Сказ о карасёвом боге

- Евгений, - обратился ко мне сосед Виктор,- завтра воскресный день и я, хотя не рыбак, приглашаю тебя на карасёвую рыбалку.

- Убежден, что ты будешь весьма удивлен! – заинтриговал он меня.

…И вот, с наступлением утра, мы вдвоем едем на автомобиле Виктора по Ярославскому шоссе. Прекрасная автотрасса, позволяла развивать хорошую скорость. Попутные автомашины мы обгоняли не затормаживая. Только в низинах, заполненных утренним туманом, приходилось сбавлять скорость.

Я даже не заметил, на каком километре автотрассы мы свернули на проселочную дорогу. Поднимаясь вверх по косогору, оставили в стороне три ветхих хуторских дома и через 400-500 метров остановились возле двух округлых водоемов, соединенных между собой узкой протокой. Диаметр первого был равным около 15-20 метров, а второго – около 10-15 метров.

- Приехали! – облегченно сообщил Виктор и стал настраивать свою удочку.

-Ты какую рыбу собираешься здесь ловить?! – возмутился я, - в этих лужах даже лягушки не водятся!

-Хватит болтать, бери свою удочку и начинай рыбачить – услышал я ответ.

Сначала закинули удочки посередь меньшей «лужи», глубина которой составила около трех метров. Сквозь прозрачную воду местами проглядывала водная растительность.

Поклевки не заставили нас долго ждать и вскоре в наших руках оказались … одно килограммовые чистокровные караси с золотистой чешуей, по своей плоской и округлой форме похожие на лещей!!!

В течение двух часов каждый из нас поймал по 5-6 таких же карасей, на чем мы решили остановиться и возвращаться домой.

Виктор свернул свою удочку, а я решил проверить глубину большей по размеру «лужи». Берег оказался резко обрывистым и моей лески, жестко зафиксированной на конце удилища, не хватило для определения максимальной глубины.

Пока сворачивал свои снасти, не заметил, как к нам со стороны хутора подошел слегка сгорбленный старичок с самодельным удилищем в руках, изготовленным из прута орешника.

Познакомились. Дед назвался Трофимом.

- Деда, откуда в этих «лужах» столь ровные по размеру чистокровные караси? Даже мальков не видно – обратился я к нему.

- О, сынки, я даже не знаю, что ответить вам на этот вопрос – ответил дед Трофим и начал свой рассказ.

- Еще мой дед, основатель хутора, впервые заметил в этих «лужах» рыбу во время нереста. С тех пор появилась семейная традиция – прежде чем рыбачить просить у карасёвого бога удачи, после чего мы постоянно с рыбой. Эти «лужи» спасли нас от голода во время голодомора и в годы Великой Отечественной войны, когда пойманный карась выполнял функцию разменной валюты. Выходили с ведром рыбы на обочину Ярославки и выменивали карасей у проезжающих людей на другие продукты питания.  И по неизвестным в то время причинам количество рыбы в этих «бездонных бочках» почти не уменьшалось. Однако иногда попадались слепые караси, то есть без глаз. Только несколько лет назад, когда здесь появились геологи с бурильной установкой, выяснилось, что под нами находится карстовое озеро, имеющее свои поверхностные окна в виде этих «луж» - закончил свое повествование дед.

- Деда, неужели ты веришь в какого-то «карасёвого бога»? – спросил я.

- Да, сынки, верю! Он постоянно спасал меня в годы войны с немецкими фашистами, а затем и с японцами. В январе 1944 года, когда мне исполнилось 18 лет, меня призвали в армию. После ускоренной месячной подготовки, наш измученный долгим переходом пехотный полк, состоящий в основном из новобранцев, пополнил в окопах весьма поредевший другой пехотный полк. Но передохнуть не пришлось – с наступлением темноты нас скрытно отвели от фронтовой линии, а с наступлением утреннего рассвета на виду у немцев вернули в свои окопы. Так было еще в течение последующих двух ночей. Таким образом для гитлеровцев создавалась видимость, что на данном участке фронта осуществляется концентрация советских войск для нанесения главного удара. Однако в четвертую ночь полк после десяти километрового перехода скрытно подошел к окраине занятого гитлеровцами городка. У всех бойцов забрали винтовки и выдали взамен автоматы ППШ с двумя снаряженными дисками,а также маскировочные халаты, сообщив, что ранним утром предстоит наше наступление. Здесь не было сплошных окопов. Лишь местами находились уже давно занятые хорошо замаскированные "гнезда" боевого охранения и небольшие бревенчатые блиндажи, в которых солдаты нашего полка разместиться не могли. Когда выдвинулись вперед, прозвучала команда: «Окопаться!». Земля сильно промерзла и тяжело поддавалась. После того, как бойцы углубились на полметра, все они по команде командира полка улеглись в вырытых ямах, при этом каждому первому было велено спать, а каждому второму бодрствовать, наблюдая за противником. Мне досталось бодрствование. Хотя наше  прибывание оставалось для фашистов не замеченным, через каждые полчаса их орудие бесприцельно выпускало «на всякий случай»  по одному снаряду.

- Я крепился, крепился, но так и не заметил как, от чрезмерной усталости и недосыпания, заснул – продолжал дед Трофим свой рассказ - Проснулся от сильного пинка в бок. Несмотря на резкую боль, вскочил на ноги и увидел стоявших рядом трех штабных офицеров. Один из них достал из кобуры пистолет и заявил, что за сон на посту я подлежу расстрелу на месте, после чего дал мне команду отойти на десять шагов назад. Пока отсчитывал шаги, я мысленно обратился к карасёвому богу, умоляя спасти меня. Не знаю, что нашло на меня, но развернувшись на десятом шагу лицом к офицерам, я передернул затвор автомата. Мне показалось, что так в оцепенении, с пальцем на спусковых крючках, мы молча простояли чуть ли не целую вечность. Но стрелять в своих офицеров я не стал бы, так как понимал степень своей вины. Противостояние закончилось тем, что офицер засунул пистолет в кобуру, заявив, что расстрелять меня сможет поутру перед самой атакой, на глазах других бойцов для острастки. Через полчаса, как они скрылись, появился командир взвода и отдал команду, чтобы кто ранее спал начал бодрствовать, а кто бодрствовал – стал спать. Но я заснуть так и не смог, продолжая мысленно обращаться к карасёвому богу с просьбой спасти меня. До начала атаки никто из штабных офицеров так и не появился. Городок мы освободили от фрицев с малыми потерями, после чего я узнал, что еще ночью в  офицерский блиндаж попал шальной артиллерийский снаряд и все «штабные» погибли.

- В последующем я всегда перед каждым нашим наступлением или во время вражеской атаки обращался к карасёвому богу за помощью. Хочу отметить, что за время боев с немецкими захватчиками, а затем и с японцами, я ни разу не был не то что ранен, но даже и не контужен.Эта особенность не осталась незаметной для моих отцов-командиров. И когда во время нашей атаки выявлялись не подавленные артиллерией вражеские дзоты, то мне, как самому юркому и маленькому ростом, поручали незаметно подползать и уничтожать их гранатами.  Демобилизовался с двумя орденами «Красной Звезды», одним орденом «Великой Отечественной войны», двумя солдатскими орденами «Славы», многочисленными медалями, в том числе одна «За отвагу». По приезду домой, первое что сделал – взял удочку и пришел сюда. Каждого пойманного карася целовал и для передачи моей благодарности карасёвому богу, отпускал обратно. Перед уходом домой высыпал в воду хорошую порцию прикормки. Теперь, после каждой рыбалки, я традиционно оставляю рыбе захваченную с собой прикормку. Советую и вам так кормить рыбу – закончил свой рассказ героический дед.

Раскрошив имеющуюся у нас булку хлеба, мы закинули крошки в воду, и собрались уезжать. Однако дед Трофим обратился к нам с еще одной просьбой:

- Сынки, я вас умоляю, не рассказывайте ни кому об этих карасевых «лужах». Иначе вы сами можете догадаться, какие негативные последствия могут наступить.

В ответ мы заверили деда, что будем молчать как рыбы, и кроме того, сами никогда не появимся здесь.

Когда стали подъезжать к своему дому, выпустили в находящийся рядом пруд пятерых еще не уснувших карасей. Пусть разводятся «чистокровки».

Евгений Малышенко

14.11.2017