Танкист

   Эта удивительная история произошла в начале семидесятых годов прошлого века. В то благословенное времечко раннего застоя полки магазинов еще радовали непритязательных советских граждан нехитрыми изысками, вино «грушки-яблочки» стоило меньше целкового, с черно-белых экранов строгие дикторы вещали нам о «выполнении и перевыполнении», а на восемьдесят «рэ» вполне можно было жить.  Старые добрые американские «ястребы» в звездно-полосатых цилиндрах беззлобно таращились со страниц журналов «Перець» и «Крокодил» и все прогрессивное человечество зверски нам завидовало.


                В общем жизнь была прекрасна, нефть дорога, а партноменклатура еще не до конца обнаглела. Служил в то время под Черкассами, в одноименной дивизии, некий капитан «Х». Прибыл офицер откуда-то из крайней Сибири или южного Заполярья и нарадоваться не мог местному климату. В меру жаркое лето, не сильно холодная зима, мягкая осень, и романтически-прекрасная весна. Земля – сунь палку и вырастет, рядышком седоусый Днипро с песчаными пляжами, и все это чудо в обрамлении целебных сосновых лесов. Служи и радуйся.


                Поселился капитан в офицерском общежитии для холостяков, ибо первая и вторая жены не выдержали непростого гарнизонного быта. Да и «употреблял» служивый, а под «этим делом» крепко поколачивал жен, что последним, естественно, не сильно нравилось. Надо признаться читателю – в Советской армии выпивали. Был грех. Не то чтобы часто и помногу, но немало и с завидной регулярностью.
            В этом командиры ничем не отличались от других граждан «Единого и могучего». В Египет и Турцию не ездили, соцсети и интернет еще не придумали, вот и довольствовался народ простыми радостями.


           Вскоре познакомился капитан с тощей, как селедка Тамарой. Очкастая девушка с длинной косой и здоровым румянцем трудилась в облисполкомовской библиотеке на ниве просвещения трудящихся. Местные мужчины не обращали на нее внимания, на Украине всегда хватало красоток, но коротконогому лысому толстячку она показалась Венерой. Книг капитан, конечно, не читал, а в библиотеку заглянул, чтобы убить время. Его сосед привел в их комнату даму, и офицеру пришлось оставить парочку наедине. Гулять по сырому ноябрьскому городу не хотелось, денег на кабак не было, вот и отправился грустный и трезвый танкист в библиотеку.


      Девушке капитан тоже понравился и после работы она без стеснения повела его в свою крошечную «гостинку» на окраине города. Там она устроила офицеру такой танко, вернее, траходром, что у «кэпа» зубы стучали, как на учениях, когда горячая библиотекарша швыряла его на скрипучей кровати. За невыразительной внешностью дурнушки скрывалась неуемная страсть Клеопатры. Жаркий, словно южный ветер, оказался темперамент у пылкой Тамары.


   Находясь под впечатлением от этакой прыти, капитан даже не пил несколько дней, чего с ним давненько уже не случалось. Появились мысли о третьем браке, надежда, что страстная хохлушка скрасит суровые будни офицера.


     Но идиллия длилась не долго. Через неделю почти трезвый капитан с одинокой, скрепленной спичкой, гвоздичкой за гривенник, нервно стучал в обшарпанную дверь. Ему долго не открывали, а когда замок все-же скрипнул, в проеме вместо страшненькой Тамары, стоял заросший, как Кинг-Конг, нерусский товарищ в одних трусах и огромной кепке под названием «аэродром». Беспутная ветреница опасливо пряталась за его мощной спиной.


   Пока убитый горем капитан раскрывал вмиг пересохший рот, наглый кавказец с грохотом закрыл дверь, обдав доблестного защитника отчизны запахом «Шипра», легкого вина и в меру прожаренного шашлыка.


   Как офицер добрался до части он не помнил, по дороге капитан заскочил в несколько «наливаек», глуша горе дешевым портвейном и не сильно дорогой водочкой. Его сердце было безнадежно разбито, показав «небо в алмазах», безжалостная Тамарка наставила танкисту ветвистые рога. Утром он похмелился местной «бурячихой» и с разбега полетел в нехилый запой.


  В дивизии было мало трезвенников и абстинентов, поэтому поначалу на него не сильно обращали внимания. Но когда капитан не явился на утренний развод и на четвертый день, то товарищи заперли беднягу в карцере, роль которого исполняла ленинская комната. Там танкист немного очухался и немедленно потребовал опохмелиться. Бездушные коллеги отказали товарищу, чем навлекли на часть, да и на весь город такие неприятности… но давайте по порядку.


   Когда хмель из офицера вышел в одну дверь, то во вторую мигом забежала другая гостья, известная в народе под именем – «Белочка». Капитан сумрачно поговорил с ожившим бюстиком Энгельса, поведал ему свое горе и попросил совета. Гипсовый Фридрих недолго посовещался с приятелями – мраморно-желтым Ильичем и много раз крашенным Марксом. Классики сообща предложили капитану "чурку" укокошить, Тамарку побить для острастки, а затем простить.


   Танкист долго благодарил мудрые бюсты, даже всплакнул немного от избытка сентиментальных воспоминаний, но брадатый Энгельс не дал офицеру совсем раскиснуть и призвал к действию.


   Капитан легко, словно та была фанерная, выбил тяжелую дверь и вышел на волю. В коридоре он сломал стул на голове майора, боксера-перворазрядника и своего непосредственного начальника. Тот даже пикнуть не успел, капитан двигался, как вышедший на охоту леопард. Выйдя на холодный ноябрьский воздух, «кэп» слегка очухался и на миг застыл в предрассветном тумане. Что делать дальше он не знал, а добрые бюсты остались в ленинской комнате.


   Подсказкой прозвучал звук прогреваемых моторов в ангаре, и капитан радостно бросился к танкам. Там он подбежал к ближайшему Т-60 и выволок оттуда за волосы ничего не понимающего сержанта, который прогревал мотор. Уже через минуту дергающийся, как паралитик, танк пулей вылетел на плац, и пробив бетонный забор, выскочил на ведущую в город грунтовку.


     С момента выхода на волю капитана и до угона танка не прошло и десяти минут. В состоянии алкогольной шизофрении танкист действовал так стремительно, что никто ничего не успел понять. В казарме с разбитой головой пускал розовые пузыри горемыка майор, с вытаращенными глазами топтались у ангара механики, а из провала в заборе густо смотрел безмолвный сосновый бор.


    Караульный лейтенант очнулся первым, и взяв с собой еще двух офицеров, бросился в погоню на стареньком «Козле». Но неудержимый капитан уже успел затеряться в топких оврагах. Только теперь до всех дошло какая всеобъемлющая задница пришла к ним в гости.


    Часть подняли в ружье, связались с штабом КОВО, позвонили в обком. Что делать дальше не знал никто. Где искать беглый танк и спятившего капитана было неясно. Не выводить же на улицы бронетехнику, как пару лет до этого в Чехословакии. Самым дрянным было то, что в силу советской расхлябанности никто точно не мог сказать есть ли в танке боезапас.


      Пока командование дивизии поднимало по тревоге вверенные части, комендантская рота разбирала автоматы, а первый секретарь черкасского обкома никак не мог поверить в произошедшее, одуревший капитан упорно несся к своей цели. А она у него была, конечно, в «гостинке» Тамары на рабочей окраине «Химпоселок».


     Там он собирался отдубасить изменщицу и покарать ее любовника. Правда еще пока не решил как. Временами в его мозгу что-то случалось, и он на миг забывал где находится. В такие моменты он останавливал танк и некоторое время стоял, путаясь в рваных мыслях. Капитан каким-то чудом выехал к городу, перед этим он битый час крутился по излюбленному горожанами леску, где умудрился переломать все до одной скамейки. Куда двигаться дальше танкист не ведал, был он у Тамарки лишь дважды, да и не на танке, а на троллейбусе.


    Потом сориентировался и аккуратно выехал к посту ГАИ. Постовой в стеклянной будке едва свисток от ужаса не проглотил, увидев выехавший из лесу грязный танк. Прохожие на остановке, коих ранним воскресным утром было не много, как завороженные смотрели на железное чудище. Капитан переключил передачу, резко газанул, и обдав людей грязным дымом, поехал, ломая асфальт, в направлении центра.


     Там уже перекрывали улицы и загоняли ротозеев по домам. Танк ехал очень осторожно, соблюдая все правила дорожного движения, останавливался на светофорах и нерегулируемых перекрестках. Возможно и пешеходов пропускал бы, но таких, на счастье, не оказалось. Все попрятались.


    По бульвару Шевченко капитан доехал до базара, там свернул на Гоголя и покатил в сторону Химпоселка. За улицей Ильина танк с разгону уперся в срочно привезенные с завода ЖБИ блоки, а путь отступления закрыли двумя тяжелыми кранами.


    Но что делать дальше руководство операции не знало, не подрывать же танк в центре города гранатами. Да и капитан вел себя спокойно. Будок «Союзпечать» не переворачивал и аккуратно объезжал припаркованные машины. Мятежник не показывался, а вопрос по снарядам так и оставался открытым.


   Решили ждать спецназ ГРУ, который уже грузился на борт в «Жулянах». Однако киевляне не понадобились. Капитан вылез сам, ему сильно приспичило «отлить», и под дулами десятков автоматов он принялся бесстыдно справлять нужду прямо на трак. Тут его и взяли, тепленького. Даже дело закончить не дали, так и увезли бедолагу в мокрых штанах.


    Дальше началось самое интересное. Дело дало огласку, в Черкассах было только и разговоров, что про заблудившийся танк. Про разбитое сердце капитана и подлую изменщицу никто не знал, сама Тамара, судя по всему, тоже была не в курсе, что весь сыр-бор приключился из-за нее. Сам виновник сидел в военной тюрьме, в одиночке, и ничегошеньки не помнил.


   Даже «Голос Америки» про этот случай сообщил. Якобы патриотически настроенные офицеры хотели поднять мятеж на Украине и свергнуть коммунистический режим. В самом городе говорили, что заговорщиков было много, и в Мошногорье целый час шел танковый бой…


   Но постепенно история стала забываться. Крепко почистили военное руководство дивизии, кто-то пошел на пенсию, кого-то перевели на лазурный берег Охотского моря, кто-то отделался выговором и потерей «звездочки».


   Капитана так и не посадили. Промурыжили год в одиночке и выпустили, лишив пенсии и выслуги. В конце концов кроме майора и скамеек никто не пострадал, к тому-же выяснилось, что статьи за угон танка просто не существует. За машину, мотоцикл, или на худой конец велик, есть, а за танк нет. Не предусмотрели.