Красное и черное

 
      Символы, аллегории, намеки. Ассоциации, корпорации, коалиции, монополии, партии. Трибуны, подиумы, избирательные урны. Обама рукама, медвежьей лапой. Туры, яки и бараны. Барабаны и фанфары. Литавры, тарелки и стаканы: «Давай за...».  Поды и антиподы, позиция и оппозиция. МЫ и они. Нет, только МЫ!  Скифы, рифы, рифмы. Например: Стендаль – миндаль. Врубель – рубель. Оба умерли от сифилиса. Это их роднит. Ставит в один ряд. Кладет в одну палату. Предположим, под номером «6». Делим шесть на двоих и получаем три. Третий исторический персонаж, околевший  от любовной болезни - Ленин.  Ленин – это много. Много – это большевизм. Большевизм – это  Красное. Как цвет изъеденного временем стяга. Как сок раздавленного помидора. Чем можно раздавить помидор? Можно бульдозером. Можно не бульдозером, а танком. А можно не давить, можно разжевать и съесть. То есть, проглотить. Но лучше не давать слабины и по закону Гука давануть, чтобы слегка пугнуть. Беспощадно красным, кроваво сплющенным, багрово назревшим. Их... А заодно и всех остальных. 

       Итак, миндаль, рубель и для рифмы «шнобель». Или  Меркель, лишь бы заканчивалось мягко.  Ангела – это ангел женского пола. Но все относительно: кому-то мягко, кому-то жестко - лет на двадцать строгого. Кому-то пол, для тех, кто ниже -  потолок.  Только вверх! Точнее, наверх! Туда... к...  И на несколько сроков замереть. А потом отлиться в гранит. И навечно встать, символизируя. Например, очистительную Баптистерию.

       Итак, потолок – крыша – небо. Выше апофаза. Чуть ниже её основные качества: Всемогущество, Вседозволенность, Безнаказанность. Три в одной.  Как Стендаль,  Врубель и Ульянов в  палате номер «6». Сиречь, перо, кисть и кепка. Или броневик.  Или крейсер.

       «Аврора» – это «заря». Туман над Днепром, мерзнет роса на помидорах, и вот улыбаясь, потягиваясь и пощуриваясь, из Черной дыры вылезает Оно!  Красное Солнышко! Наконец-то! Воссияло! Воссияли... Завладели...  Святополкович... Ильич... Владимирович... Предположим, Набоков. Который властелин стиля и повелитель Лолит.

       Лолита... «У ней такая маленькая грудь, и губы алые, как маки...»

       Лолита  - это не Машенька, это уже Америка: Каньоны, золото Маккены,  бизоны и прерии. Из зис Аляска (когда-то НАША, хотя НАШЕГО «когда-то» не может быть по определению), Аппалачи и аппачи.  Из зис вначале  Виннету, а позже  дядя Том. И его хижина. Или барак. Но в любом варианте  - последний оттенок серого.  Как нефть. Или вакса. Или «Квадрат» Малевича.

       Итак, спарили: Красное и Черное, Революция и Реакция, реакция и Вассерман, помидор и гусеница, Врубель и Демон,  Ленин и  Стендаль, Владимир Владимирович и Федор Михайлович. Который Достоевский. Который «Братья Карамазовы», которые Иван и Смердяков. Сиречь,  «Великий инквизитор» и его тень - читающий Ефрема Сирина эпилептик.

       «Сирин»... Значит, родом из  Сирии, в ней живущий или живший. Давно или совсем недавно. А еще псевдоним Набокова до того, как он полюбил Америку. До «Других берегов». Времен «Камеры обскура» и «Приглашения на казнь». Кто желает? Подходи, подписывай контракт и к Ефрему! Или Исааку, или сразу на лоно к Аврааму.

       Красное и черное.... Вчера и завтра. Шарм Эль Шейх и Крым. Кета и осетр. Книжка и киношка.

    Сюжет романа: честолюбивый, знающий латынь  плебей и все остальное;  мечтающий о власти неврастеник и его бабы;   лгун и трус в поисках могущества. Часть первая – «Сын плотника», часть вторая – «Мэр», часть средняя «Пресс-секретарь». Часть последняя – «Кочан в корзине».

      Черт бы побрал этих французов...

август 2016