Пляска смерти

 На дне запылившегося деревянного ящика тускло поблескивал ключ. Рука в тонкой кожаной перчатке приподняла его – за ним потянулась тонкая нитка паутины. Резко смахнув её и повисшего на ней засохшего паука, молодой человек положил находку во внутренний карман жилетки. 
- Поверить не могу, что он пролежал здесь все эти годы, - сказал он, запахивая сюртук.
- Да, лет, сколько?.. Лет двадцать прошло с тех пор, не так ли? – бодро проскрипел работник банка, задвигая ящик обратно в сейф и запирая его.
- Да, двадцать лет, - последовал угрюмый ответ. – Большое вам спасибо, что сохранили его.
 -Ну, это же банк, молодой человек! Здесь у нас принято всё хранить!
- Да-да, спасибо. Не проводите к выходу?
- Разумеется.
 У входа его уже ждал автомобиль. Не любил его отец эти штуки, да и сам он не видел в них смысла. Поезда были предпочтительнее для поездок. Но сейчас у него не было выбора – туда, куда он направляется поезда не ходят. Тем более, сам мэр этого маленького городка ждал его там – это ли не честь?
***
 - Честное слово, не думал, что кто-нибудь приедет за тем, что лежало в этой коробке… А что там, кстати, лежало?
 Рядом с молодым человеком на заднем сидении располагался мужчина лет шестидесяти на вид, немного тучный, в сером пальто и тёплом котелке. Мохнатый шарф в клеточку согревал его шею («Из Шотландии! Эти горцы умеют вязать шерсть!»), а изо рта торчала дорогая трубка из красного дерева – ещё не раскуренная. Да и как её раскурить при таком ветре? Нет, в кэбе было бы лучше.
 Бледный молодой человек в тёмно-бордовом тёплом сюртуке поправил кепку и поднял воротник. Какая уж там горная шерсть? У него еле хватило денег, чтобы приехать в это чуть ли не богом забытое место. Только воля любимого отца – увы, ныне покойного! – заставила его покинуть оставшихся дома сестру и мать и приехать сюда. Впрочем, хоть на пару дней можно отвлечься от жизни, опостылевшей своим балансом – на грани бедности.
- Вот, - он достал из кармана ключ. – Больше там ничего не было.
- Ничего? Ни записки, ни послания?
- А мне больше ничего и не нужно. Послание есть – и оно у меня в голове.
- Так, значит… Куда же мы едем?
- Если, можно… Мы можем поехать к кладбищу?
 Мэр несколько побледнел.
- К кладбищу? А, ну… Хорошо, разумеется, но…
- Не к новому. К старому.
- Старому…
- Оно ведь теперь заброшенное, да?
- Да…
- Его оставили заброшенным. Именно двадцать лет назад, да?
- Да…
- Прошу вас, нам надо поехать туда… И ещё один вопрос?
 Мэр испуганно на него посмотрел.
- Тот старый дом ещё стоит?
***
 Старый особняк высился гнилым зубом над заросшими старыми могилами. Окна с покосившимися рамами грустно и покинуто смотрели на одинокую машину, медленно едущую по грунтовой дороге. Клубы пыли летели из-под колёс. Как странно, что так давно не было дождей!
 Каменные пломбы могил вылезали из земли, лежащей комьями. Старую ограду переплетал иссохший плющ, терновник со сморщенным ягодами кустился тут и там. Ворота не скрипели – ветра не было.
 Дом ещё стоял. Прибывшие смотрели на него – не то со страхом, не то с презрением.
- Как же он выстоял здесь все эти годы? – спросил молодой человек.
- Даже и не спрашивайте! После того, как прежние владельцы съехали… Что только не творилось! Один раз его пытались поджечь – виновника словили. В дом чуть не ударила молния – попала в могилу рядом с ним. Ураганы – нет, они не снесли его! Как будто… Место какое-то заговорённое…
- Он стоит там, где должен.
- Поневоле слухам верить начинаешь… - мэр как будто не услышал его.
 Молодой отвёл взгляд в сторону и вышел из машины. Ржавые ворота скрипнули. К его рукаву прицепился сухой побег плюща – молодой с гневом отбросил его прочь. Не слыша окриков опомнившегося старика, он быстрым шагом направлялся к заброшенному дому, полный решимости завершить задуманное. Тут он резко остановился и повернулся влево. Вот она – так самая могила, которая отвела роковой удар молнии.
 Каменный памятник мистера Генри Стоуна, почившего в середине семнадцатого века. Земля рядом с ним была выжжена – узор в виде странного остролистного цветка распускался на ней. Смешанные чувства были в это взгляде.
«Эх, Генри. Вот положили бы тебя чуть подальше, дружок… И сгорел бы этот дом ко всем чертям.  Не надо было мне сюда возвращаться. Если бы не ты…» - грустно подумал молодой.
- Подождите, куда!.. – окрикнул его старик.
- Я  знаю, куда идти. Можете оставаться в машине, - последовал сухой ответ.
 Крыльцо скрипело.
 «Мне всегда было интересно, а под ним тоже есть могила?» - невольно пронеслось у него в голове.
 Снова достав злополучный ключ, который, как магнит привёл его сюда, он вставил его в замок. Надежды не осталось – дверь поддалась и открылась. Особняк с привидениями на кладбище ждал его.
***
 Как знакомо это место! И как он хотел его забыть. Пол весь ссохся – через зазоры был виден камень фундамента. Как хорошо, что здесь не подумали сделать погреб. Отцу тогда пришлось покупать ледник для продуктов. Дверь направо была заколочена – странно, он не помнил этого эпизода. Может, отец сделал это после того, как они переехали в гостиницу, когда съезжали отсюда. Он тогда возвращался сюда – один единственный раз. Да вот только не припомнить – один или с кем-то?
 Слева была кухня. По всем правилам, сейчас оттуда должен был выкатиться старый котелок, ведомый неощутимым ветром. А, нет – этого не произошло. Чулан под лестницей – там всегда были пауки. Дверь в кладовую за ней. И сама лестница на второй этаж к спальням. К его детской комнате.
«Интересно, а мой конёк ещё здесь? Мы, вроде бы его оставили… О чём я думаю? Я хочу уйти. Мне страшно! Но нельзя показывать! Нельзя сдаваться в самом конце! Надо подняться наверх! Отец же наказал – «Вернись в свою комнату. Помнишь, что ты мне рассказывал? Это правда, ты не ошибся, я тебе верю. Ты должен пойти туда…»
- Я должен пойти туда, - он поднял взгляд. 
 Какой тяжёлый и спёртый здесь воздух.
 Лестница скрипнула. Перед глазами молодого человека пронеслась картина, как вся эта конструкция резко падает, увлекая его за собой. Нет, нет – это ему только кажется. Надо подняться. Ну почему он сказал этому старику ждать его у машины с водителем? Ведь он же идёт в ту самую комнату!
- Джеймс! – раздалось сзади.
 Молодой человек обернулся. Мэр стоял на пороге.
- Мне показалось, неправильным вас отпускать одного. Учитывая состояние дома и то… То что здесь произошло двадцать лет назад.
- Как вы узнали, что это я?
- Ну, вы же сами сделали очень прозрачный намёк на это. Я же знал вашего отца да и вас тоже.
- Я так хотел это забыть. Мне всегда казалось, что это вы нас выжили из города.
- Всё было не совсем так.
- А как же?
- Давай я тебе расскажу, мальчик. Сам-то ты помнишь?
- Смутно. А отец никогда не говорил об этом.
- Ну, давай я тогда тебе расскажу. В этом ведь… И моя вина есть – со вздохом сказал старик.
***
 Они просто искали новое место – где можно было бы жить. Говорили, что они уехали в этот городишко из-за долгов. Может, именно поэтому глава семейства взялся за такую странную работу – ту самую, на которую никто не соглашался. Не соглашались из-за условия – места, где надо было жить.
 В этом доме на старом погосте и поселился новый смотритель кладбища со своей семьёй. Денег у них по приезду особо не было, а этот дом… Скажем так – жили они здесь бесплатно. Да и работал он исправно – с женой они вместе ухаживали за старыми надгробными камнями, а их маленький сын вынужден был постоянно ходить мимо кусков камней, поставленных здесь в разных веках и с одной целью.
 Живые жили на кладбище. В маленьком городе к этому относились неоднозначно. Одни говорили, что хорошо, что старое кладбище наконец-то под присмотром. Другие же были против новосёлов – эти считали, что старый дом проклят и будут прокляты те, кто поселились в нём.
 Они считали это кощунством, и вскоре почти все местные жители начали верить в это. Слухи ходили, летали, росли и постоянно обрастали новыми выдумками. А семья всё жила на кладбище – и всё на нём было исправно. До поры до времени.
 Одной ночью смотритель проснулся от крика. Его сына не было в постели. Он дрожал в углу шкафа, под отцовским пальто. Он плакал, что под обоями ходят скелеты. Ни на какие уговоры он не поддавался – он не хотел заходить в свою комнату. Это продолжалось целую неделю. Наконец, главе семейства это надоело. Он вывез своих родных в местную гостиницу и один направился в дом, в детскую комнату. Неизвестно, что он там нашёл, но по возвращению его решение о том, что делать дальше было окончательным.
    Смотритель с семьёй  вынужден был уехать. Мэр города, который навязал ему эту работу, чувствовал свою вину перед ними и дал достаточно денег для того чтобы они уехали навсегда. Больше чем достаточно, чтобы покрыть долг – они смогли вернуться на своё предыдущее место, но…
- Но сын расплачивался ночными кошмарами. Ему казалось, что скелеты до сих пор ходят под обоями. Из комнаты в комнату – куда бы он ни шёл. Они передвигаются тихо, на фалангах пальцев, чтобы их никто не услышал. Как будто караулят, когда ты потеряешь бдительность – и они утащат тебя к себе, - Джеймс смотрел в пол, жал в руках кепку.
- Мне очень жаль, что так… вышло. Получается, вы тогда и правда были в отчаянном положении, а я… Я пообещал ему деньги, честно… Я тогда и не думал, что он согласится  - жить среди могил! Это как такое может придти в голову! Джеймс, мальчик мой… Мне очень жаль. Я надеюсь, те деньги, что я тогда дал…
- Они помогли, спасибо.
 Джеймс ещё немного помолчал.
- Знаете, что мне сказал отец?
- Что?
- Что я должен смотреть в глаза своему страху. Только тогда я смогу… Идёмте!
 Он резко встал со ступеньки.
- Идёмте наверх, раз уж вы за мной пришли! Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше! Я всё равно не хочу находиться здесь дольше положенного! Скоро будет закат.
***
 Ах, как они скрипят! И эти перила – как он только умудрялся по ним съезжать? Тогда, он, кажется, ещё порвал брюки – мать ругала. Мэр шёл рядом, нервно дыша. Джеймс не реагировал. Он резко схватил дверную ручку, повернул её. В лицо ударил затхлый воздух.
 Лошадка. Посреди комнаты стояла лошадка. Молодой человек чуть не вскрикнул. Потом плотнее надел кепку на голову.
- Итак, она всё же здесь… - тихо произнёс он. – Что дальше?
 Пустая комната. Окно, лошадка и стены. Стены с деревянными панелями. Он любил по ним стучать – до той ночи. Да-да, как раз перед ней ему показалось, что у панелей был странный звук. И что ему постучали в ответ. 
- Они такие прочные, хотя… - он заметил, что панели утратили свой былой блеск. Они рассохлись – и этой трещине что-то виднелось.
- Господи помилуй… - выдохнул мэр. – Там что-то…
 Бах! В стену влетела старая лошадка-каталка. Джеймс с покрасневшим лицом схватил одну из отвалившихся деревянных ножек и вонзил её в зазор. Упершись ногой в стену, он стал отламывать панель. Та туго шла, но он был молод и силён. И яростен. Он был в ярости – на самого себя, на своего отца, на этого старика, который дрожал рядом с ним. То, что не давало ему покоя всю жизнь – это кошмар, его позор. Он был здесь, он был реален! Он не ошибся! Под деревянными обоями кто-то был. Что-то было! Ох, какое нетерпение! Сейчас, сейчас он это сломает! Краем глаза он заметил ржавый гвоздь. Он был здесь не случайно. Наверное, это оставил его отец. Значит, он тоже пытался оторвать  эти обои? И тоже нашёл то, что там… Сейчас, быстрее! Вот упёрлась! Всё!
 Раздался победный скрип и треск.  Панель деревянных обоев  торжественно упала на пол. На молодого Джеймса и старого мэра из под обоев смотрели скелеты.
***
«Из последних новостей…
В небольшом городке М. произошло невероятное событие. Было найдено считавшееся потерянным полотно из коллекции «Таинственный мир Фантасмагории» художника Генри Стоуна. Его финальная картина под названием «Пляска Смерти» была обнаружена в заброшенном доме, расположенном на старом кладбище. Рядом же была найдена и могила великого живописца, также считавшаяся утерянной. Нашедшие бесценное полотно – мэр города М. – Гораций С. и бывший житель города М. – Джеймс А. – решили передать полотно в дар городу. Ходят слухи, что всю серию «Таинственного мира…» Собираются перевезти в городок М., чтобы открыть там филиал галереи, который будет располагаться в доме, где была совершена находка. Уже ведутся разговоры о реставрационных работах и приведении кладбища в надлежащий вид.
 К другим новостям… В Лондоне открылась клиника знаменитого доктора Прескваля…»