Тернистый путь знаний

   Представители всех родов войск, но с едиными эмблемами на погонах, большая часть из которых в ближайшее завтра будет расставаться со службой и Вооруженными силами, уходя на гражданку, собрались на кафедре нервных болезней Военно-медицинской академии имени С. М. Кирова для изучения иглорефлексотерапии — предмета, на который сами китайцы тратят десятки лет. Наши эскулапы осваивают их методики за три месяца, достигая в методах чжень-цзю терапии невероятных успехов.
   Восточные концепции ИНЬ и ЯН, меридианы и их точки акупунктуры, топография этих точек, методика и техника иглоукалывания, прижигания и все остальное, что связано с этим предметом, мощным потоком входят в наши прокуренные мозги. Только от одних названий точек: Цзянь-вай-шу, Ян-лин-цюань, Хуань-тяо, Шэнь-тин, а их свыше тысячи, голова увеличивается на полтора размера, а если еще прибавить их анатомические расположения, глубину проникновения и показания, то разрыв в черепной коробке неминуем.

    Вместе со мной учебу проходил майор Василюк. На вид ему можно было дать лет восемьдесят. Да и двигался он как-то по-стариковски, а ведь было ему всего сорок шесть. Имя он имел тоже какое-то не современное — Лукьян Сергеевич. Но зато обладал феноменальной памятью. Все эти китайского происхождения точки запоминал с лету.

   Наконец, теория позади и нам раздали больных.

   Необходимо составить рецептуру, согласовать ее с  преподавателем и приступить к самостоятельному лечению. Тут уже игла вводится не в яблоко, и не в стопку листов бумаги, а в тело больного.

   Василюку достался дед лет шестидесяти с радикулитом. Он бережно уложил пациента на кушетку и приступил к процедуре введения игл. В кабинке за шторами раздался стон больного, который перерастал в истерический крик, взывающий о помощи. Такие стоны, должно быть, раздавались только в застенках гестапо.

   В класс вошел преподаватель, - Что там происходит? — задал он вполне резонный для данной ситуации вопрос.

   - Это Лукьян Сергеевич больного пытается вылечить, — ответил я на правах старшего группы.

   - А почему он кричит?

   - Вы кого имеете в виду, больного или Василюка?

   - А что, они там оба  кричат?

   - Я думаю да. И оба от радости. Один от счастья быть вылеченным, а другой от глубокого проникновения в концепцию Инь-Ян и У - Син.

   - Вы сами хоть туда заглядывали?

   - Я не хотел мешать их всеобщему ликованию.

   - Что-то радости в их возгласах я слышу мало. Там никто никого не пытает?

   В это время из-за шторы вышел красный, мокрый и смущенный Лукьян Сергеевич.

   - Василюк, что вы там делали? — преподаватель уставился на будущего рефлексотерапевта.

   Группа корчилась в конвульсиях от смеха.

   - Я иголки ставил.

   - А почему больной кричал.

   - Он не хотел, а я его убеждал.

   - Ну и как, убедили?

   - Да.

   - Он жив?

   - Так точно.

   - Хорошо. Садитесь на место. Смех прекращаем и продолжаем занятие.

   Через двадцать минут Василюк поднял руку.

   - Что вы хотели спросить, что-то непонятно? — преподаватель озабоченно привстал.

   - Мне по времени нужно иголки вынимать.

   - Иголки? Кому? — он явно забыл о лежащем за шторкой больном, — Ах, да. Идите. А мы сделаем перерыв. Финогеев, проследите, чтобы все остались живы.

   Он встал и вышел, а вся группа, давя друг друга, кинулась к кабинке перенимать передовой опыт.

   Но извлечение прошло без звука.

   Путь к Олимпу не бывает устлан коврами и усыпан розами. Он всегда труден и тернист.

   И нельзя по нему пройти, ни разу не споткнувшись.