Баллада о летчике Кальсине

     Из цикла «Невыдуманные рассказы поисковика».

     *  *  *    

     «…Вдруг в то ущелье, где Уж свернулся, пал с неба Сокол с разбитой грудью, в крови на перьях. С коротким криком он пал на землю и бился грудью в бессильном гневе о твердый камень. Уж испугался, отполз проворно, но скоро понял, что жизни птицы две-три минуты. Подполз он ближе к разбитой птице, и прошипел он ей прямо в очи:
- Что, умираешь?
- Да, умираю! - ответил Сокол, вздохнув глубоко. - Я славно пожил! Я знаю счастье! Я храбро бился! Я видел небо! Ты не увидишь его так близко! Эх ты, бедняга!..».
               
     Максим Горький - «Песня о Соколе».

                *  *  *

     Светлой памяти летчика-истребителя Петра Кальсина, погибшего 20 декабря 1943 г. в неравном воздушном бою в небе Никопольщины (Днепропетровская область, Украина), посвящаю. Автор.


                *  *  *

                «Предисловие»

      Признаюсь сразу – я долго не решался браться за эту тему – это одна из «загадок века» в истории ВВС РККА. И не потому, что дилетант – как человек, имеющий достаточно хорошее университетское образование, более тридцати лет посвятивший поисковой работе, открывший существование единственного в истории ВВС РККА «двойного огненного тарана», я вряд ли могу претендовать на нелестное звание человека, слабо разбирающегося в теме.

     Причина проста – слишком много неясностей было в этой истории, слишком много информационных «пазлов», образно выражаясь, не сходилось для составления цельной картины  гибели летчика-истребителя гвардии лейтенанта Петра Терентьевича Кальсина – героической и трагической одновременно.

     После моих продолжительных исследований выяснилось, что он погиб в воздушном бою с четверкой Ме-109Г (Bf 109G – нем.), которой командовал лейтенант Эрих Хартманн (Lt. Erich Hartmann – нем.). Его ведомым был фельдфебель Ганс-Йоахим Биркнер (Fw. Hans-Joachim Birkner – нем.). Для специалистов по истории авиации все эти летчики (выделено мною – авт.) в представлении не нуждаются…

     Хочу надеяться, что данная статья, и изложенные в ней факты, внесут свой положительный вклад в дело увековечения имени героя-летчика на месте его реальной гибели и погребения – в селе Мироновка Никопольского района, Днепропетровской области, Украина. К сожалению, гриф «пропал без вести» с имени летчика Петра Кальсина все еще не снят (выделено мною – авт.).    

     И не только эту цель я ставлю перед собой. На страничке сайта «Красные соколы», посвященной Петру Кальсину, пишется: «…Судьба летчика Кальсина так и осталась неизвестной. Уже в наши дни Петра Терентьевича представляли к званию Героя России «посмертно», но положительное решение не принято и по сей день».

     Если мои скромные усилия хотя бы на шаг приблизят решение этого чрезвычайно важного вопроса, я буду считать поставленную перед собой задачу выполненной. А усилия – не напрасными…

     Многие годы я собирал материалы по данной теме в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ), что в городе Подольске Московской области, где в прошлом был частым гостем (спасибо работникам ЦАМО РФ за профессионализм, и доброжелательное отношение! – авт.).

     Кроме того, читал книги с воспоминаниями однополчан Петра Кальсина, собирал газетные вырезки, «просеивал» интернет – словом, всеми возможными способами старался набрать максимум информации, которая позволила бы приблизиться к конечной цели – разгадке обстоятельств гибели летчика-истребителя Петра Кальсина.   

      Через определенное время, согласно одному из законов классической философии, пришла, по-видимому, пора, когда количество собранной информации стало переходить в ее качество... 

      Осознавая, что читать мою статью будут люди разного уровня знаний в области истории военной авиации, и этого случая в частности, я решил осветить данный вопрос достаточно подробно, последовательно и аргументированно, ориентируясь на наименее подготовленного читателя, расставляя все известные мне «аргументы и факты» в их логической последовательности.

      Сразу отметаю все попытки и обвинения в «плагиате» - как человек, уважающий чужой интеллектуальный труд, я буду стараться везде, где это необходимо и возможно, указывать имена первопроходцев этой темы – неравнодушных людей, свидетельства и поиски которых внесли в разное время определенный и достойный вклад в разгадку этой тайны десятилетий. А собственные штрихи в общей картине проводимого мною исследования я, как автор, конечно же, обязательно сделаю, попутно связывая все звенья исследуемых событий в единое, и неразрывное целое…

      Отдельно хотел бы остановиться на необходимом пояснении: в рассказе я буду вынужден использовать, и довольно часто, авторские уточнения и названия информационных источников. Дабы не утомлять читателя  поисками и расшифровкой сносок в конце статьи, я решил давать их на месте, по ходу текста (для написания научных статей используются иные подходы, в этом случае данная статья является для автора в какой-то мере рабочим, промежуточным вариантом – авт.).

     Итак, начнем наше повествование, где приоритет будет отдаваться документам военного времени и письменным свидетельствам очевидцев.


                *  *  *

                «Кто такой лейтенант Кальсин?»

      Летчик-истребитель 5-го гвардейского истребительного авиационного Берлинского Краснознаменного ордена Богдана Хмельницкого 2-й степени полка (11-я гвардейская истребительная авиационная дивизия, 1-й сводный авиационный корпус, 17-я воздушная армия) гвардии лейтенант Кальсин Петр Терентьевич родился 5 января 1921 г. в деревне Болы Верхошижемского района, Кировской области, РСФСР, в семье крестьянина.

     Русский. Член ВЛКСМ с 1939 г. В Красной Армии – с 01.05.1941 г. Призван Верхошижемским РВК Кировской области. Окончил военную авиационную школу летчиков. В боях Великой Отечественной войны – с 16.12.1942 г. Ранен в воздушном бою 07.05.1943 г.

     Приказом №06 от 23.05.1943 г. по 3 САК награжден орденом Отечественной войны 1-й степени за 4 сбитых самолета противника.
     Приказом №040 от 21.09.1943 г. по 17 ВА награжден орденом Красного Знамени за 6 сбитых самолетов противника.
     Приказом №9/04 от 19.01.1944 г. (вышел после гибели – авт.) по 17 ВА награжден орденом Красного Знамени за спасение товарища, сбитого над территорией, занятой противником.

      20 декабря 1943 г. не вернулся с боевого вылета. Считается пропавшим без вести.

      За 16 самолетов противника, сбитых лично, представлялся к званию Героя Советского Союза. Присвоение звания Героя было отложено до выяснения судьбы летчика. Список воздушных побед Петра Кальсина (см. Издание: Быков М. Ю. Асы Великой Отечественной. Самые результативные летчики 1941-1945 гг. – М.: Яуза, Эксмо, 2007):

- лейтенант КАЛЬСИН Петр Терентьевич /сержант/ 1921 г.р.
Авиачасти: 4 иап – июнь 1941– август 1941– И-16, 721 иап – 1941–1942– ЛаГГ-3, 5 гиап – сентябрь 1942 – декабрь 1943 – Ла-5.

11.02.43 – 1 – ФВ-189 – Зайцево
20.02.43 – 1 – Ме-109 – юго-зап. Муравьевка
05.05.43 – 1 – Ме-110 – Славянск
07.07.43 – 1 – Ме-109 – сев. Малые Проходы
19.07.43 – 1 – Ме-109 – юж. Андреевка
20.07.43 – 1 – Ме-109 – юж. Петрополье
04.08.43 – 1 – Ю-52 – сев. – зап. Семеновка
08.08.43 – 2 – ФВ-190 – Охочее
08.08.43 – 1 – ФВ-189 – Верхний Бишкин
11.08.43 – 1 – ФВ-190 – юж. Никифоровка
14.10.43 – 1 – Ме-109 – зап. Запорожье
14.10.43 – 1 – ФВ-190 – сев. – вост. Запорожье
06.11.43 – 2 – Ме-109 – юго-вост. Васильевка

- всего сбитых самолетов – 15 (данные о сбитых самолетах немного не сходятся с приказом – авт.);
- боевых вылетов – около 100;
- воздушных боев – около 60.
- боевые награды: ордена Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, медали.

     Не вернулся из боевого вылета 20 декабря 1943 г.

     Непосредственны командиром Петра Кальсина был командир 2-й авиационной эскадрильи Герой Советского Союза гвардии майор Лавейкин Иван Павлович.

     Летчик-истребитель Петр Кальсин стал знаменитостью на 3-м Украинском фронте, где он воевал в то время, в один день – 12 декабря 1943 г. Очень скоро его имя появилось на страницах не только фронтовых, но и центральных газет. Причиной стали не 16 сбитых им лично в воздушных боях самолетов противника, что само по себе было поводом для уважительного отношения к летчику, а подвиг фронтового братства, совершенный им в экстремальных условиях воздушного боя.

     Пожалуй, лучше всего об этом неординарном случае, далеко не единичном в истории ВВС РККА, рассказывает текст подлинного фронтового документа – представление к третьей по счету награде в биографии летчика – ордену Красного Знамени. Оно было составлено замполитом полка – гвардии подполковником Виктором Рулиным, исполнявшим в то время обязанности командира полка (сохранена орфография оригинала – авт.):

     «…12.12.1943 г. гвардии лейтенант Баевский с гвардии лейтенантом Кальсиным произвели свободный полет в район Кривой Рог. При подходе к Кривому Рогу штурмовали автомашины и повозки противника, в результате чего уничтожили две автомашины, убили 2 лошади и 3 немецких солдата.

     Юго-восточнее Долгинцево на высоте 100 м экипажи встретили ФВ-189 (пресловутая «рама» - очень трудная для поражения цель – авт.). Баевский атаковал самолет противника и сбил его. Но при атаке был сам подбит стрелком (имеется ввиду воздушный стрелк «рамы» - авт.). Самолет загорелся. Баевский произвел вынужденную посадку на территории противника. При посадке передал по радио своему ведомому, что мотор подбит, произвожу посадку, если можешь, садись.

     Ведомый, гвардии лейтенант Кальсин принимает твердое решение произвести посадку и вывести своего командира. Произведя два захода, Кальсин мастерски на неровной площадке посадил самолет Ла-5. Баевский в горящей одежде подбежал к самолету Кальсина, который помог погасить командиру горящую на нем одежду, посадил в фюзеляж и произвел взлет.

     Хладнокровие, уверенность в своих силах и твердая уверенность в своем товарище помогли Баевскому совершить посадку на горящем самолете, а беспредельная преданность своему делу, мужество и героизм тов. Кальсина владели им при посадке на территории противника и обеспечили спасение жизни своего командира.

     Как офицер подтянут, выдержан, культурен. В обращении вежлив. Дисциплинирован. За проявленные мужество, отвагу и героизм при спасении жизни командира на территории противника достоин правительственной награды – ордена Красного Знамени».

                *  *  *

     Реакция командования фронтом на это событие не заставила себя ждать – 14 декабря 1943 г. командующий войсками 3-го Украинского фронта генерал армии Р.Я. Малиновский издал приказ, в котором, в частности, говорилось:

     «…Отмечая блестящий подвиг летчика 5-го гвардейского истребительного авиационного полка гвардии лейтенанта П. Т. Кальсина и образцы мужества, отвагу, хладнокровие гвардии старшего лейтенанта Г. А. Баевского, самоотверженно выполнивших свой долг перед Родиной, приказываю:

   1. За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками при выполнении боевого задания наградить орденом Красного Знамени:
     – гвардии лейтенанта Кальсина Петра Терентьевича;
     – гвардии старшего лейтенанта Баевского Георгия Артуровича.

   2. Учитывая, что гвардии лейтенант Кальсин лично сбил 16 самолетов противника, командующему 17-й воздушной армии представить материал на присвоение П. Т. Кальсину звания Героя Советского Союза.

   3. Приказ объявить всему личному составу частей фронта».

                *  *  *

                «Последний полет»

     А сейчас обратимся к воспоминаниям однополчан Петра Кальсина – бывшего техник-лейтенанта 1-й авиаэскадрильи Николая Ильина, и уже упомянутого выше замполита полка Виктора Рулина. Вот что они пишут о дальнейшей судьбе Петра Кальсина в изданной ими после войны книге, освещающей историю полка (цытируется по изданию: Ильин Н.Г., Рулин В.П. «Гвардейцы в воздухе». М. ДОСААФ, 1973 г. – авт.):

     «…Не пришлось Петру Кальсину отпраздновать День Победы. 20 декабря 1943 года он вылетел в составе четырех Ла-5 на свободную «охоту» в район Шолохово – Чкалово – Никополь. Юго-восточнее Шолохово Кальсин и Васильев зажгли на земле самолет Ю-52, производивший заправку горючим, а Макаренко сбил один ФВ-190. По дороге Никополь – Алексеевка подпалили четыре грузовых автомашины, разбили несколько повозок.

     При возвращении наших летчиков пытались атаковать четыре Me-109. Гвардии майор Лавейкин и его ведомые резко развернули свои машины, однако «мессершмитты» боя не приняли, стали уходить в юго-западном направлении. Кальсин не мог спокойно смотреть на уходящего врага. Прибавив скорость, один бросился его преследовать. В считаные секунды Ла-5 скрылся в темно-серой облачности (выделено мною – авт.).

     Когда все самолеты возвратились на аэродром, стоянка летчика Кальсина осталась незанятой. Долго ждали его. Но самолет так и не появился… «Кальсин не вернулся» - эта печальная весть быстро разнеслась по полку. Только восемь дней назад бесстрашный воин-патриот совершил подвиг. И вот его нет. В столовой стояла гнетущая тишина. Не слышно было обычных шуток и громких возгласов. А может, он не погиб? Сколько раз ему приходилось уходить от смерти! Но пустое место за дощатым столом снова и снова напоминало о случившемся».

                *  *  *

     Вне всякого сомнения, при работе над данной книгой ее авторы – однополчане Петра Кальсина – руководствовались не только личными воспоминаниями, но и документами полка, работая в ЦАМО СССР, поэтому достаточно точно (выделено мною – авт.) осветили тот роковой для Петра Кальсина вылет, хоть сами его участниками не были.

     Те же обстоятельства отрыва Петра Кальсина от группы отмечает и бывший командир 2-й авиационной эскадрильи Герой Советского Союза И. П. Лавейкин (командир группы в последнем боевом вылете Петра Кальсина  – авт.) – летчик умный, волевой, тактически грамотный, воевавший с первого дня войны, и имевший к тому времени на своем боевом счету более 20 личных воздушных побед над противником. Его воспоминания о войне, размещенные на сайте «ВВС России» сыном, Героем Советского Союза летчиком-космонавтом СССР Александром Ивановичем Лавейкиным, указывают на те же обстоятельства отрыва летчика Кальсина от группы:

     «…Петр Терентьевич Кальсин командованием 3-го Украинского фронта был представлен к званию Героя Советского Союза, но звание так и не получил, поскольку, буквально, через несколько дней после совершенного подвига, 20 декабря 1943 г. во время боевого вылета погнался за самолетом противника в облачность и пропал без вести» (выделено мною - авт.).


                *  *  *

                «В поисках истины»
 
     В книге Н.Г. Ильина и В.П. Рулина «Гвардейцы в воздухе», выдержку из которой я привел выше, упоминается название нескольких населенных пунктов, над которыми проследовала группа истребителей под командованием И.П. Лавейкина (в настоящее время все они находятся на территории Никопольского района Днепропетровской области – авт.), но не указывается место, где группа подверглась нападению.

     Эту важнейшую, ключевую (выделено мною – авт.) для хода исследований информацию дает хранящееся в ЦАМО РФ донесение о безвозвратных потерях. Оно составлено штабом 11-й гвардейской авиационной дивизии, в состав которой входил 5-й гвардейский истребительный авиационный полк.

     В нем, в частности, говорится: «…20.12.43 г. Кальсин П.Т. вылетел на самолете Ла-5 в свободный полет в составе 4 Ла-5 в район Шолохово – Чкалово – Новониколаевка. В районе Богиновка, Мариаполь (выделено мною – авт.) были атакованы 4 Ме-109. После атаки Ме-109 разворотом ушли в юго-западном направлении (выделено мною – авт.). Кальсин бросился за ними, вошел в облачность и потерялся из виду. Местонахождение до сих пор неизвестно».

     А теперь возьмем полетную карту-двухкилометровку военного времени и сделаем, образно выражаясь, «привязку к местности»:

     На карте есть Мариаполь и Богиновка. Значит, атака немецких истребителей началась над Богиновкой и завершилась над Мариаполем. Ее протяженность составляет семь километров и равняется расстоянию между этими селами. Над Мариаполем немецкие истребители сделали резкий разворот и ушли в юго-западном направлении, а Кальсин за ними. Посмотрим на карту – какой ближайший населенный пункт находится по этому курсу? Это хутор Мироновский (ныне с. Мироновка – авт.). Какое расстояние от Мариаполя до Мироновки? Восемь километров…

     А что, если поехать в эти места и расспросить местных жителей, не помнят ли они каких-либо событий, связанных с советским истребителем во время Великой Отечественной войны?

     Оказывается, помнят. Именно в Мироновке. И не только помнят, но и оставили свидетельство в средствах массовой информации (в местной районной газете «Південна зоря» - №17 (3711) от 7 февраля 1989 г. – авт.). В том номере, вышедшем в канун 45-й годовщины освобождения Никопольщины от немецко-фашистских оккупантов, учительница Мироновской средней школы, руководитель поисковой группы Наталия Андреевна Вертелецкая, в статье «Помнят люди», пишет:

     «…Это было в конце декабря 1943 года. Все ближе и ближе слышался гром орудий. Советские войска освобождали наш край от фашистской нечисти. Над селом Мироновка в сторону Шолохово пролетели несколько советских истребителей, вызвав переполох среди оккупантов.

     Через некоторое время один из самолетов снова появился над селом и вступил в бой с немецкими стервятниками, которые внезапно окружили его. Силы были неравными. Два вражеских самолета пытались прижать советского сокола к земле, принудить сесть. Но не сдался храбрый летчик, погиб в воздушном бою. Его самолет, потеряв управление, упал за селом. Послышался взрыв.

     Подростки и взрослые, которые наблюдали этот бой, побежали к самолету. Но там уже были немцы, с собаками. Дымил разбитый самолет. Тело летчика лежало в стороне, лицо – окровавленное. Людей немцы близко не подпустили. До них донеслись лишь слова, которые переводчик зачитал из документов летчика: Колосов Петр (другим запомнилась фамилия Колосин – авт.), с Урала…

     Когда немцы ушли, забрав парашют и документы, советские люди, рискуя жизнью, похоронили отважного летчика-истребителя на месте его гибели. Так и остался он в памяти народной, как Петр Колосов.

     После войны его останки были перенесены в братскую могилу и похоронены вместе с воинами, которые пали в бою за освобождение села Мироновки от фашистов. Однако, выбить имя летчика на гранитной могильной плите не довелось, ибо данных о его гибели в местном райвоенкомате не имелось».

                *  *  *

     Письменные ответы ЦАМО СССР жителям Мироновки отрицают наличие в ВВС РККА летчиков по фамилии Петр Колосов, Петр Колосин, из чего следует, что летчик, погибший в Мироновке, имел иную (отмечено мною – авт.) фамилию, близкую к этой по звучанию. Таким образом, учитывая обстоятельства, место и время воздушного боя, мы приходим к выводу, что это был не кто иной, как Петр Кальсин, с Предуралья…

                *  *  *

     Отдадим должное местным жителям – они проявили одновременно и память, и титанический труд в поисках справедливости, и коллективное свидетельство жителей села Мироновка о подвиге советского летчика.

                *  *  *

     Воздушного противника летчики 5-го гвардейского истребительного авиационного полка знали хорошо – об этом рассказано в книге Георгия Артуровича Баевского «Сталинские соколы» против асов Люфтваффе» (М: Яуза, Эксмо, 2009).

     В главе «Битва за Днепр» фронтовой друг Петра Кальсина пишет:   
«…Борьба в воздухе отличалась особым упорством. Противник сконцентрировал здесь лучшие кадры, в том числе и знаменитую 52-ю истребительную эскадру. На это обратил особое внимание личного состава полка командующий 17-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации В.А. Судец».

     Линией соприкосновения двух соседних фронтов, 3-го и 4-го Украинского, наступавших с севера и юга, навстречу друг другу, с целью уничтожения никопольской группировки противника, стала река Днепр.

     С севера действовала авиация 17-й воздушной армии, поддерживавшая войска 3-го Украинского фронта.

     С юга воздушное пространство контролировала 8-я воздушная армия – все ее усилия были направлены на помощь наземным войскам 4-го Украинского фронта, которые вели тяжелые кровопролитные бои по ликвидации никопольского плацдарма немцев по левую сторону течения Днепра, в районе населенных пунктов Большая Лепетиха, Верхний Рогачик, Благовещенское, где проходила линия фронта.

    52-я истребительная эскадра люфтваффе (Jagdeschwader 52 – нем., сокращенно – JG -52) обосновалась в то время на полевом аэродроме «Апостолово», что в 60 км западнее Никополя, и находилась там с 1 ноября 1943 г. по 6 января 1944 г., о чем каждый желающий, сносно владеющий одним из европейских языков, может самостоятельно прочитать на одноименном сайте эскадры (по электронному адресу http://www.cieldegloire.com/jg_052.php ).

     Это было одно из самых боеспособных и известных в истории люфтваффе (германские военно-воздушные силы в составе вермахта – авт.) авиационных соединений. В конце 1943 г. руководство вермахта ставило перед 52-й истребительной эскадрой задачи по борьбе с авиацией Красной Армии как по левую, так и по правую сторону от Днепра.

                *  *  *

     Зимой 1943-1944 гг. летчики 5-го гвардейского истребительного авиационного полка, летавшие на новейших по тому времени истребителях Ла-5ФН, дислоцировались на аэродроме Коробчино (ныне с. Червоноивановка), в 60 км западнее Днепропетровска. В постановке боевого задания говорилось: «…20 декабря 1943 г. вылетели на  свободную охоту – четверка ЛА-5: Макаренко, Васильев, Лавейкин, Кальсин. Маршрут полета: аэродром Коробчино, Златоустовка, Чертомлык, Никополь, Николаевка, аєродром Коробчино».

     Чтобы прилететь в район Никополя, истребителям, в условиях низкой облачности, необходимо было преодолеть довольно большое расстояние – около 140 километров: 70 км до Златоустовки, вдоль железной дороги, затем 40 км на юго-восток, до населенных пунктов Чертомлык, Шолохово, и еще около 30 км – вглубь территории Никопольского района, по направлению к Никополю.

     Весь маршрут составлял до 150 - 180 км. в одну сторону, поскольку прямым никогда не был, особенно в плохую погоду. При «экономном» режиме полета Ла-5ФН летел со скоростью порядка 360 километров в час, примерно 6 километров за минуту, и мог продержаться в воздухе более часа.   

    Истребитель, имевший при взлете в топливных баках 460 литров авиационного бензина, был довольно «прожорлив». На этом маршруте он мог пролететь дополнительно не более 100 км, преодолевая, таким образом, расстояние до 500 км и сжигая при этом около литра бензина на километр пути.

     Получается, что на воздушные бои и атаки наземных целей, которые требуют, как правило, повышенного расхода топлива, летчики могли выделить в этом районе не более 10 минут. Вот почему маршрут был «закольцован», наземные цели атаковали – что под руку попадется (на то она и «свободная охота» - авт.). Мои расчеты приблизительны, но суть общей картина от этого не меняется.

    При довольно слабом навигационном оборудовании самолетов того времени, советские и немецкие пилоты, больше полагались на надежные визуальные ориентиры – такие, как железные дороги, реки, крупные населенные пункты и т.д. Опытные пилоты помнили карту наизусть, зная свое примерное положение по отношению к «ключевым» ориентирам.

                *  *  *

                «Эрих Хартманн и К»

     Сейчас, когда противоборствующие группировки расставлены в повествовании по местам в «воздушном поле», вероятность встречи четверки Ивана Лавейкина с четверкой Эриха Хартманна уже не кажется такой уж фантастической – ведь они, выражаясь языком футболистов, в то время профессионально играли друг против друга в «опасную для здоровья» командную игру. Целых два месяца. В одном, относительно замкнутом, по меркам авиации, воздушном пространстве.

     Так почему же они не могли встретиться? Тем более в плохую погоду (а 20 декабря 1943 г. она такой и была!), когда летали только асы. Не встречались лишь те, кто не выходил на «поле». В воздушном бою летчики-истребители обеих сторон не видели друг друга. Но они были узнаваемы – по «почерку». И по результатам, занесенным в «ведомости личных побед». Вот на них-то мы и остановимся…

    Список побед 52-й эскадры люфтваффе мы изучим достаточно скрупулезно, посетив ее сайт, а сейчас я хотел бы сказать несколько слов о манере ведения воздушного боя в исполнении лучшего летчика-истребителя Германии (большинство его атак весьма условно можно назвать воздушными боями! – авт.).   

     О количестве воздушных побед Эриха Хартманна можно долго спорить, однако, большая часть его побед все же имела место, с этим необходимо согласиться. Вопрос лишь в том, каким образом достигались эти победы.

     Свою тактику воздушных побед Эрих Хартманн в тайне не держал, и рассказывал о ней подробно в своих воспоминаниях. Он указывал, что его излюбленным тактическим приемом был удар «из засады». По его собственному мнению, пилоты подавляющего большинства сбитых им самолетов не успевали даже понять, что с ними произошло.

     Вот его кредо, которым он руководствовался, как «воздушный боец»: «…Если вы видите вражеский самолет, вы совсем не обязаны тут же бросаться на него и атаковать. Подождите и используйте все свои выгоды. Оцените, какой строй и какую тактику использует враг. Оцените, имеется ли у противника отбившийся или неопытный пилот. Такого пилота всегда видно в воздухе. Сбейте именно его. Гораздо полезнее поджечь только одного, чем ввязываться в 20-минутную карусель, ничего не добившись».

     Используя мощный двигатель своего Ме-109Г, Хартманн предпочитал атаковать по вертикали снизу из слепой зоны противника, либо сверху в крутом пике (забегая наперед, скажу, что в случае с группой Ивана Лавейкина применить второй вариант Хартманну не позволила густая низкая облачность – авт.).

     Ну чем, скажите, тактика немецкого аса отличалась от действий вожака волчьей стаи в лесу? Но, как говорит известная пословица, на то и щука, чтобы окунь не дремал! 

    Любимым приемом Хартманна был огонь с короткой дистанции и стремительный отрыв от возможного преследования. Сам он описывал свою тактику следующей формулой: «увидел – решил – атаковал – оторвался».

    Завершая анализ тактических приемов Эриха Хартманна, я хотел бы напомнить, что в истребительной авиации известна и другая формула успеха в воздушном бою: «высота – скорость – маневр – огонь!». Она принадлежит Александру Ивановичу Покрышкину – выдающемуся советскому асу, трижды Герою Советского Союза.

     Формулы, как мы видим, внешне схожи, но у Покрышкина нет такого интересного элемента, как «оторвался», что в переводе на все языки мира означает одно и то же – «унес ноги». Тем не менее, благодаря такой тактике Эрих Хартманн выжил, отсидел 10 лет в советских лагерях для военнопленных, и вернулся домой, где умер своей смертью в 1993 г.

     Однако, вернемся к нашим событиям. Осенью 1943 г. у Эриха Хартманна появился новый ведомый – фельдфебель Ганс-Йоахим Биркнер, из молодого пополнения. Прежний ведомый – лейтенант Йоханнес Бунзек, имевший 75 подтвержденных побед на Восточном фронте, стал летать ведущим, возглавил летную пару. По-видимому, сделал это слишком рано – 11 декабря 1943г. встретившись в воздушном бою с неустановленным «Лавочкиным» севернее Никополя, Иоханнес Бунзек был сбит.

     Что касается нового ведомого, то о нем упоминают американские биографы Эриха Хартманна (см. Толивер Р.Ф., Констебль Т. Дж. «Эрих Хартманн – белокурый  рыцарь рейха», Екатеринбург, изд. Зеркало, 1998): «…Гюнтер Ралль, Герхард Бакгорн и другие лучшие асы рвались победить в состязании пилотов-истребителей. Они задавали темп гонки. Но их подпирали снизу приходящие на фронт молодые пилоты.

     Среди менее известных, но талантливых юнцов JG-52 был Ганс-Йоахим Биркнер, который с осени 1943 года летал ведомым Хартманна. Пытаясь скопировать стиль ведения боя у Хартманна, Биркнер сбил свой первый самолет 1 октября 1943 года. Через год он уже имел 100 подтвержденных побед и получил Рыцарский Крест. Ему предстояла блестящая карьера. Биркнер стал командиром эскадрильи с 117 победами. Однако в середине декабря 1944 года лейтенант Биркнер разбился во время испытательного полета в Кракове».

     Тем не менее, 20 декабря 1943 г. Ганс Биркнер был еще жив, и ему, как ведомому Эриха Хартманна, пришлось вести пилотажный воздушный бой. С советским летчиком Петром Кальсиным. Результат этого боя, в котором Петр Кальсин был сбит и погиб, нашел отражение в сохранившихся документах 52-й истребительной эскадры люфтваффе (Jagdeschwader 52).


                *  *  *

                «Реконструкция последнего боя Петра Кальсина»

     Название данного раздела весьма условное, оно не является реконструкцией военных событий в общепринятом понимании этого слова. Тем не менее, без логического восстановления событий, и анализа действий летчиков обеих сторон, не обойтись. Поэтому моя реконструкция отдаленно будет напоминать работу специалистов по дешифровке «черных ящиков» после гибели самолетов. В нашем случае в роли такого «ящика» выступает информация по последнему полету и воздушному бою Петра Кальсина.

     Для оценки боевых действий летчиков 52-й авиационной эскадры необходимо зайти в раздел сайта 52-й эскадры, где отражены победы 3-й группы (7-я, 8-я и 9-я эскадрильи – авт.) за 20 декабря 1943 года: http://www.cieldegloire.com/jg_052i.php . Эрих Хартманн и его ведомый Ганс Биркнер воевали в то время в 9-й авиационной эскадрилье 3-й группы, о чем говорят записи об их победах.

     Из этого документа следует, что 20 декабря 1943 года летчики 3-й группы одержали 9 воздушных побед:

7-я эскадрилья:

– сержант Вернер Мозер: Ил-2, западнее Дмитровка, время 7.20, высота 200 м;

8-я эскадрилья:

– фельдфебель Фридрих Рекендорфер: Ил-2 северо-западнее Днепровка, время 8.58, высота 150 м;
– сержант Манфред Майвальд: Ил-2 над Верхний Рогачик, время 11.30, высота 150 м;

9-я эскадрилья:

– фельдфебель Герберт Бачник: Ил-2 южнее Большая Белозерка, время 8.56, высота 50 м;

– лейтенант Ганс Маркофф: ЛАГГ («Лавочкин» - авт.), юго-восточнее Верхний Рогачик, время 8.57, высота 50 м;

– лейтенант Эрих Хартманн: ЛАГГ («Лавочкин» - авт.), над Верхний Рогачик, время 9.02, высота 200 м;

– фельдфебель Ганс-Йоахим Биркнер: ЛАГГ- («Лавочкин» - авт.), юго-юго-восточнее Ново-Николаевка, время 11.56, высота 250 м;

– лейтенант Эрих Хартманн: ЛАГГ- («Лавочкин» - авт.), западнее Томаковка, время 12.13, высота 250 м; 

– лейтенант Эрих Хартманн: ЛАГГ- («Лавочкин» - авт.), северо-западнее Верхний Рогачик, время 12.13, высота 200 м;

     Что общего в этих победах? Низкая высота воздушного боя, в воздушном коридоре 50 – 250 метров, значит, высота облачности в этот день была не более 300 метров. В таких погодных условиях могли летать только самые опытные пилоты, с обеих противоборствующих сторон.

                *  *  *

    А теперь попробуем определиться, где здесь наш «Лавочкин»…

    Используем метод исключения: четыре Ил-2, заявленные и зачтенные 7-й, 8-й и 9-й эскадрильям как победы над немецким плацдармом южнее Днепра исключаются, а вместе с ними 7-я и 8-я эскадрильи, поскольку они нас больше не интересуют.

     Остаются пять «Лавочкиных», зачтенных, как победы, 9-й эскадрилье. Из них три заявлено по населенному пункту Верхний Рогачик – это тоже южнее Днепра, над немецким плацдармом, в 75 км юго-восточнее Мироновки, в зоне действия авиации 4 Украинского фронта. Исключаем их тоже.

     Остаются два «Лавочкиных», которые числятся за Биркнером и Хартманом: южнее Новониколаевки, и западнее Томаковки. Вот они-то и интересуют нас больше всего…

                *  *  *

     Мироновка находится в 20 км южнее Новониколаевки. Этот воздушный бой, и его результат, немецким пилотам зачтен. Для доказательства победы были взяты парашют и документы летчика. С подтверждением побед у немцев тоже были определенные требования, поэтому вещи летчика немцы отправили, скорее всего, в Апостолово (30 км западнее Мироновки – авт.) – в штаб 52-й эскадры, как доказательство победы.

     Почему в географии боя не указано «Мироновский»? А как было определить название, вынырнув из облаков? Не садиться же? Да и не до этого было, когда русский истребитель висел на хвосте! Вот и сделали «привязку» места боя по отношению к известному немецким летчикам «базовому ориентиру» - населенному пункту, координаты которого хорошо знали, в направлении которого летели, атакуя русскую четверку: «Ново-Николаевка».

     Это большое село находилась в 15 км от резкого маневра четверки Хартманна в сторону Мироновки, т.е. от Мариаполя. От Мариаполя до Мироновки – 8 километров, или минута полета для истребителя. Вот и получилась у немецких пилотов география воздушного боя как «…юго-юго-восточнее Ново-Николаевка».

                *  *  *

     Очевидно, над Мироновкой из четверки немецких истребителей только пара: Хартманн – Биркнер (ведущий – ведомый) вступила в бой с Кальсиным. Остальные два кружили рядом, во избежание столкновения в слишком узком диапазоне высоты. Их тоже можно определить: по всей вероятности, это была пара лейтенант Ганс Маркофф – фельдфебель Герберт Бачник (из той же эскадрильи!), одержавшие победы утром, над плацдармом.

                *  *  *

     Петр Кальсин дрался, пока не израсходовал остатки боекомплекта, который у Ла-5 ФН составлял 96 кг – по 200 выстрелов на каждую из двух авиационных пушек ШВАК, стрелявших через винт, синхронно (что касается оставшегося боекомплекта, с которым вел воздушный бой Петр Кальсин, то вспомним: юго-восточнее Шолохово Кальсин и Васильев зажгли на земле самолет Ю-52, производивший заправку горючим, а Макаренко сбил один ФВ-190. По дороге Никополь – Алексеевка подпалили четыре грузовых автомашины, разбили несколько повозок – авт.).

     И только, когда его авиационные пушки замолчали, наступила трагическая развязка. В 11.56 (по берлинскому времени – авт.) прибор объективного контроля Ганса-Йоахима Биркнера (кинофотопулемет – авт.) зафиксировал попадание по цели, после которого самолет Кальсина ушел в пологое пикирование. Это была 24-я воздушная победа молодого немецкого летчика, дальнейшая судьба которого нам уже известна.

                *  *  *

      Через минуту Эрих Хартманн и Ганс-Йоахим Биркнер, убедились в падении самолета, они развернулись и ушли в сторону Томаковки, которая находится в 50 км восточнее от Мироновки. При скорости 360 километров в час, преодолевая 6 км в минуту, они могли там быть уже через 8 минут, т.е. в 12.05. Победа Хартманна западнее Томаковки зачтена, как мы видим, в 12.13 – теоретически это возможно.

     Что касается второй победы, которая, если верить «ведомостям», произошла тоже в 12.13, но согласиться с ней нельзя. Ни при каких обстоятельствах. И вот почему: Верхний Рогачик, как место второй зачтенной победы Хартманна, находится в 70 км юго-западнее Томаковки, по другую сторону Днепра. Как можно сбивать самолеты в течение минуты, находясь в разных местах одновременно? Населенного пункта западнее Томаковки, который бы начинался со слова «верхний», во время войны не было. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на карту, которой пользовались немецкие летчики.

     Что это, если не «приписка»?..

                *  *  *

     Таким образом, мы приходим к заключению, что 20 декабря 1943 г. группу командира эскадрильи Ивана Лавейкина атаковала на участке Богиновка – Мариаполь (подчеркнем – безуспешно! – авт.) четверка Эриха Хартманна – самого результативного, по утверждениям западных историков, летчика Германии, а Петр Кальсин был сбит в воздушном бою с парой Ме-109Г в составе Эрих Хартманн – Ганс-Йоахим Биркнер. Воздушная победа зачтена Гансу-Йоахиму Биркнеру…


                *  *  *

                «Факты и размышления»

     Каждое событие является, как известно, следствием не одной, а многих причинно-следственных связей. Так и в нашем случае. Тщательный анализ ситуации показывает, что именно сильная низкая облачность, висевшая на высоте около 300 м, ограниченная видимость, в 1 – 1,5 километра по дальности, а также несовершенная коротковолновая радиосвязь, работавшая у Кальсина, как ведомого, только на «прием» («приемо-передатчик» был только у командира группы – авт.), из-за чего кинувшийся в погоню летчик физически не мог связаться с группой по радио и дать координаты своего местонахождения, стали главными объективными причинами разрыва группы (о субъективных речь ниже – авт.).

     Вследствие этих причин Кальсину пришлось вступить в неравный воздушный бой, надеясь только на самого себя. Все попытки командира группы Ивана Лавейкина и остальных летчиков обнаружить истребитель Кальсина над облаками и под ними остались безрезультатными. Кальсин для однополчан пропал. Как оказалось – навсегда…

                *  *  *

     А теперь перейдем к «субъективной части» и уточним очень важный для понимания той ситуации вопрос – а был ли дан приказ Петру Кальсину командиром группы Иваном Лавейкиным на преследование противника в облаках? Нет, такого приказа не было – в этом поступке проявился весь Петр Кальсин, его импульсивный, взрывной и бесстрашный в бою характер. Душа летчика-истребителя, и молодость, не смогли стерпеть неожиданную, по воровскому подлую атаку противника, произведенную «из-за угла», выражаясь по-народному. Это была мгновенная реакция опытного пилота на действия противника! О немецком асе, которому принадлежал этот «джентльменский почерк», мы уже рассказали.

                *  *  *   

     Реакция Петра Кальсина оказались полной неожиданностью для его товарищей – летчики прекрасно знали, что длительный полет в облаках на Ла-5ФН очень затруднительный, поскольку на самолете не было одного из главнейших авиационных приборов – «авиагоризонта».

     В условиях же почти «нулевой» видимости безопасный полет без него практически невозможен. Вестибулярный аппарат летчика является весьма ненадежным советчиком при полетах «вслепую» – никто не может сказать точно, сколько пилотов заплатили жизнью, теряя пространственную ориентировку в сложных метеоусловиях.

     Из печальных резонансных примеров могу напомнить о гибели сына американского президента Джона Кеннеди – Джона Кеннеди младшего в 1999 г. в авиакатастрофе, из-за его, как пилота, пространственной дезориентации ночью, при полете над Атлантическим океаном на современном легкомоторном самолете (он доверился своим ощущениям, проигнорировав показания авиагоризонта! – авт.).

                *  *  *

     А как же тогда летел Кальсин? Да очень просто – по-видимому, в течение минуты удерживал в поле зрения мелькавшие в разрывах облаков немецкие Ме-109, у которых «авиагоризонты» были (в 1986 г. об этих, мало кому известных подробностях того полета, рассказал днепропетровскому поисковику Виктору Николаевичу Шевченко бывший командир эскадрильи Иван Павлович Лавейкин, будучи уже тяжело больным, незадолго до своей кончины – авт.).

                *  *  *

     В том полете Петр Кальсин оказался ближе всех к «отрывающимся немецким асам» и не побоялся кинуться в погоню. Что это – безрассудство? Да нет же! Это была смелость, контролировавшая чувство самосохранения, естественное для всех нормальных людей.

     Это качество летчика прекрасно знали его непосредственные воинские начальники: командир эскадрильи Герой Советского Союза Иван Лавейкин, и командир полка дважды Герой Советского Союза Василий Зайцев (а уж они-то знали цену людям! – авт.).

     Более того, они отметили лучшие черты личности летчика Кальсина в представлении к первой государственной награде от 11 апреля 1943 г., по которому он был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени (текст этого очень важного для понимания характера Петра Кальсина документа я привожу полностью, сохраняя орфографию оригинала – авт.):

    «…Молодой, способный летчик-истребитель. В полку находится с декабря месяца 1942 года. С этого же времени в Действующей Армии Юго-Западного фронта. За этот промежуток времени показал себя только с положительной стороны, как воздушный боец: первое – это то, что быстро и хорошо овладел техникой пилотирования, второе – летает на боевые задания с большим желанием, быстро овладел приемами воздушного боя с истребителями и бомбардировщиками противника.

     За указанный период тов. Кальсин сделал 20 самолетовылетов, из них 15 боевых вылетов, провел 15 воздушных боев, в которых сбил 3 самолета противника: 1 МЕ-109ф и 2 ФВ-189. По натуре исключительно спокойный, в бою проявляет разумную дерзость, крепко ценит взаимную выручку в бою, ведущего в полете охраняет как зеницу ока. Летает в паре со старшим летчиком Быковским, но своими правильными и разумными действиями в бою привлекает особое внимание командира и всех летчиков.

     Командир эскадрильи капитан Лавейкин в большинство полетов брал с собой в пару тов. Кальсина, как молодого летчика, чтобы посмотреть его в бою и научить правильно драться. После каждого вылета он оставался довольным и восхищался тем, как Кальсин атаковал самолеты противника. Атакует и открывает огонь с близких дистанций, что дает ему возможность оставаться победителем. К примеру: в одном из боев он атакует ФВ-189 и видит, что МЕ-109ф идет в атаку на самолет товарища. Кальсин сразу отваливает и одной атакой сбивает МЕ-109ф.

     Бомбардировщики атакует грамотно, в упор, поэтому у него и результаты хорошие. Но при всех случаях исключительно осмотрителен. Хотя увлекается атаками (подчеркнуто мною – авт.), но ведущего не потеряет, и не даст в обиду товарища.

     Вывод: за успешную боевую работу, за три сбитых самолета противника достоин правительственной награды».

                *  *  *

     Повторюсь – этот документ был составлен в начале апреля 1943 г. – за восемь месяцев до гибели. На войне взрослеют быстро – особенно с такими выдающимися задатками.

     Но случилось то, что случилось – война ошибок не прощает. Ни объективных, ни субъективных. Даже в дикой природе медведь, схватившись в смертельной драке с двумя тиграми, не всегда может выйти из нее победителем. Не говоря уже о четырех…

                *  *  *

                «Отчаянности храбрых поем мы славу!»

     А завершить мое повествование я хотел бы напоминанием о целях и задачах, которые я ставил перед собой в его начале.

     Пропавшим без вести звание Героя Советского Союза не присваивалось – только живым, или посмертно.

     Петр Кальсин погиб. Имя его не запятнано. Приказ командующего 3-м Украинским фронтом Р.Я. Малиновского о подготовке документов на присвоение звания Героя Советского Союза никто не отменял. Его лишь отложили. До выяснения судьбы летчика.

     Высокое звание Героя Советского Союза, как известно, уже не присваивается. Но есть звание «Герой России».   

     Не менее высокое…

                *  *  *

     ПРИМЕЧАНИЯ

     Фото 1 и 2: 1943 г. Петр Кальсин (фото скопированы из сайта «Галерея «Дорога Памяти» : https://pamyat-naroda.ru).
     Фото 3: Фрагмент карты 2-километровки РККА 1942 г. Маршрут полета в районе Богиновка – Мариаполь – Мироновка (схема составлена автором статьи).
     Фото 4: Братская могила в с. Мироновка Никопольского района Днепропетровской области, Украина, где похоронен Петр Кальсин (фото В.Невского).


     2015 г.