Красноречие

   На корабле раздались шесть леденящих душу звонков. Это на палубу ступила нога Командующего флота со своей многочисленной свитой. Посещение военного корабля столь высоким начальством сродни падению Тунгусского метеорита, гибели «Титаника» или первому полету человека в космос. Причем  одновременно.

   И это не как гром среди ясного неба. Не как снег на голову. Не как обухом по голове. Об этом все знают  загодя.

   К визиту «дорогого» гостя готовились месяц! Целых тридцать дней корабль стоял на ушах. Целых тридцать дней всё красилось, чистилось,  стиралось…

   И вот этот день настал! Настал как всегда неожиданно. Корабль сиял новой шаровой краской и обильно натертой пеногоном палубой.

   Рядом с высоким гостем семенил командир корабля, рассказывая о боевых подвигах его экипажа. Замполит уточнял, что девяносто шесть и три десятых процента эти подвиги совершали коммунисты и комсомольцы. Старпом, непрерывно вытирая платочком со лба пот, шел в толпе бесчисленной свиты.
   И вдруг…

   Все в этой жизни случается вдруг, непреднамеренно, неожиданно…

   Вдруг нога Командующего заскользила по палубе, и он со всего маха упал на пятую точку.

   - Ой! — огорченно произносит адмирал флота и громко матерится.
- Ой! — удручающе шепчет командир и едва слышно матерится.

- Ой! — просто произносит замполит и не матерится. Ему это дело не положено по статусу.

   Старшему помощнику терять уже нечего. Он грязно матерится без всяких ойканий, прекрасно понимая, что отвечать за всё придется только ему, ибо, если виновного не находят, его назначают.