Трусиха

                Трусиха

      Трусиха. Проснулась в половине девятого и почти до половины одиннадцатого не могу заставить себя приступить к  двенадцатичасовому очищению. Сначала думала - придет Наташа, и я на ее глазах выпью "пероральный росток" из порошка, разведенного в 150 граммах воды. Потом вспомнила, что она обещала придти к обеду, и чтоб у меня был готов куриный супчик с домашней лапшой, де, она будет есть супчик, а я буду пить бульончик, который себе нацежу в кружку, когда курица уже сварится. Потому что мне сегодня есть нельзя. Только пить.
     Вот развести первый пакет с порошком (их два) в 150 граммах воды и выпить. А потом каждый час, в течение шести часов, выпивать по стакану какой-нибудь жидкости - чай, кофе без молока, сок без мякоти, минеральная вода без газа. Можно и бульончик. Итого шесть стаканов. Потом выпить второй пакет с порошком, и снова, в течение шести часов, каждый час выпивать по стакану жидкости.
     Я вчера купила гранатовый и смородиновый сок, "Добрую воду", английский чай "Ахмат" и курицу. Курицу я уже поставила варить. Пол-одиннадцатого. Если я сейчас выпью первых сто пятьдесят, то к пол-одиннадцатого вечера управлюсь. Позднего вечера. 

     Выпила первых сто пятьдесят в одиннадцать. А к половине двенадцатого бульон поспел. Я налила себе кружечку, а на освободившееся место подрезала пластиками четыре картофелины. Минут пятнадцать я бульон пила, а картошка к этому времени уже сварилась и пришла пора закидывать домашнюю лапшу. Мне так понравился бульон, что я налила себе еще кружечку, а на освободившееся место высыпала лапшу. В течение следующих пятнадцати минут я выпила вторую кружечку бульона,  вытащила курицу и разделала ее на мелких сто кусочков, оставив белое мясо двумя большими кусками. Белое мясо натерла аджикой и отставила в сторону, а все остальное, без костей погрузила в лапшу, забросила туда целую чищенную луковицу, посолила, и...еле успела выключить, уже бегом вбежав в ванную.
     На первый раз мне повезло. Но когда я поменяла карман на чистый, он наполнился тут же, в ванной. Тогда я в течение получаса простояла под душем, в ванной. Но сколько можно было стоять? Я вышла и позвонила Наташе, что супчик готов, а я тут пластаюсь без нее. Ох, и испласталась, иду, сказала Наташа. А я успела себе налить стакан смородинового сока и сесть к компьютеру. На второй раз я не добежала. Карман буквально отстрелило от тела. И я запачкала край постели, на котором сидела у столика с монитором. Пришлось снимать простыню и еще мыть пол от столика до ванной. Я домывала, когда пришла дочь:
     - Ты пьешь? - спросила.
     - Пью и дрищщу, - пожаловалась я, - это ужас. Нужно все время находиться поблизости от ванной. Хороша бы я была сегодня на станке!

     На станке!
     Бывают дни, когда идет все само. 28 ноября, в день рождения Али, Роман мне выкатил 81 таг, и я неожиданно заработала три тысячи крон. Это в ноябре-то месяце, когда если тысячу заработаешь - уже счастье! Вместо семи сняла со счета пять тысяч крон, осталось-таки две, это в ноябре-то месяце, когда я всегда влезала в долги!  А на пятьсот крон пошла и купила в русской лавке пельмени-сметану, докторскую колбасу, бородинский хлеб и коробку "Птичьего молока". Ну и один "Тархун" и два "Буратино".
     - Что празднуем? - спросила Наташа, выбрав час вечера, когда на ужин приходит Франтик. Пельмени как раз всплывали кверху брюшками. Говяжьи.
     - Просто так, - сказала я, отдавая ей 8.400 за квартплату (четыреста крон в сумочке лежало, в коридоре на комоде, а тысяча была 27-го, накануне), - мою финансовую стойкость.
     И почему-то не сказала правду: у Али сегодня день рождения, и я решила отпраздновать его день рождения параллельно с ним. Как когда-то праздновала виталиковы дни рождения параллельно с Виталиком. Не сказала. Трусиха.

     Но тут мои воспоминания прервал новый внутренний взрыв. Какие карманы?! Хорошо, что это были лишь мутные воды. Хорошо, что дочь уже поела. Пол помыла от столика к ванной на второй раз.
     - Ма, - сказала дочь, - а почему ты новые карманы не используешь? Может, они лучше держать будут?
     - Жалко мне. Все равно через каждые полчаса менять.
     - А ты попробуй.
     И два часа мы с ней провели в относительном покое, лежа на кровати со снятым бельем, на мамином шерстяном пледе, пялясь на пошлую передачу "Давай поженимся":
     - Ты пьешь? - время от времени спрашивала дочь.
     - Пью. Второй стакан смородинового сока.
     - А давай попьем чаю? - наконец, сказала она.
     Я только встала, как с меня полилось. Но карман выдержал. Выдержал! Я - за новые карманы!!!

     - Давай я тебе к чаю сделаю бутербродик с двумя кружками докторской колбасы и ломтиком бородинского хлеба, - сказала я Наташе.
     - Нет, я вот лучше "Птичье молоко" доем. К чаю.
     - Тогда я себе сделаю бутербродик, - вздохнула я, время подходило к трем часам, две кружки бульона забылись, как дивный сон.
     - Пей давай. Чай вот. Английский.
     - А ты сыну (сегодня четверг) хотя бы одну конфетку оставь.
     - Обойдется. И вообще, мама, прекрати его пичкать шоколадом.
     - Да он впервые за полгода у меня (28-го!) шоколадку взял!
     - Ага, а эти орешки в шоколаде, которые у тебя на столе не переводятся?!
     - Да он там клюнет два-три. Шоколад благотворно действует на мозг. Никто не знает, что такое мозг. Но все знают, что такое шоколад.
     - Вот что. Я лучше пойду. Уже и так четыре. А ты выпей еще одну кружку чая, и, как раз к пяти, плавненько (редактор пишет альтернативу - славненько) подойдешь ко вторым ста пятидесяти граммам. Думаю, после этого из тебя потечет чистая вода! И дай-ка, мамочка, я еще раз перечитаю эту инструкцию. Здесь написано "если пациент попросит о наркозе, ему нужен "допровод" (сопровождающий)". Ты попросишь о наркозе?
      - Наживую мне колоноскопию в первый и в последний раз делал светило из Моджанской поликлиники, к которому надо за три месяца вперед в очередь записываться! Я орала так, что он обязан был остановиться, а он не остановился, садист!
     - Ну, значит, созвонимся, и Давид тебя на машине, после обследования, заберет. Из меня, сама понимаешь, какой "допровод".  Мама! Еще один стакан чаю, и сто пятьдесят!

     В пять часов я начала пить вторых сто пятьдесят.
     В пять тридцать допила (я надеюсь, что все делаю правильно, я ж не могу выхалкать сто пятьдесят за пять минут?) и ровно пошла в ванную. Не чистая вода, но черная вода, без единого комочка, вышла из меня. Я бы сказала прозрачная. Но непроницаемая. И что?! Каких теперь мне шесть стаканов пить?!
     От чая уже скулы сводит. Минеральная вода тоже не улыбается. А не намахнуть ли мне стаканчик вина?! В инструкции нечего про "Мерлот" не сказано.
     Как вчера говорила Люся, придя ко мне на станек около четырех часов вечера: Ты, Ира, выглядишь хорошо, набрала свой нормальный вес, щечки есть, глазки светятся, что ты жути на себя нагоняешь? Работаешь, ни в чем себе не отказываешь, ешь, что хочешь, вон даже рюмочку со мной пропустить можешь, ничего не болит, что за паника?! Подумаешь, маркеры! Да тебе сто человек написало, что маркеры тут не при чем! Ты что, не видела, как настоящие онкологические больные выглядят?! Кожа да кости. Ходячие скелеты. А на тебе пахать и пахать. Хочешь круасанчик?
     О, это я еще вчера ела, что хотела.
     Сегодня я только пью.
     А не выпить ли мне кофе без молока?
     Как раз, чтоб к восьми часам вечера не заснуть, потому что хочется заснуть и проснуться завтра утром в восемь часов утра. Чтобы к 10.00 быть в Б-3-ке. Перед этим забежав на отбор крови в А-2-ку.  Но сегодня в восемь часов вечера придет Франтик на ужин, и впереди еще шесть стаканов. Это для него, обмазанные аджикой, покоятся два куска белого мяса на второй полке холодильничка, если придет и Владик в девять, то для него супчик есть, боже, как я хочу есть.

     Надо на что-то отвлечься.
     В итоге я к шести часам выпила стакан гранатового сока. Можно сказать, запила ядовито-лимонный вкус вторых ста пятидесяти грамм. Заскворчало.
 В ванной из меня полилась уже чистая вода, в которой плавали мельчайшие черные пылинки, как сор под ветром. Они меня уже не страшили, а удивляли. Где они были до этого? Цеплялись к стенкам кишечника, как ракушки?!
     Надо на что-то отвлечься.
     И я вспомнила.
     Вот уже полгода прошло, как я начала читать А.П. Афанасьева. На настоящий момент я взялась за трактат снова, теперь уже с целью переписать для себя понравившиеся размышления и ранее неотмеченные факты. И если полгода назад я исключила Древний Китай и Древнюю Индию из круга своего интереса, начав сразу с древнесемитских религий, то теперь конкретно вернулась к Конфуцию:
     "...У благородного мужа три моральных принципа: обладая человеколюбием, он не печалится; будучи мудрым, он не сомневается; будучи смелым, он не боится."
     Ах, опять наполнился карман.
      Но мне же уже не страшно?!
      Еще пять стаканов - и не страшно.