Живи, сынок!

  Великая Отечественная война навеки останется в нашей памяти. Почти тридцать миллионов советских людей героически погибли за свободу Родины. Врагу порой казалось, что крах СССР неизбежен.  Но они, видимо,  забыли, что на протяжении веков Чингисхан, Батый, Мамай, Наполеон пытались безуспешно покорить  нашу страну. Русский человек всегда был готов встать на защиту Родины и драться до последнего вздоха. Не было предела патриотизма у наших людей  и во время Великой Отечественной. Только советский солдат спасал раненого товарища из-под шквального огня вражеских пулеметов и автоматов. Только советский солдат беспощадно бил врага, но щадил пленных. Только наш солдат умирал, но не сдавался. Порой немецкие командиры приходили в ужас от ярости и упорства, отваги и героизма солдат и офицеров Советской Армии. Один высокопоставленный немецкий военачальник говорил: «Когда идут в атаку мои танки – земля дрожит под их тяжестью. Когда идут в бой русские - земля дрожит от страха перед ними».

Немало подвигов совершили  наши бойцы во время Великой Отечественной войны. Мой очередной рассказ о молодом лейтенанте из Кучасьева  Анатолии Яковлевиче Дворцове. Летом 1941 года  он закончил 9 классов Лесно-Конобеевской средней школы и добровольцем ушел на фронт, прибавив к году рождения шесть меяцев, чтобы стать совершеннолетним. Тогда молодые люди в возрасте 17-18 лет, ровесники сегодняшних выпускников средних школ, осознавали свою ответственность, которая ложилась на их неокрепшие плечи. Они знали, что война – не игра, там убивают, но все равно рвались на фронт помочь старшим товарищам, своим отцам и дедам.

Детство Толи было, пожалуй, таким же, как и у его сверстников: с малых лет помогал отцу, знаменитому комбайнеру Якову Захаровичу Дворцову: работал штурвальным, заготавливал корм корове и теленку, пас овец и гусей. Если б не война, кто знает, кем бы стал этот работящий паренек из Кучасьева.
Кстати говоря, первой о начале войны узнала в нашем селе четвероклассница Аня Морина, будущая супруга Анатолия Яковлевича, которая 22 июня по просьбе матери дежурила вместо нее с подружкой в сельском совете. Услышав по телефону  разговор двух мужчин о войне, ничего толком не поняла. Когда прибежала на обед, стала ходить по дому строевым шагом, напевая: «Вой-на! Вой-на!» Никто не обратил внимания на возбужденное состояние  девочки, но только вечером того же дня  в селе началась мобилизация. А на следующий день несколько подвод, запряженных колхозными лошадьми, потянулись с призывниками в Каверинский военкомат.

В первые дни вести с фронта были тревожными: враг рвался к Москве, в дома жителей  все чаще почтальон приносил похоронки. За селом начали рыть окопы, готовясь к обороне. В начале августа после нескольких походов в военкомат Дворцову  все же вручили повестку, и он вместе с ребятами постарше прибыл на призывной пункт. Его и еще нескольких парней, имевших образование 9 классов, среди которых был Иван Кирченков из д. Нашей, направляют с Саранское военное пехотное училище, где готовили офицеров. В связи с трагическими событиями в начале войны сроки подготовки были сокращены. 29 марта 1942 года молодые лейтенанты направились на Западный фронт (командующий Г.К. Жуков) в расположение 441-го стрелкового полка 116-й стрелковой дивизии, сформированной в начале января в основном из призывников Читинской и Иркутской областей. Анатолия Дворцова и Ивана Кирченкова назначают  вместо погибших офицеров командирами взводов 441-го  стрелкового полка, после освобождения Тулы и Калуги вышедшего к Варшавскому шоссе, но в ходе многодневных боев натолкнувшегося на глубоко эшелонированную оборону врага. Участки Варшавского шоссе по несколько раз переходили из рук в руки. Особо кровопролитные бои велись в районе «Зайцевой горы», где получили боевое крещение новоиспеченные офицеры, до этого не нюхавшие пороха. «Зайцева гора» - одна из трагических страниц Великой Отечественной войны. В этом районе пытались соединиться наши войска, чтобы перекрыть фашистам прямую дорогу на Москву.

В первые месяцы после прибытия на фронт моих земляков  из-за нехватки снарядов артиллерия 50-й Армии, в состав которой входила и 116-я стрелковая дивизия, не смогла подавлять огневые точки врага. Не только вооружения тогда не хватало, но и снабжение продовольствием оставляло желать лучшего. Вроде бы и полевые кухни были, а в котлах – ни котелка  каши. Почему в этот момент не подвозили продовольствие, никто не знал. В апреле рассчитывали на подножный корм, но весна запаздывала. Кто-то умудрялся откапывать в поле прошлогодний картофель, кто-то искал еще зимой убитых лошадей. Только лошади уже были отскоблены до костей, а употребление в пищу гнилой картошки сил не прибавляло. Солдатская смекалка иногда все же помогала: сочные иголки молодых сосен ели как деликатесный вегетарианский салат, а березовые почки, заваренные в кипятке, использовали  для приготовления чая. После  училища 20-летние лейтенанты узнали наконец-то  все «прелести» войны, переживая за своих подчиненных и поднимая их боевой дух.

Почти год шли бои за этот важный плацдарм: перелом наступил лишь в начале марта 1943 года, когда войска Западного и Калининского фронта начали Ржевско-Вяземскую наступательную операцию. Десять стрелковых дивизий, среди которых была и 116-я, потеряли от 50 до 70 процентов личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести, а это примерно 60 000 солдат и офицеров. Моим землякам везло: они оставались невредимыми. Видимо, усердно молились за ребят на родине их родные. Только 12 марта 1943 года немцы оставили «Зайцеву гору». С тех далеких пор окрестные села опустели: трактористы отказывались пахать в этих местах землю, так как все было  усеяно минами и человеческими останками.

Летние бои были еще ожесточеннее. С начала августа 116-я стрелковая дивизия поступает в распоряжение Степного фронта (командующий И.С. Конев) в состав 66-й Армии. Перед советскими воинами поставили задачу: во что бы то ни стало освободить Харьков, уничтожить фашистскую группировку, не дать немцам выйти за Днепр и здесь закончить Курскую битву. Однако, Степному фронту не удалось окружить харьковский гарнизон фрицев: солдаты завязли в боях за пригородные селения. Особенно кровопролитные бои велись у деревни Коротич. В августе 43-го этому населенному пункту пришлось стать ареной жестоких боев, но накалу сравнимых с самыми известными сражениями Второй Мировой войны. Вот только о подвигах солдат и офицеров в этих боях говорится мало, ведь Курская битва в официальных источниках заканчивается 23 августа освобождением Харькова.
Командующий фронтом Конев гнал вперед последние резервы, в том числе 4-ю стрелковую роту 441-го стрелкового полка, где нес нелегкую службу Анатолий Дворцов, для того, чтобы отрапортовать Сталину досрочно об освобождении Харькова. Сообщу вам, дорогие читатели, что Харьков на самом деле был освобожден только 29 августа. Так что  и в те времена стремились говорить неправду в угоду высших лиц государства, боясь быть наказанными за невыполнение приказа. Степной фронт за шесть дней боев за этот населенный пункт  потерял почти  35 000 человек убитыми и ранеными.
В наградном листе А.Я. Дворцова за участие в боях за Коротич говорится: «Тов. Дворцов, находясь на командном пункте командира полка для связи с батальоном и подразделениями, отлично осуществил доведение до командиров всех приказов и распоряжений командования. Он непосредственно на поле боя под огнем  противника помогал командирам подразделений уяснить поставленные задачи, оказывая практическую помощь. В бою за деревню Коротич Харьковского района и области 28 августа 1943 года тов. Дворцов помог командиру батальона своевременно перегруппировать подразделения и перестроить систему ведения огня в соответствии с указаниями командования, что дало возможность быстро и отлично выполнить боевую задачу». Приказом № 79 от 15.09. 1943 г. по 116-й стрелковой дивизии Степного фронта Анатолия Дворцова  награждают медалью «За боевые заслуги».

После освобождения Харькова следующая памятная дата в истории 116-й уже Краснознаменной ордена Кутузова Харьковской стрелковой дивизии  станет 20 сентября – день завершения освобождения Харьковской области. В этих боях подвиг совершает земляк Дворцова, Иван Кириллович Кирченков, получивший тяжелейшее ранение в голову. В наградном листе лейтенанта написано: «С 15 по 16 сентября 1943 года по приказу командира батальона т. Кирченков со своей ротой прорвал оборону немцев, завязав бой.  Противник начал отходить. В этом бою т. Кирченков лично сам из станкового пулемета уничтожил 12 немецких солдат и офицеров и в этот момент был тяжело ранен. Достоин награждения орденом «Отечественной войны» II степени».

После боя Анатолий Дворцов не нашел своего друга в расположении полка. Он  приказал своим подчиненным и санитарам взвода найти Ивана Кирилловича. Поиски не увенчались успехом: территория места боя была огромной. А лейтенант Кирченков долго был без сознания, потеряв много крови. Когда пришел в себя, вокруг не было ни души, кроме убитых, которых не успела забрать похоронная команда из-за постоянной  стрельбы врага по нашим позициям. Четверо суток добирался раненый офицер до своих, питаясь кровью из развороченной осколком щеки. Дворцов первым увидел своего боевого товарища и немедленно отнес в санчасть, где военврач оказал помощь и направил в госпиталь. И после войны ветераны были неразлучны, а великий для нашего народа праздник – День Победы,- всегда отмечали вместе.

Для Ивана Кирченкова война закончилась, а лейтенант Дворцов продолжает свой боевой путь к реке Днепр в составе 52-й Армии Украинского фронта. Думал ли 20-летний парень, что всего лишь три с половиной недели спустя после ранения друга, сам окажется в той же ситуации. 10 октября 1943 года А.Я. Дворцов в одном из многочисленных боев получает тяжелое ранение в ногу: осколки мины попали точно в цель. Ему делают операцию и отправляют в эвакуационный госпиталь № 5911, базирующийся в Сызрани. Четыре месяца лечат бойца, однако полностью восстановиться не удается. Его комиссуют   в начале февраля 1944 года. В выписке из истории болезни Дворцова сказано: «Отсутствие чувствительности в голеностопном суставе. Ходит на костылях. В левом бедре после рассечения 4 рубца, из них два не вполне окрепшие длиной от 15 до 30 см, шириной от 0,5 до 1,5 см. Отмечается атрофия мышц левой ноги. Движения в левом коленном суставе восстановлены не полностью. В голеностопном суставе движения резко ограничены в сторону разгибания движения. Ахиллов рефлекс отсутствует. Стопа отвисает вниз». Как вспоминал после войны Анатолий Дворцов: «Только благодаря сызранским медикам: хирургу, медсестрам и нянечкам у меня не отрезали ногу». Хирург, потерявший на фронте сына и лечивший его в госпитале,  говорил: «Потерпи, сынок, я тебя вылечу! Я все сделаю, чтобы ты жил вместо тех, кто остался на поле боя». В первый месяц лечения, когда еще существовала угроза возникновение гангрены (а это прямой путь к ампутации, прим. автора),  в ране появились черви. Военврач, увидев это, улыбнувшись, произнес: «Теперь ты  точно будешь жить! Живи, сынок!». Как они там завелись?  Возможно,  муха как-то умудрилась проколоть ткань раны и отложить яйца через нестерильный бинт. Я где-то читал, что в Первую мировую войну двое серьезно раненых солдат долго лежали без помощи. Когда их подобрали и отвезли в лазарет, хирург увидел, что раны кишат личинками мух,   и что они (раны) были в необыкновенно хорошем состоянии, даже почти без гноя. Позже научные исследования показали, что личинки мух очищают рану от мертвых тканей и выделяют антибактериальные вещества.  Некоторое время их специально применяли в лазаретах. Вот потому-то, видимо, и улыбался хирург, увидев в ранах Дворцова живых червей.

Так завершилась война для молодого лейтенанта из Кучасьева. Не знаю, о чем думал он тогда, ставший инвалидом на этой проклятой войне, но уверен, что сидеть, сложа руки и жить на подачки от государства, не собирался. Об этом говорят факты его послевоенной биографии. 
Едва восстановившись, начинает трудиться военруком в Кучасьевской школе. Во время каникул работает учетчиком в колхозе. Потом оканчивает курсы бухгалтеров в Воронеже, получает диплом и устраивается по специальности в машинно-тракторную станцию. В 1947 году женится на местной девушке Анне Мориной, той самой, что первой услышала о начале войны по телефону в сельском совете. В семье появляются дети: сын и дочка, ставшие хорошими людьми. Те шрамы и рубцы, оставшиеся на левом бедре солдата после многочисленных операций, как напоминание  о боях за Днепр,  жена офицера – Анна Гавриловна Дворцова,- как и раньше, с иронией называет «лампасами». Как эти «лампасы»  болели и как долго заживали, известно  только ей и ее мужу.
 Во время летней уборочной кампании 1948 года Анатолий Дворцов садится на комбайн и заслуженно получает  звание «Лучший комбайнер Каверинского района». Согласитесь,  это настоящий трудовой подвиг моего земляка.
После реорганизации МТС поступает на работу в Тамбовский каменно-известковый карьер на должность экономиста, а потом через несколько лет, получив права шофера, садится на «ГАЗ-51» и вместе с главным инженером колхоза «Победа» В.В. Вяловым снабжает запасными частями авто-тракторный парк знаменитого в ту пору хозяйства.
21 февраля 1981 года А.Я. Дворцова не стало. Он похоронен на кладбище села Темешева.

Почти сорок лет Анна Гавриловна Дворцова – жена отважного офицера, живет одна, с трудом добиваясь  льготы, положенные вдове умершего инвалида Великой Отечественной войны, борясь с нерадивыми чиновниками, упрекающими за то, что вышла замуж за инвалида,  доказывая, что ее любимый проливал кровь за Родину, честно исполнив воинский и гражданский долг…
Более семидесяти лет прошло с тех пор, как завершилась самая жестокая война. Мы не забываем и никогда не забудем тех страшных уроков, что преподнесла нам история. Так уж случилось, что испокон веков наша Родина требовала от своих сынов подвига во имя самой жизни, во имя всего человечества. И они поднимались, эти чудо-богатыри Пересвет, Коловрат, Суворов, Кутузов, Матросов, Земнухов, Куштин, Дворцов, Кирченков и многие другие,  и несокрушимой стеной вставали на пути зловещего врага.