Точка отсчета

Это все теперь принадлежит ему.

Я закрываю чужую дверь и выхожу в серый промозглый город. Мрачные здания нависают, кажется, они, незаметно подбираются ближе, обступают со всех сторон и обваливаются своими старыми, почти разрушенными стенами. Хочется бежать. В какое-то уютное кафе с настольной лампой и песнями под гитару. Подальше от всего этого. Я оглядываюсь вокруг в поисках прохожих.

 - Спасите меня, кто-нибудь! Мне тут так одиноко…

По противоположной стороне улицы неслышно шарахаются тени. Будто нарочно боясь приблизиться ко мне. Что это? Что с этим городом? Сверху моросит дождь, даже не дождь, ощущение, будто воздух вдруг  превратился в крошечные капельки воды, которые незаметно касаются моего лица. Накатывает безудержное чувство радости. Истошной, дикой. Хочется кружиться в диком танце  и улыбаться этим капелькам.

Я выхожу на ярко освещенный проспект. Я не знаю куда идти. У меня нет маршрута. Мне хочется обернуться капелькой и беззаботно опуститься на чьи-то ресницы. Интересно, что чувствуют эти крошечные скопления воды, касаясь чьего-то сердца?

Мне не хочется домой. Я останавливаюсь в первом попавшемся кафе  и заказываю большой каппучино. Я ищу глаза. Чьи-то глаза, которые наполнили бы мою жизнь смыслом. В которых читался бы ответ. Но в кафе пусто. Полумрак и огромное окно, выходящее на улицу ночного города, залитую светом огней. Люди за окном оживленно болтают, прогуливаясь компаниями, шум смеха, и обрывки жарких споров возносятся вверх, витают над городом и растворяются где-то во мраке ночи.

Когда-то на пустынной улочке Франкфурта я выскользнула из кафе, в котором гремела музыка, чтобы оставить тебе голосовое.
 - Милый, мне тут пусто без тебя. Я не хочу этой сытой жизни, в которой все однообразно  и предсказуемо.

 Тьма ночи была мне участливым свидетелем. Переулки незнакомых улиц манили своими загадками и призрачными тенями. Все вокруг шептало: - Ты так давно мечтала об этом, пить вино на берегу Рейна, прокатиться на велосипеде по центру Кельна, оказаться в сердце сказочного Бремена. Это все твое, бери, чувствуй, наслаждайся. А я упрямо раз за разом набирала сообщения ему. Ирония.

Каппучино давно остыл, улицы незаметно опустели, только свет фонарей одиноко источал тусклые холодные блики, лишь усиливая чувство потерянности в этом равнодушном городе.

 - Что я могу сказать теперь? Я стала твоим узником, город, я хожу по переплетениям улиц, и все отчетливей понимаю, что мне некуда идти. Они так прочно вплелись в мою жизнь, что без них я ничто. Я подхожу к большому стеклянному отражению и пристально всматриваюсь.

- Что ты хочешь сказать мне, по ту сторону поверхности? Какие тайны хранишь? Ну не молчи, ну же…

Серые бетонные здания упираются прямо в черное небо. Неясный свет прожекторов скользит по стенам и теряется во мраке ночи. Мне холодно.

 - Энн, я вот вышел сегодня, было еще тепло, а сейчас просто пронзает.
 - А ты расслабься. Стань холодом. Слейся с ним. Пусть он наполнит твое естество. Вот почувствуешь – сразу станет легче.
- Я не могу так.

Старинная архитектура двухэтажных домов в дальней части улицы, уводящей на запад от центра города, приковывала взгляд. Это было что-то особенное. Эпоха барокко, искусная лепнина, фасады, отделка которых требовала отдельного внимания и витиеватые арки – хотелось потеряться здесь, и бродить, бродить, силясь запомнить каждую деталь. Дома с душой. С историей. С чем-то, что нам не подвластно.

Я сажусь в троллейбус и пытаюсь вникнуть в последнюю книгу Мураками. Буквы сливаются в одно сплошное слово, за окном проносятся машины, в темноте сверкают неоновые вывески придорожных кафе и автозаправок. Хочу в Техас, Мексику, куда-нибудь в отдаленный штат, где все хорошо и совершенно другие заботы. Закрыть бар, протереть столы и уйти к семье, рассказывая за ужином байки, услышанные на работе. Может там все не так. Но в моей реальности это единственный правильный вариант.

Я смотрю на парня возле меня. Почему люди так любят черное? Оно же поглощает все цвета, и человек будто проваливается в один сплошной черный цвет. Его словно засасывает в эту воронку. Я запомнила только черную куртку, черные штаны и черные туфли. Самого парня смыло обилием этого цвета. Растворило, как в кислоте.
Дома меня встречает тишина и тиканье настенных часов.

Я ставлю чайник на вспыхнувшую огнем плиту, насыпаю сахар, открываю коробку  черного чая с бергамотом, достаю молоко из холодильника.

Это все теперь принадлежит ему. Своеобразный ритуал, который я проделываю каждый день в его честь.

 - Ты, наверное, сейчас удивишься, но я пью черный чай с… молоком, - выпаливает он, и заговорщицки мне подмигивает.
 - Ха, ты не поверишь, но я тоже его люблю. Искренняя счастливая улыбка.

В тех далеких «когда-то».

Этот весь район. Эти кафе у обочины, эти торговцы грушами на дороге, эти бесконечно спешащие куда-то люди. Все неотступно напоминает о нем. Мой университет с большими окнами между этажами, с длинными коридорами и важными профессорами, чинно шествующими по корпусам. Это его университет.

Мое будущее. Мои надежды и чаяния, планы, стремления и цели, которые я так мечтаю воплотить – это все его.

Так странно, лабиринты улиц с остроконечными крышами, дома со шпилем, верхние этажи, теряющиеся в черноте ночи, они кружат, кружат в неистовом танце, сливаются в одно сплошное пятно, которое вертится с сумасшедшей скоростью, и ты понимаешь, что, если не найдешь точку опоры - не устоишь на ногах. Тебе нужно что-то, ради чего бы ты удержался на плаву. Что-то, ради чего бы ты захотел это сделать.

Я открываю ноутбук и задумываюсь. А что есть у меня?

Мне очень нужно написать что-то. Слова складываются в непоследовательные строки, нить теряется, образы черными точками скачут перед глазами. Мне нужно рассказать. Нарисовать ту картинку, что я увидела сегодня, поделиться этой магией ночи.

Что есть у меня, чего никто не отнимет? Я перечитываю исписанные листы бумаги и улыбаюсь. Нестройные ряды фраз образуют отчетливый ответ:

 - Глупая, разве ты не видишь?

И я иду на кухню заваривать чай.

25.11.2017