Экскурсия на дно

К концу короткого рабочего дня пятницы мне позвонил сын, давно обитающий в Юго-Восточной Азии, и сообщил, что он прилетел в Израиль, остановится у своей знакомой.  Попросил о встрече в два часа дня на железнодорожной станции в Рамат-Гане. Мне надо было привезти ему мобильный телефон и удостоверение личности (теудат-зеут).  По счастью всё это было у меня с собой, поскольку я предполагала такое развитие событий. И значит, можно было не торопиться  домой, а поехать на вокзал прямо с работы.
Стоял март. Светило ещё не очень горячее весеннее солнышко, но мне уже было почти жарко в лёгкой куртке и летних кроссовках.
Я сидела на привокзальной  автобусной остановке и наблюдала за снующими туда-сюда людьми. Прошёл час,  но сына не было. Минут через 15 он позвонил и сказал, что застрял в пробке из-за аварии на дороге и приедет часа через два, не раньше.  Прикинув, что автобусы ходят примерно до пяти вечера, я решила подождать и сыграла несколько партий в тетрис на телефоне. 
Тем временем людей на остановках становилось всё меньше. Начало темнеть и холодать. Прошло три часа. Сын не звонил. Ко мне подошёл бомжеватого вида долговязый тип и спросил:  - Который час?
 Я ответила, и тип ушёл.
Как-то я упустила момент, когда от остановки убежал последний автобус. Подумала: «Теперь всё равно придётся ехать домой в Ашкелон на такси» и позвонила сыну. Он удивился, что я всё ещё жду и утешил:  - Уже вот-вот.
Было семь часов вечера. Здание вокзала закрыли. Мой мобильник почти разрядился, сигареты закончились. Я хотела есть и в туалет.  Но главное, начала подмерзать. Особенно мёрзли ноги.
Из сумрака выплыл давешний бомж и спросил, который час. И снова удалился после моего ответа. Но подползал страх. Остановки опустели, и окончательно потемнело.  Почему-то на площадке для остановок было мало исправных фонарей.
Ещё через час мне пришлось срочно включить мозговой штурм. Прежде всего подошла к домику охранников и попросила зарядить телефон. Ребята показали, где находится сигаретный автомат. Попроситься в туалет я постеснялась. Вместо этого решила обследовать ближайшие кусты, и таким образом ещё одна проблема была решена благополучно.
У  торговых автоматов я заметила совсем молоденького бомжа, который пытался выковырять деньги откуда-то снизу.  Быстро купила сигареты и двинулась от греха подальше.
Ноги совсем застыли, но там же у автоматов обнаружился старый полуразрушенный одноэтажный дом с открытой дверью. Войдя, я увидела внутри кушетку, стол, стул и урну.  В домике оказалось тепло. Я опустилась на кушетку,  и усталость начала брать своё: меня одолевал сон.
Но сладкое оцепенение нарушила внезапно появившаяся в двери гостья (хозяйка?). Молодая, плохо одетая, но далеко не худенькая и вполне здоровая с виду женщина  с пакетом в руке уверенно вошла в моё временное убежище. Первым делом она бросила пакет на стол и, к моему изумлению, помочилась в урну. Потом села рядом и, обдав меня специфическим ароматом, вполне дружелюбно спросила на иврите:
- У тебя нет дома?
- Есть. Просто я жду сына, –  объяснила я.
- А у меня нет, – сказала бомжиха с печалью, но не без гордости. - Ты, наверно, голодна, давай поедим вместе. Угощайся! – предложила неожиданная приятельница. И развернула пакет, в котором оказались гнилые помидоры и заплесневелый хлеб. Несмотря на  ощутимое посасывание под ложечкой,  я подумала, что урна для последствий такого ужина мне явно не подходит,  и от угощения  вежливо отказалась, соврав, что сыта. Девушка принялась уплетать свои деликатесы за обе щёки.
Вдруг мне стала интересна психология этой молодой, вполне цветущей израильтянки, и я поинтересовалась:
- Ты всегда так живёшь?
- Всегда, - ответила она с набитым ртом.
- Но ведь это ужасно!
- А что делать? – опечалилась моя собеседница.
- Обратиться в Бюро по трудоустройству  (Лишкат авода), наверно. Ты молодая, уроженка Израиля, иврит – твой родной язык, для тебя, скорее всего, подберут неплохую работу.
Мою новую подружку как будто подбросило. Она резко встала, схватила пакет с остатками своего роскошного ужина и с выражением высокого возмущения и неописуемой обиды, не попрощавшись, вышла.
Удивиться я не успела, потому что позвонил мой сын, сообщил, что, если я ещё жду, то он рядом, и объяснил, куда идти навстречу. По дороге мне попался знакомый долговязый бомж и спросил, который час.