Сказочка о любви

Зайка любил жить. Но экосистема леса всегда была важнее.

Лисичка любила умняка задвинуть на сложных щах, и чтобы все такие ууу. Однако подавляющее большинство всех было волками, они вообще ууу в любой непонятной ситуации. Неважно, сложные щи у выступающего или не очень. Некоторой частью всех были белочки, они по причине отсутствия мозгов не понимали, что надо ууу. Зайки, может, и понимали, но толку никакого не было – их обычно съедали быстрей, чем они толком ууу. В общем, какая-то ерунда всё время получалась, но Лисичка улыбалась, скрывая боль, и делала вид, что так и задумано. В целом прокатывало – всем вообще было плевать на то, как задумано. Никто понять замысел даже не попробовал.

Медведь любил, чтоб всё нормально было. А ничего нормально не было.

Кабан любил жрать. А жрать любило Кабана – везло ему на пожрать. Полагал Кабан такой расклад высшей справедливостью и был счастлив.

Лось любил Лосиху. Весь лес так-то Лосиху любил, но Лось ещё и платонически. Он вообще любовь от секса отделял, и считал, что возможно существование любви без засовывания в кого-то куска себя. Лучше бы он, конечно, ёлки от берёз отделял, как и полагается инженеру по природообустройству, или там деревья от кустарников. Никто Лося не понимал, Медведь и Кабан только кивали и хрюкали, когда он им о своих бедах рассказывал. Делали вид. Периодически охаживали Лосиху. Не друзья, а говно какое-то.

Ёжик очень любил умняка лисичкиного послушать, но совершенно не умел ууу, только фыр-фыр-фыр. Лисичка бесилась, думала, что Ё жик её дурой конченой считает. Как Белочку. За это в узких кругах лесной интеллигенции считался Ёжик цисгендерным доминантным членофашистом. Все не очень понимали, что это значит, но на всякий случай делали ууу. Ёжик с горя жрал поганки.

Белочка любила сердцем. Нельзя сказать, что любила она что-то конкретное или кого-то, потому что настроение у неё менялось каждые пять минут, говорила она одно, думала другое, а делала вообще непонятно что. Ну её нахрен, разбираться ещё в пустой башке что там ветром надуло.

Косуля любила себя и несла свою любовь к себе всем через себя. Рыжие хвостатые завистницы говорили, что любви может на всех не хватить. Фундаментальная ошибка такого суждения заключается в том, что любви к другим может на всех и правда не хватить (но это не точно), а любви к себе хватит на любое количество поклонников, прихлебателей, заек-подсираек и даже волкам позорным достанется. Если те себя не то, что в руках будут держать, а свою стайную ахинею нести прекратят хотя бы на время. Многие волки и правда долго держали себя в руках, что бы это ни значило, поэтому ради Косули были готовы даже заткнуться.

Рысь тоже любила себя, но была по природе зверем жадным и в то же время застенчивым. От этого и все неудачи происходили, а также секс с Медведем. Лев как-то не спешил.

И Барсук себя любил, но выражалось это в такой причудливой форме, что все предпочитали держаться подальше. Или не все (но это слухи). 

Бобёр любил работать. Поскольку никто больше не работал, то вся работа была в его распоряжении. Он мечтал переработать её всю. Цели ставил космические, себя не жалел. На нём весь бардак и держался.

Волки любили представлять, что будет, когда они всех победят. Остальные не любили ничего такого представлять, но немытой псиной из волчьей пещеры разило километра на полтора, так что всё равно представляли. Это сплочало, когда надо было волков бить. Происходило это регулярно, так что независимый наблюдатель мог бы предположить, что все любили бить волков. Мораль здесь такая, что никто в любви ни черта не понимает. Даже независимый наблюдатель.