Ёжик в сметане

    Петрович замолчал, вспоминая чего-то, потом скорее себе, чем ребятам сказал:

    - Вот так, всю жизнь живёшь рядом с ведьмой, а сам и не знаешь...

    - А, правда, они не страшные? - спросил кузёныш Марина.

    - Нет, конечно. Бывает, отравят кого-нибудь своим зельем нечаянно, или превратят в кого не следует, а как назад расколдовать, уже не помнят, вот потому все их и боятся. Раньше ведьм на кострах жгли на всякий случай, но то больше от своего страха, а не от их вредности... Сейчас они чаще по своей природной специальности работают или для знакомых зелье варят, а колдовать-то уже почти и не колдуют.

    - А кем они работают?

    - Как кем? Известно, врачами, в смысле гомеопатами.

    Никто ничего не понял, но переспросить постеснялись, слишком уж похожими словами часто ругались взрослые, только Ярек поинтересовался:

    - А, что, у вас в лагере тоже гомопаты были?

    - Нет, гомеопатов не было, но ведьма была, поварихой работала.

    - И, что, она никого не заколдовала?

    - Нет, конечно, только в том числе и при её участии случилась одна история, у нас тогда лагерь чуть не закрыли. Кстати, - Петрович грозно посмотрел на Ярека, - А всё из-за того, что кто-то не любит руки мыть перед едой, а ещё яблочки...

    Ярек на всякий случай засмущался, но никак не мог понять, как из-за немытых его рук можно целый лагерь закрыть. Но не он один об этом задумался, Люба сразу же пристала:

    - А расскажи, Петрович!

    - Расскажи! Расскажи! - послышалось со всех сторон.

    Впрочем, долго уговаривать его не пришлось.

    - Хорошо, расскажу, - сказал Петрович, сел рядом с Яреком и больше в назидание чем просто так начал свой страшный рассказ...


 ЁЖИК В СМЕТАНЕ

  Приехал как-то к нам в лагерь один мальчик, как раз в соседний отряд, что с нами в одном корпусе был, - мы в одной половине, а их отряд в другой. И такой весь из себя расфуфыренный, с ног до головы разодетый, что всем прямо противно стало. И джинсы у него дырявые модные, и шнурки разноцветные, и куртка крутая, - жарко, потеет, а всё равно не снимает, больно уж она красивая была. Выйдет, бывало, на крылечко повыпендриваться, с собой банку железную возьмёт, на ней ещё "Соса-Сола" написано,  стоит, пьёт, печенькой закусывает. Это значит, чтоб все его видели и сильнее завидовали.

  Может быть ребята и вовсе бы с ним не игрались и поколотили бы на всякий случай, да уж больно большой мешок с гостинцами ему родители с собой отправили. А он всегда оттуда чего-нибудь вскусненькое доставал, - то печенюшку какую, то конфетку, то Соса-Солу эту самую. А однажды кекс оттуда достал с изюмом и марципанами, все тогда совсем уже офигели, а особо слабые даже попадали, только стали с тех пор мальчика Кексом звать. Я, честно сказать, сейчас уже и не помню, как его на самом то деле звали.

  А два брата из нашего отряда Лёнчик и Лёвчик, они интернатовские были, родителей у них не было, никогда  такой пакет ещё не видели. Только очень им этого хотелось, печенюшек там разных, конфеток. Но Кекс жадный был и делиться ни с кем не собирался, если только меняться. А меняться у братьёв было не на что.
- А хочешь, мы тебе ёжика покажем? - говорит старший из братьёв Лёнчик.
 У нас тогда и в самом деле в корпусе на веранде ёжик в тумбочке жил. Жил, как сыр в масле катался, - по утрам сидит, сам весь в сметане уже перепачканный, а пионеры ещё после завтрака ему и кашку манную несут, и молочко, и яички, - ешь не хочу.

- Хочу, - говорит Кекс.

- Тогда, ты за это нам по конфетке дашь, а мне ещё печеньку для ёжика, - говорит Лёнчик

- И мне печеньку дай для Вожатого, чтоб тебя к нам в отряд пустил, - вторит за ним Лёвчик.

- Ты, это, конфеты сейчас давай, а печеньки завтра, когда мы тебе ёжика покажем. Потому, как сейчас он в тумбочке спит, потому, как он сытый. А вот завтра, сразу после завтрака приходи, он как раз обедать будет, тогда и посмотришь.

  Так и договорились. Может быть оно потом так и вышло бы, если  бы ёжик в тот день не объелся. Да и ладно бы объелся, если бы не обкакался. Да и ладно бы обкакался, если бы не в кроссовки Вожатому. Да и ладно бы тот сразу заметил, так нет, пока кроссовки на ноги не одел. А потом как давай орать: "Не потерплю, - говорит, - ещё одной скотины в нашем отряде! Потому, - говорит, - выбирайте, - или я, или он!" Дети, конечно, ёжика выбрали, только Вожатый того уже к расстрелу условно приговорил с пожизненной ссылкой за территорию лагеря.

  Короче, унёс Вожатый ёжика куда-то за кухню, а Кекс со своим  мешком уже тут как тут:

- Ну, - говорит Кекс, - показывайте вашего ёжика.

- А, нету, - говорит Лёнчик и рассказал, что тут утром случилось.

- Тогда конфеты верните, - канючит Кекс,

- А, тоже нету, мы их ещё вчера съели.

- Так, что же теперь делать?

- А, давай, мы тебе его сами поймаем.

- А, как это?

- Приманка нужна.

- А, что это такое?

- Ну, это то, что ёжик больше всего любит. Ты вот, например, что любишь?

- Конфеты, печенье, яблоки...

- У тебя ещё и яблоки есть? - на всякий случай поинтересовался Лёвчик.

- Есть.

- Вот всё, что ты любишь, и есть приманка для ёжика, он это тоже всё любит, - говорит Лёнчик, а сам Кексу в пакет заглядывает и спрашивает:

- А, это что там у тебя такое круглое?

- Это орехи грецкие.

- Орехи? А ты знаешь, что в нашем лесу ни один ёжик в спячку на зиму не ляжет, пока вдоволь грецких орехов не запасёт?

  Так и забрали с собой весь пакет и пошли за территорию, что сразу за кухней, ёжика ловить.

- Только ты никому не говори, что мы за территорию ходили, а то нас накажут, - предупредил Лёнька Кекса.

Сразу за калиткой, в разных местах от тропинки сложили несколько кучек с приманкой, - хоть на одну, но ёжик клюнуть должен. Сами спрятались в кустах тут же рядом. Кекса предупредили, чтобы сидел тихо, слушал в какой кучке ёжик отъедаться начнёт. А как начнёт, велели сразу туда бежать и хватать его.

- А как я узнаю, что это ёжик? - спрашивает Кекс.

- А он пыхтеть будет и чавкать, ну совсем как ты за обедом.

  Вот, сидят ребята, ёжика караулят, а того всё нет, - в смысле тихо кругом. Только Кекс пыхтит и за щекой что-то прячет. Посмотрел на него Лёнчик и говорит:

- Ладно, вы пока сидите, а я схожу приманки проверю.

Сказал и сразу ушёл. А когда вернулся, довольный такой, и говорит:

- Нет, не было пока ёжика, ещё подождать надо, - а сам тоже за щекой что-то прячет и пыхтит потихоньку. Лёвчик это заметил, но виду не подал, только посидел со всеми немного, а потом говорит:

- Теперь моя очередь приманки проверять, теперь я пойду.

  Сказал и сразу ушёл, долго потом его не было. А когда вернулся, то у него тоже за щекой что-то спрятано было. Кексу это странным показалось, стал он чего-то подозревать.

- Пойду, - говорит, - тоже приманки проверю, теперь моя очередь.

- Не ходи, - говорят братья, - а то бродит здесь ведьма в лесу.

- Что за ведьма такая? Откуда она здесь?

- Обычная ведьма, она ещё у нас в лагере поварихой работает, Ольга Петровна зовут, - говорит Лёнчик.

- А в лесу травки разные собирает, зелье потом делает, - добавляет Лёвчик.

- Грибочки разные сушит, чтобы готовить из них потом. Она, знаешь, какой гуляш из сухариков чёрного хлеба делает? - пальчики оближешь! А из тебя так вообще такую свининку поджарит, - добавку ещё просить будешь!

Страшно стало Кексу, но он виду не подаёт, только просит братьёв:

- Тогда пошлите со мной, вместе она нас не тронет.

Делать нечего, пошли все втроём приманки проверять. Уже на первой Кекс заметил что-то неладное, от приманки почти ничего не осталось.

- А почему, - спрашивает Кекс, - в приманке только огрызок от яблока? Я же целое давал...

- Значит ёжик уже был, он и съел, а огрызок остался.

- А почему от орехов только скорлупки остались? Если бы он запасать взял, он бы целиком утащил...

- Он затем сейчас съел, чтобы уже сегодня спать лучше.

- Странный какой-то ёжик, - говорит Кекс, а сам с подозрением на братьёв смотрит, - конфеты съел, а все фантики перед этим, получается, аккуратно снял...

- Это ты странный, - говорит Лёвчик, - Где ты видел в лесу, чтобы ягоды или грибы в фантиках росли? Не знает ёжик фантиков, вот и снимает их каждый раз, прежде чем конфеты съесть.

Кекс ещё хотел что-то спросить, но тут в кустах зашуршало, ветки зашумели.

- Тише! - говорит Лёнчик, - кажись ёжик идёт.

- Или медведь, - говорит Лёвчик, сказал и сам испугался.

  А деревья гнутся, сучья трещат, шум такой, что если это и ёжик, то размером он точно с медведя будет. Ребята убежать хотели, но и приманку, что осталась, бросить не смогли. Кинулись они было её собирать, как вдруг шум стих, и прямо из кустов на тропинку тётенька вышла.  Только о том, что это была Ольга Петровна, которая ведьма, Кекс тогда ещё не знал. В одной руке у той палка была, она ею под деревьями шарила, в другой корзина с травами разными. Увидела ребят, да как закричит:

- А, вы, почему за территорию лагеря вышли? Вы, что здесь делаете?

Только она это сказала, как братьев словно ветром сдуло, только Кекс остался, сидит, печеньки с земли собирает. Заметила это ведьма и спрашивает:

- Мальчик, а ты зачем печеньки с земли собираешь? Они ведь грязные..., - а сама смотрит на Кекса, так он ей понравился, того и глядит, что съест.

- Зато вкусные, - говорит Кекс.

- Так ты, - говорит ведьма, - печеньки любишь?

- Я, - говорит Кекс, - ёжиков люблю.

- Ах, ты, маленький, - говорит ведьма, - ты, наверно, кушать хочешь? Так беги скорее в лагерь, я вам сегодня их на обед и приготовлю.

- Ёжиков? - испугался Кекс, - так они же колючие.

- Не бойся, - говорит ведьма Ольга Петровна, - не уколешься, ещё пальчики оближешь.

  Тут Кекс догадался, что перед ним сама ведьма стоит, совсем тогда уже испугался и убежал поскорее.

  Только зря Кекс волновался, на обед ничего такого не было, правда и братьёв тоже чего-то не было. А давали на обед вкусную мясную штучку с рисом, со сметаной. Кексу она так понравилась, что он было добавки попросил, и съел бы, если бы не ведьма, - это она ему добавки принесла. Принесла, сама вся такая довольная, улыбается и спрашивает:

- Ну, что? Вижу, понравились тебе ёжики?

- А это, разве, ёжики были?

- Конечно, ёжики, - я их со сметанкой делаю, с рисом, и свининкой, там травки разные, чтоб вкуснее было. А это тебе с друзьями, кушай на здоровье, - и полную миску перед Кексом ежиков ставит.

  Только тут до Кекса дошло, почему братьёв на обеде нет. А как дошло, так сразу ему поплохело. Он было побледнел, потом позеленел, потом снова побледнел, а потом его и вовсе вырвало прямо в тарелки своим товарищам. Какая тут суматоха началась! Кто кричит "Доктора!", кто "Мальчику плохо!", а кого-то тут же рядом тоже вырвало,  - кругом крик, шум, беготня.

  Только Кекс ничего такого уже не видел потому, как сразу сознание потерял. А когда очнулся, видит, Вожатый его по щекам хлопает, а всё, что перед этим он и его друзья съели на полу лежит, а уборщица всё это в ведро убирает. А над ним Врачиха с Начальником лагеря стоят, лоб у него щупают. А рядом ведьма Ольга Петровна всхлипывает, слёзы полотенцем вытирает.

- Неужели эпидемия? Неужели холера? - спрашивает Начальник лагеря, а сам весь трусится и потом покрывается, как если бы у него самого холера началась.

- Ой, - говорит Врачиха, - не дай бог! Я как раз перед обедом с этого отряда уже двоих в изолятор положила, то ли объелись чего, то ли отравились, но клизму я на всякий случай им поставила.

- Ой, дитятки, - причитает ведьма, - я ведь сразу их предупредила с земли ничего не брать.

А тут Кекс из последних сил к Начальнику повернулся и говорит:

- Это я Лёнчика с Лёвчиком съел, только я не знал, я нечаянно... - и сразу назад откинулся, как был без чувств.

- Ой, бредит уже! Ну, где же скорая? - заголосила Врачиха, а сама чуть не плачет.

  Кекс было тут глазки свои приоткрыл, как вдруг заметил, что уборщица уже закончила и куда-то ведро своё тащит. Кекс к ней ручки потянул и слабым таким голосом говорит:

- Тётенька, это нельзя выкидывать, это похоронить надо и памятник поставить...

- Холера..., - только и успел вымолвить Начальник и грохнулся тут же рядом с Кексом без чувств.

  Вот, наверно, и вся история. Я тогда первый раз увидел, как на футбольное поле в лагере вертолёт приземляется. Выскочил оттуда отряд айболитов, разбежался по корпусам. Нас в тот же день на всякий случай всем отрядом в город, в больницу перевезли. Там каждому раздали по горшку и попросили только туда какать, в туалет не ходить. Кекс сначала думал, это для того, чтоб всё, что от Лёвчика с Лёнчиком осталось вместе собрать, даже следил за нами, чтоб мы случайно чего не выкинули. Врачи же думали, что это мальчик от пережитого и от болезни с ума сошёл. Только, когда из изолятора к нам в больницу самих Лёвчика и Лёнчика живьём привезли, Кекс второй раз с ума сошёл. А когда сумасшедший с ума сходит, он таким образом поправляется. Вот и Кекс поправился. Да! Вспомнил! - его Максимом звали, хорошим мальчиком потом оказался.