Если смотреть с моста... 5

- …хочешь, расскажу тебе историю, про Древнюю Грецию…, что-то вроде мифа…
- А это зачем…
- Узнаешь, а пока просто слушай….

      Во времена Олимпийских Богов в Древней Греции жили два человека, два грека,
Кризес и Никон. До определенного момента они жили сами по себе, ну разве что
приветствовали друг друга при встрече, но потом что-то между ними произошло, они стали ненавидеть друг друга. Наверняка это случилось не за одну минуту, может быть, даже и не за один год, просто к сути рассказа это отношения не имеет. Важно лишь, что Кризес ненавидел Никона, а Никон ненавидел Кризеса. И ненависть их была настолько сильной, что знавшие их лично, не без основания предполагали, что один из них рано или поздно убьет другого…

- А все-таки, хотелось бы знать, из-за чего они так, - улыбнулась Анна.
- Думаешь? А по-моему, это не так уж и важно…, наверняка вначале была какая-нибудь глупость, может, один другому на ногу наступил…
- Сильно, наверное, наступил. Ну, если дело дошло до такой вражды…, - произнесла женщина, посмотрела на Виолу и кивнула, - но ты продолжай, я слушаю, правда, слушаю…

      Наверное, так бы и произошло, но… дело в том, Никон был сильнее Кризеса, да и как воин более опытный, и сойдись они в открытой схватке, у последнего было бы немного шансов. Но так уж получилось, что Никон не хотел просто убивать Кризеса, он был воином, смерть от руки воина, в общем-то, почетна, а Никон хотел еще и унизить Кризеса, досадить ему так, чтобы это осталось на всю жизнь. И вот тогда Никон придумал одну хитрость…, вот только не знаю, может быть, сам придумал, а может, кто-то ему посоветовал, просто времена были такие…, всякое могло случиться. Просто в какой-то момент Никон словно изменил отношение к своему врагу…

      К слову говоря, дела у Кризеса на тот момент шли не очень хорошо, он растерял большую часть своего богатства, то есть, откровенно бедствовал. К тому же, начало подводить здоровье, сейчас, наверняка сказали бы, что это на нервной почве, из-за стресса, но тогда таких слов просто не знали. Так вот, Никон сам пришел к Кризесу и предложил помощь, прежде всего, разумеется, деньги. Потом предложил общее дело, что-то вроде партнерства…

- Это что, месть? Оригинально…
- Слушай дальше, - рассмеялась Виола.

      Мало того, Никон помог Крису поправить здоровье, да и вообще, помогал ему при всяком удобном случае. Иногда, даже в ущерб своим собственным интересам.

- Погоди-погоди Виола, а что этот, второй…
- Кризес?
- Да, что он?
- Он продолжал ненавидеть Никона, но при этом не мог ничего сделать, ему
помогали, о нем заботились, убей он Никона, Боги признали бы его неблагодарным
и непременно наказали бы. Поэтому он хранил свои чувства в себе…

      Наверное, где-то в это время Олимпийские Боги, которым тоже бывает скучно,
заинтересовались этой ситуацией, мало того, у них даже возник спор. Одни утверждали, что Никон простил своего врага, другие, наоборот, были уверены, что стоит случиться чему-нибудь серьезному, Никон обязательно убьет Кризеса. И вот, чтобы ускорить развязку, они свели обоих мужчин с одной женщиной, она была молода, умна, красива, да к тому же еще и происходила из царского рода, ее звали Василисой.

      Появление женщины в такой ситуации обычно все расставляет по местам, но не в этом случае. То есть, они и правда оба в нее влюбились, и когда казалось, что поединка не избежать, Никон предложил Кризесу следующее, мол, пусть женщина сама выберет, кто ей по душе, и если вдруг окажется, что она любит его, то есть, Кризеса, он не будет мешать их счастью. Кризесу ничего не оставалось, как принять данное предложение и тоже дать честное слово.

      В общем, мужчины выбрали подходящий день, и пришли к Василисе. Думаю, в
детали они не стали вдаваться, а просто спросили, кто из них двоих ей больше нравится, и кому бы из них двоих она скажет да, на предложение стать законной супругой…

- Очень милая ситуация, - усмехнулась Анна, - особенно со стороны женщины.
- Не забывай, она была царского рода, а значит, умела принимать правильные
решения…

      Василиса взяла день на размышление, а когда пришло время, сказала, что любит именно Кризеса, что же касается Никона, то его она хотела бы видеть другом семьи. Даже Боги замерли, ожидая, что будет дальше, однако, ничего не случилось. Никон поздравил их обоих, подтвердил, что от слова своего не отказывается, и мало того, действительно, намерен быть их другом…. Откровенно говоря, Боги были разочарованы. Большинство согласились с тем, что Никон по какой-то причине перестал ненавидеть Кризеса.

- А он не перестал?
- Разумеется, Анна, в том-то и смысл этой истории.
- Ладно, продолжай…, - женщине и впрямь стало интересно.

      Прошло несколько лет, у Василисы и Кризеса родился сын, Пеон, миленький такой мальчик. Родители о нем заботились, а заодно и Никон проявлял живейшее участие в его воспитании, вплоть до того, что сидел с ним, гулял, учил…

      Надо сказать, Боги были совсем разочарованы, а некоторые и вовсе хотели
вмешаться…, а может даже и вмешались…

      Однажды, когда малышу было лет десять, они все вместе отправились на прогулку в горы. Ходили, смотрели, устроили пикник, купались в горном озере…, и вдруг, откуда ни возьмись, чудовище. В те времена различных жутких зверей было намного больше, нежели чем сейчас, и вот они на кого-то такого и наткнулись. Никон и Кризес пропустили женщину и ребенка за спину, а сами вступили в схватку. Сразу скажу, сражались они достойно, себя не щадили, им даже удалось несколько раз ранить эту зверюгу, правда, и сами они пострадали, тоже были ранены, но все же продолжали сражаться.

      Чудовище то было весьма неглупое, и в какой-то момент сообразило, что простым напором их не испугать, поэтому решило применить хитрость. Сделало вид, что нападает на одного, потом на другого…, а само, раз и прошмыгнуло между Никоном и Кризесом. Прошмыгнуло, и прямиком бросилось к женщине и ребенку…

      Никон оглянулся, оценил ситуацию, и понял, что пришел его час мести. Он бросился назад и закрыл собой женщину и ребенка, так он принял первый удар, потом второй, а потом и третий…, на третьем ударе, когда чудовище отвлеклось, он всадил ему в глаз меч и убил…, правда, при этом погиб и сам…

- Погоди, Виола, разве это месть…, скорее уж наоборот, этот твой Никон отдал жизнь за Василису эту, и мальчишку…
- Пеона.
- Ну, да…, за него…

      Кстати говоря, большинство Богов именно так и посчитали. Точнее сказать, почти все…, остался только один, которые по-прежнему считал, что даже этот поступок – месть. Бога звали Гермес. Чтобы доказать свою правоту он спустился вниз, перехватил душу Никона и притащил ее на Олимп, чтобы тот душа могла свидетельствовать…

- Гермес, - переспросила Анна, - он же вроде, бог торговли?
- Откровенно говоря, он много чему еще Бог…
- Погоди-погоди, а он что, действительно оказался прав?
- Именно…

      …вечером, на поминках, когда все в один голос чествовали героический поступок Никона, появилась девушка, выбрала минуту тишины и сказала:

- Я посланница с Олимпа. Боги приказали мне передать вам следующее – славный герой Никон отомстил. И вот суть его мести – теперь, когда он погиб, все, что есть у тебя, Кризес, принадлежит ему. Богатство, твоя жена Василиса и даже твой кровный сын Пеон, ибо, стоит тебе появиться в обществе, люди сразу же будут
вспоминать Никона. Стоит Василисе или Пеону появиться на людях, они тут же
будут вспоминать о том, что их спас Никон. И так будет всегда, и ничего с этим
сделать невозможно…

      Фиалка передала послание Богов и скрылась.

- Фиалка, а кто такая Фиалка, - заинтересовалась новым персонажем Анна.
- Муза мести. Когда Боги выслушали то, что им сказала душа Никона, они решили, что это было красиво, что это своего рода настоящее творчество, и поэтому
решили, уж если у музыки есть своя муза, у драмы и трагедии, своя, то должна
быть муза и у мести.- Первый раз слышу об этом, - призналась Анна.
- Давно это было…, к тому же, месть, все-таки явление редкое…, к тому же, мало кто готов изобретать что-нибудь особенное…, - девушка достала очередную
сигарету, сделала глоток из чашки и закурила…

      На улице начался дождь, крупные капли барабанили по стеклу, по железным
карнизам, было шумно, но в то же время и как-то спокойно, в определенном смысле даже уютно…

- Надо бы глянуть, как там наш писатель, - пробормотала Анна и выскользнула с балкона.

      Виола осталась одна, она прислушивалась к дождю и неторопливо курила, стараясь ни о чем таком не думать…, а через несколько минут вернулась и Анна.

- Ну и как дела?
- Пишет, выглядит, он правда, жутко…, надо бы его покормить что ли, да и в ванную неплохо было бы спровадить…
- Да уж, - кивнула девушка, выдержала паузу, а потом повернулась лицом к Анне, - ты не хочешь у меня ничего спросить?
- О чем?
- Сама подумай, - предложила Виола, рассматривая собеседницу сквозь прищур
темно-карих глаз…
- Ты имеешь ввиду, эту историю про Олимпийских богов?
- Ну, хотя бы об этом.
- Но так ведь это же миф, к тому же, достаточно редкий…, я, к примеру, ни разу ни о чем таком и не слышала…, - быстро отозвалась Анна, но уже через мгновение, захотела уточнить, - правда…, имя, Фиалка…, разве было такое?
- А если иначе…, например Виолетта…, или Виола…, забыла, а я тебе уже называла эти имена…
- Что?!
- Виола, - повторила девушка, глядя в глаза Анне.

      Та даже сразу и не поняла, а когда, наконец…

- Нет!
- Нет? И почему же?
- Но это ведь миф, сказка…, это было…, черт, это было в Древней Греции!
- А хочешь, я расскажу тебе, какого цвета были глаза у Василисы, или, к примеру, какие раны чудовище нанесло Никону и Кризесу?
- Ты видела?
- Бой с чудовищем – нет, но я видело тело Никона при обмывании…, а тело Кризеса, когда он занимался любовь с Василисой…
- О! О, господи…, так ты, что, Муза?
- Не просто Муза, я – Муза мести.
- Погоди-погоди, ты собираешься мне мстить?!
- Тебе, - даже немного опешила Виола, - за что?
- Тогда кому, Максиму? Перестань, он же безобидный, он как щенок, как домашний песик…
- Анна, остановись, я не мщу, как другие музу не сочиняют музыку или не пишут трагедий, я лишь вдохновляю на месть…, чувствуешь разницу?
- Ну…, тогда, я совсем запуталась, - растерянно пробормотала женщина.
- Ничего, так бывает…, тебе просто надо собраться…, я как-нибудь потом спрошу еще раз…

9.

      …ничего не произошло. То есть, Максим Андреевич, по-прежнему писал, причем, он настолько погрузился в процесс, что все остальное, словно перестало для него существовать. Просыпался в семь, завтракал молча, забирал кофе с сигаретами и уходил за стол. Приблизительно так же выглядел и обед, а потом, в свое время, и ужин. Все остальное время он проводил за клавиатурой, и, разумеется, что при такой сосредоточенности текст шел. Страница за страницей, глава за главой…

      Что касается Анны, ее хлопоты никуда не делись, она готовила, ходила по магазинам, иногда гуляла, иногда просто сидела на балконе, а когда у нее было подходящее настроение, читала то, что писал Максим. Иногда ей нравилось, особенно, когда речь шла об отношениях главных героев, они там были такие запутанные, что ей иной раз приходилось возвращаться и перечитывать отдельные моменты…

- Мне вот интересно, - делилась она как-то с Виолой, - он, что ли специально так все запутал, или у него это само собой получается?
- Принято считать, что именно писатель контролирует все в произведении…
- Вот всегда ты так, то ли ответила, то ли очередную загадку загадала.
- Я как раз собиралась продолжить, - улыбнулась девушка, - просто думала, как бы это лучше объяснить…
- Ну, так, говори уже.
- Понимаешь, если писатель хорошо пишет, талантливо, его персонажи, а заодно и события, которые он описывает…, они словно оживают. Становятся живыми,
понимаешь? А потом, в какой-то момент начинают вести себя…
- Вести себя?!
- Развиваться так, как считают правильным, и порой, они могут проявлять характер и даже спорить с автором.
- Правда?
- Я это к правда. Максим придумал их сложными, а теперь они и сами путаются, ну и соответственно, автора путают, а в перспективе обязательно должны будут путать читателя…, и это хорошо, так и должно быть.
- О, как…
- По крайней мере, так говорят некоторые писатели, и то же самое говорят мои сестры…
- Слушай, Виола, а тебе нравится то, что он пишет?
- Ты имеешь ввиду как читателю, да – нравиться.
- Как читателю…, а как еще может быть?
- Ну, например, как Музе…
- Ах, ну да, конечно…, и что, как Музе тебе не нравится?
- Не совсем, - вроде как призналась девушка.
- И почему же?
- Ты, действительно, хочешь знать или это просто, любопытство?
- Виола, ты когда вот так переспрашиваешь, мне сразу же становится не по себе…, я сразу вспоминаю, что должна тебе ответ на вопрос, да и вообще…
- Знаешь Анна, - неожиданно хохотнула девушка, тебе не в домохозяйки надо было идти, тебе надо было пробиваться в президенты…
- А это еще с чего вдруг?
- А ты на конкретные вопросы отвечать не любишь, чуть что, тебя сразу тянет куда-то в сторону…

      Анна какое-то время молчала, то ли пыталась осмыслить сказанное, то ли пытаясь вспомнить, чего такого странного она сказала…, а потом просто махнула рукой…

- Видимо, этому я у тебя научилась…, то тоже на вопросы отвечаешь как-то по-своему.
- Интересно…
- Нет-нет, не интересно! Иногда меня просто не надо слушать, просто говори, что считаешь нужным, а там разберемся…

      …не ссора, это был разговор, немного странный, иногда шумный, иногда с долгими паузами и неожиданными поворотами, но в целом, это был именно разговор. Просто не стоит забывать, кто и с кем разговаривал…

- Так тебе несколько тысяч лет, так получается…, уф, даже выговаривать жутко…- Много-много тысяч лет, вот только…, сколько именно тысяч, я не знаю.
- Как это?
- Иногда я возвращаюсь…
- Куда?
- Во времени, в прошлое…
- Ты можешь двигаться вперед-назад во времени?! Фантастика…

- Эфир – особая субстанция…, или энергия, некоторые предпочитают называть его энергией, а то и вовсе информационным потоком, но это последнее время. В те
времена ученые об этом частенько спорили, но к единому мнению так и не
пришли…
- Надо же, - покачала головой Анна, - эфир, путешествие во времени, будущее и прошлое, здорово, наверное!
- Только в прошлое, - поправила собеседницу Виола.
- Прости, не поняла…
- В эфире нельзя путешествовать в будущее…, только в прошлое.
- А потом как же?
- А потом…, своим ходом, день за днем…, пока не призовут – тогда это как полет сквозь…. Я достаточно часто проходила через это, даже начала забывать, чем один раз отличается от другого…
- Я даже не представляю, как это вообще возможно…, не представляю. Время для меня, это, просто цифры и стрелка на часах, стрелка двигается от одной цифре к другой, это и есть время…

- Ну и не заморачивайся, - махнула рукой Виола, - в конце концов, мы и правда, разные…, тебе вовсе не обязательно понимать все, что я тебе говорю.
- Да уж…, вот только мне хочется понять, а никак не получается, - вздохнула Анна, - честное слово.
- Ну, что я могу тебе посоветовать…, тренируй фантазию…, других способов я не знаю…
- Посоветовать легко, а вот как это…
- Нет-нет-нет, ты пытаешься понять…, используешь имеющуюся систему знаний, но мой рассказ туда никак не вписывается. Я предлагаю тебе не это…
- Не это?
- Я предлагаю тебе использовать не знания, а фантазию…, ты ведь была маленькой, придумывала различные объяснения…, фантазировала. Такое можно делать и
сейчас. Просто фантазируй…, и можешь особо не сдерживаться…
- Ну, спасибо.

      …кроме подобных бесед, а еще кофе и сигарет, Виола частенько сидела в комнате и смотрела на то, как работает Максим. И если не присматриваться, точнее, не знать, что искать, можно было подумать, что ничего и не изменилось…, текст просто лился из его пальцев на клавиши компьютера, и мгновение спустя появлялся в виде строк на мониторе. Со стороны и правда было похоже на то, что человек работает, просто вот так странно сложились звезды, что-то вроде приступа творческой активности. Но дело было в том, что Виола видела несколько иную картину, и то, что она видела, нравилось ей все меньше и меньше…

- Пожалуй, ты не так уж плох…, хотя, что мне известно о плохом и хорошем…, но мне так кажется…
- Это был белый цветок, он лежал у нее на груди, прямо меж двух невысоких
холмиков, и цветом своим…
- Я бы сказала иначе, - пробормотала Виола.
- Да, - Максим Андреевич оглянулся, чтобы посмотреть на девушку, которая сидела на диване, - и как же?
- Я бы сказала…, бледно-розовый, с рубиновыми прожилками, но на коже, которая была одного цвета с лепестками, были видны только прожилки…, по-моему, так более…
- Неплохо…, если разрешишь, я использую твой вариант.
- Дарю.

      Ларин вернулся к клавиатуре, и словно забыл о том, что еще мгновение назад говорил с другим человеком…

- А может, это будет не так уж красиво, - прошептала девушка, и поднялась, чтобы выйти из комнаты…

- …я столько всего накупила, сейчас будем ужин готовить, ты со мной?
- Конечно.
- Что, и помогать будешь, или предпочтешь наблюдать издалека?
- Еще не решила…, - усмехнулась девушка.
- Кстати, я и не настаиваю…, я и сама вполне могу…, но тогда, ты будешь
сторожить Максима.
- Как скажешь…

- …а в других странах ты бывала?
- Разумеется.
- А где?
- Уф, так сразу и не вспомнишь…, - Виола задумалась на мгновение, прежде чем отвечать, - хотя, если так подумать, наверное, во всех…
- Во всех?! Ничего себе…
- Месть, как ты понимаешь, не имеет определенной национальности…, хотя, стоит признать, в некоторых я бывала чаще. В Испании, например, во Франции, да и в Италии…, Ирландии…, несколько раз в Японии.
- Погоди, по всему миру, - спохватилась Анна, - а на каком же языке ты с ними общалась? Что, неужели на их?
- Разумеется.
- Хочешь сказать, что ты знаешь практически все языки мира?!
- Мало того, что все нынешние, так еще и мертвые, и древние, и даже утраченные…
- А я, кроме как в Турции и в Египте нигде больше и не была, а одно время очень хотелось, - вздохнула Анна, - да что там хотелось, даже и сейчас иной раз так хочется…, аж до тоскливых слез.
- Ну, может, когда все закончится…
- По тому, что ты сказала в прошлый раз, вряд ли у меня будет и время, и желание, да и возможность…
- Анна, ты права, финал приближается, я даже знаю, какой он будет…, но дело в том, что и ты знаешь, ну, я так думаю…
- Я?! Да откуда!
- Говорю же тебе, пофантазируй…
- Знаешь, Виола, иногда я просто не понимаю, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно.

      Анна занялась готовкой, и надо признать, в исполнении женщины это выглядело
волшебно, и пусть это было не связанное с эфиром и перемещениями во времени, но все равно это было чудо. Что же касается Виолы, она делали свое внимание между Анной и ее мужем. Так прошло часа полтора…, теперь все просто готовилось. То есть стояло на газовой плите, расфасованное в необходимых пропорциях и сочетаниях по кастрюлям, сковородкам и кастрюлькам. Под каждой горел огонь нужной интенсивности, что-то жарилось, что-то варилось, что-то томилось на едва различимом огне, а пространство кухни постепенно заполнялось ароматом поспевающих блюд.

- Похоже, будет у нас особенный ужин, - улыбнулась Виола.
- Ну уж не знаю, - рассмеялась в ответ женщина, - вообще-то я девушка
безответственная, могу и запороть все в последнюю минуту…
- Что-то я такого не припомню…

      Виола в очередной раз заглянула в комнату, прихватила чашку свежего кофе и чистую пепельницу, и уже через пару минут вернулась…

- Ну и как там муженёк?
- В трудах, - Виола высыпала окурки в ведро и поставила пепельницу в мойку.
- Оставляй, - махнула рукой женщина, - все равно сейчас мыть буду, тогда уж и заодно…

      А потом наступило время снимать пробу, и как и предсказывала девушка, все было очень вкусно, в пору было облизывать и пальцы и ложки…

- Вот и ладно…, слушай, Виола, пойдем на балкон да покурим…, наверное, на меня так все эти запахи действуют…
- Пойдем…

- Виола, я давно хотела спросить…, вот просто до недержания хотела, можно?

      Девушка не выдержала и расхохоталась.

- Но учти, как аукнется, так и откликнется, у меня тоже есть пара вопросов.
- Договорились, - легко, даже не задумываясь, согласилась женщина, - я все хотела узнать, когда мы первый раз встретились, что с тобой случилось…, на тебе же живого места не было…
- Неудачное общение…, понимаешь, меня приняли не за того.
- Прости-прости, а за кого же тебя приняли, за подружку изменщицу?
- Почти…, но не совсем.
- Как-то ты это хитро вильнула…, так за кого же тебя приняли?
- За Музу, которая бросила своего подопечного…
- Ох ты, - Анна даже растерялась…, - хочешь сказать, тебя приняли за Музу, но за другую…
- Я так и сказала…
- Я поняла…, только…, как-то это не совсем то, что я ожидала…
- Если честно, мы все действительно немного похожи…, к тому же, литературные и театральные музы иногда проецируют себя на других девушек, ну, просто чтобы успеть осчастливить всех, кто в них заинтересован. Таково наше предназначение, вдохновлять, поэтому, иногда приходится выкручиваться…. Поняла? Хотя, врать не буду, раньше со мной такого не случалось…
- И кто был тот урод, если, конечно, не секрет?
- Думаю, ты его знаешь, Павел Морозов.
- Какое странное сочетание…, просто у нас был мальчик, которого так звали в годы революции…, - начала было объяснять Анна, но вдруг осеклась, а потом и вовсе
побледнела, - не понимаю, ты что, говоришь об Стоцком, об Иосифе Стоцком?
- Ну да…, - кивнула Виола, - я же говорила, что ты его знаешь .
- Конечно, знаю?! Конечно, я его знаю, - как-то слишком резкой вскинулась Анна, - он был моим любовником! А потом он почему-то решил, что нам следует
расстаться, понимаешь, этот урод меня бросил…
- Тише, тише, - Виола коснулось руки Анны, - не думаю, что Максиму следует знать все твои секреты…
- Что?

      Взгляд женщины был и удивленным, и раздраженным, одновременно…