Кот Сашуля 7-ая сказка из сб. Невероятные приключе

Кот Сашуля

Почти рядом со мной, в доме с Васькой и Колькой, жил кот Сашуля. Признаюсь, очень вежливый. При встречах приветливо поднимал лапу, здоровался и исчезал -  спешил всегда куда-то.
В тот вечер, увидев мальчишек с кастрюлей и сковородой, я подумал: ну вот, не наигрались в вампиров — ещё какую-то проказу затеяли. Как стемнело, пошёл прогуляться — на звёздочки, на луну полюбоваться.
Уже и птички не пели, стрекозы и бабочки не летали — намаялись за день, заснули, и окна в домах погасли. Только в траве кто-то назойливо стрекотал да мошкара вокруг фонарей крутилась.
Маленькая звёздочка вниз полетела — я поспешил желание загадать. Падает звезда — загадай, всё сбудется...
И вдруг послышался крик: «Поджигай! Чего ждёшь?» Я обомлел — голос Славки! И раздался страшный взрыв.
Я бегом туда, а это дом Кольки с Васькой! Тени метались в окнах, что-то горело. И меня ослепили искры, вырвавшиеся из трубы на крыше, а следом вылетела жуткая фигура с четырьмя раскинутыми в разные стороны лапами и с огромным хвостом. С воплями «Яу-у, яу-у, яу-у...» она унеслась ввысь к небесам. И всё стихло.
Я вернулся домой, с трудом заснул, меня преследовал крик «Яу-у, яу-у, яу-у!». Что же это было?
Утром, как обычно, пошёл в магазин за булочками, свернул за угол и глазам своим не поверил: прислонившись к дереву, у Славкиного дома сидел Сашуля и дул на обгорелые лапы. Я подошёл поближе и ужаснулся. Вроде всё на месте: и четыре лапы, и хвост, и голова с ушами. Но в каком виде!
Хвост ободран, на голове выжжена цифра 5, торчат жалкие остатки усов, а левый глаз непрерывно моргает.
— Ну, что смотришь? — вызывающе спросил он меня. — Молока принеси!
Я принёс, он жадно вылакал всё блюдце, икнул.
— А рыба есть?
Я сбегал, достал из холодильника вчерашнюю форель. Он съел всё — косточки не оставил, ещё раз икнул — и в слёзы.
И тут я всё понял.
— Так это был ты? Так это ТЕБЯ?! — и кивнул в сторону дома Кольки с Васькой.
— Да, я, я! — с горечью воскликнул он. — А ты сомневался?
Я осторожно погладил его по спине (до головы боялся дотронуться), он пригласил сесть...
И вот что я услышал...
Вчера вечером мирно возвращался Сашуля домой, улыбался, вспоминая, как он с рыжим Пуськой и полосатым Уськой гонялся за пуделем Антоном, а потом тот за ними.
Вдруг кто-то накинул ему мешок на голову и потащил. Когда мешок сорвали, он сразу опознал своих похитителей: бывших вампиров Кольку с Васькой и футболиста Славку. А были они уже в доме, и довольный Колька тащил кота к столу. Там стояла кастрюля, на ней сковорода, кругом лежали новогодние ракеты.
— Давай, давай, — ребята торопили Кольку.
— Дети, вы с ума сошли? Что будет потом? — возопил Сашуля.
— Потом будет суп с котом, — захохотали дети и попытались затолкнуть кота в кастрюлю.
И тогда он вступил в бой. Сопротивлялся всеми четырьмя лапами: Кольке в лоб, Ваське в нос, Славке в глаз. А потом по кругу: Славке в лоб, Ваське в глаз, Кольке в нос. Он верещал, бился — не помогло: его засунули в кастрюлю и прикрыли сковородой. Привстав на задние лапы, Сашуля попытался головой сдвинуть её, но на неё положили что-то тяжёлое.
И тут он услышал, как Славка, его друг Славка, заорал:
— Поджигай! Чего ждёшь?
Лапы зажгло, от боли он подпрыгнул, кастрюля раскалилась — и дом потряс оглушительный взрыв. Кастрюлю разнесло по частям, а кот вылетел в трубу, жалобно взвывая: «Мяу, мяу, мяу!»
Земля исчезла, с опаской огляделся. Ничто не угрожало: звёзды как звёзды, и в космосе было удивительно спокойно. Мимо пролетал метеорит,  попытался вцепиться — лапы соскользнули.
Долго ли, коротко ли летел — не помнит, и куда летел — не знает. Вдали показалась светящаяся точка. Она приблизилась — Сашуля с радостью узнал знакомый пакет с надписью «МОЛОКО». И что только люди не посылают с Земли в космос! Он взобрался на него и устроился поудобнее.
Подлетели две собаки в скафандрах и с выпученными глазами уставились на него. Он усмехнулся, дружелюбно помахал лапой, сказал:
— Привет! — улёгся на пакет и мирно задремал, изредка посапывая.
А собаки осторожно направили «МОЛОКО» по нужному им курсу. Проснувшись и открыв глаза, Сашуля разразился проклятьями.
Это была собачья планета — он сразу узнал её! И всё-всё вспомнилось.
Ещё до космоса, два месяца назад, утром, Колька, угрожая ему, подтащил к компьютеру, включил, что-то долго искал, затем ткнул прямо в экран и сказал:
— Смотри, котяра, смотри! Не ешь моих рыбок, не ешь — туда отправлю!
По Интернету шёл прямой репортаж с собачьего карнавала на далёкой планете. Собачьи пасти, вытаращенные глаза, жёлтые клыки привели бедного Сашулю в шок. Весь день пролежал на диване до самого вечера в шоке! И вот теперь он здесь. Значит, не пожалел друг Колька, отправил.
А вокруг собирался собачий народ. В отчаянии Сашуля прикинулся мёртвым: лапы, хвост — в стороны, голову — набок.  Его дёргали за усы, за уши, за хвост — не шевельнулся.
Раздавались удивлённые голоса:
— Кто это? Что за зверь?
А щенячий голос пропищал:
— Да это крыса, я их в кино видел!
Не стерпел Сашуля — какая крыса! Он боец, котяра, пожиратель рыбы и сметаны, но только не это грязное чудовище. Вскочил, встал на задние лапы, расправил пушистые усы:
— Я — КОТ!
А тот же щенок протявкал:
— Нет, нет! Он крыса! Остричь усы врагу нашему!
И такой переполох поднялся! Собаки залаяли, загавкали, затявкали, завыли:
- Фу, фу! Остричь, остричь, и усы, и хвост — всё остричь!
Сашуля обмер: «Что значит ВСЁ?» Кольцо собак сжималось, сбоку вывернулся тощий пёсик с ножницами и отхватил у кота половину усов. Сашуля застонал, собаки залились радостным тявканьем, гавканьем, лаем и воем. Раздались возгласы:
— В цирк его, в цирк, на арену!Тоже, крыса — и боец! Ха-ха-ха!
Как вдруг толпа расступилась, бульдог всех растолкал. Подошёл к Сашуле, поднял за уши, в глаза глянул, сплюнул, пронёс сквозь толпу и бросил в клетку на телеге. Гикнул — и запряжённые дворняжки понеслись. Долго ещё не умолкали хохот и лай веселящихся жителей планеты. А по дороге щенки, которых выгуливали мамаши-собаки, злорадно забрасывали клетку костями. Сашуля не реагировал.
Наконец подъехали к огромному круглому зданию с зажжённым наверху словом «ЦИРК». Сюда спешили собаки всех пород на представление.
Толстый бульдог, тяжело дыша, выволок Сашулю из клетки, ощупал мускулы, клыки, когти, проверил длину шерсти.
— Хорош, хорош, большие деньги! — открыл люк и бросил кота в подвал.
Сашуля разглядел клетки: в них лежали без движения четверо его собратьев. Он спросил:
— С Земли?
— Да, — угрюмо ответил серый.
— Рыбок съели? — посочувствовал Сашуля.
— Колбасу, — кратко ответил чёрный и отвернулся.
Спустился дог с щипцами (в них он держал что-то раскалённое), ухватил Сашулю. Шерсть на голове задымилась, неприятно запахло, он отчаянно вскрикнул.
— Не вой, пятым пойдёшь. На башке номер 5, понял? — и ушёл.
Вскоре разразился над ними невероятный шум. Топали, свистели, орали, хлопали. Вбежали два дога, выхватили серого кота из первой клетки, увели. Наверху продолжались вопли, хохот, чьё-то рычание и крики:
— Аджи! Аджи!
Вывели из клеток наверх второго кота, третьего... И повторились стон, рёв, лай: «Аджи! Аджи!..» Спасаясь от ударов кнутом и огрызаясь, выскочил и последний, чёрный кот.
Перед глазами Сашули предстали родная Земля, ребята, сметана и рыбки, и он запел:

Тише, мыши, кот на крыше,
А котята, ах, котята, ах, ребята, ещё выше...

К нему вернулась уверенность. А два дога уже стояли перед клеткой. Он вышел, презрительно их оттолкнул и сам взошёл на арену. И ослеп от яркого света, и оглох от хохота и свиста.
Он стоял на арене, трибуны были забиты до отказа, все жадно смотрели на него и чего-то ждали. Доги оттаскивали бездыханного чёрного кота.
Сашуля почуял опасность, шерсть поднялась, хвост распушился, глаза засверкали. Предстоял жестокий, не на жизнь, а на смерть, бой. Кто рискнёт с ним сразиться?! Первой выскочила белая болонка.
— Адель! Адель! — завопили зрители.
Она, изящно ступая на тоненьких лапках, двинулась к нему. И вплотную не подошла, как полетели от неё в разные стороны клочья белой шерсти. Жалобно стонущую Адель унесли на носилках четыре дога-санитара.
— Зизи, Зизи! Давай, Зизи! — заорали на трибунах.
Выбежала такса, сделала два победных круга по арене и мелкими шажками стала подбираться к Сашуле. Публика замерла, но кот, не дожидаясь врага, прыгнул на него. Он рвал Зизи загривок, она пыталась скинуть кота, но через несколько секунд, поскуливая, поползла к выходу. Сашуля подул на лапы, выпустил когти и показал их зрителям. Трибуны застонали, по радио торжественно объявили:
— Братья Фи-фа и Фа-фи!
На трибунах взвыли, Сашуля насторожился. Переваливаясь с боку на бок, выбежали два мопса, посасывая леденцы. Боец рассмеялся, дождался этих «младенцев» (так он назвал их), встал на хвост, размахнулся, ударил одной лапой Фи-фа, другой — Фа-фи. Перекувыркнувшись несколько раз в воздухе, те грохнулись на песок. Санитары стремительно унесли братьев.
«Подавились леденцами, — усмехнулся Сашуля. — Кто же следующий?»
Наступила гробовая тишина, и вдруг цирк взорвался криками:
— Аджи! Аджи!
И на арену выступил знаменитый Аджи, огромный бульдог. Его глаза были налиты кровью, пасть разинута, мощные лапы величественно ступали по песку.
Сашуля остолбенел и не мог сдвинуться с места. Бульдог подошёл, сплюнул, размахнулся... И впервые в жизни у кота из глаз посыпались искры разного цвета, а левый глаз закрылся. Сашуля покачался, медленно повернулся, сказал «О-о-о!» и помчался прочь.
Публика ревела от восторга. Аджи настигал, всё ближе и ближе, ухватил за хвост, потянул к себе. Из последних сил кот вырвался и понёсся, спасая свой хвост, на бегу оглянулся и ахнул: хвост-то, слава и гордость, ободран, ни шерстинки не осталось!
— Ах ты ж псина! — выругался он и резко затормозил всеми четырьмя лапами.
Аджи со всего маху налетел на него, и клубок из двух визжащих и орущих тел покатился по арене то в одну сторону, то в другую. Все водили головами, следя за ним, но вот он замер, пыль рассеялась, и зрители разразились хохотом и стонами.
Аджи беспомощно лежал на спине, задрав лапы, а Сашуля, сидя сверху, беспощадно молотил его по морде. Из ноздрей бульдога выдувались огромные пузыри и лопались.
Что тут началось! Одни собаки визжали:
— Смерть коту!
А другие:
— Смерть Аджи, на свалку его!
Близилась катастрофа, псы уже готовы были броситься друг на друга. И бросились, да как! Доги рвали болонок, болонки — мопсов, мопсы сражались со всеми, а бульдоги расшвыривали и тех и других, подбираясь к несчастному Сашуле. Смерть глядела в глаза — он соскочил с тела Аджи и понёсся к выходу (откуда только силы взялись?) и выбрался из цирка.
Город бурлил. Собаки — кто с лопатами, кто с палками — гонялись друг за другом. И рассмеялся от души Сашуля, когда увидел собак, залезших от страха на деревья. Они скулили, а внизу метались другие и свирепо рыли землю. Многие попрятались в конуры.
А он — всё дальше и дальше. Город закончился, у опушки леса  увидел пакет с надписью «Молоко», свой космический корабль. Вспрыгнул на него, взмыл в небо и очутился среди мелькающих звёзд.
Собачья планета осталась далеко позади, он потерял сознание. Очнулся только здесь, под деревом — бессильный, одинокий, и потому-то так несказанно обрадовался моему появлению. Я спас его от голодной смерти.
И тут раздался голос:
— Сашуля, ты герой! Дай твою лапу!
Мы взглянули на говорящего: Колька восхищённо жал лапу коту, рядом стояли Васька и Славка с сияющими от гордости за своего друга глазами. А мы и не заметили, когда они подошли.
Я ахнул. Бедные дети: носы поцарапаны, под глазами синяки, на лбах крест-накрест пластыри, про руки и говорить не хочу. Ай да Сашуля, хорошо себя защищал.
И мы расхохотались. Успокоились, и я спросил, зачем так жестоко из-за каких-то рыбок поступили со своим другом. Смущённо ребята пояснили, что его отправляли в будущее, а он что-то напутал.
— Ну конечно, я всегда у вас виноват, — проворчал кот.
Я удивился, зачем же так далеко!
Славка стыдливо ответил:
— Мы хотели узнать, будут ли там компьютеры бесплатно раздавать.
А Васька добавил:
— И смартфоны тоже.
— И не только их, — подтвердил Колька.
И они с ожиданием взглянули на меня. Сашуля задумчиво почёсывал лапой обожжённую голову с цифрой 5.
— Понятно, — сказал я, — понятно!
Ах, дети, дети! Поверьте, обязательно когда-нибудь всё станет бесплатным, я ведь тоже об этом мечтаю, и на нашей планете, а не на собачьей.