Священный лес или Голливуд, роман, гл. 43

43.

А через полчаса Эдик уже высадил её из машины. Он высадил её на обочине, остановился, когда она ему показала. Она тронула его за рукав и мелко закивала, не изменив выражения лица. Всю дорогу она сидела, выпучив глаза, и странно дышала. Всю дорогу так. Медленно, долго вдыхала. Потом задерживала дыхание. Так что ему каждый раз хотелось её толкнуть и заставить дышать дальше. Он вел машину и всё время скашивал глаза, и поглядывал на неё. Теперь она закивала. Тут. Он остановил машину. Перегнулся через неё. Какая она всё же маленькая. Открыл дверцу. - Дойдёшь?- Дойду.

Она вышла и стала раскорякой возле дерева, такой же тонкой раскорякой, как и это голое черное дерево. Стоит. В рваных чулках. На нелепых каблуках. Он с облегчением закрыл дверцу и поехал. Потом стыдно было вспоминать, но это правда. В первую минуту он действительно испытал облегчение. Черт. Ну, слава Богу. Пронесло. Ничего не было, понял? Ничего не было. И Фикса примет его назад. Да, он подумал в первый момент, что вернётся к Фиксе. Потом только осознал, что Фиксы больше нет. Сгорел и фиг с ним. Семёныч сто раз передавал через парней, что примет его. Семёныч – мясник? Ага. Давай-давай. Это ещё кто мясник. А пошли вы все на ...! С вашими деньгами! Ненавижу! Скоты! Вернусь в институт.

Он ехал быстро. Будто уезжал от самого себя. Но по этому маршруту далеко не уедешь. Он вдруг перестал видеть дорогу и за следующим светофором съехал на обочину и заглушил мотор. Похоже, что плачу, подумал Эдик, вытирая нос рукавом. Полез в карман за платком и вынул салфетку. Ту самую, с двумя телефонами, записанными аккуратным почерком Арчи Мэслоу. С двумя номерами. Самого Арчи  и медпункта. Вот и повод вернуться, догнать её. Но не насмешка ли это сейчас? Нужен ей номер этого козла? Медпункт, правда, совсем не лишне. Мысль заработала совсем в другом направлении. Что ж он её так оставил среди дороги, на холоде? Куда она пошла? В таком виде, растерзанную... бросил её, скотина. Спаситель сраный! Только о себе думал, лишь бы отвязаться, сбагрить с рук. Со скотами связался, сам скотиной стал. Ей нужна помощь, врач, медпункт. Ну конечно же! Просто судьба послала салфетку с номерами. Зачем ей давать этот листок, откуда она сама будет звонить? Он лихорадочно вынул мобильник и набрал номер Жаклин. Конечно, чей же ещё? Просто имя её Арчи не стал писать, написал «медпункт», чтобы Верке понятней. Это был мобильник Жаклин. Она и оветила:
- Jacqueline de Champlain, hallo. (Жаклин де Шамплен, ало.)
- Я наверное ошибся, - после короткого молчания произнёс Эдик. – Мне нужен медпункт, извините.
- О, да-да. Это есть тут, - на ломаном русском сказала Жаклин, - ви можете мне говорить. Ми помогаем, вам нужна помощь? Какое ваше имя?
- Да, помощь... Это не мне. Тут есть одна девушка... Она знакомая одного... ну, он канадец, в общем. «Атчи» тут написано... Не знаю, вроде так... или «Арчи». В общем, её Вера звать, эту девушку.
- Ми знаем девушка Верка.  Мы её ищем. Ви знать, где она?
- Ну, да. Вернее, сейчас уже не знаю... Я её отвез тут, но точно не знаю... вроде, как домой. Ей нужна помощь... Послушайте, я этот телефон нашел уже потом, - начал быстро оправдываться Эдик. До него вдруг дошло. Ведь надо было отвезти её сразу в больницу. Какой придурок! Что же он её высадил на улице! Теперь, объясняя и чувствуя живой интерес этой иностранки, он вдруг понял, как чувищно всё выглядит со стороны. Он сказал Жаклин, что перезвонит, попытается найти девушку сейчас же и перезвонит. Сразу. Завел машину и быстро поехал к тому месту, где оставил Верку. Её там, конечно, уже не было.

Жаклин, однако, не стала ждать, когда неизвестный даст ей точный адрес Верки. Она прекрасно знала, что никакого адреса нет. Но был человек, который мог найти её жильё. Арчи. Этот человек был Арчи Мэслоу. Элен не захотела отпускать мужа одного и поехала тоже. Хэмфри увязался со всеми. За несколько последних дней в нем опять затеплилась  почти бессмысленная, но неубиваемая надежда любящего человека, что всё образуется. Ведь Жаклин вернулась домой. Она была очень сосредоточенной и тихой. Занималась немецким. Вольшов не звонил. Хэмфри ожил. И теперь не хотел пускать её одну. Увязался с ними, хоть и не был уверен, что стоило туда ехать. Ему особенно. Не позвонить ли просто в милицию?  Жаклин была решительна и совершенно непреклонна в своём порыве. Порыве сделать что? Помочь Верке? Вывести на чистую воду Арчи? Найти повод позвонить Вадиму? Не важно. Она всё сделала очень энергично и непреклонно. Нечего и удивляться, что и получаса не прошло, как уже вчетвером ,  - она, Элен, Арчи и Хэмфри - бежали навстречу смерти от дороги – к бетонной трубе, где Лёха уже стоял против солнца. Низкое зимнее солнце слепило им глаза и делало его фигурку тёмным силуэтом. Рядом чернела ещё одна. Кто из них стрелял никто не понял. Но то, что в них стреляли, поняли все. Это трудно не понять, когда в тебя стреляют. Какой гнусный вкус у этой грязи!