Зимнее

Иду по улице, оглядываясь на людей. Какие же они разные и одновременно похожие. Девушка в меховой шубе на ходу разглядывает свое лицо во фронтальной камере, смахивает с щеки ресничку. Молодой парень, еще совсем мальчишка, почти бегом переходит улицу, прижимая локтем к боку папку с бумагами. Некрасивая девочка–подросток стоит на остановке, пританцовывая от холода, наверное, в такт музыке, играющей в наушниках.
Внезапно оказываюсь в незнакомом ТРЦ, в мягком кресле, захватившем мое тело в плен. Напротив — кафе и несколько тихих посетителей. Мужчина лет сорока заряжает телефон и, кажется, сидит в кафешке только ради этого: на столике перед ним стоит чашечка кофе и лежит нетронутое печенье. В другом конце зала сидит красивый нервный молодой человек. Некоторое время он рисует, потом роняет голову на сложенные на столе руки.
Кафе в моем сознании вдруг превращается в уютнейшее заведение в городе: мягкий приглушенный свет, приятная музыка, кофейный дух, сине–бежевые стены и мебель.
Люди становятся прекрасными существами: мужчина, заряжающий телефон, — бывший музыкант (хотя бывших музыкантов, как и врачей, не бывает) в стиле джаз. Рисующий парень отображает на бумаге недавно увиденный им сон. Девушка–официантка приветливо улыбается и предлагает мне меню, состоящее из трех типов чудес: утренние, обеденные и вечерние. Заказываю одно вечернее, достаю карандашный огрызок и судорожно начинаю записывать этот призрачный мир, пока не растаял.