Волшебный край

…говорят про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохранённое с детства, может быть, самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасён человек на всю жизнь.
Ф.М. Достоевский. Братья Карамазовы.


Меня очень интересовал мамин «волшебный край».
-Что там? Ковры-самолёты? Скатерти- самобранки?-приставала я к маме. Мама смеялась:
-Нет, он не сказочен, нет. Постараюсь объяснить.
-Понимаешь, мой волшебный край я начала воображать ещё до встречи с Мадлен, перенося туда всё хорошее, что полюбилось мне летом на даче. Потом Мадлен кое-что дополнила и уточнила. Например, она спрашивала:
-А мухи, кусачие и докучливые, там будут? И мы решили, что там не будет помоек и грязи, поэтому не будет мух.

Главное, что сделает наш край счастливым-идеальные отношения между всеми обитателями, потому что найти красивый кусок леса или парка-можно и сейчас, особого волшебства тут не надо, а населить край
мирными, свободными, красивыми людьми-действительно потребуется воля доброй феи. 
В конце концов, вот что у нас получилось.

Волшебный край-это не страна или город, нет, это действительно окрайна людского поселения в виде лесопарка, в котором сохранена девственная природа, но проложены дорожки и тропинки; усталого путника ждут удобные резные скамьи, расположенные –то, незаметно, в тени развесистых деревьев, то в беседке, естественно образованной высоким кустарником, ну, к примеру, зарослями сирени, черёмухи, бузины.
Впереди земляничная поляна (её находишь по запаху нагретых на солнце ягод); разнотравный луг, на котором дети играют под присмотром молодых воспитателей, веселящихся вместе с ними.
 А вот «живое дерево» ( учительница в костюме клёна) показывает, как оно растёт под влиянием солнечного света. А тут можно научиться плести ивовые корзины или сумочки из шнура; здесь вас научат готовить варенье из обыкновенного одуванчика, а в сторонке, одетый в крестьянское платье молодой человек рассказывает об устройстве ветряных и водяных мельниц.

Всюду вас встречают с улыбкой. Обитатели края добры и красивы. В шатре накрыты столы для проголодавшихся-пироги с разной начинкой и медовый напиток .
Все заботятся друг о друге, посменно отдыхая или занимаясь необходимыми делами по уходу за садом и лесом.
Нет обид, драк, грубостей, нет скуки-каждый свободен в выборе занятия-музыкой ли, чтением или фотографированием.
Под навесом  на стендах-фотографии полевых цветов-как хороша белая и розовая кашка, лютик, мать-и-мачеха, нежны голубые цветки льна. Дети отыскивают на лугу и внимательно рассматривают живые фотомодели.

Можно присоединиться к группе натуралистов и изучать обитателей заросшего пруда; там среди белых и жёлтых кувшинок резвятся стайки рыбок, в ряске у берега квакают лягушки, а большая жаба, самая красивая среди жаб, с любопытством уставилась на естествоиспытателя, взявшего её в руки.

В чаще леса, на ручье, строится плотина-модель настоящей;  юные ботаники ищут лекарственные растения для выращивания их в небольшом аптечном огороде. Несколько художников пытаются перенести на холсты изящество причудливых орхидей. Да, да-в нашем краю растут и эти бесподобной красоты цветы. Но как запечатлеть ароматы?
Белки, бобры, кроты- жизнь кипит на деревьях, в воде и под землёй; птицы поют; в траве жучки, паучки, в воздухе бабочки, стрекозы, шмели и пчёлы-все радуются жизни, каждый по-своему воспевая любовь и свободу.
-Ну как, нравится тебе мой волшебный край?

Прошло много лет с нашего разговора о маминой детской мечте. Я искала работу: в чужой стране, в пенсионном возрасте (по Российским меркам), отнюдь не свободно говоря по-английски, отнюдь не быстро умея печатать, но с некоторым умением пользоваться компъютером.
В субботу, день нерабочий, мы с моим мужем, гуляя во Фрик-парке, увидели надпись «Центр изучения природы Западной Пенсильвании» у входа в странной архитектуры здание. Только мы решили взять на заметку эту контору, чтобы и в ней я могла попытать счастья, как из дверей вышла женщина, услышавшая наш разговор:
-Здравствуйте, из какой страны вы приехали? А чем занимались, кто вы по профессии?
Я сказала, что имею инженерное образование и добавила, ни на что не надеясь, что ищу работу.

Женщина вдруг радостно воскликнула:
-Отлично, что вы работали инженером, значит, у вас логическое мышление. Мы как раз ищем такого человека, с логическим мышлением.
Связи особой я не уловила между инженерной специальностью и умением логически мыслить, а муж всегда убеждал меня в полном отсутствии этого умения, но мы оба согласно закивали:
-Да, да, мы годимся, я гожусь, готова хоть завтра приступить к любой логической ( и не логической) работе.

Оказалось, эта пожилая энергичная женщина была директором Центра, приехавшая в субботу на работу для завершения без суеты каких-то отчётных дел. Она отвечала за сохранность и изучение куска леса, покрывающего пологий холм, который был 100 лет назад подарен городу стальным магнатом Фриком.
Уже с понедельника меня зачислили на должность «исследователя» как особы с нужным для дела складом ума. Я уже не удивлялась ни обнаруженным во мне способностям, ни экзотически звучащей должности, а просто радовалась, что вот так, может быть по воле маминой француженки, я стала работать под началом чудесной женщины-феи, Барбары Балбот.
Я должна была составить картотеку абсолютно всех дикорастущих растений Западной Пенсильвании, от лишайников до деревьев, для чего сначала подготовить папки с биографией каждого экземпляра растения. В досье указывались сведения о происхождении, принадлежности к роду, семейству, виду, подвиду, сорту-я ощущала себя настоящим следователем, занося в папку очередное свидетельство о медицинских, пищевых свойствах растения, или, наоборот, о наличии яда в нём, о его использовании человеком.
Очень важно было выявить растения, привезенные в Америку из других стран. Не пропускала я рассказы и сказки, героями которых были мои подопечные-всё собиралось в папки.

Работала я с увлечением, в Центре и в библиотеке. Мне было приятно, что собранные мною материалы используются нашим главным ботаником доктором Джеттом при написании научных статей, Лидией-при выпуске журнала «Новости нашего Центра», многочисленными волонтёрами в их повседневной работе с растениями.

Барбара меня беспрерывно хвалила, считая, что только я способна выполнять эту занудную, с её точки зрения, работу:
-Ну ещё Лидия могла бы возиться с папками и составлять эту бесконечную картотеку,  но она плакала бы и делала всё через силу, а вы, Леонора-увлечены работой. И потом, вы умеете читать по-латыни.
(Барбара имела в виду латинские названия растений).
-И у вас прекрасный почерк,-продолжала моя начальница,
-Вы замечательно оформляете все папки. Как прекрасно, что я вас нашла.

Но в бочке медовых комплиментов не обошлось без капли дёгтя в виде замечания:
-Есть у вас, правда, один существенный недостаток-это отсутствие чувства юмора. Вы так серьёзны. Вы никогда не смеётесь над нашими шутками.
-Ну ладно,- возмутилась я про себя,
-Одно дело обнаружить у меня несуществующую способность логически мыслить, но как посчитать, что у меня нет чувства юмора, у меня, всегда ценившей хорошую шутку и острое словцо.
Я возразила:
-Барбара, это у меня нет чувства юмора? У меня нет английского языка, чтобы понять шутку. Всё дело только в этом.

И я рассказала Барбаре, как однажды подарила моим сотрудницам на прежней работе по открытке в знак моего к ним расположения. Надпись в открытках под изображением цветов я перевела «с симпатией».
Реакция-полное молчание вместо благодарности-меня удивила. Оказалось, меня подвело слово «симпатия», которое по-английски означает сочувствие в случае болезни или смерти близкого человека.

Живо представив сцену всеобщего шока, Барбара расхохоталась и с тех пор, рассказывая что-либо, вдруг начинала мне подмигивать, как мы условились: слушай, мол, внимательно и смейся-я тут шучу.

Легко мне было работать с Барбарой, которой я искренне восхищалась. Она напоминала мне мою Свету Строганову-любимую подругу. Обе они как бы обладали магической палочкой, помогавшей им получать совершенный результат всех их задумок.
Они обладали способностью, которую можно было бы назвать абсолютным слухом, если бы речь шла о музыкантах, а в случае Светы и Барбары-это была способность увидеть идеальный конечный результат, который потом воплощался в проект разбивки парка, или перестройки дома, или перепланировки квартиры.
Обе могли придумать фасон модного платья, прекрасно сшить его по собственной выкройке, обе вязали, вышивали, великолепно рисовали, лепили, вырезали по дереву. Всё, к чему они прикасались-подчинялось им с радостью, любой материал, а уж если они работали в саду или в огороде, то и семена быстрее всходили и бутоны быстрее распускались. К ним тянулись и дети и взрослые.

Я много рассказывала маме о своей новой работе, о Барбаре, о том, как прекрасен Фрик-парк, местами напоминающий мне то аллеи в Сокольниках, то луг у стен Ипатьевского монастыря в Костроме, то пруд-Зелёнку в Мартышкине под Ленинградом, места, обеими нами с мамой нежно любимые.
А Барбара уже давно хотела познакомиться с моей мамой, решившейся на эмиграцию в почтенном восьмидесятилетнем возрасте.

И однажды, прекрасным летним днём я привезла маму на работу. Барбара и все наши сотрудники с почтением встретили старую даму и стали показывать ей лесопарк с удобными скамейками, и аптечный огород, и оранжерею, в которой доктор Джетт выращивал орхидеи. Маму приветствовали молодые воспитательницы и их подопечные дети, играющие на лугу у входа в парк. Мы проходили мимо экскурсионных групп, которые вели Лидия-у пруда, и Чак-на лесной поляне.
Мама была взволнована всем виденным и всё повторяла:
-Как красиво, какие все добрые, весёлые. Тут так спокойно, так хорошо. Наверное, так должен выглядеть волшебный край, который мы придумали с Мадлен.

А я подумала, как же надо уметь мечтать. И надо уметь верить, что мечта твоя непременно исполнится. Но жить для этого нужно долго, очень долго.