Чёрная зависть

               

Было  уже  позднее  утро,  когда  в  окно  дома  заглянуло  солнце,  и  осветило  потёртый  диван  и  лежащего  на  нём  пожилого  человека.  Звали  его  Ларион – имя  нынче  крайне  редкое.  Недовольно  щурясь  на  солнце,  Ларион,  отвернулся  к  спинке  дивана,  видимо,  желая  снова  заснуть.  Но  уснуть  не  удалось:  В  его  комнату  вошла  внучка  и  тихо  сказала:  «Дед,  тебя  у  двора  какой-то  дядя  спрашивает».  – «Кого  ещё  чёрт  принёс», – ворчливо  произнёс  Ларион,  с  трудом  вставая  с  дивана.
Выйдя  во  двор,  он  увидел  ожидающего  его  мужчину  в  прекрасно-сшитом  костюме,  который  ему  приветливо  улыбался.
– Неужто  Андрюха,– удивлённо  произнёс  Ларион.
–  Да,  я.  А  вот  тебя,  Ларион,  я  бы  не  узнал,  если  бы  встретил  на  улице.  Зарос  весь.  Что  это  ты  себя  перестал  уважать?
– А  мне  не  перед  кем  выпендриваться.  Жена  умерла,  детям  не  нужен.  Вот  скоро  слягу,  так  некому  будет  стакан  воды  подать.  А  ты,  Андрюха,  что  совсем  вернулся  в  родной  город?
– Да,  теперь  уже  думаю  навсегда.  Год  назад  умерла  моя  жена,  и  я  решил  вернуться  на  родину.  Приехал  с  любимой  женщиной,  с  которой  мы  пока  живём в  гражданском  браке.  Решили  начать  жить,  так  сказать,  с  чистого  листа.  На  прежнем  месте  мы  продали  своё  жильё  и  уже  здесь  купили  приличную  квартиру.  Можешь  приходить  к  нам  в  гости.  Вот  тебе  моя  визитка.  В  ней  и  адрес,  и  номер  квартиры.
– Спасибо  за  приглашение.  Ты,  Андрюха,  извини,  что  не  приглашаю  тебя  в  дом.  Там  у  нас  Содом и  Гоморра  от  детей  младшего  сына.
После  ухода  Андрея,  Ларион  вернулся  в  свою  комнату  и  снова  лёг  на  диван.  Прикрыв  глаза,  он  окунулся  в  память  своей  прошлой  никчемной  жизни. Чёрная  давнишняя  зависть  к  Андрею,  к  своему  однокласснику  и  соседу  снова  накатила  на  него.
      Вспомнил  школу,  в  которой  они  учились  с  первого  класса.  Годы  учёбы  для  Лариона  были  самыми  тягостными  воспоминаниями.  Вечный  троечник,  с  трудом  закончивший  школу,  он  страшно  завидовал  Андрею,  который  во  всех  классах  был  отличником. И  школу  окончил  с  отличием.  Так  же  с  отличием  окончил  пединститут,  и  по  распределению,  но  больше  по-своему  желанию,  уехал  в  Горный  Алтай. 
    Вспомнил,  что  в  школе все  уважительно  и  ласково звали  Андрея – Андрюшей.  Его  же,  Лариона  заглазно  неуважительно  называли  Лариошей,  потому,  что боялись  его.  Физически  он  был  сильнее  всех  в  классе  и  не  сдержавшись –  мог  и  побить.  В  юности  Ларион  был  внешне  не  дурён  собой.  И  это  его  радовало.  Хоть  в  чём-то  он  не  уступал  Андрею.  Радовало  его  и  то,  что  многие  девчонки  в  старших  классах  заглядывались  на  него.
      И  вот  однажды  к  их  соседке – бабушке  Насти,  на  летние  каникулы  приехала  с  подружкой  внучка.
Подружка  была  дочкой  командира  воинской  части,  в  которой  служил  её  отец.  Звали  подружку  Маргаритой,  но  она  просила  звать  её  Марго.  Ей  было  16  лет,  а  выглядела  гораздо  старше.  Тем  более  была  очень  красивой.  Так  что  Ларион  очень  старался  ей  понравиться.  Мысль  о  том,  что  он  может  стать  зятем  полковника,  согревала  его  и  подталкивала  к  несвойственным ему поступкам.                Каждый  вечер  молодёжь    переулка  ходила  в  парк  на  танцы,  а  после,  по  предложению  Марго,  шли  купаться  на  море.
Море  к  полуночи  было  очень  тёплым.  Как  парное  молоко,  говорила  Марго.  После  купания,это  стало  традицией,  девчонки  надевали  брюки   и  рубашки  парней,  а  те  натягивали  на  себя  платья  девчонок. Домой  шли  пешком,  распевая  песни,  шутили,  дурачились.  Всем  было  весело  и  хорошо.
Одну  такую  ночь  Ларион  заполнил  на  всю изнь.  В  их  компании  был  друг  Андрея, который  жил  далеко  от  их  переулка.  И  чтобы ему  не  пришлось  идти  домой  одному,  Марго предложила  его  проводить.  «Кто  со  мной  ещё
пойдёт», – обратилась  она  к  парням.  Ларион первый  поднял  руку, вторым поднял руку Андрей.
  – Нечего  тебе  идти  с  нами,  я  и  сам  провожу Марго, – возмутился  Ларион.
    – А  я  хочу,  чтобы  и  Андрей  пошёл  с  нами, – решительно  сказала  Марго.
   – Ну  и  идите  сами, – зло  произнёс  Ларион,  и повернувшись,  пошёл  домой.  Опять  этот  Андрей! Все  мои  планы  ломает, –  злобствовал  Ларион.
Он  решил  дождаться  их  возвращения  у  дома.
    Уже  стало  светать,  когда  он  увидел,  выходящую из-за  угла  парочку.  Они  шли,  обнимая  друг  друга, и  часто  останавливались,  чтобы  поцеловаться.
    Злобная  ненависть  бушевала  в  нём.  Боясь  что взорвётся  и  испортит  образ  хорошего  парня,  он, с  трудом  сдерживая  себя,  спрятался  за  куст  сирени.
    Ничего,  я  ещё  отомщу  вам, – злобно  шептал  он. И  отомстил.  Он  распустил  слух,  что  Андрей  соблазнил  Марго.   В  результате  подружки  серьёзно  рассорились.
Внучку  поддержала  бабушка,  мечтающая  выдать  внучку  замуж  за  Андрея.  Со  слезами  Марго  в  тот  же  день уехала  домой.
   Ещё  о  многом  вспоминал  Ларион,  лёжа  на  своём любимом  диване.  И  во  всём  винил  Андрея.
    Ишь  ты! – задыхаясь  от  злобы,  шипел  Ларион.
 Он  меня  в  гости  приглашает!  Наверняка  хочет  показать –какой  он  хороший,  удачливый,  а  я  по  сравнению  с  ним – дерьмо. Нет,  не  пойду  я.  Не  дам  я  ему  повод унизить  меня.  Но  на  другой  день  любопытство  всё  же  пересилило.  Не  убудет  меня,  если  я  посмотрю,  как  живёт  теперь  этот  счастливчик, – уговаривал  он  себя.
    Он  ожидал  увидеть  роскошную  квартиру,  обставленную  дорогой  мебелью,  коврами,  дорогими  картинами.
    Но  войдя  в  квартиру,  был  удивлён  скромностью   её обстановки.  Скромная  кухня,  большой  зал,  вдоль   длины,  которого  стояли  книжные  шкафы.  Большой  письменный  стол  с  компьютером.  С  противоположной  стороны  два  узких  дивана  для  отдыха.  В  уютной  спальне  стояла  двуспальная  кровать,  покрытая,  действительно,  дорогим  красивым   покрывалом.Если  для  Лариона  обстановка  в  квартире  была  важным  показателем  благополучия,  то  для хозяев, как  заметил  Ларион,  она  была  не  так важна.  Встретили  его  благожелательно,  причём благожелательность  была  не  показушной.
             Знакомя  Лариона  с  хозяйкой,  Андрей непринуждённо  называл  её  хозяюшкой, и совсем не  смущаясь – солнышком,  милой  и  другими  ласковыми  словами.  Такие  отношения  между  супругами  его  удивляли.  Он  не  мог  припомнить, чтобы  когда-нибудь  так  называл  свою  жену.
    Острая  зависть  снова  заползала  в  его  душу. Тем  более,  что  Елена,  действительно  была прекрасна.  На  Андрея   смотрела  влюблёнными  глазами.  И  это  было  хорошо  заметно.  И  самое главное – всё  было  естественно.  Словно  других отношений,  они  не  могли  даже  представить.
     Завистливый змей - искуситель уже вполз в душу Лариона  и  отравлял  её  чёрным  ядом  зависти.
   Чтобы хоть как-то омрачить  чистоту  отношений Андрея  и  Елены,  он  вдруг  спросил  Андрея:  «А  ты  помнишь  Маргошу?  Она  так  тебя  любила».
   –Да, я знаю, мне  Андрюша  рассказывал.  Как можно  его  не  любить.  В  нашей  школе  его  все коллеги  любили.  Даже  девчонки  в  него    влюблялись, – нежно  прижимаясь  к  Андрею,  сказала  Елена.  При  этом  даже  поцеловала  его
в  плечо. – Я  его  тоже  любила,  но  преступить  порог  дозволенного  мы  не  могли.  Мы  оба  были  не  свободны.  – Так,  мальчики,  давайте  пройдём  к  столу.  У  нас  есть  хорошее  вино.  Выпьем  за  знакомство  и  за  любовь!  Они  пили  вино,  вспоминали  о  прошлом,  смотрели  фотоальбомы,  в  которых  были  снимки  прекрасных  видов  Горного  Алтая,  их  второй  родины,  фотографии  своих  учеников  и  читали  их  письма,  которые  до  сих  пор  приходили  на  их  новый  адрес.  Эти  письма,  полные  искренней  благодарности  и  любви  к  своим  учителям,  так  взволновали  Лариона,  что  у  него  даже  выступили  слёзы.  Это  были  слёзы  искупления  за  всю  его  никчемную  жизнь.  Он  только  сейчас  осознал,  что  прошёл  мимо  другой,  светлой  жизни.  Жизни  любви  и  человеколюбия,  незамутнённой  ядом  зависти  и  ненависти.  Завистливый  змей  уже  покидал  его  душу.