Буль-буль. Эпизод 6-ой

- Товарищ капитан, я же рядом с частью живу. Тут пешком полчасика, если по лесу тропой. Если не запустилась, конечно. Но ходят же в самоволочку-то? У меня и машина должна быть на ходу, если аккума не разрядилась за годы. И ключи у меня с собой от гаража. Врядли снесли же? Что я конкретно предлагаю? Мы можем на тачке до адмирала доскакать и индивидуально без посторонней робототехники описать ситуацию. Всегда нас понимал этот человек, и после всегда из дерьма вытаскивал. Если жив наш Иван Георгиевич. Собака у него какая умная была?... Может, и жив адмирал. Прошло лет 25 - а он спортивный был.
- Мы с этим назад в будущия совсем запутаемся. Может, ты сам на этой машине сегодня в клуб с детьми поедешь?
Теоретически, адмиралу мы и позвонить можем. Он из принципа только стационарный городской использует. Расим, твой телефон антенну показывает? Нет. Значит волны изменились и протоколы связей стали иными. Видите, как бессмысленны ваши гаджеты в пространстве грядущих лет. Впрочем, оно и к лучшему... Железные робокопы не засекут.
Собаку я помню, конечно. Кощей. Приятный пес. Мощный. Он кубки завоевывал. Обычный подводник собаку держать не может. О ней заботиться всегда надо. Ее же не пошлешь на работу, чтоб Педигри зарабатывала, пока сам в рейсе. В общем, иллюзорная тачка - не вариант. Пойдем в лесную сторонку - обсудим положение вещей.
Солдаты поползли на карачиках за ведущим барашком. На ближайшую лесную полянку, где самовольные срочники нередко отдыхали.

Расположившись на дереве, Селиванов, Карантир и Расим уселись по правую сторону от командира. Остальные увалились на травку, достали сигареты, брелки и семки. И беседа пошла на удивление непринужденно:
- А вы, товарищ капитан первого ранга, не хотите на будущее свое посмотреть? - Интересовался Расим.
- Что на него смотреть. Службы серое пальто. Выплатили с женой ипотеку зыркнуть, разве что? - Отвечал сдержанный капитан.
- Ах да, у вас же ипотека... Рабства в России на все времена хватало.
- А в Европе - если ты кредит не отработал - дети обязаны.  - Вот и рожают рабов, - добавил Карантир, играя с гусеницей.
- Айфоны, машины, культ денег, культ корпоративных традиций, интернеты, все кредиты - ветвится дерево этого рабства. + алкоголь красной линией связывает тюрьму прошлого и настоящего, - перечислил командир Балдежкин.
- А служба в армии, тов капитан?
- Э, ты не трожь! Это защита наших устоев рабства! Традиций потребительской корзины, - гримасничал Селиванов.
- Может, прав был антистарец. Когда официальное крепостничество колосилось, как-то честней жить было. Болезнь признанная - менее опасная чем латентное заболевание - ушедшее на скрытый уровень?... Тогда жажда свободы была в русском мужике - уже какая-то освобожденность.

Взрослые мальчишки сидели на дереве в майках в полосочку и болтали ногами. Кора старого доброго ствола была обтертой - потому что много солдатских поп, ног и гимнастерок шкрябало ее. Военные вцеплялись в ствол и в траву с жадностью. Колупали ногтями, изголодавшимися по тактильности леса, по настоящим корням и листочкам.

- Давайте про нашу освобожденность подумаем. А то пока мы просто ныряем и всплываем. Причем всегда это не совпадает. Заныриваем с одним гео-временным намерением, а выныриваем совсем в другом.
- Да уж. Группа мужчин по принципу долга заточилась в стальное яйцо с ядерной иглой и хочет выскочить в неком гипотетическом "своем" времени. А есть-ли такое время, господа? И какому Кощею настоящего мы подарок этой иглой готовим?
Карантир домучил гусеницу:
- Непопадания идут потому, что есть конфликт, между нашей узко-эгоистической волей и мировой волей Шопенгауэра. А диссонанс непонимания в наши души привнес гаджетный синдром, расцветший в эпоху открытого крепостничества. Теперь эпохи объединились.
- Скоро кончится рабство. Представь, Карантиша, наступит такое время, что не будет ни Японии ни Америки, ни Петерберга! За привязанность к Айфонам в водичку окунут. Кстати, мы же можем сами занырнуть в районе финского залива и убедиться, всплыв попозже. Представьте, плывут моряки над городом. Видят шпиль адмиралтейства торчит из глади. Матросы на подлодке держат курс к Эрмитажу и к ледовому дворцу, где давали Земфиру не для рабов.
- Вы все тут - мыслительные садисты. Настоящее - все, что у нас имеется. В этом настоящем мы можем, например, пойти в город. Там роботы. Они - не рабы, а свободные воины РФ, поэтому нас легко смогут идентифицировать как неопознанных шпионов. С другой стороны - это российские киборги. Все создатели роботов знают, что российские роботы моральны, а натовские - хабалы и варвары. У наших мораль вшита на уровне ПЗУ. Значит, максимум - возьмут в плен. И до начальства все-таки достучимся. И увидим жен к вечеру. Как вам такое?
- В отличие от Кампанеллы твоя утопия не имеет даже зачатков здравомыслия. В этом настоящем мы заранее устарели и не нужны.
Когда ребята насиделись на траве, Балдежкин хлопнул себя по бедрам:
- Посидели на древе будущего? А теперь марш за мной обратно в люльку. Будем погружаться пока не получится примерное ожидаемое. С рабством или без. Я вас сюда затащил. Я и молиться буду о спасении.

http://www.proza.ru/2016/11/29/158 - Еще