Любовь по интернету

    
   
          Скоро Новый год… Нюрка сидела на кухне у окна и смотрела сквозь не замерзшее стекло в сад, весь заснеженный и искрящийся на солнце. До чего же красиво нынче предновогодье!  Яблоневые ветки в инее ажурно переплелись и  делали   всё  лёгким и сказочным. Всё это напоминало ей  детство, когда все ощущения и восприятия были острыми, особенно запахи. Запах ели, что привозил из леса отец, запах мандаринов в новогодних подарках. Тогда верилось  во всё необычное, а детская душа постоянно ждала сказки и чуда.  И мысленно она признавалась сама себе, что так и осталась наивной и доверчивой девчонкой, ждущей чего-то особенного в жизни - наверное, как у Грина, алых парусов.  И хотя ей уже за 50, но и влюбиться, и обмануться она ещё способна! Вот хотя бы история, произошедшая с нею этой весной. При воспоминаниях лёгкая улыбка заиграла на лице Нюрки. Да!  Почти и  замуж   собралась, долго не думая……

А было так.
          Два года назад схоронила Нюрка своего мужа. Болезнь скрутила неожиданно. Что деревня? И в городах такое не всем лечат. А тут тем более. Пока разобрались, пока лечили не то и не так, глядь, а уже и поздно. И скрутился  мужик в три месяца. В мае ещё в церковь вместе ходили в соседнее село, а в августе уже и похоронила.
          До чего же крута бывает судьбина…. А может она тоже о нас думает? Чего тянуть, чего мучить человека:   сломала , оторвала и отбросила больное от здорового, а то чего доброго и оно загниёт. А теперь, мол, пусть  заживает, обрастает наплыв на ране. Ведь жить-выживать как-то надо.
          Отплакала, отшумела… как грозой прошла беда.   Но дела призвали к себе.  Слёзы работе не помеха. Бывало сено гребёт, слёзы ручьём, только утирай, чтобы видеть куда  и что гребёшь. А позднее  Нюрка открыла в себе ещё и то, что оказывается одиночество не переносит напрочь. Привыкла она с утра до вечера разговаривать, пилить своего Ивана. Выпивал часто покойничек, прости Господи. А тут в доме тишина. Ни поговорить, ни поругаться, слово какое сказать некому. По соседкам бегать, сплетни крутить Нюрка не любила смолоду. Одна отрада: телевизор в доме, да компьютер, что оставил сын, уезжая. Ещё при нём освоила его Нюрка, и вела переписку с родственниками из Омска, с Твери. А ещё завела подруг по интернету, благо отроду была общительная. Печатала текст Нюрка быстро, так как,  работала в конторе на пишущей машинке года три. А больше ей ничего от интернета не было и надо. Выходила она на сайт «Одноклассники».  Но так как опыт её  в овладении компьютером всё-таки был ограничен, то бывали моменты, что нажимала на то, на что не надо, попадала туда – не знаю куда и как. И если вставала «в ступор» с компьютером, то звала соседского внука бабы Шуры  Максимку. Тот был специалист! Придёт, всё поправит, даст наставления не без критики в адрес Нюрки и её «продвинутости»  в компьютерной технике. И Нюра уважала Максима за башковитость, прочила ему в будущем большую учёность и карьеру. И Максим  по-своему любил и уважал тётку Нюру за доброту,  за пироги,  которыми она его каждый раз угощала, когда он приходил посвящать вечер её «разгильдяйству» в интернете. Учишь, учишь, а назавтра снова сделает что-нибудь этакое… Максим всегда возмущался  такому её постоянству. Но жалел как отсталый элемент в прогрессе, который пытается тщетно цепляться за проходящий «поезд жизни». А Нюрка только восхищалась этим прогрессом, и всегда говорила, что, « ах если бы она была молодая, то как бы она вписалась в эту новую жизнь, всё бы освоила и познала. Но… годы не те!»
         Как-то однажды вечером, ещё в начале марта перед женским праздником , она решила провести вечер у компьютера. Надо было поздравить родственниц, подруг. Нюрка, как всегда, нажала что-то не то, и вышла ей страница в "Фейсбуке". Причем, её страница. Нюрка очень удивилась.  Она с трудом вспомнила, что действительно, года 2 , если не побольше, назад сын завел ей эту страницу. На ней ничего кроме фотографии Нюрки не было, да из друзей одна дальняя подруга. Страницу завели ещё до смерти мужа. И видимо потом горе и заботы захлестнули и отшибли память о странице напрочь.  Можно было бы и не обращать на неё  внимания, но что-то хозяйственное взяло вверх. И Нюра решила добавить сюда несколько фотографий, как-то обиходить ещё одно своё пристанище в интернете. Этим и занялась.
          На странице была представлена целая вереница претендентов в «друзья». В основном  почему-то это были однофамилицы и какие-то иностранные дамы. Нюрка даже не удостоила их внимания. Но кроме них в «друзья» к ней  просился мужчина в военной форме. Мельком глянув на него, Нюрка подумала:  «интересный какой», -  и дала согласие на дружбу решив, что удалить его она всегда успеет потом.   Закончив со вставкой фотографий, Нюрка осталась весьма довольна новым видом страницы. И словно, почувствовав это, кто-то тут же  проявил к ней интерес: зажглось оповещение о новом сообщении. Писал тот самый военный. Его звали Симон Мартинс. Нюрке вообще никогда в жизни , даже в молодости, не встречались мужчины - военные. А этот был в годах, где-то почти её возраста, весьма симпатичный, такой мужественный, при погонах, да, в придачу, иностранец.  Нюрка со смехом вспомнила песню: «Ну, настоящий полковник!»  В регалиях она не разбиралась, чтобы понять его истинный чин. Звёздочек много, только и смогла отметить она. Но вскрыв послание,  была весьма разочарована. Писал он по-английски. Нюрка в школе учила немецкий, но кроме «Гутен таг», и «Ауф Видерзеен»   больше ничего почти не помнила. Вздохнула, что «дружба», не начавшись, обрывается.  Она так ему и ответила, что по-английски ничего не понимает, и если переписываться, то  только по-русски. Нюрка была абсолютно уверена, что на этом всё и закончится.
          Но на следующий день Симон Мартинс ответил ей на ужасно ломаном русском языке. Это подкупило Нюрку, и она расплылась в улыбке.  Он интересовался как у неё идут дела, как дела в семье. Писал, что он очень занятой человек и в связи с характером его работы…. проводит своё свободное время в Фейсбуке, чтобы общаться и  заводить новых друзей. Написал Симон и то, что он вдовец.  И тут Нюрка зарделась, прочитав дальше: «Вы очень красивая женщина, моя дорогая…. Надеюсь, мы можем быть хорошим другом?»  Таких слов Нюрке никто, даже Иван,  не говорил. Всё было - и поцелуи, и объятия…. Но что бы вот так красиво и прямо! Вот что значит настоящий военный!  Культурный…. Карточку, как считала Нюрка, она и впрямь вставила свою лучшую.  Значит ещё может кому-то нравиться!
          Нюра решила  ответить на письмо. Тем более, что Симон   понимал  русский язык и писал сносно. Пойму, - подумала она . На вопрос, что делала она сегодня, Нюрка обстоятельно ответила, что целый день консервировала томаты на зиму. А ещё написала, что она тоже вдова вот уже два года. 
         Симон Мартинс писал ей так целую неделю. Вот одно из его писем: «Спасибо за ваш ответ, я очень рад, что ты как мой друг. Ну, как солдат, мы юридически не позволяют в социальных медиа, как это всякий раз, когда мы находимся в военном лагере, но я люблю встречаться с людьми, путешествия, обмен идеями, а также я заботиться о человеке.  Я отец-одиночка, я потерял свою жену 4 года назад, но у меня есть дочь 14 лет для меня, прежде чем она умерла. Я гражданин Великобритании из Шотландии, и я до сих пор в Сирии, но будет возвращаться в свою страну до октября месяца окончание. Так приятно видеть Вас в качестве своего нового друга и молимся о том, чтобы всемогущий Господь, поможет нам иметь взаимную дружбу, которая принесёт пользу нашим детям и внуков в будущем. Аминь! Вы не возражаете, говорите мне больше о себе? У Вас есть дети, и что вы делаете для жизни сейчас? Вы кажется хороший человек, и я желаю, чтобы мы могли бы сделать вещи удаются эмоционально. Я жду вашего ответа и имею хороший день.»
        Все переживания  прошлого и это письмо  сплелись у Нюрки в душе в один тяжелый клубок. Сердце защемило от жалости к человеку, у которого вот так недавно было такое же горе, и куча проблем стоит перед ним. У неё сын уже взрослый, женат и живёт отдельно и самостоятельно. А там девочка 14 лет осталась без матери. А возраст такой, что за ней нужен глаз да глаз… А он в  армии. С кем же она там на родине? Бабье сердце жалостливой Нюрки сжалось и уже пожалело эту девчушку, пожалело и мужика, которого постигла такая судьба.
        Она так и написала в своем письме к нему, что беспокоится за его дочь: как там она без него? И что она рада, что в октябре он вернётся домой к ней. Ведь девочка в таком возрасте, что ей нужен отец рядом.  Ещё они писали друг другу о преимуществах интернета, что даёт возможность вот так познакомиться и подружиться людям на большом расстоянии.
        Нюрке явно импонировал этот Симон. Она стала рассматривать фотографии на его странице. Их было несколько: где-то он был в парадном обличии, где-то в полевой форме под «зебру». Открытое мужественное лицо, умные добрые глаза, взгляд и мягкий, и в то же время твердый. Нет, он явно ей нравился, этот отец-одиночка. Одно не нравилось Нюрке: она поняла, что такие письма он пишет не ей одной, и ещё то, что по всей видимости, он был моложе её, если девочке 14 лет. Резало Нюрке слух и обращение «Милая» в письме. Ну точно как наши кавказские национальности на рынке, у которых все милые без разбора и возраста….
        И Нюрка  написала ему об этом , явно проявив уже зачатки ревности. Она намекнула, что когда он вернётся на Родину в октябре, то словом «милая» будет называть ту, которую встретит и полюбит. И что у них этим словом не бросаются и  называют словом «милая» только избранных женщин.
       На разницу в возрасте Симон в переписке не отреагировал никак. Он вообще, на многое  не обращал внимания, словно у него была какая-то своя красная линия-мысль.
       Наконец Симон открыто написал, что испытывает к ней особую симпатию, чувство типа влюбленности. И что ему не до шуток, т.к. он уже в возрасте. «Я не буду скрывать свои чувства от вас, потому что я слишком стар, чтобы прийти сюда и начать бегать куста»… Нюрка, ошарашенная волной нахлынувших чувств и сентиментальности, рассмеялась от этих прочитанных слов такого искажения  русского. И трогательно и смешно этот человек изъяснялся в своих чувствах.  «В моём отчаянном поиске хорошей жены, с божественной связи и судьба, я нашёл свою фотографию и проявил интерес к вам. Как я уже говорил ранее, я отец-одиночка, моя жена умерла в проблеме рака молочной железы, но у неё есть дочь 14 лет для меня, прежде чем она умерла, и она теперь в военной школе-интернате в моей стране под опекой правительства».
          Слёзы комом подкатили к горлу, и Нюрка заплакала при воспоминании о девочке снова. Она представила какой-то приют и её, ждущую отца из армии. Господи! Вот бывает же так! Она представила как ей трудно там одной и как она тоскует по своему отцу. Ещё Симон писал: « Из-за характера моей работы я не могу получить шанс и время, чтобы встретиться с людьми из стороны, так что я решил использовать этот материал, потому что я обещал моей дочери, что я должен получить жена и мать для неё.»  И друзья тоже посоветовали  обратиться ему в интернет, выбрать по фото тех, кто понравится внешне, завести переписку. Ему до октября, момента возвращения домой, надо это сделать. Так он обещал своей дочери . В армии ему надо служить ещё какое-то время, и он бы хотел, чтобы дочь была дома и под присмотром матери, а не в интернате.  Он хотел, чтобы по возвращении домой  его ждала  любимая женщина.
         Симон писал: «Когда я вас увидел вашу фотографию, моё сердце никогда не выходит из вас. Это может быть сумашествием…, но если честно, я думаю, что я нахожусь в любовь с вами и хотел бы иметь вас, как моя жена, потому что я нужен кто-то чтобы быть рядом со мной, когда я возвращаюсь к моя страна. Пожалуйста дайте мне знать, если вы будете готовы провести остаток своей жизни со мной. Я жду ответа. Позаботьтесь и может всемогущий благословит вас».
         Прочитав послание, Нюрка долго сидела молча в оцепенении. Неужели такое может быть? Неужели это случилось именно с ней? И что же ей делать? Тут дом, хозяйство… А там далёкая страна, и этот несчастный Симон Мартинс с его дочерью и их судьбой…. Как всё бросить и уехать туда в далёкую Шотландию? И как она сможет привыкнуть ко всему совершенно новому в такие уже годы? Но девочка? Может быть туда поехать года  на  два-три пока она подрастёт, помочь ему…. Нет, ей не привыкнуть жить там…. Нюрка сидела, а слёзы  катились и катились по её щекам… Всё наболевшее, но не выплаканное….     Что отвечать?
        Наивная  сентиментальность… Нет, даже не она… Жалостливость, доброта, такие далёкие от расчёта и ума, часто характерны для простой русской женщины. И мужа-пьяницу всю жизнь, как лямку, готовы тянуть, ради семьи, ради детей, ради, ради…. Да просто чтобы ничего не менять, не кроить, а раскроив и порвав, разве начнёшь всё с начала, но уже в мире, где ты не молода, и дети, и масса проблем, и где мужиков один на 10 баб….. Это не молодые годы, где всем вроде бы всех и хватало. Да, жалко Нюрке стало этого  чужого мужика там в далёкой стране.  А с другой стороны, и мужик-то он многим нашим  не чета. Какие слова пишет. И собой хорош…. Нюрка снова полезла смотреть фотографии. Вот он в столовой, вот на полигоне в полевой форме. А тут выступает у микрофона. Тут сидит в президиуме  И с ним другие такие же в чине, как он. Мужик видный, занятой. И вправду, когда такому себе найти бабу? Поди с утра до ночи и все дни напролет в этой армии. Слыхала, что долго они там служат. На фотографии, где он в президиуме, Нюрка задержала взгляд….        С тем и пошла спать… Вся расстроенная, полная раздумий.
           Перед сном перекрестилась и попросила в темноту: « Господи! Помоги принять верное решение! Наставь меня на путь истинный!»

           Утром Нюра встала какая-то светлая. Не то чтобы что-то решила, а как-то сразу села за компьютер, открыла страницу с его фотографиями, и снова к той, на которой вчера остановила свой взгляд. Симон Мартинс сидит в президиуме, а под ним на трибуне крохотная табличка. Такие же таблички и у других в президиуме. Так не прочтешь, слишком мелко.  И Нюрка взяла лупу. Вот тут написано под одним  - Gen. AMOS, а где сидит Симон Мартинс, там - Gen. CARTWRIGHT.  Нюрка понимала, что  Gen. – это, видимо,  «генерал». А фамилию она правильно даже и прочесть не могла.  Но почему не Мартинс?  Не понятно….
          «Тёть Нюра! Бабка Вам холодца тарелку передала», - раздался голос Максимки с порога.
         Нюра, выплывала из тумана раздумий медленно.
« А?.. Это ты,  Максим…? Холодец?   Ага….»
Максим уже вошёл в комнату, благо все двери в деревнях всегда, как русская душа, нараспашку.
«Максим, а глянь сюда», - позвала его Нюра. «Вот посмотри, чего тут?»
Максим посмотрел в то место, куда ткнулся палец тётки Нюры.
« Ну что? Мужик! Генерал какой-то! Судя по табличке и по его форме – из американской армии, генерал…. Картрайт, тут написано. »
 «Генерал….» - тихо произнесла Нюра.
 Максимка, посмотрев на её бледное лицо, понял, что она не в себе, и что что-то произошло…
«Ты чего тётя Нюра, плохо что ли? А чего тебе этот генерал?»   
           О стыде не было и речи. Нюрка была просто в шоке. И на вопрос парня ответила прямо и без обиняков:   «А замуж предлагал в Англию… Дочка у него….»          
«Ну, ты чего тетка Нюра?  Щас тебе….Разве такие в интернете себе жён ищут?  Погоди! Я  щас ….»  – и Максимка быстро стал манипулировать клавишами компьютера. Нюрка тупо смотрела на бегающие пальцы парня. Через минуту перед её глазами  была открыта целая страница, где сплошняком располагались фото её Симона Мартинса в разных видах и позах: и на полигоне, и  в президиуме, и у самолётов, и… Каких там не было фото? Нет, все приличные…  Но это были фото генерала Джеймса  Картрайта, одного из ведущих в армии США, любимчика, как писали,  Барака Обамы…. Про Барака Обаму Нюрка слыхала….
«Спасибо Максим… иди….», -   сказала она поникшим тихим голосом.
«Тёть Нюра! Всё нормально?»  - спросил Максим.
«Всё! Нормально. Иди.»   
Максим ушёл.
Какая-то осунувшаяся враз, словно потеряла опять что-то дорогое, Нюрка тихо подошла к окну.
«А зачем так? К чему? Я и не поняла… А дочка как же?  Значит всё выдумано? И нигде нет ничего и никого? Просто кто-то прикрылся именем Симона Мартинса, взял фотографии генерала… и вот это всё только для того, чтобы разыграть её – дуру… ?»   -    Но они даже не видели её широко распахнутых  в удивлении  глаз, полных слёз, чтобы восторжествовать и посмеяться….
        …..Но уже на следующей день Нюрке стало легче. Она написала этому Симону Мартинсу о том, что раскрыла его аферу. И «друг» "сдулся" в момент, как мыльный пузырь, – «хлопнул» и исчез….  И с этим на Нюрку снизошёл облегчающий душу смех….   Ведь всё к лучшему! И не нужно переживать, что надо куда-то ехать, привыкать к чужому краю, ради помощи «ближнему». Слава богу, что она остается в родной деревне. И никому тут не придёт в голову придумать такую чушь, чтобы повеселить себя от скуки.
И спросите Нюрку сегодня про любовь по интернету. Она вам ответит, что её там  НЕТ. Она, эта любовь, совсем рядом:  в искристом снеге за окном, она в струйках дыма над домами, она в синем небе там за рекой, она в Максимке , бабе Шуре и сородичах, в родных и близких, а может быть и ещё где-то:  в чем-то или  в ком-то, кто придёт в её жизнь завтра…. и на её  родной земле.

                2016.