На валах Старой Рязани. Глава 22 окончание

Поели быстро, но плотно – сразу после опять собрались на стену, а как там сложится, когда придется поесть снова, кто знает… Вышли во двор. Короткий зимний день подходил к концу, а плотные тяжелые облака, сплошь затянувшие небо, не давали толком пробиться живительным лучам Ярило-солнца. Потому уже наступали ранние сумерки. Хорошо мороз ослаб, да и ветер почти стих. Снег сыпать тоже перестал. От главного крыльца княжьего терема, увидев выходящих из гридницы Ратьшу и Гунчака, к ним направились княжич с меченошами и Первуша.
- Куда сейчас, воевода? – подойдя, поинтересовался Андрей.
- На стену, куда ж еще, - повел плечами Ратислав. – На напольную сторону.
Сели в седла, тронулись, не спеша, к воротам. Ратьша посмотрел под крышу терема, где поблескивало слюдой небольшое окошко евпраксиевой горенки. Показалось, или нет – в окошке было видно лицо. Чье, не рассмотреть, но хотелось верить, что ее – Евпраксии. Кивнул, головой в тяжелом шлеме, не слишком надеясь на ответ. Но… Полказалось, или и в самом деле, та, что смотрела сейчас в окошко, кивнула. Ратьша почувствовал, что губы сами расползаются в глупой счастливой улыбке.
Смеркалось быстро, на глазах. Когда подъехали и взобрались на боевую площадку башни Ряжских ворот, почти стемнело. Но татарский стан, освещенный пламенем множества костров, видно было хорошо. Хорошо были видны и пороки, которые уже вовсю устанавливали на сооруженные за день земляные насыпи – места работ освещались кострами, факелами и жаровнями. Хашар в установке и сборке пороков не участвовал – должно быть, работа тонкая, требующая знаний и навыков.
- Богдийцы стараются, - ткнув рукой в пороки, сказал Гунчак. – Будут теперь сами все отлаживать.
- Когда ж обстрел начнут? – мрачно поинтересовался Ратислав. – Ночью?
- Ночью вряд ли, - покачал головой половецкий хан. – Пока наладят, то, се. Да и темно – пристреливатся плохо. Но, на всякий случай, я бы факелы на стенах погасил.
- А ну как незаметно подкрадутся? – ломким баском возмутился княжич Андрей.
- Огненные стрелы из самострелов пускать, да пакли на них побольше, что б посветлее. Ежели сразу много полезет – видно будет. А малым числом ничего не сделают. Но стражу, все-таки лучше усилить.
- Дело говоришь, - кивнул Ратислав. – Слыхал? – это уже к воеводе, начальствующему над воинами, защищающими этот участок стены, стоящему неподалеку. Делай, как хан сказал.
- Сделаем, - буркнул недовольно тот – видно не понравилось старому вояке, что половец здесь, на стене ему порученной для защиты, распоряжается. Да и Ратьше он подчинен не был. Хотя и знал, что Великий князь обличил его большой властью.
Справа послышался шум множества шагов. Вскоре в пятне света ближнего факела показался Великий князь со свитой.
- А, Ратьша! И ты здесь! – увидев воеводу, воскликнул Юрий Ингоревич. – Здравствуй, сын, - это уже княжичу Андрею.
- Здравствуй, батюшка, - вместе со всеми поклонился княжич.
Юрий подошел к бойнице, глянул наружу, обернулся к Ратиславу, спросил:
- Что с пороками дделать будем, воевода? Какие громадины сооружают, сроду таких не видовал. Сильно бьют? – князь перевел взгляд на Гунчука.
- Сильно, Великий князь, - еще раз поклонившись, ответил половецкий хан. – Не в обиду, но вот эту стену за полдня раскатать смогут.
Юрий заметно помрачнел. Оглянулся на свитских, потом снова поглядел на Ратислава, сказал:
- Надобно вылазку делать, пока они еще стрелять не начали и пока темно. Как думаешь, Ратьша? Вчера ночью ведь получилось?
- Вряд ли чего путного из этого выйдет, - покачал головой Ратислав. – Ждут они нас. Вчера, опять же, частокол еще не готов был, а теперь… Прикинь сам. Бить надо большой силой, ибо малую они просто постреляют и до изгороди ихней добежать не успеют. Полтысячи, самое малое надо бросать. Да бить сразу в нескольких местах одновременно, что б посечь-пожечь сразу все пороки. - Ратьша откашлялся, помолчал чуток, продолжил. – Они, вишь, в трех местах пороки скучили, чтобы быстрее стену сломать. Это полторы тысячи воинов надо. Во рву такой силе не укрыться, придется лезть наружу. Факелы погасим, но все равно, заметят, скорее всего, подготовчтся к встрече. А потом лезть через свои же надолбы и татарский частокол. Посечь пороки, опять, время надо. За то время татары большую силу со стана подтянуть успеют. Коль и получится даже пороки разметать, то вряд ли кто из воинов обратно вернется.
Князь долго молчал, вглядываясь в горящий огнями татарский стан. Потом обернулся. Лицо его стало отрешенным, как тогда в степи. Не дай бог, опять впадет князь в такое же страшное оцепенение, испугался Ратьша. Не ко времени, совсем не ко времени. Но, к счастью, глаза Юрия Ингоревича вновь обрели осмысленное выражение. Он печально глянул на Ратислава и сказал глухо:
- Наверное, ты прав, воевода. Прав… Но коль заработают пороки, сломают стену, все будет гораздо хуже. – Помолчал чуть, твердо закончил. – Готовьте вылазку.