Глава 5. Игра воображения правит миром

Они направились в Никольское по широкой лесной дороге, которая называлась Лизаветиной трубой. Это название пришло из прежних времен, и никто не смог бы рассказать об этом так интересно и с такими подробностями, как тетя Mapфa, к которой они ехали. Она была непревзойденной рассказчицей, и Вика при любом удобном случае выпытывала у нее разные истории, они были так невероятны и так правдивы. Слава о Mapфe Гавриловне докатилась и до Полины Маркиной, она втайне надеялась тоже услышать что - нибудь необыкновенное, и это была одной из причин, почему она напросилась в Никольское, ведь она собиралась поступать на литературный факультет, а тут такое устное народное творчество...

В Никольском прошли детство и молодость Зинаиды Леонидовны, хотя родилась она в Белых Горах. Марфа Гавриловна приходилась родной тетей Викиной матери, она вырастила Зину , ведь та осталась круглой сиротой. А сейчас тетя Марфа им всем была вместо бабушки. Своих детей у нее забрала война. Первая похоронка пришла в Никольское на ее Васеньку, и к ней первой стекались со всего села люди, чтобы помочь пережить страшную весть, разделить вместе с ней это ужасное горе. Вася тогда только что закончил в городе речное училище и в его корабль попала бомба, когда он, молоденький паренек, нес свою вахту. А старший Николай погиб в боях за прекрасный город Прагу. И остались в доме только фотографии на стенах, да старые фронтовые письма. И еще осталась память, которая хранила так много. Мужа своего, тихого приветливого человека, за которого тетя Марфа вышла когда - то по пылкой любви наперекор отцу, она схоронила еще до войны. Он умер от тяжелой болезни легких. Осталась у нее только племянница Зина.

Судьба у Зиночки складывалась не престо. Круглая сиротиночка, в двадцать дет вышла замуж, а деток Бог не давал. Пять дет прожила с мужем без детей, подумывали уж кого - нибудь усыновить, а тут война. Зиночкин муж с войны не вернулся. Как прожили Зина с тетей Марфой военные годы, вспоминать тяжело, три похоронки получили, это как же можно было пережить ? После войны Зине уже было за тридцать. Была сирота, а теперь стала еще и вдова. И единственная опора и поддержка у тети Марфы. Работала Зина тогда заведующей клубом.

Клуб располагался в одном здании с начальной школой, школа с одной стороны, а клуб- с другой.

Однажды из Белых Гор сообщили, что приедет к ним лектор, новый учитель истории, который недавно с войны вернулся, и прочитает в их клубе лекцию о международном положении. Лектора, то бишь, учителя Алексея Степановича - вся грудь в орденах - встретила заведующая клубом Зинаида Леонидовна, и лектор обомлел - перед ним стояла кареглазая поставная красавица с короной из переплетенных кос на голове - глаз не оторвать. Лектор после лекции остался и кино посмотреть, а поскольку возвращаться в Белые Горы показалось уже поздно, то ему пришлось у завклубом и заночевать. За самоваром познакомились поближе. Оказалось, что ему было уже двадцать восемь лет, и он, в свою очередь, никак не мог поверить, что Зине уже тридцать четыре, выглядела она куда моложе! Но даты, цифры, увы, не изменить, Зина была с двенадцатого года, а Алексей с восемнадцатого, только внешне разницы между ними никакой, Зиночка была очень моложавая, может потому, что у нее детей не было. За чаепитием Марфа Гавриловна тогда же предположила вслух, что учитель быстро найдет себе жену, поскольку девушек в двух селах было предостаточно, а вот женихов... Ясное дело, война всех повыдергала.

Тетя Марфа, как в воду глядела, уже через полгода Алексей Степанович женился, только выбрал почему - то не молодую девушку, а вдовушку, да еще постарше себя. Но у нее действительно было много достоинств, она была образованна, закончила культпросветшколу, ( были тогда такие ), имела спокойный характер, добрую душу, но главным преимуществом перед другими претендентками на руку и сердце Алексея была все - таки ее неповторимая, величавая истинно- русская красота. Красивым был ее род, красивы были предки, красивы будут и потомки.

И перебралась Зина на житье опять в свои родные Белые Горы, а тетя Марфа осталась в Никольском одна, и сколько бы ее ни звали, сколько бы ни уговаривали перейти жить к Казариным, но даже сейчас она неизменно отвечала: " Пока могу ходить, буду жить дома, а вот уж когда слягу, тогда и заберете меня. Уже через год совместной жизни Бог дал Зине и Алексею их единственную и горячо любимую дочку Викторию. А у тети Марфы появилась внучка или более правильно сказать, внучатая племянница.

Ах, как обрадовалась Марфа Гавриловна своим гостям, и уж не столько потому, что картошка будет убрана, сколько тому, что навестили ее дорогие Зиночка, Вика и Алексей. И Полиночке была очень рада, сразу про родных спросила, как живы- здоровы батюшка с матушкой. Нa Сережу пристально посмотрела, головой покачала: "Хорош парень!". А тут еще трое соседей подошли, и получилась настоящая " помощь", за день убрали всю картошку, тетя Марфа только успевала показывать, куда чего складывать. Картошку сразу рассыпали, чтоб просохла, день - то был ясный, потом крупную картошку засыпали в одни мешки, а мелкую в другие и убрали в подполье. А в погреб она ее переправляла ближе к весне. У всех своя технология хранения.

Ах, какой это был замечательный день! Сергеи ни разу не вспомнил о доме и об утренних распрях и неприятностях. Рядом  была Виктория, он слышал ее голос, их руки соприкасались, когда он брал у нее корзину или ведро, и он так старательно выкапывал для нее лопатой клубни картофеля.

А тетя Марфа разве могла удержаться, чтоб самой хоть немного картошечки, да выбрать, и вот ведь что удивительно, и вот что поразило Вику , один раз она приподнялась, чтоб спину разогнуть, да вдруг и сказала: " Ах, какие картошины!  Ты знаешь, дочка, когда я ее выкапываю из земли, а она такая крупная, такая ровная, то я, чем больше ее выбираю, тем больше мне ее выбирать хочется, и такое удовольствие я от этого чувствую, что хоть бы день подольше не кончался, хоть бы солнце подольше не садилось, а я бы все ее из землицы вынимала, да вынимала!"

" Вот оно! "- подумала Вика. Вот то, чего хотела добиться и не добилась она, вот то, о чем писал и чему учил своих учеников Георгий Иванович Гурджиев, вот вершина чуда " осознанной работы" , то, что не получалось у нее, так легко и естественно получалось у тети Марфы и, хотя она не знала этих теорий, но жила и  трудилась так, как говорилось в них. Она сама постигла эту тайну, эту мудрость, эту суть жизни, и сама стала просветленной.

Часа в четыре приехал и Алексей Степанович и тоже внес свой вклад в общее дело, отнес несколько мешков в подпол. На огороде стало пусто и как - то даже повеяло грустинкой, сиротливо лежали кучи подсохшей ботвы, и распотрошенная, пухлая земля отдыхала, освободившись от рожденных ею плодов. Пошли ужинать и работники. Сначала с наслаждением плескались, поливая друг другу руки ковшом из ведра, потом их веселый топот и смех слышался в сенях, где они переобувались, а потом все расселись в горнице вокруг старинного самовара, того самого, из которого поили в первый раз чаем Алексея Степановича. А самовар был и в самом деле особенный, пузатый, блестящий, весь украшенный серебряными листьями и цветами из слоновой кости. " Изделие братьев Сомовых 1870 года" - такова была надпись на нём. Вот такой был самовар, а достался он тете Марфе по наследству от отца - ростовщика, а как сейчас бы сказали - финансиста. И вот ели они вкусную рассыпчатую картошку, которую тетя Марфа успела для них сварить, а Зинаида Леонидовна, выложила к ней две банки рыбных консервов, нарезали помидорчиков, от обеда еще остались блины с кашей, лепешки, так опять целый стол еды набрался, а чай пили из серебряного самовара, и из чашек струился аромат смородиновых листьев и мяты.

-  А все - таки вкуснее картошка у нас в Никольском, чем у вас в Белых Горах. - заявила Марфа Гавриловна

- Пoчему? - спросила Виктория, предчувствуя, что за этим замечанием последует что - то еще.

-  Земля у нас другая. - ответила тетя Мapфа. - Пеплом удобренная от сожженных да выкорчеванных лесов. Пеплом удобрена, да слезами людскими политая.

-  Так ведь это давно было...

-  Благодать особая есть у этой земли !

-  Марфа Гавриловна, расскажите, пожалуйста , как это было, - заволновалась Полина, дрогнула ее литературная душа.

И все разом подхватили, начали старушку упрашивать, а ей и хотелось видно все вспомнить, да и слушатели были такие благодарные, она сразу и согласилась.

-  Ну, уж так и быть, расскажу вам, что помню, а что не помнится, то сейчас сложится.

                Первый рассказ Марфы Гавриловны.

Явление святого Николая Чудотворца пра- пра- прабабушке Елизавете.

А на том самом месте, где сейчас наше Никольское стоит, болотистая низина была среди леса дремучего, а принадлежали леса эти сиятельному князю Оболенскому. Большое имение было у князя: село Белые Гоpы, а в нем крестьян больше тысячи, леса густые да заповедные, да луга заливные пойменные. Замок- то князев до сих пор на горе стоит, зубцами - башенками над лугами возвышается, да резными верандами в синем воздухе умывается. Приезжал князь отдыхать в имение свое, да после жизни столичной да веселой скучно ему казалось в местах наших, делами его управляющий ведал, а он сердечный, кроме охоты да банных церемоний дюже к картам пристрастился. А для пущего интересу надумал князь на крестьян своих ставки делать.

Вот приехал к нему раз дворянин один захудалый, у которого имения своего не было, князь - то здешний и надумал перед ним форсу задать, на людеи своих карты поставил, да и проиграл!  Семей эдак двадцать за один вечер спустил, да чего не придумаешь от жизни гладкой да сытой, да от безделья великого. Ведь для князя, что люди, что вещи, все едино было! А не шутки шутили, а всерьез жизни человеческие под корень срубили. А где корешкам - то этим подрубленным вновь - то приняться? Ведь не было у гостя князева ни землицы, ни угодий никаких.

Приехал на другой день гость нездешний опять к князю голову свою опохмелить, мозги туманные крепкой водицей оросить, а князь, дескать, честный я человек, забирай себе проигрыш мой. А забирать-то ему и некуда! Рассмеялся тут князь, да и говорит : " А ну, давай, сыграем еще раз, ставлю низину - болото, что в сосновом бору, ну, там, где лешие водятся ". А что, в болоте том целая деревня разместится! На кочках там водяные живут, а где посуше островки, там и сосенки найдутся, на которых ведьмы прячутся, чтобы ноги в болоте не застудить. Вот тебе и имение будет! Смеялся так князь, а дворянин тот захудалый рад был и на болото сыграть, все делать было нечего! Поставил против болота крестьян, накануне полученных, или мол , болото для них будет, а то и опять в своем селе останутся. Да видно Бог отвернулся от них, или замысел у него другой был, только болото в выигрыше оказалося! Повезло опять ему, игроку этому пришлому, или князь все не в настроении был или карта не шла ему, да только завопили, заголосили люди проигранные, как повелел князь им землю свою очистить, не мои , мол, вы теперь, а болотные , и отправляйтесь - ка восвояси к своему новому хозяину.

Каково -то было бедным горемыкам с мест своих сорваться, избы свои бросить, да огородишки, какие- никакие, а с голоду умирать на давали. Как родных- то своих покинуть, да землицу, где их предки живали и идти в болото в лесу дремучем? Двадцать семей несчастных, человек этак около сотни, да все больше ребята малые, да старики, плакали, голосили, убивалися, в ноги к князю с мольбами кидалися, землю перед ним целовали, да ничего не помогло! * Человек, - говорит , -  я честный, проиграл, плачу! " Не человек он был честный, а вместо сердца камень у него в груди стучал.
 
Вот собрали люди эти несчастные скарб свой немудреный, пожитки свои скудные, несколько лошаденок полудохлых, тощих, коз десятка два веревками за рога связали и побрели в лес дремучий на погибель верную. Думали, может, хозяин новый чем поможет, а он, как увидал места эти непроходимые, да людей без крова на кочках стонущих, да и был таков! Не понравилось видно на горе людское глядеть, да как люди по его милости помирать пришли, вот след его и простыл!

И остались несчастные крестьяне наедине с неласковой природою. Перво- наперво выбрали место посуше и построили там шалаши из веток, да из прутьев. А дело- то весной было, только-только месяц май зачинался. Холодно было, от стаявших снегов в болоте вода стыла, солнце только днем припекало, а к вечеру еще морозцем потягивало. Укрыли люди шалаши старыми войлоками, да детишек туда на ночь- то прятали, а сами, как Бог приведет, и на куче хвороста ночевали, а небо звездное крышею им было. Картошку, что с собой прихватили, в золе от костров пекли, да козьим молоком запивали, ладно, хоть травка для коз появилася, вот и вся их еда была. А что в котелке над костром сварится из запасов их скудных, то лакомством считалося, горох, бульон овсяный или каша водяная ячменная. И долго ли так продержаться могли?

Настроение у всех уж больно отчаянное было, ну-ка, согнали их всех с мест насиженных, оторвали от землицы родной, от дел привычных и бросили на произвол судьбы в лесу дремучем. А тут в первые же дни дети захворали, а кои со слабыми легкими были, так через несколько ночей таких холодных и померли. У женщин да стариков кашель открылся, а от болота испарение идет. И паника тут началась среди людей, не знают, как можно на болоте эдаком выжить, где согреться, чем детей накормить, чего самим поесть! Опустилися руки у горемычных, овладело отчаяние сердцами изболевшими, по родным тосковавшими, и начали они свою жизнь в низине с кладбища.

За одну неделю с десяток холмиков выросло, и все теперь только и думали, что скоро и их час придет, и их погибель настанет. Молились и плакали, плакали и молились. И точно примерли бы все, если бы не прабабка моя Елизавета, что среди этих обездоленных оказалася. А была прабабка моя Елизавета дюже жизнелюбая, и так она близко к сердцу все беды людские принимала, что сердце у нее аж кровушкой обливалося на страдания близких глядючи. Была она молода, недавно в одну из этих проигранных семей замуж выдана. И жизни ей своей молодой не жалко было бы, только бы людям бедным помочь. Видела она, как они от голода и холода вымирают, и  в груди у ней все от горя разрывалося. А они сидят и плачут, и поделать ничего с ними нельзя, больно в погибель свою уверовали, силы для борьбы за жизнь потеряли, деток умерших оплакивают, сами к смерти готовятся и все тут.

А вскорости день святого Николы наступил. Праздник этот в нашей местности особо чтимым был, поскольку считалось, что Никола очень милостив к людям был, в нужде к ним являлся и Бога за всех молил, помогал будто всем бедным и униженным. Даже два раза в году праздновали именины Николины, осенью и весной, не то, что Касьяну один  раз в четыре года. Так вот, в праздник этот в день Святого Николая денек - то майский уж больно пригожий был. Благостное солнышко и в долину заглянуло, скользнуло по лицам измученным, да прямо в сердце Елизаветино и проникло. " Нет, - подумала тогда Елизавета - не может быть так, чтобы все мы погибли от тоски, от печали, да от голода. Быть того не может, если солнышко светит, и весна пришла." Да только как заставить людей поверить в силы свои, как сделать так, чтоб руки у них не висели безвольными плетями, а захотели бы сразиться трудом великим за жизнь свою, за детей оставшихся.

Поднялась она на пригорочек и тихо пошла по лесу густому, без тропинки, без дорожки. Шла она шла и все думу свою думала, выход - спасение из погибели искала, и так ей придумать что - то хотелося, что головушка ее аж на части разрывалася, а перед глазами не цветы весенние цвели, не березки хороводы водили, а малые детки руки тянули, есть просили, да маменьки их глаза рукавами вытирали.

И вот шла она так задумавшись и про себя Николе Милостивому молилася, чтоб снизошел он до их горестей- печалей. " Святой ты Никола - милостивый, всем нуждающимся ты на помощь приходишь, неужто оставишь нас в беде черной, неминучей, нас сирот разнесчастных !"

Вдруг в кустах вроде бы зашуршало чего - то, подняла Елизавета головушку свою, осмотрелась вокруг, вроде бы нет никого. И дальше пошла. Опять шорох послышался, в кустах затрещало, зашелестело и опять все смолкло. Дошла она до полянки небольшой, там дуб стоял раскидистый, глянула на дуб этот, и сердце ее затрепетало - забилося. Стоит около дуба сам Никола - милостивый и на Елизавету взор свой ясный устремил. А у нее у бедняжечки ножки подкосилися, упала она на коленочки и с места сдвинуться не может. А он как вышел из-за дуба могучего, да так к Елизавете и приблизился. Кафтан на нем новый да вышитый, шаровары атласные, сапожки хромовые, и не токмо одеждою, но и лицом уж больно прекрасен ей показался. Протянул он ручку свою белую и будто в грудь легонько толкнул Елизаветушку. " Не печалься, Лизавета – душа!, - сказал он тихим голосом. - " Жить вы привольно здесь будете, ведь земли здесь богатые, да плодородные. Скажи всем, кто в долину пришел, хорошо им здесь будет! А еще скажи, что приказываю я им немедля землю всю перекопать, канавы широкие вокруг вырыть, село здесь построить. А избы из этого леса рубите, лес вокруг весь ваш, это я так говорю. Да не забудь, передай, что во всех делах ваших Я с вами незримый буду, на помощь приду! "

Застлало тут будто пеленою глазыньки Елизаветины, и голос святого вдруг словно издалека и еле слышно доноситься начал . " Никольское село ваше будет прозываться... На помощь приду... примета будет - май жаркий, без дождей, все болото высушит, болезни заберет... Всего - то двенадцать утренников вам пережить осталось... Не печалься!" Протерла Елизавета глаза свои туманные, будто очнулася, ан, нет никого, исчез благодетель святой, угодник божий, только в воздухе будто марево какое - то разлилось.

Вскочила Елизавета с колен своих сама не своя, да вся в испуганной радости бегом в долину и припустилася. Как на крыльях туда прилетела она, лицо бледное, изумленное. И узнали тут все про чудо - видение ее, про наказы святые, и вначале слегка испугалися, а потом словно благодать на всех сошла, лица радостью осветилися, в глазах надежда и вера засквозили, многие заплакали, да только уж от радости.

И откуда только силы у людей взялись! Послали через лес нарочных в Белые Горы за помощью, за струментом всяким, и как проделали они сначала в лесу тропиночку, а потом и дорога там пролегла, так и по сей день соединяет она Никольское с Белыми Горами, да " Елизаветиной трубой" и прозывается. И родня на помощь пришла, да и сами за работу взялись, не узнать никого! Да неужто это те же самый люди, что день назад с горя наземь валилися, от жизни отрекалися ? Будто подменили их всех! А все от видения Елизаветина! Все от покровителя светлого!

Пилы завизжали, топоры заработали, молотки застучали! Кто кусты вырубает, кто кочки перекапывает, место под избы ровняет, кто в лесу деревья пилит. И закипела тут работушка! В перекопанную землю первые зернышки упади, первые картофелины залегли, первые горошинки просыпались, да земля - то и в самом деде благодатной оказалась.

Сколько в болотистой низине травы перегнило, да деревьев старых, да трухлявых перепрело, накопила землица плодородия! А тут и предсказание Николино сбылось! Небушко лазурное все очистилось, солнышко распеклось - разыгралося, жар такой припек, что через две недельки вся долина так и высохла, будто болота тут и в помине не было!

Построили крестьяне перво - наперво несколько изб, да кое- как все и разместилися, все детишкам тепло, и крыша над головой имеется, соломки - то из Белых Гор в тюках переправили. Так вот, в тесноте да не в обиде, так пока и зажили. Землю всю перекопали, да засеяли, а тут и травушка в лесу на полянах подросла, сено косить, да сушить начали. Так мало помалу и обживалися. Да помощь им большая через Елизаветину трубу из родного селения струилася, последним куском их бывшие соседи делились, потому что простой народ никогда ближнего своего в беде не бросит, хоть достатков, имущества мало у них было, да зато на доброту, на жалость человеческую в большинстве своем щедрыми были. А к осени прорыли никольцы вокруг нового села канавы отводные, чтоб лишняя вода с их землицы в эти канавы стекала, и получилось вокруг села что - то вроде канала, где утки да гуси плавали и откуда на полив воду брали.

И уж как хорошо - то зажили никольцы! Через год- другой на каждую семью в Никольском изба стояла. Землю, что трудом рьяным у болота отвоевали, всю поровну между собой поделили, и такие наделы на каждого получилися, что в Белых Горах аж завидовать начали. И ни барщины тебе ни оброка! Кусочек вольной землицы, вольной жизни лежал в том лесу на радость людей, там живущих.

Бывшая низина болотистая в цветущую долину превратилася! На тучных нивах поспевали рожь, да ячмень, созревали гречиха душистая, да просо янтарное, золотистое, лен голубел, будто неба кусочек на поле спустился. А лес вокруг столько даров богатых людям преподносил! Кому тот лес принадлежал, не знали точно никольцы, но верст на пять окрест считали его своим- так им покровитель святой сказал устами Елизаветиными. Да ведь лесов тогда много было, лесники не везде водилися, да и кто в такую глухомань заглянет, да проверять станет? Сосны смолистые для постройки крестьянских изб очень сгодилися, березовыми дровами зимой морозною они жилища свои отапливали. Орехов столько в лесу тогда созревало, что каждая семья по целому мешку их на зиму припасала. Грибов белых, да груздей в лесу тогда косой косить можно было, и солили их и сушили, да и жареными лакомились. А земляникой лесной, да черникой сизо- голубой все полянки в лесу были обсыпаны, а малина лесная душистая прямо с кустов спелая в корзинку падала, да вокруг села в низинных местах черная смородина сама по себе родилася, ягоды, словно крупные бусины блестели, то - то детям радость большая была! А черника, брусника, костяника - разве не ягодки ? А где яблоньку в лесу найдут, там и яблочками кисленькими полакомятся, а кому удача большая выйдет, так ведь и медок пчелиный в дуплах хоронился, а потом и свою пасеку завели. Лес давал человеку все для жизни, а пруд, который вдоль села вырыли , вскорости рыбой наполнился , линьки, карасики, щуки да окуни даже в нем разгуливали, вот раздолье - то было! И все это изобилие, все щедроты эти не только дары природы были, а и плоды труда людского, и все это свершилося благодаря Елизаветушке нашей и ее покровителю высокому. Про него жители никогда не забывали, в первый же год часовенку святому угоднику поставили, да два раза в году большое благодарение ему возносили, праздники престольные правили.

Долго ли коротко ли времечко шло, да только прослышал тот человек, что надел у князя выиграл, что не погибли де -крестьяне те в болоте, да в лесу дремучем, и не токмо не погибли, а процветают даже! И заявись супостат этакий в Никольское!
 
Приехал, да места те гиблые и не узнал совсем! Стоит деревенька сытая, да чистенькая, травами густыми поросла, а подле домов бревенчатых огороды, да поля хлебные расстилаются! Тут человек этот, что в беду великую крестьян бросил, заявил, что дескать ему эта земля принадлежит, и крестьяне все его, а значит все тут вообще его собственность! И не успели люди бедные глазом моргнуть, как барин новоявленный все бумаги выправил и с семьей своею в их село заявился.

Первым делом потребовал, чтоб ему дом господский выстроили, урожай у крестьян чуть не весь отобрал, нарезал им маленькие полосочки вместо больших наделов, а поля таким трудом выхоженные, стали барскими считаться. И не только ввел оброк да барщину, а и в лес по ягоды нельзя было без его дозволения ходить. И стало Никольское, как и все вокруг, подневольное, да подвластное, и обнищали быстро крестьяне крепостные, а барин их наоборот разбогател, да только уж не долго так - то продолжалося! Тут вскорости крепостное- то право отменили, да только землица - то у барина осталась, так что все одно же на него работали, а уж полвека спустя вся землица народною стала. Да только и поныне люди благостную Елизавету помнят, как она видением своим целую деревню от погибели спасла. И поляна та с дубом вековым, где ей Никола милостивый явился, до сих пор Елизаветиной прозывается, и дорога лесная ее именем помнится, и село Никольское в честь того давнего события прозвание свое не меняет, и стоит оно наше Никольское, богатое, да славное рядом с Белыми горами, живет да радуется, от двух десятков семей, с которых зачиналося, уж до полутора тысяч человек дошло, триста домов в Никольском стоит и столько же каждую весну в нем садов расцветает! Вот какая светлая, да славная женщина в нашем роду была!

-  Как ты думаешь, папа, правда ли то, что нам рассказала тетя Марфа ? - спросила Виктория отца по дороге домой. Они ехали опять на той же председательской полуторке.

-  Видишь ли, дочка, у Елизаветы было благородное сердце и огромное желание помочь людям. А еще она обладала богатым воображением. А что такое воображение ? Знаем ли мы это ? Великий Эйнштейн сказал, что "воображение - это больше, чем реальность". Как это понимать ? Вероятно, сильное воображение человека может создавать какие-то образы, изначальности. Вот, к примеру, я читал, один священник, в какой стране, не помню, в шутку написал на дощечке около озера, что такого - то числа во столько- то часов из озера поднимется дракон.

В назначенный час народу собралось как никогда много, все ожидали чуда, в воздухе было такое напряжение, будто вот- вот разразится гроза. Люди абсолютно поверили надписи и ждали, что дракон вот-вот появится. Это состояние передалось и священнику, хотя он знал, что он автор этой шутки. И точно, небо вдруг потемнело, и ровно в назначенный час из озера поднялся дракон и исчез высоко в небе! Все видели это. И все ахнули! Потом священник объяснял всем, что это он написал объявление, что он просто пошутил, но ему никто не поверил. Воображение целой толпы создало этот видимый фантом. Тетя Елизавета знала, как люди верят в Бога, в святых духов. Если бы она сама стала уговаривать своих отчаявшихся односельчан не сдаваться, такого эффекта не было бы ! Она это понимала, хотя и не отдавала себе в этом отчета, то есть, скорее всего, она и в самом деле верила в то, что видела святого, ведь она так хотела этого, она молилась ему, она была в сильном эмоциональном всплеске. Желание и вера - это так много!

- Да, напиши-ка нечто подобное в нашем селе нашим скептикам, мол в речке сидит  водяной и в такое-то время вылезет на кочку и споет нам арию. Никто никогда в это не поверит! А значит и водяной не покажется. Все зависит от настроя ладей. А ты не допускаешь, папа, что святой  и в самом деле явился ей?

-  Я тоже думаю, что мы еще очень мало знаем о нашем мире, и тем более ничего не знаем о других мирах. - высказала свое мнение Полина.

-  Мы прежде всего мало знаем самих себя, нашу психику, наше сознание, подсознание. Cognoscere te ipsum! - "Познай самого себя! " - так говорили древние.- развивал свою мысль Алексей Степанович.

Сельские ухабы закончились, и они въехали в лес, он стоял сумрачный, таинственный, время было позднее, уже было почти темно, и фары машины высвечивали дорогу и кустарники вдоль нее. Сережа тоже захотел принять участие в таком умном разговоре, ведь как говорится, тоже не лыком шит.

-  Я вот вам один случай расскажу. - начал он, и все стали внимательно его слушать, что такое необычное может он рассказать ? - Приехал я как - то весной, когда учился в техникуме, на День Победы домой. Вечером в клуб сходил, домой пришел, все спят, а мне чего-то спать не хотелось, луна светила, на улице было так хорошо! Я достал из сарая лопату и пошел огород копать, думаю, завтра все равно придется этим заниматься, да и лучше утром поспать подольше. И так мне понравилось ночью копать, свежо так, хорошо, сила как будто откуда - то в тебя вливается, от луны что ли, и вот я весь огород к утру и одолел. Смотрю, луна, которая за мной так наблюдала, уже к западу сместилась, ну , и я спать пошел. И так крепко потом заснул, что мать утром меня еле добудилась аж часов в восемь. Разбудила она мена, а у самой глаза удивленно- испуганные, и сообщает она мне необычную новость: " Сережа, у нас чудо- то какое произошло, вчера огород некопаный был, а за ночь нам его кто - то вскопал! Отец не копал, я не копала, ты вообще гулять ушел! " А я говорю: " Мам, не волнуйся ты, знаю я, кто огород вскопал, вчера пришел я с гулянья, а около сарая ( там у нас стол со скамейкой из досок сделаны ) за столом сидят двое чертей и играют на столе в карты на деньги, а хвосты со скамейки спустили. Я как брошусь на стол, сгреб у них деньги и карты, положил к себе в карманы, схватил их за хвосты и ну их крутить. Ты бы слышала, как они завопили, аж взмолились на меня: - Сергунь, отдай деньги, отдай карты, отпусти хвосты, мы для тебя чего хочешь сделаем! "  Ну, освободил я их хвосты, а карты и деньги , конечно не отдал, вручил им по лопате и говорю :  "Чтоб огород был вскопан быстро и качественно!" Они за полчаса наш огород и обработали. И вправду работают, как черти! Вернул я им после этого их добро, а сам спать пошел. А они куда-то к лесу побежали ." Рассказываю я сонным голосом, совершенно правдиво, зевнул раза три при этом, мол дело самое обычное. Мать была в растерянности - верить - не верить ? Но ведь кто-то же огород вскопал ? Но ее другое стало волновать:

-  Сережа, а откуда они твое имя знают ?
- Они все о нас знают , мама!
- А зачем им деньги?
-  Как зачем ? А сигареты на что покупать?
-  А как же они в магазин зайдут?
-  А чего им заходить? Попросят кого- нибудь!
-  Страшные что ли черти - то?
-  Не так страшен черт, как его малюют!
-  А они с рогами были ?
-  Вроде бы маленькие рожки есть у них.
-  Ой, Сережа, чего ж ты не заставил их сделать что- нибудь поважнее, уж огород - то мы бы и сами вскопали.
-  А чего, например?

Мать долго думала, чего бы можно было заставить чертям сделать поважнее, но так ничего и не придумала. Она перекрестилась, потом зажгла свечку и поставила ее на тот стол, отец увидел, давай ругаться, говорит, еще не хватало дом спалить! Потом смотрю, мать что- то за этот стол и садиться перестала, раньше всегда овощи на нем чистила, рассаду раскладывала, даже чай иногда пила на свежем воздухе, а тут все его стороной обходит, и то полынь на него положит, то зверобой, то чертополох колючий. А потом летом приехал я на, каникулы, и мать один раз говорит : " Сережа, у нас, наверно, вчера опять черти за столом сидели, вино пили. Бутылку под столом пустую нашла и консервную банку из- под кильки. А ведь калитка у нас на потайной крючок закрыта, люди не откроют. Ну, я опять разубеждать ее не стал, хотя слышал, конечно, как поздно вечером, когда мать уже спала наверху в комнате, сосед , дядя Петя, потихоньку вызвал отца из кладовой для беседы ( мы летом с отцом в кладовой спим, там прохладно), и что- то его долго не было, я уж пятый сон видел, когда он пришел. "

Девчонки так хохотали над его рассказом, что у Вики в боку закололо, то ли перетрудилась, то ли пересмеялась.

 - Вот так, папочка, человек с воображением создает свои образы и изначальности, как ты выразился. И... как тут не поверить!

А Полина на прощание прочла всем стихотворение, которое у нее сложилось за дорогу:

Шекспир сказал: «Пора чудес прошла,
И нам приходится отыскивать причины
Всему, что совершается на свете.»
Но понял он, что люди  - это дети,
И без чудес их жизнь была бы пресной,
Тогда послал он призрак бестелесный
Отца к сыночку Гамлету.
Тень короля, убитого во сне,
Пришла с небес на землю за отмщеньем.
Поэт же нам открыть не захотел
Причины этого чудесного явленья,
Но чудо он явил, сказав: «Вам тайну не открою
Откуда, как и для чего миры общаются между собою.
Пытайтесь разобраться сами
В законах мудрых мирозданья.»
Не стоит чудо отвергать нам сходу,
Не лучше ли понять его природу,
Исследовать законы до конца,
Последуя советам мудреца?