Райская жизнь

   Если и есть в Вооруженных силах рай, то это, непременно, в Военкомате, в каком-нибудь отдаленном районном центре, где до линии горизонта, а может быть и дальше, нет ни одного начальника.

   Военком, прослуживший до этого в войсках довольно длительное время и видевший в этой жизни, буквально, всё, кроме Бога и Джорджа Буша, по болезни, блату, либо «очень крупно повезло», попадает в край непуганых птиц.

   И ничего, что два раза в год призывная комиссия. И ничего, что в это время надо маленечко пошевелиться… В остальное же время – Рай!!!

   На этом посту, в этом Богом забытом поселке, он - Человек! И, далеко, не последний! Он смело входит в портянках и сапогах в Элиту района. Правда, вскоре надевает ботинки, но портяночный дух остается на всю жизнь, как шрам, как родинка, как татуировка.

   Но Элита всегда держит его на расстоянии. Не совсем надежный товарищ. С водкой дружит, да и вообще… Он же на всех плюёт, ибо никому из них не подчиняется. Его начальники были где-то в области, да и то приезжали расслабиться попоной, со всеми вытекающими отсюда и оттуда последствиями. А уезжали, елозя «брюхом» по асфальту от даров волхвов и благодарных жителей.

   У военкома персональная машина. А это в сельской местности, далеко не последнее дело.

   Ему дают большущий дом. И он сразу же заводит хозяйство. В первую очередь это свиньи и в, изобилии, дичь. Коровой обзаводятся редко. Жене, которая моталась с ним по гарнизонам, дергать теперь за сиськи как-то не с руки. Ныне она, тоже, в фаворе. И не пристойно «светской» даме подобными вещами заниматься.

   Военком начинает обрастать друзьями. Это, в первую очередь, директора совхозов, егеря, милиция и инспекторы рыбнадзора. И те тоже тянутся к нему. Ведь не у каждого сын или внук, вдруг, возьмёт и захочет защищать родное Отечество. Как тут можно обойтись без военкома? А пять тонн зерна, полтонны картошки, капусты, свеклы, моркови и прочей мелочи, для хорошего человека не жалко. Есть желание кабана или лося завалить - никаких проблем. Нужен судачок или щучка под заливное - ничего делать не надо. И водку наливать будем, и с ложечки кормить тоже. Живи и здравствуй, дорогой! Нам это не в убыток.

   Если Юрий Алексеевич Гагарин заслужил такое право своим беспримерным подвигом, то военком, просто нужен всем. Вот его за это и кормят, и поят.

   Любящий себя военный комиссар, в обязательном порядке, заводит две, а то и три любовницы. Однообразная и скучная военная служба требует постоянной психо-эмоциональной разгрузки, которую не может дать жена. Без этой самой разгрузки можно быстро спиться, поймать «белочку», или надолго слечь с циррозом печени. А этого никак нельзя. Ты же человек военный,.. и вдруг с «белочкой» в руке. Как-то не очень даже хорошо получается.

   С женщинами важно что? Не перепутать имя. А если… Приходится  искать замену. Это не так долго, но тратится драгоценный фактор, - время. Поэтому человечество, за длительное своё существование, придумало слова, заменяющие женские имена: «зайчик», «котенок», «душка», «крошка» и прочую ересь. Здесь уже никак не ошибёшься. И ты любишь, и тебя тоже. Тебя даже крепче, потому как ты Элита.

   Военные, а военком плоть от плоти, кровь от крови, военный, любят еще и выпить. Иногда, даже крепко. А учитывая, что этот, да разве только этот, военкомат, находится вдали от шума городского, выпивать приходится часто, а порой и много. С годами нос военного комиссара становится красным, с жилками синевы, а лицо приобретает бронзовый оттенок, будто бы он родился и всю жизнь провел в солярии.

   Ну, вот, кратенько, и весь обзор, как живут, бытуют и служат Отчизне те, кто, собственно говоря, и куёт кадры для формирования всех видов  Вооруженных сил государства.

    Перегудов Василий Иванович, далеко, конечно, не Чапаев, но проплывал недалече… Уж больно имя и отчество видное.

   Майор, послуживший десять лет артиллеристом, где частично и потерял слух на оба уха от вечного грохота снарядов, был переведен в военкомы. Но в лейтенантские годы он служил на крейсере, где совершил какое-то деяние, не свойственное военному. А так как был он офицером грамотным, сослали его к черту на кулички, где он и прозябал до сих пор. Так Перегудов из моряка превратился в сухопутного офицера. Но вот уже полтора месяца «изучал» на новом месте собственную дислокацию и диспозицию. Всё для него было, пока, дико и непонятно. Семья еще не приехала, и он прозябал жизнь в своем кабинете.

   От всей этой непонятки майор запил горькую.

   И чего не залить. Друзья за тысячу километров. Каждый день звонить не станешь. Да и некогда этим друзьям выслушивать Васин бред. Каждый из них занят боевой подготовкой, потихонечку тоже теряя слух. И каждый готов разделить с ним его должность.

   К восьми часам стали подтягиваться подчиненные. В коридоре стоял босой, взъерошенный, сильно помятый, в парадной тужурке и при медалях, их начальник. Его слегка покачивало, а перегар стоял такой стойкий, что, казалось, кислорода в помещении не было вообще.

   - Где подарки? – с трудом выдавил он из себя.

   - Какие подарки? – переглянулись подчиненные.

   - У меня сегодня день рождения, - по складам произнес военком.

   - Василий Иванович, - решил прикрыть общий зад начальник второго отдела, прапорщик Яременко, - Мы готовились провести это мероприятие в обед. Секундочку, - он быстро вошел в свой кабинет и вышел оттуда с бутылкой водки, - Девочки! Организуйте нам по бутербродику и по стаканчику чая. Пойдемте, Василий Иванович, в ваш кабинет.

   Со своим заместителем, капитаном Сергиенко, новый военком контакта пока не нашел. Да и как найти, если заместитель здесь с лейтенантов крутится, свору собак съел, а его, как молодого… Поэтому заместитель на все забил «болт» и целыми днями, развалясь у себя в кабинете, смотрел по общественному компьютеру фильмы сомнительного содержания, с явно выраженной порнографической ориентацией. И когда деловод Вера приходила, чтобы исполнить очередную бумагу, то всегда натыкалась на жриц любви и их многочисленных партнеров.

   - Что это, Валентин Сергеевич? – неизменно спрашивала она, слегка порозовев.

   - Где, Вера?

   - Вот, - и она показывала на экран компьютера.

   - Не обращай внимания. По всей видимости, опять произошел сбой программы.

   Через час Яременко доложил, - Шеф спит. Надо что-то сообразить. Кто же знал, что у него сегодня день рождения. Значит так. Прием на сегодня отменяется. Ворота закрыть и на них записку написать. Всем сейчас по домам и чтоб, через сорок минут, здесь была организована хорошая закуска. Машина начальника в вашем распоряжении. Водку я беру на себя. И последнее. С военных по пятьсот рублей, с гражданских по триста.

   Через сорок минут навезли всего столько, что стол явно был должен сломаться от яств.

   - Люба, Галя, вы занимаетесь столом. Картошка, знаете, где лежит. Лариса Ивановна, на ваши хрупкие плечи ложится подарок, две бутылки минеральной воды и пару селедок. Вот деньги.

   - Что покупать-то? Я, даже, не знаю.

   - Прояви смекалку. Всё! Я тебя здесь уже не вижу!

   И работа закипела. Все, наученные опытом предыдущего начальника, работали быстро, сноровисто и с пониманием дела.

   Около десяти часов в комнате дежурного раздался телефонный звонок.

   К заместителю военкома влетел красный прапорщик Яременко, - Валентин Сергеевич, начальника приглашает к телефону дежурный по областному военкомату! А он, извините, никакой. Как говориться: «Ни в зуб ногой».

   - Что он хочет?

   - Не сказал.

   Сергиенко лениво прошел в дежурную комнату, поднес трубку к уху.

   - Капитан Сергиенко у телефона. Здравия желаю!

   - Здравствуй, Валентин. Самойлов. Где твой начальник?

   - В администрацию уехал.

   - Немедленно разыщи его. У вас через два часа генерал будет.

   - С какой целью?

   - Генералы о своих планах нам не докладывают. Встретьте, как положено, - и в трубке послышались гудки.

   - Где наш доморощенный алкоголик? Женя, - повернулся он к Яременко, выволоки его из кабинета и под холодный душ. Час там  держи, чтоб вся дурь вышла. Генерал за такое никого по голове не погладит. Всем достанется.
   - Валентин Сергеевич, а со столом что делать?

   - А вот со столом ничего не надо делать. Он будет нашим амортизатором.

   Через секунду из кабинета военкома вывалился Яременко, - Валентин Сергеевич! А его нет!

   - Кого нет? Как нет? - заорал Сергиенко, - Через окно ушел?

   - Он не мог через окно уйти. На всех окнах решетки.

   - Тогда где он? Мы же из коридора не отлучались.

   - Он полчаса как вышел. Сказал, что в туалет пошел, - вспомнила Галя.

   - Твою дивизию! – прорычал зам, - Всем на поиски этого тела!

   Военкома отыскали не быстро.

   -Лариса Ивановна нашла его в парке, что напротив военкомата. Его тело покоилось между березами, росшими из одного корня. Он обнял их, как дорогих сестер. Лиловая голова валялась на груди. Изо рта катилась тягучая слюна, прямо на парадную рубашку.

   Яременко и Лариса быстро заволокли его во двор.

   - Женя, вытащи всё из его карманов, а его самого в душевую. Только дверь снаружи подоприте, чтоб не вышел раньше времени, а вы, Лариса Ивановна, как наш уважаемый доктор, проявите сноровку и очистите ему желудок.

   - У меня такого ничего нет… - растерялась Лариса.

   - Одна морока с вами. С этими бумагами вы, товарищ пособник смерти, всю связь с практикой потеряете. Если уже не потеряли. Скоро градусник будете у соседей спрашивать, куда поставить. Нашатырный спирт есть?

   - Есть, - Лариса стояла бледная. В таком тоне с ней никогда и никто не разговаривал.

   - Накапайте в стакан воды десять капель нашатыря и дайте ему выпить. Пусть хорошенько проблюётся. Трезвее будет. И быстро это делайте! Времени у нас нет.

   - Валентин Сергеевич, может раздеть его, - спросил Евгений.

   - Не надо. Так ему будет уютнее. А когда включишь душ, не забудь «барашек» снять, чтоб воду не перекрыл. Действуй, не изучай меня невинными глазами. На приведение его в чувства, у нас не более сорока минут.

   Дав начальнику «волшебных капель», его отнесли  в душевую камеру, посадили на «рыбину» и включили ледяной душ. «Барашек» Евгений забрал с собой.

   Вскоре из кабинки раздалось рычание, переходящее в отборный мат. Потом пытались выломать дверь, потом что-то орали, грозили, но, в конце концов, через двадцать минут окончательно замолкли.

   - Он там не помер? – поинтересовалась Галя.

   - Герои не умирают! Они живут в наших сердцах, - ухмыльнулся Сергиенко, - А теперь Вера, иди, открывай, - скомандовал Валентин Сергеевич, - Тебя он не тронет, а всех остальных должен убить, даже Ларису Ивановну, несмотря на ее гуманную профессию. Только сразу ему скажи, что через полчаса приедет генерал из облвоенкомата.

   - Я боюсь.

   - Не бойся, Вера. Мы с тобой! Если потребуется, похороним со всеми воинскими почестями. И выстрелят не три, а пять раз. А я буду плакать.

    -Ну вас, - махнула рукой Вера и пошла открывать душевую.

   Картина, которую увидела Вера, была, явно, не для слабонервных. Из душевой вышел голый, синий, дрожащий и не могущий сказать ни одного слово военком. От холода его детородный орган провалился в живот.

   - Василий Иванович! Через тридцать минут здесь будет генерал из облвоенкомата.

   - Кто сказал? – переставая трястись, спросил военком.

   - Два часа назад позвонил дежурный из города.

    - Почему я узнаю это в последнюю… Да… Быстро переодеваться. И всем готовить свои документы для проверки!

   Буквально минут через семь у ворот военкомата скрипнули тормоза.

   - Смирно! - заорал Яременко, - Товарищ генерал! Начальник второго отдела прапорщик Яременко. Военкомат работает согласно штатному расписанию.

    - Молодец! Армейские навыки не утратил. А где твои начальники?

   Из кабинетов уже бежали отекший военком и его боевой заместитель.

   - Здорова, Вася! Как тут тебе? Чего такой отекший? Пьёшь, мерзавец! – генерал обнял Перегудова.

   - Здравия желаю, товарищ генерал! Никак нет, не пью. Поздравляю вас с генеральским званием - они вместе служили в одной дивизии и знали друг друга очень хорошо, - Бомбоубежища проверял. Промерз насмерть.

   - Молодец! А сколько их у тебя?

   Перегудов глянул на Яременко. Тот показал два пальца.

   - Два, товарищ генерал. Очень грязные. Весь перепачкался. Пришлось душ принимать.

  - Молодец, врастаешь в обстановку.

   - Генерал прошел вдоль строя, поздоровался со всеми.

   - Ба, - он увидел накрытый стол, - А это по какому поводу?

   - У нашего начальника сегодня день рождения, - ответила за всех Лариса Ивановна.

   - Вася, правда, что ли?

   - Так точно, товарищ генерал.

   - Товарищи, - обратился он к стоящим сзади капитанам, - считаю, проверка прошла успешно. Оценка - положительная. Рабочие замечания представите мне завтра в форме акта. Но это если нас пригласят за стол. А ежели нет…

    - Николай Иванович, с превеликим удовольствием. Мы как раз и подгадывали к вашему прибытию. Приглашаю всех к столу.

   Через два часа довольный и в меру пьяненький генерал, встал.

   - Мне хочется сказать всем: «Спасибо». Василию Ивановичу пожелать крепкого здоровья и успехов в боевой и политической обстановке. Ваше подразделение всегда было и, надеюсь, останется в передовиках. Может быть, у кого-то есть вопросы, предложения.

   - Разрешите, товарищ генерал, - поднялся военком, - Мой заместитель, капитан Сергиенко Валентин Сергеевич, служит в системе военных комиссариатов очень давно. На своей должности прошел, как говориться, и Крым, и Рым… Я настоятельно его рекомендую на должность военкома.

   - Вот старый дурак, - хлопнул себя по лбу генерал, - И ты еще, со своим днем рождения… Все из седой башки вылетело.

   - Пожалуйста, товарищ генерал, - подал папку прибывший капитан.

   - Валентин Сергеевич, вот тебе приказ о присвоении воинского звания «майор» и погоны. Поздравляю!

   - Служу Отечеству! – прогремел от неожиданности Сергиенко.

   - Служи, служи… А вот второй приказ о назначении тебя военкомом, - и генерал прочитал название районного центра, - Вопросы у тебя ко мне есть?

   - Никак нет. Спасибо.

   - Служи также хорошо, как служил здесь. А теперь по коням. Пока доберемся, и рабочий день закончится.

   - Николай Иванович, как-то нехорошо получается. А звание обмыть? А должность?

   - Перегудов, а ведь ты прав. Стакан водки новому майору! И звезду в нее! Пей, Сергиенко. Теперь ты старший офицер! И военком!

   Еще час компания не могла разойтись.

   Теперь Сергиенко, тоже, ночевал в своем кабинете. До дома дойти не было сил.

   Через месяц майору Перегудову пришла Грамота, в которой говорилось о его высоких показателях при выполнении воинского  долга.

   На должность заместителя райвоенкома прислали нового офицера, старшего лейтенанта.

   Служба продолжалась, как и должна продолжаться в военных комиссариатах, где до линии горизонта, а может быть и дальше, нет ни одного начальника.