь? – первым спросил Ульрих. – Ты только учти: тридцать каннибалов, застигнутых врасплох – это одно. Сотня транов со стрелковой поддержкой – совсем другое! Нас-то как было два десятка, так и осталось…
- Воины Зазат’Цаш тоже не будут сидеть на месте! – воскликнул Пятница. Флегматичность и легкое презрение стерлись с его лица, сменившись неприкрытой тревогой. – Взрослых воинов и храбрых Ва (как я узнал впоследствии, этим словом траны обозначали женщин) в племени - три раза по числу пальцев на ногах и руках, и еще один раз столько, сколько пальцев на руках! И каждый из них стоит пяти трусливых Лэрвиви!
Мы переглянулись. Если брать за основу число пальцев на конечностях транов, по четыре на руках и по три на ногах – итого четырнадцать – то воинов его племени насчитывалось около полусотни.
Недостаточно для противостояния имеющимся силам противника в одиночку. Но с некоторыми шансами на победу, если в дело вступим мы.
- Тебе все же придется рассказать нам о расположении твоей деревни, друг моя Пятница, - вздохнул я. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы эти… «Лэрвиви» разрушили её до основания.
Впрочем, он это и сам уже понял.
То, что он нам рассказал, обнадеживало. Поселение находилось на утесе посреди леса и располагалось по большей части в ветвях секвой. Площадки вокруг стволов, веревочные мосты, хижины в ветвях. На земле – несколько общественных зданий и частокол.
На утес вели несколько узких тропинок, перекрытых хитроумными ловушками. Плюс шаманская магия, плюс вооруженные защитники – выглядели все довольно неприступно…
…Если бы её штурмовали люди. Траны же, пусть и «трусливые Лэрвиви», отлично лазали по деревьям. И потому атака, скорей всего, пойдет не только со стороны, так сказать, «парадного входа», но и со стороны крон секвой, окружавших Солнечное Копье – так аборигены называли свой утес. Видимо, он и дал название племенам оранжевых транов.
 Превосходящие по численности силы, атакующие на два фронта – победа была почти у имперцев в кармане. Пока-то прибудет помощь от соседних деревень…
На этот раз я доверил планирование более компетентным в военном деле людям. То есть Ульриху и его ландскнехтам. И когда через пару часов мы подошли к деревне Пятницы, у нас уже было примерное представление о том, что нам предстоит делать.
Прибыли мы, надо сказать, как раз вовремя. Как доложили наши разведчики (Пятница и еще несколько юных транов из числа беженцев – эти щеглы были до ужаса рады хоть так поучаствовать в настоящей войнушке), бОльшая часть отряда нападающих двигалась в сторону утеса по тропе. Воины «Серебряных Стрел» не утруждали уже себя разведкой, готовясь к схватке. Как я понял, это заключалось в распевании боевых песен и ритуальных плясках. Они знали о своем подавляющем преимуществе и потому не считали нужным прятаться. Они же не ведали, что прямо под боком у них находится пусть и малочисленный, но вполне боеспособный отряд профессиональных солдат.
Хоббиты-возницы, впечатленные объемом предыдущей добычи, прямо-таки рвались в бой! Особенно усердствовали те двое горемык, которым не хватило награды в прошлый раз. Но поначалу я не хотел задействовать в таком серьезном замесе возниц. Одно дело заманить в ловушку десяток-другой расслабленных дикарей, но совсем другое – противостоять целой армии!
Но потом, по зрелом размышлении и посовещавшись с Ульрихом, я решил, что и от них будет польза.
План кампании в целом строился на внезапном нападении с тыла, что предполагало совместные усилия жрицы, мага и остальных, в том числе бесшумных полуросликов.
- Что, почтенный Треор, волнуешься? – подошел ко мне Ульрих в тот момент, когда я перепроверял свои пистоли.
- Есть такое, - честно ответил я. – В последней заварушке у нас даже не было возможности, чтобы остановиться, подумать и испугаться по-настоящему… А тут…
- Ну да. Сидим и ждем, когда представится возможность полезть на отряд, впятеро превосходящий нас числом. Да еще и усиленный отрядом имперских янычар во главе с магом. Милейшая ситуация, - едко протянул наемник.
Я удивленно покосился на него. Ульрих что, и сам взволнован?!
- Ну, - последний раз щелкнул я колесом затвора, - могло быть и хуже. Тем более мы ведь атакуем с тыла, разве нет? Плюс, нас не впятеро меньше, а только лишь вдвое.
- Утешил… - хмуро буркнул наемник, но возражать дальше не стал.
Если честно, я был чрезвычайно удивлен, что моя безумная идея нашла понимание у отряда. Только потом я понял: наемники, поклоняющиеся тому же Гверасу, очень ценили удачливость в своих командирах и нанимателях. И то, что я без особых потерь и почти без усилий сумел привести отряд к неплохой добыче, произвели на него определенное впечатление. Масла в огонь подлили, видимо, истории Ульриха про мои приключения на Арене. Как итог: ландскнехты с энтузиазмом чистили оружие, готовясь к увлекательному и прибыльному приключению, веря, что моего запаса удачи вполне хватит на то, чтобы выйти из противостояния с имперцами без потерь и даже с прибылью.
На этот раз двигались мы не в пример осторожнее, чем в первый раз. Несмотря на поддержку мастера Бельтиранда и Хелвирахель, имперский маг оставался имперским магом. То есть профессиональным колдуном, разбирающимся в хитросплетениях «традиционной» магии и способным, в отличие от транских шаманов, почуять нас несмотря на всю маскировку.
Правда, как меня успокоил Бельтиранд, эффект неожиданности в наших действиях все же будет присутствовать. Во-первых, имперцы готовились к столкновению с транами и их шаманством, не рассчитывая на противостояние с настоящим магом, а потому если и станут ожидать нападения с тыла, то только таких же транов. И во-вторых: с нами была дроу. Присутствия здесь, на Вастейде, способной колдовать дроу, вряд ли мог кто-либо ожидать. А их магия была тоже, мягко говоря, «нетрадиционной».
В общем, моя авантюра оборачивалась не такой уж и авантюрой. Нет, это было донельзя рискованное предприятие, но по крайней мере теперь оно не казалось мне безумным.
Как я уже говорил, успели мы вовремя: штурм уже начался. В какой-то момент, когда мы аккуратно, перебежками, двигались к подножию Солнечного Копья, мастер Бельтиранд на мгновение запнулся и нахмурился.
- Началось, - одними губами проговорил он. Я понял это так, что имперский колдун сделал свой первых ход.
И действительно: откуда-то впереди раздался оглушительный скрип и треск, будто огромный древесный ствол согнули в три погибели и он лопнул в феерверке щепок!
- Вперед! – уже не особенно скрываясь, рявкнул Ульрих, вскидывая цвайхандер. Битва у Солнечного Копья началась.