Часть 7
— Всё случилось не совсем так, как я рисовал себе в уме… Но, с другой стороны, ты всё равно обрела земную оболочку, смогла вернуться к жизни. Наша игра постепенно подходит к своему логическому завершению. Надеюсь, ты сможешь меня понять… и простить. Я допустил столько ошибок и промахов, однако, всё же моя цель сейчас невероятно близка ко мне.
Мужчина вздохнул и чуть сжал перебинтованные пальцы больной.
— Я рассчитываю на тебя, Настя.
Развернувшись на каблуках, он стремительно покинул палату.
По коридору взад вперёд ходил Георгий, нервно кусая губы. Сложенные за спиной руки и крепко стиснутые в замок пальцы подрагивали от волнения. Полы длинного белого халата, так же пахнувший специфическими лекарствами, подметали условно чистый пол, на котором в некоторых местах можно было заметить мыльные разводы.
— Успокойтесь, Гера. — Евгений подошёл к мужчине и положил руку на плечо, тем самым заставив остановиться. — С вашей племянницей всё будет в порядке, не стоит переживать. Эта больница самая лучшая в городе, и мастерство врачей тут на высшем уровне. Через месяц-другой она уже будет бегать как козочка.
Георгий в ответ лишь прерывисто вздохнул.
— О деньгах не беспокойтесь, — тем временем продолжил Евгений. Ловким движением он достал тонкую сигарету из кармана пиджака и теперь крутил её между пальцев. — Всё лечение за мой счет, и возвращать мне ни копейки не нужно. — Попытку возразить он остановил резким взмахом руки. — А теперь позвольте откланяться, время нынче деньги.
По пути стягивая халат, мужчина быстрыми шагами направился прочь из больницы завершать хитроумные планы. Двери с тихим щелчком закрылись, оставив за собой тишину и белые стены, насквозь пропахшие хлоркой и лекарствами.
***
Пропажа призрака чувствовалась явно. Как бы Ксюшу не бесило приставание, ненужные вопросы, вопли или причитания Насти, девушка уже успела к этому привыкнуть. Поэтому сейчас тишина напрягала. Ксения перепробовала всё, начиная от простых криков «Где же ты?» и оканчивая странными (на взгляд Марка) ритуалами со свечами, но призрак так и не появлялся. Создавалось впечатление, что Анастасия либо сгинула ко всем чертям, либо умудрилась найти простака, согласившегося отдать ей своё тело. При этом первое казалось девушке более вероятным, но вслух она свои мысли предпочитала не высказывать.
В конце концов, когда с памятной трагедии прошла неделя, Ксюша окончательно убедила себя, что призрак исчез окончательно, решив при этом не заморачиваться с прощанием. Но при этом почему-то где-то в глубине души девушке не хватало завистливого голоса Насти, её болтовни, её пререканий. Даже простое ехидное замечание по поводу выбранной одежды по утрам казалось теперь родным.
— Значит, моя жизнь вновь возвращается на круги своя. Теперь можно будет спокойно ходить в институт, как и все обычные студенты, спать на скучных лекциях, зашиваться домашками и сессиями… Конечно, в плане встреч с Марком это даже хорошо, что Насти больше не будет рядом, но всё же мне её почему-то не хватает. Куда же ты делась, неугомонная?
Зеркало, перед которым девушка сидела и расчёсывала свою шевелюру, ответило лишь грустным отражением. Вздохнув, Ксюша заплела небрежную косу, взяла заранее собранную сумку, оделась и вышла из дома. Сегодняшний день обещал, что скучать не придётся. И первым же пунктом в списке дел было посещение больницы по просьбе продавца. В тот день он выглядел настолько несчастным и жалким, что у девушки не хватило сил отказать ему в просьбе каждые два-три дня навещать племянницу.
«А ведь характер у неё далеко не сахар. Она очнулась уже дней пять назад и с тех пор проедает мозги мне и врачам. Чем-то Анна напоминает мне несносного призрака, но, скорее всего, я просто слишком много думаю о Насте, и потому она мне теперь везде мерещится», — мрачно думала Ксюша, сбегая по лестнице. — «К тому же постоянные и будто бы приклеенные к лицам широкие улыбки докторов, белая плитка с синий цветочек на полу и поразительно белые стены больницы стали уже напрягать и нервировать. Чувствую, что мне с лихвой хватит месяца чтобы получить сильный нервный срыв».
Купив в магазине по пути немного фруктов, девушка бодрым шагом направилась в главную городскую больницу. Стеклянные двери, отметка на регистратуре и, наконец, палата, насквозь пропахшая лекарствами. И как, интересно, эта больница может быть самой лучшей в городе?
Анна полусидела на койке и лениво листала толстый глянцевый журнал, который ей занесла утром медсестра. Одной рукой это делать было неудобно, поэтому больная помогала себе второй, затянутой в белоснежный гипс, иногда морщась от болезненных ощущений.
— Привет, — произнесла Ксюша, водрузив на прикроватную тумбочку пакет с фруктами. — Смотрю, ты себя вполне хорошо чувствуешь. Как настроение?
— Ты знаешь, тут так скучно, — проныла девушка, откидывая в сторону журнал. Тот, ударившись о стенку, упал на пол вверх тормашками, погнув некоторые странички. — Жаль, гипс с ноги снимут ещё очень не скоро — так бы уже давно отпустили домой, а то тут серьёзно нечего делать. Кстати, ты здорово выглядишь.
— Спасибо, — Ксения чуть улыбнулась и подняла с пола журнал. Тот оказался действительно весьма скучным — уже даже один только заголовок о пятидесяти топовых моделях и их интригах навевал тоску. — Это тебе медсестра подсунула? — Анна кивнула. — Не общайся с ней, она очень непосредственный человек, если верит во всю эту фигню.
— Знаешь, меня тут мучает одна мысль, похожая на сон, — после некоторого молчания протянула Аня. — Словно я это не я. Я совершенно не помню аварию и что было после, словно кусок памяти вынули, но ощущаю это тело не своим. Словно инородный предмет. А ещё иногда вижу неясный силуэт мужчины, который был как будто в тумане. Он что-то говорил про какую-то миссию, и что ему жаль, что всё так вышло. Не помню, что ещё.
— Ну-ка, напряги свою память и вспомни, что было до аварии, — попросила Ксюша, подавшись немного вперёд.
Анна задумчиво поправила канюлю, введённую в вену правой руки, и посмотрела в окно. С её ракурса было видно безоблачное голубое небо. Такое чистое и прозрачное… как вода? Вода!
— Я помню воду! — воскликнула вдруг девушка. — Она была отравлена. Причём очень и очень давно. А потом, тоже вода, только жгуче холодная. Я повернула какую-то непонятную ручку, и из крана полилась ледяная вода, я ещё под ней волосы мыла. Очень сложно, кстати, было потом их распутывать — они были чертовски длинными! Хотя странно, что сейчас короткие — я совершенно не помню, когда обрезала их. А ещё помню воду в фонтане — я её не видела, только слышала, немного отдалённо. Она красиво журчала, — Аня улыбнулась и запустила загипсованную руку в короткие волосы, тут же поморщившись. — Всё время забываю, что эту руку лучше не тревожить.
Ксюша слушала собеседницу, не перебивая. И потихоньку понимая, что нашла свою бестелесную пропажу. Она всю эту неделю была под самым носом! Вселилась в умирающую девушку. Вот она и разгадка таинственного исчезновения призрака и того, что очнувшаяся Аня очень сильно напоминала Настю. Эврика!
— А имя Настя тебе о чём-нибудь говорит? — шёпотом спросила Ксения, уставившись на девушку каким-то новым взглядом.
— Оно мне кажется подозрительно знакомым, но я не могу понять почему. Кажется, даже тот странный мужчина меня так назвал. — Помолчав немного, она вдруг воскликнула: — Есть ещё кое-что, что, возможно, было где-то во время аварии. Это такие обрывки мыслей, странных мыслей. Как будто красная молния пронеслась мимо меня с противным визгом, и всё вокруг тоже было каким-то багровым. А сама я почему-то выдыхала воду красного цвета. Она была густая, со специфическим запахом.
— Кровь, — ответила Ксения. — Это была кровь. Момент, когда тебя сбила машина — та самая красная молния, о которой ты говорила. Неужели, ты ничего не помнишь о том, что было несколько ранее? Например, в день моего рождения. Помнишь, Насть?
Как только последнее слово сорвалось с губ посетительницы, в воздухе повисла тягучая тишина. Аня непонимающе смотрела на Ксюшу, но вскоре выражение её глаз стало меняться.
— Помню, — сказала она. — Помню! — повторила уже более радостно. — Я пыталась забрать твоё тело. Но сейчас можешь уже не беспокоиться об этом, я нашла другое, более согласное принять меня в себя.
— Ехидничать ты так и не разучилась.
Настя развела руками, едва не выдернув канюлю.
— Только вот по паспорту-то я Аня. И тот толстенький продавец меня Анечкой называет.
— О нет, даже не думай оставить это ужасное имя, — тут же воскликнула Ксюша. — Тебе двадцать восемь, значит вполне можешь себе имя поменять. Начни новую жизнь в новом мире. Ты же не та грязная, оборванная и опустившаяся Анна, которая клянчила деньги у двоюродного дяди на наркоту и сигареты, верно? Вот и нечего оставлять себе её имя.
— Ты мне поможешь? — смущённо улыбнувшись, спросила Настя.
— Разумеется, что за вопрос. А пока на вот, скушай мандаринку и быстрее поправляйся, чтобы уже выйти из этих белых стен.
***
Прошло ещё чуть больше месяца с того памятного разговора в больнице. Постепенно жизнь возвращалась на свои круги, всё вставало на свои места. Анну выписали из больницы под аккомпанемент дядюшкиных слёз и причитаний, сдержанных улыбок Марка и Ксюши и полу загадочного взгляда Евгения из-под полей шляпы. Он стоял в тени многовекового дуба, росшего в шагах десяти от стеклянных дверей больницы и, скрестив руки на груди, наблюдал счастливые моменты жизни. Он никак не мог понять, почему всё вышло именно так, и что такое творится с его чувствами. Тогда, в больнице Евгений вдруг почувствовал нечто странное — как будто лежавшая на кровати женщина могла быть ему более, чем просто знакомая. Даже не смотря на бинты, кровоподтёки, синяки, спутанные короткие волосы, подобные серой пакле, мешки под глазами и морщинистую кожу, которая, в общем-то не положена особе женского пола двадцати восьми лет, пациентка известной в городе больницы казалась какой-то родной. И произнося слова, Евгений искренне понимал, что ему действительно жаль, что всё случилось именно так. Спустя столько лет, проведённых в порыве мести и какой-то глупой игры в кошки-мышки, до него, наконец, дошло, что он всё-таки чувствовал к ней.
Без конца радовавшийся Георгий в очередной раз обнял свою ненаглядную племянницу, и вскоре все четверо покинули больницу, отправившись по своим делам. Проводив их взглядом, Евгений вздохнул и достал из кармана пиджака мобильный телефон. Он набрал нужный номер и впечатал текст. Ему потребовалась минута, чтобы нажать-таки заветную кнопку «Отправить». Когда на экране высветилась табличка об отчете, он всмотрелся в ту сторону, куда ушли Аня и её дядя и, мысленно пожелав себе удачи, ушёл в противоположную.
Мягкие сиреневого цвета сумерки опустились на южный город. Сквозь редкие перистые облака, переливаясь перламутром, сиял лунный свет, где-то вдалеке мерцали крошечные звёзды. Здесь, на крыше аккуратного и небольшого ресторанчика, выбранного Евгением, ощущалась некая таинственность грядущей ночи. Даже современная музыка с нижнего этажа не могла перебить этот настрой. Мужчина сел за зарезервированный им столик, взял за ножку бокал и посмотрел сквозь него на луну. Преломлённый свет, перевёрнутая вверх ногами картинка и безумные краски, которыми природа щедро одарила мир нынешней ночью — увиденное поражало. Однако до конца насладиться красотами Евгений не мог — нервничал. Не смотря на солидный возраст, успешный бизнес, стальные нервы, сейчас мужчина чувствовал легкое подрагивание пальцев и понимал, что этот разговор будет отнюдь не лёгким. Если, конечно, он состоится. Где же она? Часы показывали без пятнадцати одиннадцать, а её всё не было. Безусловно, у девушек есть отличная черта — задерживаться на назначенные встречи, но чтобы на полчаса? Может быть, она не придёт? Нет, Евгений не верил в это.
Вдруг его внимание привлекла одинокая женская фигурка, одетая в потрясающее салатовое платье с накинутым на плечи вязаным кардиганом, которая только что поднялась по винтовой лестнице на крышу. Она оглядывала зал, словно искала кого-то. Распущенные и длинные тёмного цвета волосы волной опускали на плечи, чуть сдвигаясь в сторону, когда девушка поворачивала голову. Евгений смотрел на неё и не мог отвести взгляда. Незнакомка была по-своему красива и чем-то напоминала одну его давнюю подругу, когда той было шестнадцать лет. Сузив глаза, он наблюдал за новой посетительницей, за спиной которой уже маячил официант, ожидая когда гостья выберет столик. Девушка достала телефон. Бледный свет от экрана осветил её лицо с низу, выделив острый подбородок. Она что-то набрала и снова посмотрела в зал.
Телефон завибрировал так внезапно, что Евгений вздрогнул. Рассеяно сунув руку в карман, он вытащил устройство, уставившись на небольшое сообщение: «Где Вы?» Вновь взглянув на девушку, мужчина поймал её взгляд и тут же вскочил. Как он мог её не узнать?
— Здравствуйте, Анна, — поприветствовал он подошёдшую девушку. — Вы очаровательны. Простите, что не узнал сразу. Вы… так изменились.
— Благодарю, только я отныне София, — ответила собеседница чуть надломленным голосом. Очевидно сказывались годы под действием никотина и наркотиков.
— София? Но почему именно это имя? — Евгений пригласил девушку к столу и сел сам напротив.
— Имя данное мне родителями мне не очень нравилось. Давайте перейдём к делу, вы же меня не просто так сюда позвали.
— Да, конечно, — Евгений кашлянул и опёрся локтями на стол. — Вы любите истории с красивым концом? Я хотел бы рассказать вам одну, если вы не против.
Девушка покачала головой и откинулась на спинку стула. Официант положил перед ней меню, но она отмахнулась от него. Сконфуженный парень быстро кивнул и скрылся из виду.
— Эта история началась довольно давно и, вы знаете, до сих пор пока не имеет ясного конца. Но обещаю, он будет приятным. Возможно, вам даже покажется что-то знакомым. Это вполне может быть. Итак, около четырех или пяти веков назад, недалеко от этого города существовало одно небольшое королевство, изначально обречённое на погибель, потому что боги отвернулись от него. Королевская семья была небольшая, но крепкая. Управлял король вверенным ему королевством справедливо, однако, будучи немного азартным и тщеславным человеком, любил устраивать военные походы. Их было много, какие-то заканчивались проигрышами, какие-то прибавляли королю чести, славы и богатства. Правда, длилось это недолго. Один мой друг-историк рассказывал мне, что серия проигрышных воин в итоге ощутимо подкосила бюджет королевства. Многие благородные лорды стали подбирать хлебные крошки на мостовых, потому как пустили все деньги в очередную войну. В то время очень многие богатые и знатные подданные забыли о том, что такое не оглядываться назад и как жить на лихую ногу.
Кстати, я забыл упомянуть, что у королевской четы помимо прекрасной дочери принцессы было множество всеразличных родственников. Говорят, что даже до сих пор живы их далёкие потомки, хотя я не уверен, что это правда. Однако вернёмся в главным лицам.
Как я уже говорил, была принцесса. Довольно мила собой, на редкость умна и сообразительна, с противоречивым характером светской львицы и гордой, самостоятельной девчонки-сорванца. Конечно, никто в то время её так не называл. Об этой её второй, дикой стороне знали далеко не многие, можно даже сказать, единицы. Для всего белого света она была идеальной манерной особой, едва ли не первой красавицей всего королевства, претенденткой на престол. Но ей так и не суждено было почувствовать на своей прелестной головке металлический обруч короны — в день её шестнадцатилетия, возраста, когда дозволено было выбирать будущего супруга для восхождения на трон, произошёл заговор. Принцесса и многие другие поданные были убиты. Страшная и грустная история… Я слышал её столько раз, и каждый раз переживаю так, словно слышу впервые. — Евгений быстро глотнул воды и посмотрел на собеседницу. Она напряглась и смотрела на него не отрываясь.
— Зачем вы мне рассказываете эту легенду? — спросила она, когда молчание затянулось.
— Мне показалось, что вам будет интересно. — Мужчина чуть пожал плечами. — Но подождите, самое главное ещё впереди.
Принцесса видела своего убийцу. Она его знала и при этом достаточно хорошо. Более того, она не могла поверить, что ему потребовалось её убивать, что он её предал. Не знаю, что она чувствовала в тот момент, но слова, последние слова, произнесённые ею, были вовсе не «Папочка, спаси!». Нет, это была угроза, жажда отмщения. Она поклялась отомстить своему убийце. И, вы знаете, ей это удалось. В какой-то мере.
— Как же ей это удалось? — Как и ожидал Евгений, удивления в голосе девушки не было совсем. Он не ошибся в ней, знал, что она именно та, кто ему нужна.
— Всё просто, — ответил он. — Магия, самая обычная магия. Придворная ведунья — представляете, были и такие, — смогла сделать так, чтобы душа юной девы могла перемещаться во времени и пространстве с помощью другого сосуда, для которого века — ничто. Обычная золотая кружка легко справилась с этой задачей. Она путешествовала, переходила из рук в руки, продавалась и покупалась, терялась и вновь находилась. Четыре века время безжалостно кидало её во всевозможные истории и передряги, однажды она даже стояла в музее — пока его не ограбили. И вот, спустя столько времени… миссия некогда заключённой в золотую оболочку души подходит к своему логическому завершению.
— Кто ты? — София подалась вперёд, внимательно глядя на собеседника, пытаясь уловить в нём нечто знакомое, но черты расползались подобно тараканам. Это был незнакомый мужчина около тридцати лет. Она и сама не понимала, почему согласилась на встречу с ним. Одна только смска смогла пробудить в ней бурю эмоций, сподвигнувшую её на поход сюда. И теперь оставался лишь один вопрос. — Кто ты? — вновь повторила она. — Хотя подожди, кажется, я знаю.
И замолчала. Оба сидели в почти неуловимой ночной тишине, окружённые тихим перешёптыванием других посетителей ресторана за другими столиками, шорохом листвы от ветра и едва слышной музыкой. Оба не спешили раскрывать все карты. И всё же кому-то стоило начать.
— Я знаю тебя, — Евгений тоже перешёл на ты. — Я знаю тебя такой наивной, такой милой, безответно влюблённой и коварно, ужасно преданной. Время жестокий учитель — я понял, что именно сделал лишь спустя четыре века — четыре! Я не могу себя простить за то, что сделал когда-то давно. Но, думаю, что будь у меня возможность повернуть время вспять, я не поступил бы иначе. Такой я человек. Всё это бесконечное время я ждал, я играл, словно в карты. Помнил о предсмертном проклятье и с каждый годом ждал, когда же оно даст о себе знать. Чёрт возьми, иногда я даже ставил ставки с самим собой в какой именно день всё произойдёт, — он хрипло рассмеялся. — Я проигрывал, снова и снова. И ждал. И только с годами стал понимать, до чего же ничтожным идиотом был. Упустил такую потрясающую девушку, ранил её ещё хуже, чем если бы просто воткнул нож в спину. Могу сказать лишь одно — самовлюбленный кретин.
Евгений сжал руки в кулаки. Его серые глаза излучали такую неповторимую решимость, что София даже не стала ничего говорить. Она поняла кто он, поняла, что он знает, кто она на самом деле. И сейчас не знала, как отнестись к этому всему. Да, верно, она любила его, но это было так давно. И было ли вообще? То чувство, которое испытала шестнадцатилетняя наследница никак не вязалось с действительным понимаем любви, которое София узнала не так давно благодаря своим новым друзьям. И пускай в душе она всё ещё та же юная принцесса, накопленный опыт за всё прошедшее с тех пор время давал о себе знать. Нет, это не была любовь, по крайней мере совсем не та, которую можно назвать крепкой и счастливой. Но что теперь?
— И теперь, я хочу, чтобы ты знала, — Евгений на миг опустил взгляд на пустую тарелку и вновь посмотрел на девушку. — Мне правда жаль, что я поступил так подло когда-то. Но в тоже время, я рад, что всё случилось именно так, потому что…
Рядом кашлянул появившийся из ниоткуда настырный официант, ожидавший когда же посетители, наконец, что-нибудь выберут. Однако одного почти гневного взгляда Евгения хватило, чтобы он тут же ретировался.
— Потому что что? — спросила София, уже примерно догадываясь, что последует за этой фразой.
— Потому что ты мне не безразлична. Мне потребовалось столько сил и времени, чтобы понять, что никогда в жизни я не хотел причинить тебе боль. Я настолько увлёкся своей непонятной и никому не нужной местью, что не хотел видеть очевидное и гораздо более важное. Говорят, лучше поздно, чем никогда… И потому я хочу сказать, что люблю тебя. — Евгений протянул руку через стол и прикоснулся к правой руке девушки. Она вздрогнула. — Я совершенно точно без памяти влюблён в тебя, София. И если ты дашь мне только один новый шанс…
— Надеюсь, ты не думаешь, что проникновенный разговор под сияющей луной, твои серые глаза и вот это прикосновение к моей руке, словно по волшебству заставят меня сказать, что ты прощён? Ты прав, прошло так много времени, и я помню, как обещала отомстить тебе. Видит бог, я не смогла сделать это так, как хотела — я не убила тебя, хотя в тот конкретный момент готова была это сделать. Время лучший лекарь… Я тоже сильно изменилась за эти годы.
— Тебе очень идёт эта прическа, и вообще ты очень преобразилась за сегодняшний день. Ещё утром я видел тебя немного уставшей, даже несколько замученной, с короткими волосами… Неудивительно, что я не узнал тебя, когда ты пришла. Как ты это сделала?
— Моя отныне лучшая подруга смогла устроить меня на несколько часов в местный салон волшебства, где из меня сделали совсем другого человека внешне. Я больше не та Аня, которую помнит обожающий её дядя. И не та Настя, которую помнишь ты.
— Да, всё верно, — Евгений увереннее взял руку девушки. — Ты София, прекрасная София. Моя София.
— Хотя с последним я всё же не спешила бы, — девушка улыбнулась. И хоть улыбка вышла немного болезненной из-за всё ещё побаливающих ссадин на скулах, оставшихся после аварии, она всё равно была счастливой и искренней.
— Ты не против прогуляться со мной под этой луной после ужина? — спросил Евгений, подзывая официанта. Этот вечер всё же стал тем волшебным и прекрасным вечером, который столько раз уже рисовал у себя в голове мужчина. И он надеялся, что таких вечеров у них теперь будет очень много.
Свидетельство о публикации №217112502121