Если смотреть с моста... 3

- Эй, ты чего, - девушка окликнула Анну и слегка шлепнула ее по руке.
- Я…, что? А я просто задумалась…
- О чем?
- Не знаю…, наверное, о том, что меня ждет в выходной…
- О, предчувствие…
- Вроде того, - пробормотала женщина, только было в ее голосе что-то такое, а потом еще и во взгляде…, словно она готова была работать сверхурочно…, а кроме
того, еще и в монахини подстричься, прямо сейчас, и сразу «под ноль» …

- Анна, проснись…, смотри на меня, - девушка двумя ладошками охватила лицо
женщины, не позволяя ей в сторону, - о чем ты сейчас думаешь?
- Послушай…, ты ведь не просто так свалилась тогда под колеса?
- Просто так, никто и никогда не падает…, для этого и придумывали гравитацию, ну, чтобы падать…, но тебя ведь не это интересует.
- Если честно, я понятия не имею, что именно меня интересует…, но честное слово, я тебя боюсь. Так боюсь, что готова сменить стринги на памперсы.
- Смешно…, особенно, когда представляешь, - отозвалась девушка, - только тебе не стоит меня бояться…
- Ладно…, но ты же ведь знаешь что-то такое, что мне знать совершенно не
положено…, вроде как, не моего ума дело, да?
- Нет. Просто, тебе еще рано…, ты не готова.


      …принтер допечатал последний лист, моргнул и затих. Максим Андреевич тщательно просмотрел каждый лист, прежде всего, его интересовало качество печати, но и отказаться от прочтения некоторых мест он просто не мог. Хотя, с другой стороны, кто осудит автора за любовь к своему детищу, глупо же осуждать родителей за любовь к своему чаду…

      Листы ушли в новую, пластиковую папку, а папка была тщательно уложен в кейс…, Максим Андреевич Ларин выдохнул с некоторым облегчением, теперь можно было заняться и собственной персоной. Душ в трех водах, тщательное бритье с использованием всего парфюмерного арсенала, и это все, не считая освежителей, дезодорантов и всего такого прочего. Анна хлопотала на кухне, готовя, специально, под заказ какие-то особые блинчики, и только девушка сидела в уголке дивана…, казалось, она вообще дремала, а потом и правда, улучила минутку, когда Ларин вышел, сообщила Анне:

- Слушай, пойду я в комнату, что-то срубает меня, боюсь уснуть и свалиться…
- Иди-иди, конечно, - закивала женщина, - отдыхай, отсыпайся. Да, я вон под той тарелочкой оставила тебе и варенья, и риса, и блинчиков…, как проснешься,
покушаешь.
- Хорошо…, спасибо…


      Ольга Самуиловна чуть сдвинула очки и вопросительно посмотрела на Ларина,
который так и стоял перед ней, пока она читала…

- Ты?
- Думаю…, это где-то треть…, я так планирую…
- В работе?
- Да-да, - закивал Максим Андреевич, - пишу…, практически не отрываясь.
- Неплохо, - кивнула секретарь, - очень даже неплохо…

      Пожалуй, самое сложное в работе редактора, это общение с теми, кому следует
отказать, по разным причинам, но все равно, отказать…, честно говоря, Максим Андреевич тоже проходил через это. И несмотря на то, что было это достаточно давно, то, прежнее ощущение, жило в нем и по сей день, как, наверное, в других людях живут первобытные страхи. Что же касается Ольги Самуиловны Ратц, ее он откровенно боялся, как впрочем, и большинство тех, кто шел общаться с редактором на предмет публикации написанного…

      …регламент, который был прописан таким образом, что на пути к главному
редактору, то есть, Савельеву Михаилу Михайловичу, миновать Ольгу Самуиловну было
просто невозможно. Это и была ее работа, читать первой и при необходимости становиться неодолимым препятствием для тех, кто по ее мнению, не был достоин общения с шефом. Кроме всего прочего, взятки она не принимала ни в каком виде, будь то конфеты, шампанское и даже импортный, сказочно дорогой парфюм. За глаза ее уважительно называли стражем, а в глаза, только по имени и отчеству, и это совершенно не зависело от того, насколько был успешен тот или иной автор.

- Так это, Ольга Самуиловна, могу я пообщаться с Михаилом Михайловичем?
- Не торопитесь Максим Андреевич, присядьте пока.
- Да-да, разумеется…
- Минут через пять он освободится, и я к нему зайду…, покажу рукопись, ну а
дальше, это уж как он решит.
- Спасибо Ольга Самуиловна.
- Не за что пока Максим Андреевич, не за что…, но между нами, я думаю, все будет в порядке. Просто надо немного подождать…

      Выражение – освободится через пять минут – не имеет никакого отношения ко
времени, поэтому пять минут могу закончиться и через минуту, но могут тянуться и целый час, тут уж действительно, как повезет…

- Кто ты говоришь, принес, - Савельев вопросительно посмотрел на Ольгу
Самуиловну.
- А я не говорила…, сначала хотела узнать реакцию.
- Да какая тут может быть реакция – хорошая вещь! Чем-то напоминает
Вольдемара…, но это, - Савельев положил ладонь на рукопись, - это, однозначно,
ярче, живее…
- Мне то же так показалось, - поддержала шефа Ольга Самуиловна, - и про Полосина я тоже подумала.
- Ладно…, так кто это? Кто-нибудь из молодых, да ранних?
- Максим Ларин.
- Ларин?! Ого…, - Савельев был искренне удивлен…, даже очень удивлен.
- Я бы и сама не поверила.
- Что ж…, давай, зови, поговорим, посмотрим…
- Конечно, Михаил Михайлович, сейчас и позову, он там в приемной…
- Да, Ольга Самуиловна, будь добра, скажи Марине, пусть она для нас чая сделает.
- Разумеется…

- …хорошо, Максим, хорошо, это я понял, а дальше. Дальше, знаешь, что будет? Как на финал выйти…, идеи есть?
- В общих чертах знаю, - кивнул Ларин, - то есть, текста пока нет…, но есть мысли и есть план…, я его придерживаюсь.
- План это хорошо…, это очень хорошо…, - одобрил Савельев, - молодежь почему-то не любит записывать…, на память что ли надеется…, только память
человеческая она ведь того, подводит порой…
- Абсолютно согласен, я по молодости пытался…, то же вот так, по памяти, но
обязательно что-то теряется…, особенно, если речь идет о настроении, о деталях
всяких.
- Вот-вот-вот, и я же об этом говорю…, бумага нужна, она ведь не только слова помнит, бумага, это резервная память автора, как можно ей пренебрегать…

- …что ж, с этим все понятно, - кивнул Савельев, делая пометку в календаре, - значит, пара месяцев и черновик будет готов…
- Михаил Михайлович, знаете, я бы попросил три.
- Но ты же говоришь, что уложишься?
- Да, я почти уверен…, но пару недель хорошо бы иметь на всякий случай…

      Савельев вернулся к календарю, перевернул несколько страниц вперед, потом
вернулся, потом еще раз…

- С другой стороны…, и гнать слишком не стоит…, - вроде как поддержал автора Михаил Михайлович, - мы же все люди…, под Богом ходим, как говориться…,
можем и заболеть. Ты ведь про это говорил?
- Именно, - подтвердил Максим Андреевич, - просто весь день за столом…, вдруг, что-нибудь…
- Согласен, согласен…, - кивнул Савельев, - а знаешь, Максим Андреевич, давай так договорим…, предварительно…, условно будем считать, что конечная дата
двадцать седьмое…, это где-то два с половиной месяца…
- Думаю, должно хватить…
- Надеюсь, но…, ты как черновик второй части сделаешь, проверишь и ко мне….
- Это без проблем.
- Мы вместе с Ольгой Самуиловной и с тобой смотрим, читаем, и если есть
необходимость, корректируем дату. Понимаешь меня?
- Да-да, я понял, мне так даже проще.
- Отлично…, ну и потом то же самое, с третьей частью, мы ведь о трех частях
говорим?
- Да, три части.
- Вот и получится, у нас…, двадцать седьмое. Хорошая дата, вроде, и конец месяца, а пара дней в запасе имеется…, значит, договорились.
- Двадцать седьмое, - подтвердил Ларин, и поднялся, чтобы откланяться…

- …что скажешь, Ольга Самуиловна, получится у него?
- Надеюсь, искренне, надеюсь…, в целом, он мне даже симпатичен. Обязательный, вежливый…, ну и видно, что старается человек. Трудом берет, а это всегда ценно…
- Да-да…, а копия у нас есть?
- Да, - кивнула, стоявшая в дверях кабинета Марина, - он пока дожидался, я на всякий случай…
- Хорошо…, я сейчас в Городскую администрацию…, там и пообедаю, а после
обеда, как вернусь, ты мне тогда напомни…, хочу в тишине, повнимательнее прочитать…, есть в ней что-то…
- Хорошо Михаил Михайлович…


      Так уж заведено, есть пути, а есть дороги…, о путях говорится в книгах духовных, философских, читать которые следует без суеты, медленно, а дороги…. Дороги, это то, что у нас прямо сейчас, под ногами. Асфальт этот, к примеру, или тропинка, а то и вовсе, лужа, которую следует обойти. Ларин остановился в некоторой растерянности, лужа и правда была огромной, наверное, как море, от бордюра до бордюра шириной, ну а вперед, так и просто немеряно…

- Дождей сколько уже не было, откуда, - недовольно пробормотал Ларин,
прикидывая, с какой стороны безопаснее пройти.
- Коммунальщики эти чертовы, трубу прорвало, а они и не чешутся, - пояснил кто-то позади.

      Максим оглянулся, тем более, что голос был знакомый…

- Так там что, дыра?
- Еще какая, так что, Максим, даже и не пытайся…
- Привет, Паш.
- Привет…, у Савельева был? Заказ?
- Не, то есть, да, у Михалыча, но по личному вопросу.
- А, понятно, - кивнул Северный, - личное, это личное…, а что будем делать-то с этим морем Израилеванным, может, через дворы?
- А может по проспекту, - сделал встречное предложение Максим Андреевич, там-то точно пройдем.
- По проспекту дольше, - не очень уверенно возразил Павел Северный.
- Не, если ты спешишь…
- Не спешу. Пошли по проспекту…

- …а ты тоже в редакции был, - скорее, для поддержания разговора, нежели чем из любопытства поинтересовался Максим Андреевич.
- Нет, - махнул рукой приятель, - просто так хожу…, понимаешь, настроения
никакого нет, всю ночь просидел, написал шесть страниц, а потом с утра перечитал…, черт, такая ерунда, даже за себя стыдно стало.
- Понимаю…, у самого сколько раз такое бывало…
- Вот и вот…, - вздохнул Павел Северный, - короче, я со своей разругался…, думал, вдарю…, потому и решил сбежать.
- Я, кстати, если что, тоже предпочитаю по улице пройтись. По парку, там, по аллейке какой-нибудь, идешь, и вроде как успокаиваешься…, мне помогает.
- Не, Максим, это хорошо, когда текст встал…, ну или там, главу какую переписать надо, вот тогда, согласен, лучше прогулки ничего нет…
- Так я думал, ты из-за работы?
- Нет…, не из-за работы…, пять страниц  - это ерунда, сегодня ночью я их причешу, глядишь, из пяти и десять сделаю, тем паче, у меня там есть, за счет чего…, так что, это не большая проблема…
- Ну а что тогда?
- А ты как думаешь, - вопросом на вопрос отозвался приятель, ну и посмотрел так, выразительно.
- Из-за бабы, ну конечно, - махнул рукой Ларин, - только они могут довести нас до такого состояния.
- Вот именно…, моя со мной уже третий день не разговаривает, пытался от нее
добиться, мол, что случилось, так нет. Молчит, как партизан. А иной раз глазами
как пыхнет, не баба, а Змей Горыныч какой-то…, так ничего и не добился.
- Может, узнала что лишнее…, - осторожно предположил Максим Андреевич.
- Да ну, откуда…, - тряхнул головой Северный, - а кроме того, ничего лишнего и нет…, с Маринкой я полгода как распрощался, а после нее никого и не было. Так что, одно слово – бабы.
- И не говори…, представляешь, моя как-то на неделе бродяжку какую-то домой
притащила…
- Серьезно?
- Ну…, может и не бродяжка…, может, она все-таки на машине ее задела, только они обе так и не признались, а по царапинам, если честно, я так и не понял…
- Тогда почему бродяжка?
- Документов нет, как зовут – не знаю. В больницу она не пошла, в полицию не пошла…, вот и выходит, бродяжка.
- Максим, а вы вещи после нее проверяли, может, она чего ценное стянула…
- В смысле, после нее…, так она никуда еще и не ушла, так и живет у нас.
- Да ты что?!
- Анька почему-то за нее держится, отпускать не хочет. А с другой стороны, она не хлопотная…, я раз как-то гулял с ней…, ее считай, незаметно совсем. Как будто один идешь.
- Ну…, не знаю…, для меня это как-то странно, - признался Павел.
- Еще как странно, - подтвердил Ларин, - а с другой стороны, она и правда не мешает…, я думаю, у Аньки это все из-за детей…, что ни говори, а бабе ребенок
нужен…
- Это, да…, я понимаю, - вздохнул Павел, от собственной жены, от подружек, да и вообще, мир слухами полнится, он в общих чертах знал эту историю. И знал, что она очень болезненная, поэтому, от греха подальше, решил сменить тему, -
Максим, ты, ведь гуляешь…, ну в том смысле, что никуда особенно не спешишь?
- В общем, да…, а что?
- Давай, в клуб зайдем, я там уже пару недель не был…, пива выпьем, сплетни
послушаем…, опять же, сейчас там тихо, спокойно…
- С другой стороны, время обед, - продолжил мысль приятеля Максим.
- Вот именно, заодно и перекусим.
- Пойдем…, и знаешь, Паш, но это только между нами, я тебе один текст покажу…, так, черновик…, даже и не полный…, где-то треть…, ну а ты, по дружбе скажешь, как оно тебе…, но между нами.
- Макс, ты меня знаешь, я языком трепать не люблю, не та порода.

7.

      …повезло. Дисковод работал, дискеты все казались рабочими…, осталось разрешить одну небольшую проблему, но это могло и подождать…

- Ладно, - девушка сложила дискеты в коробку и отнесла в комнату, - считай,
половина дела сделана…, было бы, конечно, проще, просто отправить по почте…,
намного проще, если бы у этой древности хоть что-нибудь работало нормально, без
косяков…

      Она прошла на кухню и занялась чаем, а потом вспомнила про оставленные Анной лакомства…

- Как говориться, кому какой десерт по вкусу.

      Не торопясь, она разогрела блинчики, заварила чай, составила все на поднос, и так же неторопливо переместилась на балкон. Там имелся столик и несколько переносных кресел, наверное, ими когда-то пользовались, возможно, для таких же вот посиделок, но со временем…, со временем что-то изменилось, и милые эти завтраки канули безвозвратно…

- Помниться…, где-то в городе мне попадалась надпись «Железяка», - припомнила девушка, - может, у них там есть подходящая приблуда…, надо будет
прогуляться…. А здесь хорошо…

      Но где именно, то ли на балконе, в парусиновом кресле, то ли в этом доме, а может, и вовсе девушка говорила о городе, уточнять она не стала. Просто неторопливо ела блинчики, запивала их крепким чаем и смотрела куда-то вперед, за пределы этого балкона…

- Даже как-то жалко…, - по какой-то непонятной привычке она снова остановилась где-то посередине, и было совершенно непонятно о чем именно она сожалеет, вполне возможно, речь шла лишь о том, что закончились лакомства…

      …пришла домой Анна. Прошла в кухню, включила вытяжку и закурила, и только
после этого, плюхнувшись на диванчик, принялась разуваться…

- Давай помогу, - опустилась на пол девушка, - ты просто откинься…
- Молния, наверное, заела…
- Может быть, - девушка не торопилась соглашаться, просто колдовала над
непослушным механизмом и посматривала на женщину, - ты чего дерганая
такая…, обычно после этого люди выглядят иначе?
- А ты откуда знаешь, ты же говорила, что у тебя не было ничего…
- Я просто наблюдательная. Что случилось?
- Он меня бросил…, представляешь, я к нему, как на крыльях, а он…
- Он – урод.
- Я знаю, - согласилась женщина, - всегда знала…, но так обидно, когда тебя
бросают…, так обидно…
- Ты еще заплачь из-за него.
- Да я уже наревелась…, пока от него шла…, наверное, слезы закончились.
- Плакать просто не о чем…, ну вот все, и правда, заела…, задирай ноги, я тебя разую…
- Спасибо.
- Пожалуйста…, - девушка забрала обувь и отнесла в прихожую, - хочешь выпить…, я у вас в городе откопала миленький такой магазинчик, там спокойно продается абсент.
- Чего?
- Абсент…, будешь?
- Это что, вино? То есть, название я слышала, а вот пробовать не приходилось…
- С ума сбеситься! Куда катится этот мир…. Вино – это вино, а абсент, это ядерное топливо на растительной основе…
- Ну, после такой рекламы как отказаться, - рассмеялась Анна.
- Он вредный, почти как эта жизнь, а водка после него, чисто вода…, зато привкус rtemisia absinthium это что-то с чем-то…

- …о-о-о-ф…, так и должно быть?
- А как у тебя, - поинтересовалась девушка, в отличие от Анны ее накрыло не так сильно…
- Ты светишься…, ох…, прямо солнце закатное…, и волны…, а откуда не пойму…
- Ну, так бывает…
- Хочу еще, - женщина пододвинула узкую рюмку к бутылке, - еще… хочу.
- Ладно, - кивнула девушка, - но эта – край. А то утонешь…
- Я тебя не слышу…, ты где-то далеко…
- Анна, ну ты даешь, мы даже половину не осилили…, что же тебя так накрыло-то…, или ты притворяешься…
- Чегось…
- Ясно, - девушка соорудила еще пару порций и подтолкнула женщине ее рюмку…, - вперед…

      Абсент, конечно, тот еще напиток, особенно если вот так, да еще и в первый раз…

      Анна залпом проглотила содержимое рюмки и закрыла глаза, прислушиваясь к тому, что происходило у нее в организме, а он как будто растекался по комнате, было и приятно, и покачивало, а потом еще и уши закладывало…, ну и конечно вкус трав…

- Эй-эй, подруга, не вырубайся!
- Чегось…
- Анна, открой глаза!
- Сейчас…, - пообещала Анна. Она попыталась зафиксировать себя в вертикальном положении, и когда это, наконец, удалось, открыла глаза, - раз и…, господи, мать твою, ты кто?!
- Чегось, - передразнила Анну девушка.
- Не-не…, у тебя эти, крылья! О, огромные…, и свет! Ты светишься…, клянусь,
светишься…
- И как тебе это свет?
- Он…, он какой-то жидкий…, прямо течет…, а знаешь, мне нравится…
- Ну, тогда смотри, так уж и быть, денег брать не буду…

      Она даже и не поняла сразу, что протрезвела…, ее не покачивало, она спокойно дышала и даже привкус во рту изменился. Он перестал быть оглушительным, остался лишь легкий, с горечью, полынный привкус…, но самым странным было совсем не это. Опьянение исчезло, зато видение осталось. Прямо перед ней, в шаге, не дальше, стояла полупрозрачная светящаяся девушка, за спиной которой, были огромные, крылья…

- Ты…, - почему-то зашептала Анна, - ты можешь повернуться…
- Легко, - отозвалась девушка и медленно сделала половину оборота…
- Они прямо из тебя растут…
- Я знаю.
- А можно я их…

      Девушка резко завершила полный оборот и оказалась лицом к женщине…

- Нет…, трогать нельзя…, сейчас нельзя…, болеть будешь…, надо подождать…
- Ладно…, а они что, мокрые? По ним что-то как вода, только гуще…, как сироп какой-то…
- Это эфир…, надо подождать, пока он остынет…
- А знаешь, я лучше сяду…, на диван…, да…, - отступила от девушки Анна, - к тому же ты голая…, а меня, кажется, опять накрывает…
- Так и должно быть, - девушка в шаг приблизилась к Анне, аккуратно придерживая за плечи, помогла женщине опуститься на диван…, - а теперь просто спи…
- А ты?
- Я тоже…, вот только докурю сразу же в кровать…

      …не совсем честное обещание. Вначале требовалось навести порядок на кухне,
разобрать на столе, вымыть посуду, спрятать рюмки и початую бутылку. Затем, следовало переместить Анну в спальню, переодеть ее для сна, и только после этого можно было самой отправляться…

      Девушка оглянулась, нашла сигареты и вышла на балкон…, было прохладно,
пронзительный ветер порывами распахивал одежду и пробирался к телу. Впрочем, девушку это совершенно не беспокоило, она просто стояла на балконе, смотрела куда-то вдаль и курила…, судя по тому, как все складывалось, ей предстояло пробыть здесь еще не одну неделю…, и если уж говорить откровенно, это было ей совсем не по душе…

- А я и не думала, - пробормотала она, но это был лишь обрывок какой-то старой, а может и старинной мысли, а может быть разговора, а может даже и спора, - хотя…, какая мне разница? В конце концов, это они хотят, а не я…, меня-то как раз никто и не спрашивает…, ну и черт с ними…

      Остаток сигареты добрался до пальцев, девушка отбросила сигарету вперед, в
темноту…, развернулась и вошла в кухню. Балконную дверь она оставила открытой,
выключила свет, и направилась в маленькую спальню…