Миша Кошкина 2 тур

23.1
Девочка и ночь
http://www.proza.ru/2017/11/28/1259

В город ночь пробирается тихо и незаметно. Невидимым касанием она роняет карамельные сумерки с макушек деревьев городской аллеи, сползает по могучим стволам к земле и несется по газонам парка, ласково ероша траву ,как мать гладит волосы нашкодившего ребенка. Выбравшись из парка, отряхивает ладонями со своей черной юбки полусонных светлячков. Мерцающей желто-зеленой пылью они разлетаются по городу, оседая яркими фонариками на гладкие камни тротуаров, кусты чайных роз и полуночные кошачьи хвосты, чтобы освещать путь ночи, скользящей синей шелковой тенью по переулкам.

Олин не спалось. Она лежала на кровати, закутавшись в одеяло как гусеничка в кокон, из которого выглядывали только кончик носа в рыжую крапинку, да несколько непослушных пружинок волос. Не спалось и воображению Олин. Красочными, широкими мазками оно рисовало на стенах, потолке и даже в уставшей за день голове своей маленькой хозяйки фантазийные картинки.
Чуть тронет ветер ветви черемухи за окном, как тут же появляется серый волк. Широко раскрывая пасть, догоняет нарисованных на обоях розовых зайчат, которые дрожат и пытаются укрыться в складках гардин, где скользят в последнем танце стройные тени богомолов, ловко управляемые кукольником-ветром.
Девочка крепко-накрепко закрывает глаза. Но вот уже мчится со станции, издалека, эхом звонкий перестук колес поезда и прямиком в комнату Олин. Это гигантские мечи отважных небесных рыцарей поют каленой сталью, отбивая от башен города полчища злобных, ночных чудищ. В ожидании исхода битвы Олин поворачивается на бок и поглубже зарывается в свою неприступную, теплую крепость.
Тонким, жалостливым голоском поет ветер в дымоходе. То ниже, то выше, словно карабкается цепляясь за кирпичи, срывается, но поднимается и снова поет в небо как сказочная дудочка Нильса. Слышит Олин цокот острых звериных коготков на своей улице. Вот сам крысиный король остановился, шарит по воздуху вострым носом, заглядывает в окна красными глазами-бусинами...
- Опять ты не спишь, Олин!,- в электрическом луче, разрубившем темноту детской как меч джедая, появляется женский силуэт. В длинной белой сорочке мама похожа на эльфийскую принцессу-спасительницу. Она поправляет шторы, с которых шурша осыпаются на пол богомолы. Обернувшись извилистой змеей они хватают со стены волка и исчезают за книжным шкафом...
- И опять читаешь на ночь! А потом выдумываешь глупости!- мама нежно вытряхивает Олин из кокона и укрывает одеялом. Мягкие теплые губы касаются детского лба,- Спи, родная и ничего не бойся...

Легкий взмах иссиня-черного шлейфа вспугнул спящего на карнизе кота. Потревоженный усатый отряхнулся и бросился прочь по полуночным крышам, роняя на бегу дремлющие живые огоньки. С тех пор каждую ночь на черемухе под окнами Олин зажигались волшебные желтые фонарики, освещая путь мечтам и добрым снам.

23.2
Зеркало Фудзиямы
http://www.proza.ru/2017/04/21/363

 Давным-давно, в старинные времена, когда три черепахи: Тара, Саеко и Кахаку несли на спинах рисовую лепешку Земли, в одной японской деревушке приключилась беда. Злая ведьма Какацука, живущая на обратной стороне могучей Фудзиямы, наслала на рисовые поля ледяной град. Гигантские горошины побили все всходы, а вместе с ними старейшину, с зарей возвращающегося этими полями от местной гейши. Оценив разрушения, жители решили умилостивить Какацуку, преподнеся ей в дар единственное на всю деревню зеркало и братьев Сабуро: смелого Такеши и красивого Хиреши.

" ...так и называют ее "ведьма с глазами лисицы", обернётся зверем ,и рыщет по дорогам в поисках одинокого путника...

А если обежать три раза вокруг молодой осины ровно в полночь, громко свистнуть, а потом резко посмотреть на луну, то увидишь как она летит по небу, расправляя как крылья алое от крови съеденных младенцев кимоно. Только долго, Такеши, не смотри, иначе она превратит тебя в зайца, догонит и съест..." - рассказывал брату Хиреши, прыгая рядом с ним на одной ноге.

"Ох..." - сказал Такеши, поправляя в руках тридцатикилограммовое зеркало в чугунной оправе, и они продолжили путь к заснеженной Фудзияме.

Пытаясь разделить непосильную ношу брата, днём Хиреши пел ему песни, рассказывал о злой ведьме Какацуке, подкидывал в воздух рисовые шарики, чтобы потом ловко поймать их ртом ,и изображал ослика старосты Макияки, а ночью, уютно расположившись у костра, разведенного дрожащими руками Такеши, считал вслух звезды, похожие на лисьи глаза.

"Видишь эту звезду, Такеши? Если встать рано утром и последовать за ее светом, то выйдешь прямиком к обратной стороне нашей Фудзи... Так завтра и пойдем " - сказал зевая красивый Хиреши и уснул.

Через два дня, когда на горизонте показались первые крыши домов, братья пригорюнились, ведь Какацуке мог не понравиться подарок,и тогда их деревню ждал мор и голод... Тщательно протерев зеркало рукавом кимоно Такеши, братья повернули на дорогу, ведущую к дому ведьмы.

"...живет она в доме, построенном на человечьих костях, ночью варит в огромном котле телячьи кишки, напевая тоненьким голоском песню о своем неродившемся ребенке. А чтобы убить Какацуку, надо ее поцеловать, черная душа не вынесет ласки и уползет под Фудзияму..." - не договорил Хиреши, увидев сидящую на пороге дома старуху.

"Кто вы такие?" - спросила она, медленно отряхивая рисовую муку с кимоно.
"Мы братья Такеши и Хиреши из деревни Хатамуга, округа Омураги, принесли тебе зеркало. Прими его, ведьма Какацука, и избавь нас от своего проклятия!!!" - смело сказал Хиреши и сделал шаг назад.

"Какой ты забавный, на моего контуженого сына похож", - громко захохотала ведьма.

От смеха ее лицо перекосилось, дряблая старушечья грудь забултыхалась, сморщенная шея стала напоминать жабу, а из глаз потекли слезы... Сзади раздался свист. Такеши обернулся и увидел, что его брат бегает вокруг старой сакуры, прижав зеркало к груди...

"Ты заколдовала Такеши!!! Я убью тебя, злая Какацука!!!" - закричал Хиреши и жадно впился поцелуем в иссохшиеся губы старухи. Ему ответили... Вдруг послышался громкий треск и тысячи зеркальных осколков посыпались на ведьму, она застонала и упала на землю.

"Умри же, Какацука!!!" - сказал Такеши, и обрушил на ее голову чугунную оправу зеркала.

"Я не Кака..." - чуть слышно прошепелявила старуха, засмеялась и испустила дух..., но ее уже никто не слышал. Две фигуры победно удалялись прочь от заснеженной Фудзиямы



"...а староста Макияки рассказывал, что если разобьешь зеркало, то не видать тебе счастья семь лет...".