Наши дети лучше нас

Отвел я своего ребёнка в одну из самых популярных школ Симферополя.
Моей первокласснице нравилось там всё. И подружки, и двор большой и не огороженный, перевитый тропинками, по которым дети приходили утром туда и уходили оттуда после уроков. Вскоре среди множества таких стёжек стала проявляться и едва заметная дорожка моей девочки.
Но особенно ей нравилась классная руководитель. Женщина бальзаковского возраста – обаятельная, улыбчивая с глубоким взглядом. Она была строгой. Что моему реципрокному чаду нравилось  более прочего.
Для малышки было важным прийти на уроки подготовленной. Она садилась за домашнее задание сразу по возвращению из школы и была счастлива рассказывать, как её ответы похвалила учительница.
В классе были разные дети. Несколько девочек требовали к себе особого внимания. И они его получали. Но они получали и неудовлетворительные оценки, когда того заслуживали. Получало и моё дитя, если забывало выполнить задание.
На родительских собраниях Мария Васильевна рассказывала всё, как есть, и рекомендовала нам, как и по каким предметам помогать ребятам дома.
С некоторых пор в течение учебного года требования учителя к некоторым деткам перестало удовлетворять некоторых мам. Стало казаться им предвзятым.
Недовольные родители принялись жаловаться директрисе школы на необъективность оценивания успеваемости своих чад. Объединившись, мамы эти настояли на том, чтобы избавиться от неугодной учительницы, кстати проработавшей не один десяток лет в начальных классах. Как только это им удалось, и в класс пришла другая, мой ребёнок категорически отказалась ходить в школу.
Не малых усилий мне стоило убедить её доучиться. Школу она стала посещать (именно этим словом я хочу характеризовать возникшие перемены в отношении ребёнка к учёбе). Хождения в школу перестали быть для неё в радость. С горем пополам радость моя досидела до конца учебного года и потребовала перевести её в другую школу. Она плакала, оставляя подруг и свою тропинку через школьный двор, но ни под каким предлогом не желала больше переступать порог, за которым так несправедливо обошлись с её первой учительницей.
Мы перевелись. Программы в новой гимназии ощутимо отличались от тех, по которым учили в той школе. Нам пришлось начинать всё сызнова. Она долго вживалась в новый, уже сложившийся коллектив. Мы потеряли не только год. Самое главное нам так и не удалось вернуть тот счастливый интерес к познанию.
Всё в другой школе было не так и всё, что происходило там с моим ребёнком и вокруг неё, было не то.
Я несколько раз спрашивал: может, вернёмся?
Отвечала: нет!
Вскоре я перестал касаться этой темы.
Сейчас она закачивает колледж.
Принимает многие важные решения без моего участия. И я не боюсь, что она может ошибиться.
Когда с нею такое случается, я спокоен, ибо знаю, что, даже ошибаясь, она не теряет лица, она учится жить по-взрослому и таким своим отношением к происходящему с ней многому научила и меня.
30.11.17