Сочувствие

   Лейтенант Гаврилов получил просто астрономическую сумму денег: одновременно подъемные и месячное денежное содержание. Такого количества банковских ассигнаций он никогда не держал в руках, да и во сне не видел. От всего этого и настроение поднимается, и гордость переполняет душу за принадлежность к доблестному Военно- морскому флоту.
Чтобы не хранить такое богатство на корабле, мало ли что, Гаврилов решил в ближайшую субботу положить деньги на сберегательную книжку. И целее будут, и проценты набегут.

В приподнятом настроении он сошел на берег. Впереди – целый свободный день.

    Город будоражил своими красотами, ароматами духов и просто шальной свободой. Мир казался сказочным, жизнь прекрасной, красота вечной.
   - Товарищ лейтенант, куда вы так спешите? – группа загорелых, дышащих здоровьем девушек задорно засмеялась, – Пойдемте с нами на пляж.

   - А возьмете? С вами готов идти хоть на край света, – в ответ засмеялся Гаврилов.

   - Конечно, возьмем. Присоединяйтесь.

   И компания, весело переговариваясь, направилась к морю.

   Молодость больше дурна, чем разумна. Она живет эмоциями, которые захлестывают ее через край, напрочь забывая, что дело – прежде всего, а уже потом развлечение.

   - Ой, девочки, - Гаврилов взглянул на часы, лежащие под брюками. Они показывали одиннадцать часов, - мне нужно решить один вопрос в городе. А то скоро моя контора закроется, и я ничего не успею. Если вы меня здесь подождете, вернусь минут через сорок. Договорились?

   Он стал одеваться.

   - А где мой «дипломат», кто видел?

   Девушки смотрели друг на друга, пожимая плечами, – Он лежал рядом с твоей рубашкой.

   - Простите, вы не видели «дипломат»? Он здесь лежал,- обратился Геннадий к соседке по пляжу, огромной рыжеволосой женщине.

   - Его забрал парень, что загорал слева от вас. Вы пошли купаться, а он оделся, взял его и ушел. Я думала это его вещь.

   - Давно? – голос Гаврилова задрожал.

   - Минут двадцать-тридцать назад.

   - Не припомните, как он выглядел, во что был одет?

   Женщина наморщила нос.

   - Обыкновенно. Джинсы, майка. По-моему, голубая. А как выглядел? – она подняла плечи,

 - Чернявый, это точно. Больше ничего сказать не могу. Что-то ценное в «дипломате» было?

   - Да, - грустно произнес Гаврилов, - деньги.

   - И много? - всплеснула женщина руками.   

   - Много, – прошептал Геннадий и, не прощаясь, пошел в сторону города.

   - Вот горе-то, вот горе, - запричитала женщина, - Разве можно ценные вещи брать на пляж. Здесь же одни жулики.

   - Гена, подожди, мы с тобой, - закричали девочки, понимая, что перспективный жених срывается с крючка.

   - Не надо, отдыхайте, я сам поищу, - не оборачиваясь, крикнул лейтенант.

   Два часа брожения по городу не дали положительного результата. Убитый горем, Гаврилов вернулся на корабль.

   - Гаврилов, - старпом заметил лейтенанта в кают-компании за ужином, - ты, по-моему, на сходе. Или решил деньги на еде сэкономить? И это правильно. Скупые живут хорошо, но не долго.

   - У меня горе.

   - Горе? Твое самое большое горе, это то, что ты лейтенант. Получишь старшего, горе твое уменьшится. Чем больше будет звезд на твоих погонах, тем меньше будет у тебя горя. Зато другим от тебя горя прибавится. Понял? Что случилось?
   - У меня деньги украли.

   - Где? - насторожился старпом.

   - На пляже. Я их положил в «дипломат», а его украли.

   - Ну и … - Старпом поизносит ненормативное слово, которое емко отражает действие дятла по отношению к дереву. – В форме, на пляже… Как еще тебя там патруль не забрал? Принес бы ЧП на корабль, – его уже мало интересует несчастье лейтенанта. Это все равно, что жалеть человека, прикусившего язык во время еды. Не скажешь ведь ему: «Ты больше не ешь». Точно так же и здесь, - преступная халатность и не более, – Доктор, вот ты когда последний раз на пляже был? – продолжает старпом, - Господи, кого я спрашиваю? – машет он рукой, - Ты же у нас в основном практикуешься на женщинах.

Начмед от возмущения надувает щеки и шумно выпускает воздух сквозь губы.

   - Учись, лейтенант, у старших товарищей. Они, имея деньги, вначале идут в кабак. Снимают там распутную женщину. Ночью, я подчеркиваю это слово, везут ее на пляж, чтобы там она как следует, помылась, потому как в Севастополе с водой большая проблема, а затем едут к ней домой. Понял? Но тебе по кабакам ходить еще рановато. Ты только жить начинаешь. Жить-то начинаешь, а деньги уже закончились. Это уже не жизнь, а мука. Запомни мудрые слова: «Деньги не жалей. Туда им и дорога». Меньше рот разевать будешь. Теперь с утроенной силой начнешь заниматься службой. Я тебе в этом с удовольствием помогу. Для начала сегодня заступишь дублером дежурного по кораблю. Так что дерзай, лейтенант. Ошибка дурака, не урок для умного. Перед построением нового суточного наряда с Уставом зайдешь ко мне. Выше голову! Деньги свои ты еще заработаешь. Не переживай. Не в них счастье. Голову надо держать на плечах. Ты теперь офицер, а не курсант.