Плачевная инициатива

   Город Козельск Калужской области в далекие шестидесятые годы был перенасыщен ракетчиками.

   ПВО страны — это те, благодаря кому светит солнце на голубом небе, это спокойно идущие на работу люди и весело смеющиеся дети. Это все то, что зовется таким ярким и звучным словом как «мир».

   Военный городок ракетчиков был государством в государстве. Здесь было все, начиная от почты и заканчивая детским садиком. Даже гостиница офицерская была.

   Витя Беспалый, солдат третьего года службы (а в те годы солдаты служили три, а моряки — четыре года), по кличке Корешок (из-за частого повтора в речи аналогичного слова) был себе на уме.

   Он был исполнительный и дисциплинированный. Никогда не перечил начальству. Отличался хитростью и изворотливостью. Не делал чужую работу, а свою старался переложить на чужие плечи. Но если он проявлял инициативу, то обязательно с ним что-либо случалось. Это было законом.

   Больше всего Беспалый любил заступать дежурным по гостинице. Это не в караул идти по охране ракетных шахт. Здесь тепло, сытно, можно поспать в любое время, и самое главное, всегда будешь в прибыли.

   Офицеры в любые времена (как сейчас, так и тогда) пили много. И пустых бутылок после них оставалось больше, чем предостаточно. А то, что пустая бутылка — это деньги, Витя знал твердо. За время дежурства он перетаскал их столько, что даже на вырученные деньги купил себе на дембель добротную шапку, ботинки и рубашку.

   В этот раз наряд заступил из старослужащих. Тары собрали много. Решили отметить это дело. В вещмешок поместилось ровно на бутылку водки и чекушку (для современного читателя, тогда бутылка водки стоила 2 рубля 87 копеек, а пустую, принимали по 12  копеек).

   Идти, как всегда, вызвался Корешок. Для него сам процесс пройтись, — это уже счастье. Можно поразмыслить, себя показать, да и на других посмотреть не грех.

   В магазине Беспалого прорезало. А зачем брать полторы бутылки? Можно ж сделать еще ходку и взять две полные и закуску прикупить.

   Это решение ему показалось гениальным. Корешок вернулся обратно в гостиницу, вновь набил вещмешок стеклотарой и опять пошел в город. Дежурным по гостинице разрешалось выходить за пределы части без увольнительной записки. Это было высшим благом для солдат.

   Взяв две бутылки водки, накупив закуски, а часть денег положив в карман, Витя, жутко гордясь своей сообразительностью, побрел в часть. Настроение было приподнятым, как вдруг из-за угла вышел майор — комендант города с тремя патрульными.

   У Беспалого все сжалось внутри.

   - Вот черт, дернуло меня брать вторую бутылку. Принес бы полторы и не попался так глупо.

   Майор приближался.

   - Товарищ ефрейтор! Вашу увольнительную!

   - Я дежурный по гостинице.

   - Что у вас в вещмешке?

   - Может сказать, что атомная бомба, а он скажет: «Не шутите так! Идите», — мысли у Корешка шевелили волосы.

   - Водка, товарищ майор, — промямлил  Беспалый.

  - Покажите.

   - Все, влип! — мысль еще работала.
   Витек развязал мешок и высыпал содержимое на асфальт. Бутылки, консервы, пряники и колбаса покатились в разные стороны.

   Приказав патрульным разбить бутылки, майор спросил, — Ваша фамилия?

   - Ефрейтор Беспалый.

   - Из какой роты?

   - Из третьей.

   - Кто командир?

   - Старший лейтенант Лазарев.

   - Передайте ему, что я вас арестовал на трое суток.

   - Есть.

   Подняв закуску, Корешок сгорбатившись, вспоминая всех святых и проклиная друзей, брел в часть. Самое доброе слово из всего, что он произнес, было «суки».

   Трое суток он отсидел. Но от этого его инициативы, кончающиеся плачевно, не  заканчивалась.

   Служить было еще ой как много.