Отчаяние

 Он медленно и неохотно просыпался, стараясь поймать за хвост последние обрывки ночных грёз. Каждое утро он не мог припомнить, что ему снилось. Простыни были измяты, одеяло повёрнуто по диагонали, подушка упала на пол, от чего продолжать спать сделалось совершенно невозможным. Он открыл глаза. Перед его взором предстали лучи полуденного солнца, пробирающиеся через щель между тяжёлыми тёмными  шторами. В янтарном свете лениво кружились клубы сигаретного дыма.
 Голова немного болела после вчерашнего поиска смысла. Хотелось курить. Он медленно протянул руку к столу, задел полупустую бутылку из под креплёного, и по столешнице растеклись алые винные пятна. С трудом добравшись до сигарет и зажигалки, он закурил прямо в постели. Начинался новый день. Такой же, как и все - бесперспективный, бессмысленный и начисто лишённый всякой надежды.
Сигарета немного помогла. Он встал, лениво потянулся и тут же поёжился – было прохладно, затушил окурок о стекло бутылки и зашагал в сторону ванной. Он вздрогнул, ступив босыми ногами на холодный  кафель плитки, тут же открыл кран и долго умывался ледяной водой.
 В нём появились силы поднять  глаза.  Он посмотрел в  зеркало.
 В отражении его встретил юноша,  казалось бы, с самой обыкновенной внешностью, но в его лице было что-то такое, что делало его совсем ни на кого не похожим. Изящные, отнюдь не женственные черты лица - казалось, он был вылеплен искусным скульптором. Его тонкие бледные губы имели резкие, даже отталкивающее контуры, но какими прекрасными они стали бы в улыбке… Острые скулы, бледная кожа, лохматая светлая чёлка. Прямые брови и ворох густых коричневатых ресниц обрамляли прекрасные, огромные глаза цвета холодного моря. В этом море тяжёлыми  волнами плескалось отчаяние.
 Отчаяние воплоти стоял перед зеркалом в кафельной ванной старой хрущёбы и был не в силах взглянуть в глаза самому себе.
 Ему было хуже чем горю, хуже чем страху, казалось хуже, чем ему, вовек не придётся никому в целом мире. В его жизни не было ни цели, ни смысла. Было только ощущение крайней безнадёжности и ломкое, шаткое едва живое и постоянно угасающие чувство собственной важности. Да, он был нужен. Люди боялись встречи с ним, берегли от него себя и близких,  прогоняли его, едва завидев на пороге. Прятались, бежали, искали спасения, а главное, спасали друг друга. Придумывали слова утешения, и учились верить этим словам.  Люди верили друг в друга, становились благодарными, чувствовали свою необходимость и спешили на помощь в трудный момент. Вместе с ним они учились на ошибках, а значит, становились сильнее, мудрее и, вне всякого сомнения, лучше.
 Он долго стоял перед зеркалом в ванной. В измятой рубашке и вытертых джинсах, босой и всё ещё немного пьяный,с пустыми глазами и чёрными мыслями в больной голове. Он старался убедить себя в том, что его существование не бессмысленно, но все  усилия были четными. Оставалось найти в себе силы отправиться к тем, кто, как и он, потерял надежду.
 Отчаяние вышел из ванной, взъерошил чёлку и отправился на кухню. Раскурив ещё одно сигарету, он принялся варить горький кофе в старой погнутой и уже даже немного ржавой турке. В холодильнике, как всегда было пусто.  За окном собирался то ли снег, то ли дождь.
 Через полчаса он выйти из дома и отправиться выполнять свою безнадёжную работу. Хорошо бы, мой Друг, вам с ним не встречаться.