Путевые заметки Питер-2017

                «Путевые заметки. Питер-2017»

 Путешествие началось в знойное харьковское утро.

 Вход в автобус оказался не со «свободной рассадкой», как думалось сперва, а с четко обозначенной: конкретные места были уже заранее забронированы теми, кто зашел на центральный автовокзал и оплатил именно там перевозчика. Те же, которые поленились заехать, и бронировали через интернет, или же через местные турфирмы, оказались перед тем фактом, что пришлось сесть на оставшиеся «свободные» места, которые, как легко догадаться, были именно в хвосте автобуса. А значит, легкая (а для кого и не легкая) прогулка на качелях была гарантирована.

 Не исключением стали и ваш покорный слуга вместе с женой. И хотя жене нездоровилось, варианты у проводницы ограничивались лишь предложением подождать, пока зайдут все выкупившие «конкретные» места. И только после этого можно было бы занять другое место. Другого выхода не было.

 Занятная ситуация вышла, когда в автобус зашли трое взрослых людей, семья, возможно (с задних мест автобуса было плохо видно). И вот слышим мы примерно такой диалог с проводницей:
 - А куда вы нас садите?.. Какие места?.. Это что, вот те вот в самом конце?.. Да нет, нам там нельзя сидеть, - басистым голосом заявил крепкий мужчина здорового такого телосложения, с густой растительностью на дюжих плечах и с отсутствием таковой на макушке головы вслед за выдающимся лбом. - Никак нельзя, у нас маленький ребенок. Как он там будет?.. Ему же может быть плохо там.

 Дальше последовал непродолжительный разговор с молоденькой проводницей, по-видимому закончившийся тем же итогом, что и у нас был. Села эта семья почти рядом с нами: мужчина лет пятидесяти, глава семейства, справа от нас, через проход, а женщина с ещё одним мужчиной, как мне показалось сперва, впереди него на двух сиденьях.

 Прошло минут пятнадцать ожидания до отправления, картина не меняется. И тут мы переглянулись, жена толкает меня в бок:
 - Это и есть маленький ребенок?

 Я спохватываюсь: а ведь и в самом деле забыл же - «а где же маленький ребенок»?
 
 Смотрю с удивлением: рядом с женщиной сидит взрослый детина (без паспорта, только со свидетельством о рождении, как выяснилось потом, но по виду этого не сказать бы) такой, фигурой в отца, такой же коренастый, дюжий как отец, неторопливый; видно, что с лицом ребенка ещё, конечно, но... Как говорится, есть одно «но»... От смеха едва не взорвало. Как живая, встала картина перед глазами с Остапом Бендером, который взял Кису на пароход в качестве «мальчика». Ей богу, умора! И в дальнейшем батя так же вёл себя с сыном - видно было, что родители очень любят своё чадо. Но не «занадто» ли? Что излишне - то и вредно.

 Самым сложным оказалось прохождение украинско-российской границы и вовсе не из-за самой процедуры, как таковой (украинскую прошли вообще так быстро, почти моментально, не без определенной «общей компенсации» за удобное прохождение), а из-за большущей пробки, скопившейся как раз следом за выходом с пропускного пункта украинской таможни. Вся нейтральная полоса оказалась занята то ли по причине такого быстрого пропуска с украинской стороны и тщательного осмотра и регистрации с российской, то ли по причине невыявленных форс-мажорных обстоятельств, но как факт и итог - «взлет» пришлось отложить на долгие четыре часа. И это вынужденное ожидание на эту пору оказалось наибольшим пятном на путевом листе.

 Наступило утро нового дня. Тяжелая часть путешествия - ночной переезд - осталась позади. Но не без последствий. Кто путешествовал целую ночь в автобусе, тот знает, о чём хочу сказать. Есть люди-счастливчики, которые могут «отрубиться» буквально на ходу, стоя на посту или сидя в позе буквы «зю». Таким, конечно, ночной переезд в автобусе не составит какого-либо затруднения. Посмотришь на такого - ещё минуту назад он мог о чём-то без удержу болтать, а теперь уже мирно посапывает! Не могу отнести себя к таковым счастливчикам: ночь в автобусном кресле, которое ну максимум на 45 градусов отклоняется от вертикального положения, а ноги не знаешь куда деть (и то и дело «футболишь» кресло впередисидящего попутчика), - сущий кошмар; раз двадцать ворочаешься со стороны в сторону, утыкаешься носом то в подлокотник кресла, то в плечо товарища, раз двадцать просыпаешься, урывками выхватывая из окружающего мира пролетающие автовокзалы, заправочные станции, придорожные кафе... Иногда, конечно, повезёт, и просыпаешься в интересном месте: и вот уже кружишь по московской кольцевой, а огни города проплывают в зыбкой дали. Но в целом, конечно, ночной переезд оставил после себя утомительное впечатление. Всё, конечно, оправдывает предстоящая цель и её невидимая близость.

 Семья с «маленьким ребенком» покинула автобус где-то на границе Тверской области. Папа спросил у мамы: «А не пора ли манюне просыпаться?» Манюню разбудили, они позавтракали и сошли с автобуса в гости к бабушке. Так попрощались с этой чудной семейкой. Наверняка, на взгляд со стороны, каждый из нас в чём-то да чудит!

 И вот, мчимся по магистрали Е105, а по обочинам проносятся красоты русской земли: её огромные, неосвоенные богатства, реки и озера, густые шапки лесов, тонкие и высокие, как белоснежные ножки балерин, стволы березок. Да, на всем протяжении трассы встречаются и полуразрушенные, а то и завалившиеся на бок, домики прошедших эпох. Они, как свидетели былых времен, молча взирают на проезжающих путешественников, словно напоминая, что всё в этом мире лишь преходящий тлен и рано или поздно то, что имеет начало, обретает конец. Но как же трогательно подчас застыли их покосившиеся крыши в кронах свежих, буйно цветущих, полных жизни лип и стройных березок!

 Зато в других местах вовсю ведутся ремонтные и строительные работы, сооружаются новые мосты, прокладываются дороги. Строительство лучше разрушения, а мир лучше войны. Этим так привлекают необъятные горизонты дивного края! Да и сам горизонт всё время от Москвы до Петербурга претерпевал изменения: от серого пепельного цвета до нежно голубого, вплоть до молочных барашков, плывущих по небу, и после - опять обрастал свинцовыми тяжелыми тучами. Впрочем, все опасения о том, что после жаркого июльского Харькова можно было попасть чуть ли не в осенний холодный
 Питер, развеялись: летняя пора жила и в этих краях.

Питер встретил неприветливо. Виной ли тому чересчур радужные ожидания какой-то дворцовой феерии, волшебства города на Неве тут же, как очутишься в городе, или, может, виной тому сам автобусный маршрут, который вместо того, чтобы сразу же поразить, заворожить прибывающего впервые видами своих набережных, каналов и величественных дворцов, предлагает взору Московский и Фрунзенский районы с его «строительными лесами» (как заметили бы жители века эдак 18ого). Одним словом, первые полчаса и даже больше поражаешься лишь тому, насколько Петербург - промышленный город! Насколько большие пространства отданы машинам, фабричным цехам, трубам и прочему, одним словом, тому, о чём и не помышлял при въезде в исторический город.

 Набережная Обводного канала так же не поразила блеском и великолепием, хотя внушила надежду на то, что всё же где-то рядом, уже не далеко, находятся исторические жемчужины.

 В этот день их не суждено было увидеть - отправились на маршрутке в Петергоф, и после почти 30 часов дороги (на таможне простояли очень долго) хотелось расположиться на местной квартире, и никуда не бежать.

 Ещё в самом Питере столкнулись с неприятным сюрпризом...  Ехали же в незнакомый город, и, естественно, надежда была на то, что в наше время абсолютно всё можно узнать из сети. Каково же было удивление, когда в первом магазинчике связи продавец, видимо, шутя, тут же заявил «сразу нет». Оказывается, чтобы приобрести местную сим-карту с интернетом, украинского паспорта не достаточно: необходима или российская прописка, или загранпаспорт. Это отношение к украинцам как к иностранным гражданам всплывало и в дальнейшем. Сперва это никак не укладывалось в голове: даже если формально и фактически политическая ситуация разделила две страны, то в сознании многих единство и дружба народов сохранились нерушимо. Как бы там ни было, одни продавцы/кассиры/контроллеры подчеркивали это с какой-то своей внутренней претензией, что ли, неприятием, другие - с сожалением, что всё оно так происходит, с сочувствием и сопереживанием. После встречи со вторыми появлялась внутренняя благодарность и вера в людей, что как бы ни сгущали тучи те, кому это выгодно, как бы ни травили людей, добиваясь взаимной ненависти, есть в каждом из нас тот росток братской любви, который позволит пробить тучи наслоений, наносной грязи и ожесточения. И спасибо тем, которые пропустили по тем же ценам, что и для жителей РФ или Беларуси, а не для иностранцев. Для бюджетного туриста разница за вход в 700 или в 450 рублей существенно. Впрочем, все «значимые» места посетили как иностранцы. Только в двух местах пустили «как своих», но там разница была не такая существенная, может быть, рублей 100-150 на двоих. Но всё же испытываешь тогда признательность и благодарность. Кстати, буквально на днях, читая «На краю Ойкумены» Ефремова наткнулся на созвучные строки, выделившие ту же мысль. Не могу не привести их тут же:
«Суровая правда жизни наполнила печалью его душу, но Пандион познал теперь дружбу и товарищество, силу братской помощи, единение с людьми чуждых племен. Так же твердо, как то, что после дня наступает ночь, он знал, что разные народы, разбросанные по просторам земли, по существу являются одной человеческой семьей, разъединенной только трудностями путей, разными языками и верованиями. Лучшие люди во всём этом множестве оказывались всегда похожими и понятными ему по своим стремлениям».

 Что можно к этому добавить? Действительно, не от расы зависит - плохой человек или хороший, не от народности. Что-то есть в человеке другое, что определяет степень его «человечности». И это «что-то» такое же незримое и неощутимое на ощупь как мимолетная капелька росы поутру в густом тенистом лесу.

 Поразило наличие сканеров, установленных и на автовокзале и в метрополитене. Причём, в метрополитене, забегая немного вперёд, заворачивали в кабинку досмотра вещей почти каждый раз, когда выбирались в город на очередной маршрут путешествия. Сперва было не понятно, в чем же дело: за спиной был рюкзак, в общем-то, не самый маленький, но и не здоровенный, других не заворачивали-то. Но вскоре выяснилось, что при проходе турникета детектор металлоискателя реагирует на термос с чаем, который брали с собой в город. Без этого термоса обходились без досмотра. Впрочем, понимание этих мер пришло быстро: город с таким движением, такой пестрой толпой со всех концов света, в том числе и с южных соседей, непременно подвергается гораздо большему риску, чем тот же Харьков, где туристов днем с огнем не сыщешь обычно.

 Поселились в Петергофе. В конце вечера успели только прогуляться к Ольгиному пруду, посмотреть на местных уточек, которые ринулись было к нам в надежде на что-то вкусненькое.

 Конечно же, первым делом на следующее утро стал поход в Петродворец, начавшийся со входа в Верхний парк. Сразу же при входе сердце радостно забилось: глазу открылись широкие просторы; точно попал на елисейские поля. Одним словом, невольно замедляешь шаг и затаиваешь дыхание, попадая в подобное место. Живо представляешь себе, как по этим тропам, через тщательно ухоженные сады с листвой, дающей тень даже в жаркий полдень, с весело журчащими фонтанами, прохаживалась свита царя, дамы поднимали зонты от неожиданно налетающего дождика, а кавалеры предлагали им руку. К слову, небольшой дождик налетел и на нас буквально минут через пять, как мы зашли в Верхний парк. С утра было предчувствие, что будет дождь - небо затянуло, - и казалось, что в такой день лучше, может, тут гулять - не так много будет людей. Куда там - парк был наводнен, как нашими, славянскими лицами, так и иностранцами, особенно много было китайцев. Но это не мешало передать торжественность минуты: величественные статуи, звонкие фонтаны, ухоженные ряды деревьев, аллея, мокрая от дождя, тянущаяся в даль к самому Петродворцу, - всё это создавало особое настроение. И хотелось тут просто неспешно прогуливаться, разглядывая рукотворные шедевры. Верхний парк - как визитная карточка Петергофа - привлекала к себе и шептала, что дальше ждут еще большие диковинки и чудеса.

 Пройдя через входной турникет, оплатив билет (естественно, как иностранцы, по 700р с каждого), тут же оказываешься в центре событий, точно шестилетний мальчик, который впервые оказался на красочном фестивале и только успевает крутить головой по сторонам - настолько всё захватывает и хочется поскорее очутиться и там, и в другом месте, и вообще везде сразу. Все «красивости» Нижнего парка просто не описать словами: это и сам Петродворец, вход в который (опять же по билетам, с аудиогидом) открывается отсюда, и не посетить дворец Петра - непростительная ошибка! - это и каскады многочисленных фонтанов, лестниц, статуй, блестящих в солнечную погоду настолько, что слепят глаза, точно яркие звездочки далеких времен; лучше всего здесь, конечно, в яркий погожий летний денек: тогда прохлада, веющая от фонтанов, и тенистые аллеи в длинных переходах парка предоставляют спасительное укрытие от зноя. А сколько здесь полуручных бельчат носится по газонам и лужайкам парка! И если для посетителей стоит табличка «не ходить по газонам», то для этих сущих озорных попрошаек законы не писаны. Говорят, что большая часть парка служит своеобразной кладовой для белок, и повсюду они зарывают раздобытые всеми правдами и неправдами лакомства. Повезло стать свидетелями такого случая, когда одна из этих жительниц петровского парка раскопала такую «заначку» и принялась с явным удовольствием, не смущаясь тем, что неподалеку стоят люди, поглощать свои запасы. Но как бы там ни было, будете идти в Нижний парк на прогулку - обязательно захватите с собой немного орешков! Не откажутся они от фундука почти наверняка. Мигом получите у пушистых зверьков известность и популярность!

 Прогуляйтесь по парку, в левой части и в правой есть места, куда мало кто из посетителей доходит. И можно смело представить себе, как вот так вот давным-давно прогуливались фрейлины императрицы со своими офицерами (или же наоборот). Дойдя же по центральному каналу до места, куда раньше причаливали корабли Петра Первого, можно выйти к причалу: нынче здесь привозят и берут пассажиров «Метеоры» - современные скоростные суда до Петербурга. Так что свою поездку сюда можно спланировать как по суше (на маршрутных автобусах), так и по воде.
 Центральный же фонтан отражает самую суть всего - «Самсон, раздирающий пасть льву»: символ победы России в Шведской войне (на гербе Швеции лев присутствует до сих пор). Да, на каждого льва найдется свой Самсон!

 Недалеко за Петергофом (случайно узнали у местных), через ж-д пути электрички, оказывается, есть удивительные места! Если кто туда тоже пойдёт, то большая просьба ничего после себя не оставлять. Попадаешь будто в уголок первозданной природы, нетронутой не бережным отношением человека: озёра такой кристальной чистоты, гладь которых серебрится как зеркало, тишина, хотя от города всего каких-то минут 10-15 ходьбы. Про озёра в Петергофе, да и в Петербурге, можно сказать, что большая их часть, ну, едва ли не сто процентов, убраны и ухожены; да, встречались несколько затянутых зеленым ковром водорослей, но то были скорее исключение. А про озёра за Петергофом стоит сказать несколько отдельных слов. Помимо того, что они сами являют собой чудное зрелище, так что дышать там даже, кажется, легче, они служат источником воды для фонтанов Верхнего парка, из которого уже идёт распределение и подача на весь парк Нижний. И трубы, по которым течет вода с этих самых озер, преодолевая большое расстояние до парка, - дубовые! Ещё с тех самых, пожалуй, петровских времен! Трубы (их две) в диаметре не меньше метра, проложены по вырытому каналу, погружены в ту же воду, что течет из озера. И прекрасно сохранились до наших времен, и служат и ныне! Дуб специальных пород, оказывается, при погружении в воду приобретает прочность камня, затвердевает и даёт фору всем современным канализационным трубопроводам, которые нет-нет, да и прорываются по несколько раз за год.

 Во время прогулки к этим озерам и обратно успели заодно познакомиться и с непостоянной, как капризная красавица, петербургской погодой. Дивный, как для харьковчанина, климат! Допускаю, что местные привыкают как-то, но нам первые дни свыкнуться (и смириться) было крайне непросто. Вроде вышли на улицу - тепло (курточки и зонт с собой взяли в рюкзак), температура около 22 градусов, вдруг - раз, что-то меняется! Точно кто-то из поднебесной переключил тумблер и из теплого (не жаркого) лета мигом оказываемся в начальной осени, где-то так в конце сентября, по харьковским меркам. Налетает мелкий дождик, холодает, ветер дует очень свежий, так что закутываешься во всё, что есть, укрываешься под зонтом. В общем-то, можно и так гулять, ничего думаешь, ладно. Но не тут-то было! Через минут 10 небесный шутник, заведующий погодой, вновь переключает рычажок, и вот - уже опять лето, и надо снимать теплые вещи с себя, жарко! Дождя как не бывало, всё подсохло! Не успеваешь обрадоваться, как картина меняется на противоположную. И такие шутки погода за день может вытворять довольно много раз! Это было в первые дни самое поразительное (помимо Петродворца, разумеется), что запомнилось. В наших широтах если уж лето - то лето, или если похолодало - то это надолго, как минимум, на день или несколько дней. Но никак не ждёшь, что так мигом меняется настроение у погоды! Удивительно!

 Зашли в Ленинградский зоопарк (не знаю почему, но хочется называть его именно ленинградским; может, причиной тому смутные мысли о годах войны, о том, как ленинградцы и сам зоопарк в конечном счете пережили ту страшную блокаду, героически отстояв свою родную землю; а может, какие-то отрывки из старых фильмов что-то навеяли?), поневоле сравнивая его с хорошо знакомым харьковским (который, правда, закрылся нынче на реконструкцию). Первое впечатление - ух-ты: животные ухожены, везде таблички, спонсоры разные, вольеры частью вынесены наружу, частью спрятаны в зимние помещения, и можно обходить их - так, что если зверька нет в летней клетке, то можно увидеть его внутри. Всё как-то обустроено, красивенько так. Хочется надеяться, что животным там живется неплохо. Плохо, когда по вине человека страдают звери. Отличный отдел аквариумистики. Позабавил ленивый спящий крокодил, не мигающий ни одним глазом, несмотря на то, что в шаге от его зубастой морды застыли, греясь под лучами жарких искусственных ламп, три черепахи. Причём, расположились в ряд, головы с шеей вытянули кверху в необъяснимом умиротворении; две из них даже расположились задом к морде крокодила! Видать, что-то знают.
В вольере для водоплавающих тоже любопытное зрелище: наряду с птицами из зоопарка, разными там красноклювыми утками и прочими, мирно, хотя и чуть поодаль, гарцует белоснежная чайка. Стоит только людям подойти и начать угощать птиц вкусностями, как она тут же подключается к общей кормежке. Вот что значит найти хорошее место.

 Питер в этом отношении вообще можно назвать городом чаек: эти вестники морского края пролетают порой в самых неожиданных местах.

 Выйдя из зоопарка, остались довольны. Хотя по размерам он будет и меньше харьковского, но впечатлений получили много.

 Следующий день оказался, как всегда, непредсказуемо атмосферным. И в буквальном, и в переносном смыслах. Вообще, по Питеру сделал такое наблюдение: нельзя ничего загадывать, так как не знаешь, где в конечном итоге побываешь к концу дня. Все планы рушатся и сметаются какой-то неодолимой силой.

 Как всегда, доехали на маршрутке из Петергофа до станции «Автово», а оттуда - уже метро открывает свои объятья в любой уголок культурной столицы России. Удивительное метро. Всё ведь познается в сравнении. А поскольку в харьковском метро турникеты сохранили советский облик, справедливо говорящий «доверяй, но проверяй», то питерские «пункты пропуска по жетонам» не внушают уважения. Так и ждешь подвоха, а его всё нет - так и расслабляешься, и получать удовольствие от спуска в метрополитен начинаешь! Для тех, кто, быть может, в силу возраста, или географического местонахождения, не представляет себе страшную красоту харьковских турникетов, вкратце опишу: представьте, бросили вы жетон в метро (и что-то в аппарате произошло... а может, вы вовсе решили пройти зайцем) и идёте... Не спешите! Если вы бывали перед клеткой с тигром, вы же не бежите рядом с ним; вы тихонечко продвигаетесь, глядя ему в глаза и оценивая обстановку. Точно так нужно двигаться и через турникет. Иначе неминуемо вы получите чувствительный удар по нижним конечностям: из боков металлического аппарата прыжком хищника выскочат металлические лапы с резиновыми концами и больно вас прихлопнут! Мужчинам стоит вдвойне остерегаться. Сразу вспоминается серия «Ну, погоди!», где совершенно точно изображена схватка волка с безжалостным железным монстром. Нет, в питерском метрополитене таких острых ощущений не испытать! Приезжайте к нам, в Харьков!
Чем ещё запомнилось питерское метро, так это красотой архитектурных форм, необычностью осветительных решений и оригинальностью некоторых станций. Например, есть станции, где двери открываются в другую сторону - сюрприз для тех, кто задремлет, прислонясь к двери! А ведь такое у нас сплошь и рядом. Тут же попадаешь впросак. Или вот, выйдя на станции с одного поезда метро, садишься в метро напротив, которое идет в обратном направлении... а оказывается, что едешь не назад, а совсем в другую сторону! Есть станция «Гостиный двор»: когда заходишь, то не понимаешь сперва - зашел ли ты на станцию или же это еще какой-то переход? Пространство станции вроде, арочные пролёты по бокам с равной периодичностью, как для выхода к тоннелю поезда, но сами пролёты закрыты черными, как смоль, листами металла; не сразу видишь, что это двери, и далеко не сразу доходит, что открываются они, а там уже стоит поезд, распахивая свои объятья.
 Удивительное метро!

 Попали в этот день в непредсказуемый ливень. «Как можно привыкнуть к такой северной погоде?» Да, наверное, можно. Человек ко всему привыкает.
Поездив чуть ли не по всем линиям метро, поневоле смотришь на людей, таких же путешественников подземного царства, как и сам. И да простят меня прекрасные читательницы Питера (может быть, вы – именно та прекрасная нимфа, которая странствовала тогда своей дорогой), но харьковские девушки красотой своей затмевают питерских. Виной ли тому суровый северный ветер с холодными ночами, близким, но опять же неприступным блеском звёзд, или же порой обманчивый свет культурной столицы, но почти не встречалась та привычная миловидность и теплота девичьих глаз, которыми богат харьковский край. Впрочем, каждому путешественнику рано или поздно приходится возвращаться домой. Может, оттого эта тяга иногда приобретает такие вот неуловимые оттенки, которые при здравом рассуждении вовсе не кажутся справедливыми.

 А значит, пора возвращаться домой!
 Спасибо Питеру за всё его богатство красок, за бесценное собрание произведений искусств, за богатейшую историю и, верю, за светлое будущее, которое когда-нибудь наступит на земле русской!
                (с) Марк Веро