Водные коллизии. Часть 2

               
               
                История вторая: заплыв в Раевке

     Как-то с самого начала наш запланированный «турпоход» с про-полкой картошки не задался. Сперва дорогой пробили в машине колесо на ровной асфальтовой трассе, потом застряли в большой луже после проливного дождя, прошедшего накануне, уже на самом выезде из станицы Раевской, около которой располагались наши «наделы» с картошкой, потом чуть не утонули в «болоте», а как то малюсенькое озеро назвать живущим  у моря людям? Короче, всё не так у нас пошло, всё получалось наперекосяк. Однако, о всех злоключениях по порядку.

     Решили мы с кумовьями совместить приятное занятие летнего  отдыха на берегу озера с полезным делом претворения «продовольственной программы» в жизнь. Переночевать в палатке на берегу озера, находившегося недалеко от наших «картофельных» участков, иску-паться, поесть печёной картошки, а утром пополоть картошку нашего  будущего урожая. Здесь я позволю сделать себе обязательное отступ-ление, потому что слово «картошка» приводит меня в некоторый не-хороший трепет, так как она наводит на не очень приятные воспоминания по её «производству» в наших условиях.

      Я, конечно, повторяюсь, но человек всегда о впечатлившем его событии говорит не единожды, а периодически повторяет, чтобы и слушатели прониклись, задевшими за душу рассказчика впечатлениями от её произрастания её в наших краях.
 
     Начнём с того, что моя жена из мест, где картошка «культовая» сельскохозяйственная культура наряду с рыбой. Если у них в городе не говорят о рыбалке, то обязательно речь заходит о картошке. Говорят о ней, как о чём-то в жизни решающем, круглый год. Где и сколько земли под картошку им выделили, хватит ли семян на посадку или придётся докупать ещё, чем колорадского жука морить, как обстоят дела в том месте с поливом, много ли травы на делянке, как бороться с медведкой, ещё одним вредителем в борьбе за урожай, а давно ли и сколько раз пололи, сколько собрал картошки, крупной или мелкой, хватит ли семян на посадку …  И такие разговоры в любое время года, из года в год, когда бы мы не приехали к родственникам на побывку, уже знаешь, какую «песню они запоют».

      И вот эту «религию приехала насаждать» в наши края «миссионером» моя жена. Где только появлялась у неё возможность посадить картошку, она тут как тут. Ладно бы сама, а то большая часть нагрузки выпадала на меня, чисто городского жителя.  Неважно, какая земля, а у нас земля далеко не «картофельная», неважно, сколько сил нужно затратить, чтобы вырастить этот «горох», важен сам процесс. В этот раз очередная возможность появилась вырастить «урожай» картошки в станице Раевской, а проще говоря, поднять целину колхозникам. Самим лень пахать, так городские труженики лопатами перепашут всё, только кликни. И как раз время шло такое, когда всех нас государство «при-общало к земле». На такой призыв она и откликнулась в числе первых энтузиастов, ещё и кумовьёв уговорила на эту бесперспективную авантюру, заранее обречённую на провал. (Энергетические и материальные затраты – полученный урожай.) Никакие доводы на неё не действовали  о бесполезности, бесперспективности этого занятия. А какая в Новороссийске картошка? Ей нужна для роста песчаная земля, а у нас …

      По очередной государственной кампании стали людям давать участки земли под будущее строительство дач, под влиянием всена-родного бума,  и мы бросился к земле. Называть подавляющее боль-шинство граждан свои участки стали «фазендой», так как только что прошёл сериал «Рабыня Изаура», где фигурировало это название. Кое-кто называл эти участки «ранчо», хотя «животноводством» там и не пахло. Такую «фазенду» в виде 6 соток полулеса, полукустарника получила и наша семья для приведения его в огород или сад.

      В одно из посещений для каторжного труда на нашей «фазенде» младшая дочь взяла в одну руку камень, а в другую кусок нашей новороссийской спёкшейся земли, постучала ими друг о друга и спрашивает:

     - Папа, а чем они отличаются друг от друга? – Это было сказано в «точку».

      Какая к чёрту на такой земле картошка, только одни каторжные работы! Рабы в сериале, наверно, получали большее удовольствие от работы «на дядю», чем мы НА СВОЕЙ ЗЕМЛЕ. Но на тему наших местных условий можно долго рассуждать. Район у нас не сельскохозяйственный, а большие урожаи или в пригородных станицах, или это просто хвастовство поддержанное каторжным трудом, успокаивающее своё самолюбие: не говорить же горькую правду о своих тяжёлых и материально затратных «сельскохозяйственных работах», обидно и стыдно в этом признаться.

     Но всё-таки главным действом из этого «проекта прополки» для нас, и особенно для наших детей, была ночёвка на берегу озера. Конечно, официально прополка картошки, но по своей сути турпоход с  ночёвкой.

     Отправилось в путешествие восемь человек: я, жена, две наши дочери, кума с мужем, их сын Алёша, взявший с собой друга, который и оказался центром всех основных событий. Как уже говорил, добирались до «места стоянки» с приключениями, как будто чей-то ангел-хранитель нас не хотел пустить к тому озеру, чтобы избежать того ужаса, который с нами приключился. Опять присутствует мистика, хотя многие назовут это просто обычным стечением обстоятельств, впрочем, возможно может быть так и есть.
 
     Для начала нас «пуганули» пробитым колесом, но мы посчитали это обычной случайностью. Затем на пути встала препятствием огром-ная лужа с грязью. Но машина, побуксовав в луже, была нами дружно извлечена оттуда способом выталкивания. И это препятствие на пути к месту нашего отдыха мы преодолели.

     Расположились на берегу озера, сварили с вечера в котелке какую-то похлёбку, а она всегда любая необычайно вкусная в походных условиях, выспались в палатке на природе под непрекращающийся треск цикад. Нас встретило тихое и солнечное июньское утро. Красота: голубая водная гладь, обрамлённая зеленой сочной травой. Позавтра-кали на природе, а на ней аппетит всегда присутствует, вне зависимости от материального положения или какой-либо диеты, и пора уже было собираться «на картошку», выполнять основную, так сказать, поставленную цель этого похода.

     Для этого надо было просто перебраться на другой берег озера, у которого мы остановились на ночлег. Виктор, он за рулём, Татьяна, моя жена, и старшая дочь, она почувствовала себя нехорошо, поехали на другой берег, на котором располагались наши «картофельные»  участки, на машине вокруг озера. Остальные: я, кума, моя восьмилетняя дочка и двенадцатилетний Алёшка с такого же примерно возраста другом, решили преодолеть озеро вплавь: во-первых, тепло, тихо и солнечно; во-вторых, как прекрасно искупаться утром в озере, хотя бы просто с утра освежиться. А озеро шириной не больше двухсот метров (а, может быть, и намного меньше, но тогда показалось огромное). Кто же мог предположить, что оно дальше будет такое, окажется такое труднопреодолимое!

     Перед заплывом Оленька только предупредила меня:

     - Папа, если я устану, я подержусь за твоё плечо, отдохну немного и поплыву дальше, хорошо?

     Я, естественно, ответил согласием, и мы поплыли. Отплыв метров десять-пятнадцать, Алёшкин друг вдруг, как будто невзначай, заявляет мне:

      - А я плавать не умею…

      Я, конечно, принял такое высказывание мальчишки за шутку: двенадцать лет пацану, выросшему на море, и он не умеет плавать – какой-то нонсенс, я в такой расклад не мог поверить. Тем более, что он без всяких различных условий и оговорок смело ринулся вместе со всеми в воду и поплыл. Поэтому я и отнёсся к его высказыванию, как к неудачной (я бы сказал, в какой-то мере даже классической) шутке. Но я, наверное, забыл главное, что в каждой шутке присутствует всего только доля шутки.

       Весь наш коллектив доплыл благополучно до середины озера, когда он (оказалось не шутник) стал по-настоящему тонуть! Не при-творяться, а действительно тонуть на глазах всего нашего коллектива. Неизвестно, о чём он думал, когда отправился с нами переплывать озеро (наверное, о том, что девчонка на четыре года младше поплыла, а он что, пойдёт пешком?) и вообще думал ли, если, конечно, есть чем? А кроме меня помогать выжить (да, да именно так) из плывущих рядом просто не мог физически.

        И, по всей видимости, о его «плавательных» способностях не знал даже и Алёшка, его товарищ. Я начал его поддерживать на плаву, чтобы он немного отдохнул (когда должна была отдыхать таким неза-тейливым способом моя восьмилетняя дочка) и плыл дальше, не воз-вращаться же с середины пути!. Но передышки стали проходить слиш-ком часто, а метрах в тридцати от берега он начал уже просто за меня цепляться, пытаясь утянуть под воду с собой и меня, а в глазах у него появился просто взгляд обезумившего. И попытки у него стали в большинстве своём ухватиться за мою шею! Я начал подныривать под него, чтобы увернуться или отцепиться от него и не уйти вместе с ним «жить» к Нептуну, но так долго продолжаться не могло – мои силы становились на исходе за время борьбы с ним, но и его я не мог бро-сить! Это проблема так проблема! Вот тогда-то я и подумал первый раз во время заплыва, что нам обоим с минуты на минуту придёт конец!
 
     Но, то ли на мой крик, хотя кричать-то сильно я уже и не мог, то ли на берегу до «ожидающих» дошло, то ли сами уже сообразили, что что-то неладное творится с «плывущей компанией», увидев наши «игрища на воде», но в это время решился, наконец-то, и Виктор поплыть к нам (ко мне) на помощь.

      Когда я передал «жертву» Виктору, хотя неизвестно кто на тот момент являлся жертвой, я с облегчением поплыл к берегу, но … От-плыв буквально метров десять, а то и меньше, я услышал крик о по-мощи. Кричал Виктор! Он «извещал» меня о том, что сил у него уже не осталось, и они сейчас вместе с мальчишкой пойдут ко дну. Что же мне в этой ситуации оставалось делать? Пришлось возвращаться к «терпящей бедствие» группе товарищей.

     Только-только воспрянул духом, как этот дух меня и покинул вновь. Когда доплыл до них, Виктор не стал мне помогать тащить друга его сына, за которого он был ответственным, как потом мне говорил, а сам рванул в сторону берега с невероятной скоростью. Вот когда надо соревноваться! Бросил, не говоря ни слова и не думая, что я с ним буду делать, пацана мне «на попечение». Он устал, поэтому поплыл к берегу. А я не устал, ничего страшного!

      Я опять остался с этим олухом один на один, впрочем, я боролся ещё и с водой, которая всё сильнее и сильнее хотела забрать меня к себе. (Оставайся дядя с нами, будешь нашим королём.) Минутная пере-дышка всё-таки сыграла свою роль, я набрался уверенности и психологической устойчивости. Доплыв до него и подтолкнув пару раз вперёд «друга Алёшки», я почувствовал облегчение: жертва вдруг обрёла со второго по пятое дыхания, вместе взятые, и, размахивая ру-ками, как галера вёслами, только намного быстрее, на полном ходу устремился к берегу, преодолев последние метры даже намного бы-стрее меня. Впрочем, я даже остановился от неожиданного зрелища, увидев с какой прытью этот «терпящий только что бедствие корабль» сиганул в сторону берега. Так «успешно» завершился массовый заплыв в Раевке. Около станицы Раевской на безымянном озере.

     Потом Виктора, пока мы вдвоём отдыхали на полянке под раски-дистым деревом, рвало, то ли воды наглотался, то ли от нервной пере-грузки. А между извержениями жаловался, что за пацана он же ответственный перед его родителями. Я ему сочувствовал. Потом пололи картошку. Домой доехали уже без приключений, лимит которых мы в те выходные уже исчерпали раньше.