Самоубийство страны

Не только отдельные индивиды, вроде нас с вами, но и целые народы способны по дурости наносить себе тяжкий вред. Это может быть несчастный случай, вроде аварии Караченцова, или попытка самоубийства, в результате которой человек надолго или навсегда становится недееспособным.
Именно эта мысль отчетливей и страшней всего звучала между строк в бесчисленных ток-шоу, фильмах, передачах, посвященных столетию русской революции.
Такой «аварией», таким самоубийством процветающей страны стала Февральская революция и отречение царя. Казалось бы, царь ушел добровольно, на фронте -победы, мощнейшая аграрная держава, один из лидеров промышленного производства, высокообразованная политическая элита, страна великой, науки, величайшего искусства (что не род искусства – то новая Эпоха, Эра), и все в одно мгновение обратилось в пыль. Потребовался кровавый рабовладельческий режим, что бы восстановить и защитить богатейшее с точки зрения ресурсов государство.
На те же грабли наступили в августе 1991 года. Вторая держава мира, первые в космосе, в ядерной физике, во многих фундаментальных дисциплинах. Создана беспрецедентная техническая цивилизация, один Север и полярные станции чего стоили, и вот, казалось бы, делов-то. Полюбовно одного цековского лоха поменяли на другого и отменили однопартийную систему, дали суверенитет республикам, которые и так имели право на самоопределение, и опять все обратилось в пепел, такая пришла экономическая интервенция, что едва удержали ядерный паритет…
Мы все время спрашиваем себя, как же китайцы умудрились не разрушить, а лишь перестроить свое коммунистическое государство. Они что так сильно отличаются от нас?
Я думаю, будь у китайцев на вершине власти люди, вроде Егора Лихачева или болтуна и волюнтариста Горбачева, они бы тоже не перенесли этих моральных мук. Но Китай тысячелетиями культивирует образование и чувство долга перед страной, и, прежде всего, образование и чувство долга у чиновников.
Если поэт в России больше, чем поэт, то в Китае – чиновник больше, чем чиновник. И поэтому Китай – это Китай, а мы - это мы.
Вселенский опыт говорит,
что погибают царства
не оттого, что тяжек быт
или страшны мытарства.
А погибают оттого
(и тем больней, чем дольше),
что люди царства своего
не уважают больше.
Булат Окуджава