Про шаманский бубен

Ах да, та история, как мы попали в палатку к баптистам. Когда мы ездили под Овсянку камлать на шаманском бубне. Точнее, камлала Люба, колдунья это она, а мы с Максом, и ее маленьким сыном Тараканом были ее свитой и разделяли все торжество и трансцендентальность момента.

Мы приехали на этот остров, когда стояла июльская адская жара. И днем, и ночью давила духота, хотя за городом, конечно, было явно получше. Остров был довольно пустынный, с одной стороны немного поодаль стояли пустые дачи, с другой стороны был лес и река.

Лесом назвать это было бы слишком, так редкие деревья, лесок, и он состоял из мелких лягушачих зеленых болотцев. Мы шли, зачерпывали малюсеньких лягушат в пластиковую бутылку, вдыхали свежий болотный дух. Купаться не стали. Из леса вышла пожилая белая лошадь, и грустно пройдя мимо нас, прошаркала в лес. Все было тихо и торжественно, и плохого не предвещало ничего.

Пока мы не развели костер и не начали таинство. Наша колдунья била в бубен, плясала, пела невразумительные шаманские песни и впадала в экстаз. А я скучала, смотрела на реку и ждала когда эта хрень закончится. Пока не услышала тихий гул...

«Да, - сказала Люба до этого, «все в порядке, я видела двух духов острова, вот там и еще там, они наше присутствие полностью одобрили и разрешили нам покамлать».

Тихий гул раздавался со стороны реки. Долгий и заунывный, он как-то сразу оборвал мое скучное размышление. Не отрывая глаз я смотрела на реку, ожидая увидеть что-то: какие-то бесформенные и бестелесные оболочки, приведений, гномов, кикимор, уфф, что-нибудь мистическое и наверняка страшное. Гул все нарастал, пока не стал очень громким. И вдруг на реке я увидела огни...

Я не скажу, что жизнь пронеслась перед глазами в тот момент, но мурашки побежали и в голове повис один вопрос: «Неужели, действительно, на самом деле, что-то есть?...»

Вообщем, баржа это оказалась, она задумчиво шла по реке и гудела, а чего вы подумали?))

Дальше все прошло без эксцессов, Люба закончила процесс, кинула на землю телячью ногу, вышла из экстаза и несколько минут сидела молча. Смотрела вниз. Затем встала, повернулась в нашу сторону и как заорет: «Да ВАШУ МАТЬ-то! КТО ИЗ ВАС, УГРЫЗКОВ, ПОДУМАЛ, КОГДА ЭТО ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ!?»

Я покраснела, подняла руку.

Люба смягчилась, сказала, да ладно, духи все равно, мол, разрешили нам загадать по желанию. Я загадала выйти замуж.

Дальше случилось что-то ужасающее, на пустом месте вдруг задул ветер. Да с такой силой, что кусты и деревья прижались к земле. Началась буря, полил ливень, бубен замочился.

Поэтому и пришлось нам, скитальцам, искать убежище, мы ведь даже, простофили, целофана с собой не взяли. Нашли приют в палатке у баптистов, с другой стороны острова, мокрые, злые. Баптисты дали сухие носки, налили чаю и начали лекцию о том, что бог, мол, не Тимошка, видит немношко и все такое.

На что мы ответили, что в 3 часа ночи в теологические диспуты не вступаем и пошли спать.

И ровно через год я вышла замуж.