Ох уж эти девчонки!

В квартире меня встретила подозрительная тишина. «Максим?» — я заглянула в комнату сына. Как ни странно, компьютер был выключен, а Макс лежал на тахте с видом великомученика.
— Что-то случилось, сынок?
— Ничего! — огрызнулся он и отвернулся к стенке.
Я села рядом.
— Болит что-то? — спросила, прикоснувшись ко лбу Макса. — Температура, вроде, нормальная... Может, в школе неприятности?
Сын не ответил, только засопел, как паровоз.
— Тест по математике написал? Без проблем?
— Без проблем, — буркнул, не поворачиваясь.
— М-да... — протянула, поднявшись. — Что-то с тобой не то сегодня... Ладно, раз нет настроения, потом поговорим. Пошла я греть суп. Ты ведь будешь есть?
— Буду.
— Вот и хорошо, — сказала и вышла из комнаты.
«Может, поссорился, а может, потерял что... — перебирала в уме варианты. — Плохо, конечно, что замкнулся». Поставила суп на плиту и принялась готовить пирог. Тут на кухне появился Максим. Сел на табурет, тяжело вздохнул, подпер ладонями подбородок. Я молчала, продолжая делать свое дело. Он еще раз тяжело вздохнул, пытаясь привлечь внимание. Незаметно глянула на сына. Его что-то явно мучило. Сжалилась:
— Ладно, давай, выкладывай. Спрашивала же, а ты...
— Мам, не обижайся. Вообще не хотелось говорить.
— А теперь захотелось?
— Ага... Слушай, мам, вот скажи честно, все девчонки такие странные?
— С чего вдруг такой вопрос? — внимательно посмотрела на Макса.
Он стал красным, как рак, бросил:
— Да ничего, просто... — встал и хотел выйти из кухни, но я попросила:
— Сынок, помешай суп, пожалуйста, а то не успеваю. Вот-вот папа вернется, а у меня еще второе не готово.
Максим взял ложку, надел терморукавицу, деловито открыл кастрюлю...
— Спасибо, дружок, и что бы я без тебя делала! — похвалила сына.
— Да ла-а-адно, — протянул довольным тоном (похоже, моя похвала немного поправила ему настроение). — Мам, а это нормально, когда девчонка раньше все время улыбалась тебе, на переменках только с тобой разговаривала, а потом с другим мальчиком стала дружить? — все-таки решился он.
«Кажется, мой малыш влюбился», — подумала я, а вслух сказала:
— В жизни всякое случается... Девочки разные бывают. И мальчики тоже... А ты о ком говоришь?
— Ну-у-у... — замялся сын. — Так, вообще... — И вдруг разоткровенничался: — Если честно, то о Кате Антоненко. Сама домой вместе ходить предложила, я ей портфель носил, математику списывать давал. Даже тетрадку с парашютом (ту, помнишь, зеленую, мы вместе покупали) подарил. А она... Ни с того, ни с сего подружилась с Венькой, новеньким нашим. Знаешь, рыжий такой…
— Венька? А, помню, да. В этом году в ваш класс пришел. Обычный мальчишка, ничего особенного.
Сын замолчал, посмотрел на меня нерешително.
— А я? Тоже — ничего особенного? — спросил.
— Ты как раз особенный. И не просто особенный — самый лучший! — потрепала его по волосам и поцеловала в макушку.
Он аж засветился весь.
— Вот видишь! — воскликнул. — А Катька этого не понимает! Ей Венька нравится. Он, видите ли, на Джастина Бибера похож! 
— А Джастин Бибер — это кто? — спросила я.
— Ты что, не знаешь? Певец такой. Ни рыба, ни мясо, если честно, — пояснил сын и добавил совсем как взрослый: — Вот не понимаю я этих девчонок! Не понимаю, и все!
— И ты не одинок. Многие мужчины не понимают женщин. А мальчики девочек. Это жизнь.
— Серьезно? — удивился Максим. — Я думал, вы с папой друг друга понимаете.
В этот момент на кухне появился муж (мы с сыном не услышали, как он пришел с работы), потянул носом:
— М-м-м... Пахнет обалденно! Мой любимый фасолевый супчик?
— Именно, — ответила я, чмокнув его в щеку. — Мойте руки и за стол.
— Так о чем вы тут без меня говорили? — спросил Коля за ужином. — Мужчины, женщины... отношения полов... Чудная тема! — он улыбнулся. — У нас с твоей мамой, Макс, полное взаимопонимание. Хотя я ее и не всегда понимаю.
— Как это? — спросил сын. — Полное взаимопонимание, но ты ее не понимаешь?
— Ну... Оксюморон, да...
— А что это, оксюморон?
— Мягко говоря, нестыковочка... Так вот... Я не понимаю, зато твоя мама понимает за двоих. Такие они, девочки... Хотят, приходят на свидание, не хотят — не приходят, правда, Маришка?
— Мам, ты что, не приходила к папе на свидание? — Макс перевел взгляд с Коли на меня. — Выходит, ты такая же, как Катя?
— Бывало, что и не приходила. Хотела проверить, как твой папа отреагирует. Станет искать — значит, любит, а нет... Зачем мне такой?
— Искал?
— Как видишь, — с иронией произнес муж. — Иначе не сидел бы сейчас здесь.
Сын помолчал минуты три и вдруг выдал потрясенно:
— Так, может, и Катя так же... Может, проверяет меня...
— Может, проверяет, — хохотнул муж. — А может, дразнит. Девочки, они такие...
— Понимаешь, сынок, — сказала я. — Мужчины и женщины разные. У первых одно лучше получается, у вторых — другое. Одни защитники и добытчики, другие — хранительницы очага. Наверное, это к лучшему, они дополняют друг друга...
— Ох уж эти девчонки! — со смехом перебил муж. — Ну не могут что-нибудь не сжечь! — он глянул на меня. — Горелым пахнет, не слышишь, что ли?
Я подскочила к духовке, достала противень, опустила на предупредительно поданную Колей подставку. К счастью, пирог подгорел только с одного боку. Облегченно вздохнув, отрезала по большому куску и поставила на тарелках перед своими любимыми мужчинами, сопроводив словами:
— Ох уж эти мальчишки! И что бы мы без вас делали...
— Ням-ням! — довольно промурлыкал муж, уминая десерт. И, глядя на сына, самозабвенно поглощающего свою порцию, добавил: — А еще девочки умеют вкусно готовить. Не все, конечно. Вот возьмешь себе в жены хорошую девочку, как наша мама, — будешь всегда сыт и доволен. Только следи, чтобы не подгорело, пока твоя жена с кем-нибудь болтает.


Опубликовано в журнале «Моя судьба» № 25, 2017 год