На Лукьяновском

 

                Из личных дневников.


                В средине семидесятых годов в самом начале  знаменитого  Крещатика    располагалось  стеклянное  и  бетонное здание под названием  «Метро». Первый этаж если мне не изменяет память,  служил входом в Киевский метрополитен.Ну, а остальные этажи были заняты ресторанами: Армянский зал, Грузинский  зал и конечно  Украинский. 

Однажды мои киевские друзья назначили  мне  встречу в Украинском  зале  в семь часов вечера.  Я немного припоздал, так как ездил с какой-то  экскурсией по городу, который производил незабываемое впечатление, ну не город,  а просто витрина Советского Социализма, ещё бы вся страна  живёт ни шатко, ни валко, а тут почти коммунизм.  Магазины  забиты товарами, особо продовольственными, но есть и промышленные.  Поражают и низкие цены в сравнении с Уралом, они ниже процентов на тридцать - сорок.  Все ценники  на сто грамм, это в продовольственных  магазинах.  Забиты и городские рынки, дороговато только сало, остальные  продукты вполне доступны. Город очень спокойный, никто никуда не торопиться, все такие степенные, разговаривают сугубо на русском, толка иногда на рынках услышишь украинский говор. Продают всё, в том числе  живую рыбу в гастрономах. Процветает и подпольная спекулятивная торговля, стоит остановиться у витрины магазина,  где  то  на Прорезной, как сразу слышишь голос: вам какие туфли?  Белый верх или чёрный? Помогают им и друзья по Соцлагерю, в первую голову поляки, везут им всякий ширпотреб: джинсы, обувь и косметику, недавно брал у них себе  джинсы «Левисс»

Все жители заняты исключительно собой и своими семьями, на родину всем  чихать, не тётя сама проживёт. Невидно как на Урале патриотических лозунгов или призывов - «Пятилетку в три года сделаем»!  Бывал я и на местных  заводах, работают не  спеша, качество не плохое, расценки  просто фантастика, нормы выше Урала раз в пять. Напрашиваться  выводы  Советский  Союз один, а порядки разные, одни работают, а другие потребляют. Но я отвлёкся, а меня ждут друзья Слава и Петя в кабаке,  я ускорился и вскоре уже иду по просторному залу, друзья, увидев меня, кричат  издали, - Володя иди сюда!  Раздаётся и другое предложение от одних подпитых дам,- Нет, садись лучше к нам Володенька!

Скоро причалил за столиком, друзей посидели, выпили, закусили,  и  пошёл знакомиться с общительными  дамами, судя по виду так же командировочными.
Надо отметить, что командировки были большой отрадой всего Советского Союза, ездить за казённый  счёт любили все, от министра до слесаря и пахали в командировках только половина из посылаемых, вторая половина просто приятно проводила  время за счёт государство, но как же по-другому, оно ведь было родным,  то есть народным. Вообще в советское время  народ активно ездил и не поехать к родне на похороны или свадьбу считалось за подло. Да и билеты были дешёвые.  Это перемещение граждан и создавало в стране общность народа, делало его единым, так, что советский народ был, его специально раздарбанили,  те,  кому деньги  дороже Родины, ведь народ в большинстве проголосовал против развала Советского Союза. Что ж, у нас всегда народ был абстрактным хозяином, все права на бумаге, да  разъединён очень расстоянием и власть имущими,  во все времена. Но вернёмся в ресторан.

Посидели мы славно, и выпали из ресторана уже в темноте, проводили дам до остановки и я договорился с одной по имени Вера встретиться завтра у неё на Лукьяновской, на этом и расстались.
На завтра я проснулся поздно, но на свидание конечно рано,  поэтому повалялся, сколько хотел и не спеша отправился на Лукьяновскую. Сколько не тянул время, а приехал рано и сразу понял, почему мои местные друзья скалили зубы,  да загадочно улыбались, когда я информировал их, что собираюсь на Лукьяновскую. Дело в том, что данная улица была односторонняя, а  другую сторону улицы занимало  Лукьяновское  кладбище, довольно старое,  известное в Киеве.

У меня ещё масса времени,  и я пошёл бродить по кладбищу  Лукьяновскому, конечно оно резко отличалось от наших погостов.  Солидность памятников поражала, поражала и запущенность погоста, видно, что почти никто не ходит: мусор,  грязь и толстый слой сгнивших листьев, мне показалось  время  навсегда, остановилось в этом грустном месте. Ещё издалека я увидел огромный деревянный крест высотой наверно метров десять, подошёл ближе, вижу крест то каменный, но так искусно  сделан, вплоть до коры, что стоишь рядом и впечатления,  первые не проходят.  Внизу под крестом памятник и могила знаменитого лётчика Петра Нестерова.  Могила запушена, всё заросло травой и кустами, ну неужели никто не ходит, а ведь Нестеров  герой,  в  Советском Союзе про  него  говорили только в возвышенных тонах.  Постоял, посмотрел, подумал и к женщине не пошёл, расхотелось, однако после этого погоста.