Ундина

Старый корабль плыл по океану. На борту его оставалось совсем мало пассажиров. Многое корабль повидал в тот рейс. Сначала была эпидемия какой-то страшной болезни, люди только начинали чувствовать недомогание, а через час уже были мертвы. Корабельный доктор умер в числе первых. Никто не понимал, что делать. Через три недели эпидемия кончилась, и выжившие выбросили тела за борт, ими была забита вся палуба. Потом началась забастовка, люди бунтовали против того, чтобы плыть дальше. Недовольны были родственники умерших – потеряв близких, они не хотели больше путешествовать, они хотели домой. Бунт подавили. И тут не обошлось без жертв. Тела погибших снова выбросили в океан. Теперь уже и члены экипажа сомневались, стоит ли продолжать рейс, не случится ли ещё какой беды. Но капитан был непреклонен.
А потом подрались матросы. Драка произошла из-за девушки, которая плыла на этом корабле вместе с родителями. Она была очень милой и симпатичной и на все знаки внимания, обращённые к ней, всегда отвечала одинаково вежливо и приветливо. Вот матросы и спорили о том, кто же на самом деле ей нравится. Во время драки самый молодой ударился головой о фальшборт и остался лежать без движения. По виску его стекала кровь. Это охладило пыл остальных, они попытались привести молодого матроса в чувства, но тщетно. Понимая, что будет, если капитан узнает, что на корабле произошло убийство, матросы решили сказать, будто парень сам свалился за борт, и выбросили его в океан.
Но молодой матрос вовсе не умер. Уйдя под воду, он начал захлёбываться, и это привело его в себя. Он открыл глаза и удивился. Моря он никогда не видел, этот рейс был для него первым. Конечно, он гулял по палубе, но у него было не так много времени, и он ничего не успел по-настоящему понять. Океан оставался для него просто огромным количеством воды. Он знал, что вода эта солёная, но никогда не пробовал её на вкус. Он знал, что в море бывают шторма, но никогда их не видел. Всё время, пока он плыл на старом корабле, океан был на удивление спокойным. Теперь же матрос увидел, какой он на самом деле. Вода была очень прозрачная, парень мог разглядеть каждый камушек на дне, каждую, даже самую маленькую, рыбку. Он опускался всё глубже и глубже, и его даже не удивляло, что он больше не захлёбывается, и что дышать под водой оказалось намного проще, чем дышать воздухом.
Он опустился на дно и поразился – он попал в самый настоящий сад, только вместо цветов и кустов были актинии, а вместо бабочек – разноцветные рыбки. Парня нельзя было назвать хорошим пловцом, но сейчас перемещаться под водой ему показалось очень легко, он отталкивался от дна ногами и словно перелетал на другое место, как кенгуру. Ему следовало быть осторожнее, потому что, увлекшись такими полётами, парень задел актинию и больно обжёгся. От неожиданности он вскрикнул и даже не задумался, почему это он может кричать под водой. Всё он уже принимал как должное. И тут рядом с ним оказалась девушка.
- Что с тобой? – спросила она. – Почему ты кричал?
- Я обжёгся. У наших цветов тоже иногда бывают шипы, как и у этих. А ты почему здесь оказалась?
- Я здесь живу. Это мой сад.
- Как это, разве ты не с корабля?
- Конечно, нет. Я ундина.
- Я думал, что у ундин должны быть рыбьи хвосты, а не ноги…
- Хвосты бывают у русалок. И хотя они мне и родственницы, я не хочу иметь к ним какое-то отношение.
- А почему?
- Просто они скучные. Они только смеются и играют, будто маленькие, и всё. Могут, конечно, заговорить с такими, как ты, но потом уплывут и через минуту уже забудут об этой встрече. Насовсем. Это особенность памяти такая. Живут они очень долго и не стареют, а только я бы всё равно с ними не поменялась. В пятьдесят лет я уже буду дряхлой старухой, но зато я ничего и никого не забываю.
И тут над ними пронеслась стайка русалок, они были похожи на больших птиц. Они весело смеялись, и одна протянула парню ракушку. Он принял подарок, и русалки умчались.
- Иногда они подплывают к актиниям и всякий раз очень удивляются, что актинии жгутся, - рассказывала ундина. – Совсем короткая память.
- Каждый день для них – как первый, - произнёс парень и задумался, насколько это плохо.
- Конечно, не так, но близко.
Стайка русалок-подружек мчалась обратно. Они снова подплыли к парню.
- Какая красивая ракушка! – звонким голоском воскликнула та самая русалочка, которая эту ракушку и подарила. – Дай мне! – капризно попросила она. Парень, ни слова не говоря, вернул подарок. – Спасибо! – обрадовалась русалка, и с весёлым смехом подружки снова скрылись.
- Вот такие они, - усмехнулась ундина. – Пойдём, я тебе тоже кое-что подарю на память. Ты меня запомнишь, не сомневаюсь, но не так, как я тебя. А подарок – чтобы ты помнил лучше.
- Как я забуду тебя! – удивился парень.
- А вы такие, люди. Уходите отсюда, а потом убеждаете себя, что вам всё привиделось, показалось. А потом забываете, потому что не хотите помнить.
Они полушли, полулетели, держась за руки. Парень впервые держал девушку за руку. Он чувствовал себя счастливым.
- Вот смотри, здесь я живу, - сказала Ундина, когда они оказались в её гроте.
- Ты живёшь одна?
- Теперь да. – Ундина стала печальной, и парень постеснялся спрашивать дальше. Кто знает, как у них здесь всё принято.
- Ты сказала, я могу забыть тебя. А я не хочу тебя забывать. Я не знаю, как мне вернуться назад, мой корабль уплыл, но я и не собираюсь возвращаться. Мне нравится здесь. Мне интересно с тобой, ты нравишься мне. А там у меня никого нет.
- Как это нет? Это у нас тут почти не поддерживаются родственные и дружеские связи, каждый сам по себе, ну кроме русалок. А у вас не так.
- У меня так. Родителей своих я не знаю, а те, кого я считал своими друзьями, выкинули меня в океан, как только запахло жареным. Конечно, ситуация сложилась так, что я им даже благодарен, но они-то попросту хотели от меня избавиться.
- Ты хочешь остаться здесь? – взволнованно спросила ундина.
- Ну конечно. Ты ведь поможешь мне, правда?
На мгновение ундина стала радостной, но её взгляд тут же потух.
- Нет, нельзя. Ведь ты привяжешься ко мне, а я очень скоро умру, моя жизнь в два раза короче твоей. Ты будешь жить долго, и тебе очень больно будет потерять меня. Я-то знаю, как это, потерять того, кого любишь.
- Я думаю, что мне уже теперь будет больно расставаться с тобой… Мы так мало знакомы, а мне уже кажется, что мы будто родные.
- Это ты чувствуешь ещё и за меня, вернее вместе со мной. То есть для меня-то мы знакомы в два раза дольше, чем для тебя. Я так воспринимаю потому, что меньше живу. Потому и привязываюсь быстрее. У нас всегда так. Поэтому мы живём каждый сам по себе, почти не общаемся. Мы боль расставания в два раза сильнее вашего чувствуем.
- Но ведь это же глупость, - настаивал парень. – Ведь радости у вас тоже должно быть в два раза больше. И уж лучше иметь и потерять, чем не иметь вообще.
- Ты не понимаешь, - грустно сказала ундина. – Это потому, что ты человек. У нас всё в два раза сильнее – и боль, и страх. Особенно страх. Он всему мешает. Но я однажды преодолела его, а потом очень пожалела.
- Да как же вы вообще тут живёте?! Чем занимаетесь одни?
- Я ухаживаю за своим садом. Развожу актинии. Ну а так – у каждого свои интересы, тут мы с вами не различаемся.
Парень немного подумал.
- А с кем ты рассталась? Получается, ты не всегда была одна?
Ундина протянула ему раковину.
- Вот это мой тебе подарок, чтобы ты помнил меня. Здесь жил мой моллюск. Я любила его. Теперь он умер.
- И тебе не жаль отдавать его раковину мне?
- Не жаль. Я чувствую, мы с тобой очень похожи. Мы могли бы дружить, да и не только. Ты почти как я, хотела бы я вот так же ничего не бояться. Для тебя мне не жаль ничего. Возьми же.
Парень взял раковину. Никогда он не испытывал ещё ничего подобного. Ему ещё не приходилось любить, но он понимал, что именно в ундину он мог бы и хотел влюбиться. Взгляд его горел, он не боролся с собой, ему хотелось обнять ундину, и он обнял. Она всхлипнула.
- Как же далеко у нас зашло, - сдавленным голосом произнесла она. – Надо прощаться.
Парень хотел возразить, но ундина не дала сказать ему ни слова, поцеловав в самые губы. Поцелуй был долгий, всё вокруг будто бы исчезло, перестало существовать. Не было даже грота ундины. Был только океан. И они. Парень слышал шум волн. Неужели даже на дне можно почувствовать волны? Парень открыл глаза. Рядом не было ни ундины, ни грота. Он сидел на палубе, прислонившись головой к фальшборту. Корабль готовился отчалить от пристани, радостные пассажиры махали руками, прощаясь с родными и друзьями, которые остались на берегу. Совсем рядом прошла девушка, та самая, из-за которой завязалась драка между матросами. Неужели и драка, и всё путешествие только приснились ему? Девушка, заметив взгляд парня, улыбнулась ему. Симпатичная, даже очень, но в ней не было ничего от бедной ундины с печальными глазами. Неужели же и ундина была только сном? Парень поднялся на ноги, перед глазами плыло. Уснул или потерял сознание перед путешествием, наверно, солнце напекло голову… Он стоял, держась за фальшборт, головокружение понемногу прекращалось. Что-то оттягивало карман. Парень сунул туда руку и вытащил морскую раковину, ту самую, которую подарила ему ундина.
Корабль отчалил. Солнце вышло из-за облаков и слепило глаза. Щурясь, матрос смотрел на горизонт и вдыхал запах моря.