Грешница

Душную комнату наполняла вязкая тишина, лишь тихое тиканье часов напоминало о том, что жилье не заброшено. Пылинки, искрясь, кружились в тусклом солнечном луче,с трудом пробившимся сквозь грязные стекла и тяжёлые пыльные портьеры. С кухни доносился восхитительный запах лимонного кекса. Но в целом дом навевал непревзойдённое чувство уюта, где одиночество не в тягость,а лишь неминуемая неизбежность. Будто изначально его создавали для уединения и глубоких раздумий.
Человек раздвинул в стороны тяжёлые шторы, крючки в гардинах слегка заедали, будто очень давно ни кто не пытался это сделать. Рассохшиеся рамы жалобно хрустнули, петли со скрипом повернулись, впуская в комнату горячий летний воздух.
В саду пахло сиренью и едва зацветающей вишней. Хозяйка очень любила запах цветущей вишни даже больше, чем сами ягоды.
Глубоко вдохнув сладкие ароматы, мужчина резко вздрогнул от холодной руки, дотронувшейся до его плеча.
–Я жду объяснений. Почему вы ведете себя как у себя дома? Входите без стука, трогаете великолепные фамильные шторы?
–Я стучал, но вы не ответили,я подумал, что вы в саду. Разве вам не кажется, что в доме немного душно?
–Это мое дело, не ваше. И если я не отвечаю, вам следовало зайти позже.
–Я не мог откладывать визит,у меня для вас шокирующие новости.
–Что на этот раз? Вы отыскали в моем доме барабашку?– женщина насмешливо посмотрела ему в глаза и осторожно, придерживаясь за стену отошла к креслу.
Совсем молодая, лет 30 на вид, но тело её было истощено, глаза впали,образовав темные жуткий кураторы в глазницах,кожа обвисла,сморщившись,будто она истощала буквально за неделю. Ещё три дня назад вьющиеся каштановые волосы, сегодня уже блистали густой сединой.
–Я вижу,как вы страдаете,и не могу понять, почему не идете мне навстречу. Я отыскал демона, который питается вашей силой.
Она медленно саркастически похлопала в ладоши,улыбаясь настолько весело, насколько могла:
–Браво! А у меня вы спросить постеснялись? Да,я тоже его знаю. Наш союз взаимен,не вмешивайтесь.
–Не может быть взаимным союз с инкубом! Вы получаете от него физическое удовольствие,а он питается вами.
–Мы любим друг друга.
–Демоны не могут любить!
–Это тоже вас касаться не должно.
–Я помогу вам изгнать нечисть.
–Стесняюсь спросить, – она снова рассмеялась. – Вы священник? Себя изгоните, пожалуйста.
–Нет, но я приведу священника.
–Я беременна. И даже если вы сможете его изгнать,мое дитя все равно останется со мной. Дерзайте, навлеките на себя весь гнев ада.
Мужчина вздрогнул, будто от резкого озноба, кровь резко отхлынула от его лица.
–Вы беременны? Это невозможно.
–Про Деву Марию тоже говорят,что невозможно,но вы же верите в ее непорочное зачатие?
–Иисус сын господа нашего, а ваш ребенок – отпрыск демона!
–Прошу вас, уйдите, без вас тошно.
Собрав всю волю в кулак, мужчина резко развернулся и вышел из дома, шумно хлопнув дверью. Излишне яркий солнечный свет рассеивался по пыльной комнате, проникая в каждый уголок, выжигая все следы пребывания инкуба в комнате. Мария, с трудом набрав полную грудь воздуха, встала и зло захлопнула створки, заставив стекла жалобно звякнуть. Как только она задвинула шторы, в багровом полумраке от красного бархата проступила тень.
–Я знал, что однажды за нами придут. Сегодня же тут будут церковники.
–Я не могу больше бежать. Я слабею.
–Твоей жизни ни что не угрожает. Как и моей. Просто мы больше не сможем видеться.
–А как же ребенок? Ты бросишь нас?
–Тогда найди в себе силы бежать.
–Я с трудом могу выйти в сад. Я далеко не уйду.
–Значит сегодня наша последняя встреча. Я очень тебя люблю, но войти в освящённый дом я не смогу. Когда наберёшься сил, и заметешь за собой следы, я вернусь.

–Его больше нет, он не вернётся. – Мария уже больше напоминала тень, чем человека, мало того, что ее последняя встреча с инкубом была тяжёлой, так ещё и невыносимый груз от горя разлуки тянул ее книзу.
–А как же ребенок?
–А ребенку нужен отец. Я очень слаба и не смогу о нем позаботиться.
–Ребенок не должен родиться. Я приведу священника.
С этими словами он убежал за помощью.
К возвращению мужчины, у этого прекрасного одинокого дома уже догорала крыша, аромат палёной сирени густым туманом окутал очаг пожара. Тяжёлыми ватными клубами дым поднимался вверх, причудливыми изгибами на фоне звёзд, словно танцуя на собственном празднике.
Смахнув неожиданную слезу, ангел вздохнул.
–Будьте счастливы хотя бы в аду...