Доброта злу не помеха

Небольшое дополнение в книгу "Нет слов, или запретные мысли анархиста",
публикую отдельно.


    Люди бывают разные: одни добрые, другие злые. И настоящие добрые люди всегда добрые, а злые бывают разные: одни из них добрые, а другие злые. А последние ещё раз на добрых и злых делятся, и так до бесконечности. Вы спросите: «Да разве злой человек может быть добрым? Нет, автор, ты что-то напутал – человек либо добрый, либо злой, и если добрый, то он не злой, а если злой, то он на то и злой, чтобы добрым быть уже никак не мочь!». Сейчас всё объясню.
    Добро относится к пользе, а зло ко вреду. И того, кто ведёт очень вредный для других образ жизни, в их восприятии оказывается злым. Например, занимается кто-то грабежами и убийствами, и готов отнять жизнь у прохожего за кошелёк, не зная даже, что в нём. И если там несколько грошей, то значит, он оценивает чужую жизнь за гроши. Возникает вопрос: а не проще ли ему потратить небольшую часть своего жизненного времени, чтобы заработать те средства, за которые он убивает? Нет, ему не проще – он лучше отнимет всё жизненное время у обладателя этих средств, чем потратит немного своего. Для него первое стоит меньше, чем чем – это и делает его злым для всех тех, кому неприемлемы такие принципы. И для кого-то он, может и добрый – для себя, например, или, может, у него девушка есть, за которой он ухаживает, или даже дети, которые его любят, но для всех остальных он злой. Злой и вредный.
    Допустим, кто-то не занимается целенаправленно убийствами, но из-за его действий происходит чья-то смерть. Например, сэкономил кто-то на чьём-то страховочном тросе аттракциона – себе в карман деньги положил, которые на обновление отслужившей свой ресурс детали предназначались. Или сэкономил себе время на проверке рельсов, а из-за пропущенной им неисправности поезд под откос пошёл. Он не имел цели кого-то убить. Он думал «авось обойдётся». А если бы знал, что точно не обойдётся, то, может быть, поступил бы иначе. Но только, если глубже посмотреть, то за этим «авось» стоял расчёт, что его сэкономленное время, помноженное на вероятность этого «авось», стоит для него больше, чем всё жизненное время потенциальных жертв. Возникает вопрос: так если первого можно назвать злым, то почему второго нельзя? Получается, что тоже можно, потому, что он тоже вредный, только не активным злом, а пассивным. У пассивной вредности формат деятельности другой, а принцип тот же: занимать жизненную позицию, которой она теснит жизненные позиции других в их праве на жизнь.
    Допустим, наступает в жизни какого-то общества такой момент, на пороге прихода к власти находится режим, который собирается уничтожать людей, которых никто уничтожать не имеет права. И собирается, допустим, уничтожать по расовому признаку, или национальному, или религиозному, или ещё какому-то, а заодно и всех тех, кто будет говорить, что эти тоже люди. Проводят грамотную организованную пропагандистскую кампанию. Методично промывают мозги. Поэтапно тащат через общественность окно Овертона в нужное организаторам состояние. И вот среди тех, кто является их избирателями, берётся один типичный представитель контингента, с одобрения которого это всё происходит. И ему говоришь: «Ты остановись, ты пошевели мозгами, ты открой глаза на то, чему ты содействуешь!». А он не слышит. Не слышит потому, что ему не нравится это слышать. Потому, что для того, чтобы это услышать, надо отказаться от уже привычного хода мыслей, который в силу грамотной работы пропаганды ему так нравится. Вот и не хочет он понимать то, что понять мог бы, если бы было желание грести против течения, и становится частью злого и вредного режима.
    Злому ничего нельзя объяснить потому, что он злой. Потому, что жизненная позиция у него такая: те силы и время, которое требуется на то, чтобы пораскинуть мозгами, не стоят того жизненного времени, которое будет отнято лагерями и убийствами тех, кто пострадает из-за его деятельности. И его «А, по-моему, ты ошибаешься» для тоже самое, как «авось обойдётся» для героя предыдущего примера. Только от жизненной позиции того у этого позиция отличается тем, что тот понимает свою неправоту задним числом, а этот никогда. И понимать не собирается, потому, что чтобы что-то понять, нужно пораскинуть мозгами, а он этого делать не хочет. И он найдёт кучу доводов для того, чтобы не видеть свою неправоту, и найдутся они очень оперативно с лёгкой руки самой системы, за него проработавших из и подсунувших их ему для пользования. А если это доводы кончатся, начнёт придумывать свои. А когда и они кончатся, он скажет: «Я не знаю, что ответить, но всё равно не согласен!» и уйдёт, придумывая себе оправдания. А дешёвое оправдание, как грязь – свинья всегда найдёт.
    Если кто-то не хочет понимать, что нельзя отнимать у человека жизнь за кошелёк, то тогда общество посылает людей с оружием, которые устраивают на него облаву. И тогда до него доходит, что этого лучше не делать. Если кто-то не хочет понимать, что нельзя из-за своей халатности подвергать опасности чужие жизни, тогда общество предусматривает адекватную ответственность за причинённый ущерб. И тогда до него начинает доходить, что на «авось» не надо полагаться. Хотя бы иногда. Но если кто-то не хочет понимать, что нельзя строить фашизмоподобный режим, и процесс заходит слишком далеко, то общество уже ничего не предпринимает, потому, что эти непонимающие люди теперь и есть общество. А когда в отношении таких людей ничего не предпринимается, они не будут понимать, что этого делать нельзя, потому, что в данном случае уже нет такой силы, которая бы заставила что-то понимать тех, кто сам понимать ничего не хочет.
    Вы спросите: ну а доброта то тут при чём? А дело в том, что все люди разные. И одни везде и всегда ходят с таким видом, что к ним лучше ни с чем никогда не обращаться. А другие не могут не покормить бездомного котёнка, не могут не подать копеечку нищему, и не могут пройти мимо, когда старику на улице плохо стало, и не вызвать для него скорую. И когда эти сравнивают себя с теми, они говорят себе, наверное, что-то вроде «Ну я же добрый человек…». Вот только самое интересное в том, что бывают ещё и такие люди, которые тоже не могут и котёнка не покормить, и нищему не подать, и старику скорую не вызвать, но только при условии, что он не еврей, конечно. А заодно и не нигер. И не цыган. И вообще не цветной. И самое главное, чтобы не идейный враг его окосевшего от дискриминаций режима.
    Давайте подумаем: а что делает такой режим с добрыми людьми, когда приходит к власти? Говорит ему: «Ты должен котёнка сапогом, а на нищего плюнь, а на старика даже и не оборачивайся, а если что не так, то мы тебя сами сапогами…»? Не обязательно. Иногда человека на надо менять – достаточно просто изменить сам мир вокруг человека. И не будет на улице старика, который всю жизнь боролся за права человека, потому, как не доживёт такой до старости. И не будет даже нищего, с которым можно было хоть парой слов перекинуться на эту тему. А вот кошечка может остаться – она для такой системы не опасна. И нищий останется только тот, которому вообще всё равно, что в более высших слоях общества происходит, и за счёт этого только и останется. И старик будет только тот, кто против тех был, кто против режима, и который дожил до тех лет, до которых не доживали те, на кого он доносил. А перед старостью все равны, и вот он к твоим услугам – применяй к нему свою доброту. И вот в таком режиме и живи, и служи ему, и твоя доброта ему теперь ничем не мешает. И есть люди, которым не всё равно, каким должен быть мир, к которому их доброта приложена быть должна, а есть те, кто не особо об этом задумывается, потому, как не стоит для них оно того. И есть режимы, которым это всё равно, а есть такие, которые знают, как этим пользоваться.
    Если фашизмоподобному режиму нужно, чтобы ему получше служили, он думает не о том, как в людях обнулить всю их прыть, а о том, как её использовать. И если ты лучше готов служить чему-то, когда веришь в правоту этого дела, он не будет мешать тебе верить. И если твоя вера в свою доброту будет подтверждением правоты того дела, которому ты служишь, то он найдёт, как использовать этот козырь. И тогда будет режим, который со стороны для всех злой, а изнутри все его сторонники для себя добрые. И когда они пойдут творить свои дела, то наденут фартучек, чтобы доброту свою не запачкать, и поработают в нём, а потом снимут и снова останутся для себя чистыми и добрыми. Когда зло в этом мире доминирует, такими добрыми людьми свет полнится.