Однажды летом

Лето!..

Какое чудесное время года!

Летом всё созревает и набирается сил.

Именно летом выпускники расстаются со школой, вдруг сразу становясь взрослыми, и вступают в новую, желанную, но неизвестную жизнь. Только спустя годы они поймут, что «школьные годы чудесные». И их больше никогда не вернуть. Ни за какие деньги. От этого даже наворачиваются слёзы.

Лето – пора отпусков, солнечных ударов и сплошных витаминов. А сколько душевных песен написано об этом времени года… И сколько ещё напишут…

Лето создано для молодых. Это они плавятся на солнцепёке, превращаясь из белого человека в чёрного. Это они весело плещутся в воде, влюбляются, встречают рассвет и радуются рождению нового дня. Для них лето – период сказочной любви и безоблачного счастья!

Но у каждого возраста своё лето и свои праздники.

Другое дело – пенсионеры. Для них лето – мука. Вместе с подъёмом ртути в термометре растёт и их артериальное давление, мучают магнитные бури, трещит голова. Днём, от греха подальше, они стараются отсиживаться по квартирам, плотно зашторивая занавески. И только вечером решаются показаться на улице, подышать свежим воздухом.

Персональными средствами передвижения пожилых людей являются трамваи и троллейбусы. Там пенсионерам за их многолетний и ратный труд полагаются льготы – бесплатный проезд. Но летом в этом транспорте не продохнуть. Из-за боязни сквозняков и простудных заболеваний все окна и люки часто плотно закрыты.

К этому тоже привыкают.

Лето…

Но и летом хочется есть, пить и просто жить, как зимой или осенью. Это порой и заставляет старичков в самое пекло выбираться на улицу, идти в магазин, аптеку или ещё по каким-то другим делам.

Василий Семёнович Седаков в последний день месяца отправился по холодку в сберегательную кассу, чтобы оплатить коммунальные услуги, наивно рассчитывая быть в числе первых. Но желающих быть первыми в этот день оказалось так много, что к кассе он приблизился аж к обеду.

Успешно завершив эту обязательную финансовую операцию, чертыхаясь, он вышел на улицу. Солнце нещадно испепеляло всё вокруг. Постояв немного в тенёчке, он не спеша посеменил в супермаркет. Супруга велела купить хлеб, косточку на борщ, вилок капусты и каких-нибудь ягод или фруктов.

В магазине была благодать. Кондиционеры работали во всю мощь. Василий даже изрядно продрог. Купив всё и даже отведав незнакомого «живого пива», он снова вышел на улицу. Было ощущение, что из холодильной камеры сразу очутился в горячей сауне. Сухой жаркий ветер впивался в кожу.

Огорчённо посетовав, что не послушался супруги и не покрыл голову соломенной шляпой, с двумя тяжёлыми пакетами он поплёлся к трамвайной остановке.

Вдруг из-за поворота показался его трамвай. Медлить в таких случаях просто безрассудно, потому как следующего можно ждать и ждать. А это никак не входило в его планы, и так уже полдня безвозвратно потеряно. Конечно, можно добраться и на маршрутном такси, но это – деньги, а они в старости на дороге не валяются.

Василий Семёнович, собрав в кулак всю свою волю и вспомнив далёкую службу в доблестной армии, стремглав (хотя сейчас это очень громко сказано) бросился к трамвайной остановке.

Ему повезло – он успел вскочить в заднюю дверь, тесня широкой грудью и большим животом стоявших впереди пассажиров. Сердце неистово колошматилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу. Воздуха не хватало, из лёгких вырывались звуки протяжных свистков, а рот заполнила вязкая слюна. Василий Семёнович аккуратно поставил поклажу на ступеньки, повернулся лицом к выходу и, собрав всю скопившуюся во рту слюну, резко выплюнул.

В это самое время появился новый потенциальный пассажир, тоже бежавший к трамваю не менее стремительно. Жидкость, залепившая ему глаза, заставила резко остановиться. Он принялся вытирать лицо, удивлённо пытаясь понять, что же такое с ним произошло. Однако до конца осознать происшедшее не удалось. Двери с жалобным скрипом задвинулись, и трамвай последовал своим давним и узаконенным маршрутом. А несостоявшийся пассажир продолжил приводить себя в порядок.

Салон разразился неестественным смехом. Молодые в расписанных футболках и шлёпанцах на босу ногу восхищались снайперским плевком, ёрничали, просили мастера дать урок по развитию меткости. Пожилые пассажиры осуждающе и с жалостью смотрели на Седакова, молчаливо качали головой.

Пунцовый Василий Семёнович, сгорая от стыда, унижения и, по-видимому, поднявшегося артериального давления, стремительно вышел на первой же остановке. До дома пришлось добираться на маршрутном такси.

А дома Василий Семёнович слёг с гипертоническим кризом. Приехавшая «Скорая помощь» хотела забрать больного в стационар, но он отказался: дочка, медицинская сестра, и укол сделает, и капельницу поставит.

Время стремительно бежало вперёд, а тяжёлый осадок так и остался в душе Седакова, словно не он, а ему плюнули в душу.

Лето.

Пора откровений и драм.