Я-русский офицер. Ч. I. Гл. 9

                Гл. 9. Война с Польшей.
         
           «…Я ведаю ненависть и зависть вашего сердца.
           Вы  недостаточно    велики, чтобы   не    знать
           ненависти и зависти. Да будет у вас достаточно
           величия, чтобы не стыдиться самих себя!»
                Фридрих Ницше. «О войне и воинах».
                Так говорил Заратустра.

   После начала Первой мировой войны 14 августа 1914 года Николай II пообещал после победы в войне объединить Царство Польское с польскими землями, которые будут отняты у Германии и Австро-Венгрии, в автономное государство в рамках Российской империи. Война создала ситуацию, при которой поляки-российские подданные, сражались против поляков, служивших в австро-венгерской и германской армиях. 
      Пророссийская Национально-демократическая партия Польши во главе с Романом Дмовским считала Германию главным врагом Польши, её сторонники считали необходимым объединение всех польских земель под российским контролем с получением статуса автономии в составе Российской империи. Антироссийски же настроенные сторонники Польской социалистической партии (ППС) полагали, что путь к независимости Польши лежит через поражение России в войне.
  За несколько лет до начала Первой мировой войны лидер ППС Юзеф Пилсудский начал военное обучение польской молодежи в австро-венгерской Галиции. После начала войны он сформировал польские легионы в составе австро-венгерской армии. В 1915 году территория российской Польши была оккупирована Германией и Австро-Венгрией.
   5 ноября 1916 года германский и австро-венгерский императоры опубликовали манифест о создании самостоятельного Королевства Польского в российской части Польши. В связи с отсутствием короля его полномочия исполнял Регентский совет.
После Февральской революции в России Временное правительство России 16 (29) марта 1917 года объявило о том, что будет содействовать созданию Польского государства на всех землях, населённых в большинстве поляками при условии заключении им с Россией «свободного военного союза».
  Во Франции в августе 1917 года был создан Польский национальный комитет (ПНК) во главе с Романом Дмовским и Игнацы Падеревским; там же была сформирована польская «голубая армия» во главе с Юзефом Халлером.6 октября 1918 года Регентский совет Польши объявил о создании независимого польского государства, а 14 ноября, после капитуляции Германии и распада Австро-Венгрии, передал Юзефу Пилсудскому всю полноту власти в стране.
    В это время возник вооружённый конфликт между польскими формированиями и силами другого новообразованного государства — Западно-Украинской народной республики (ЗУНР) на территории Галиции, вылившийся в широкомасштабные боевые действия, которые продолжались с 1 ноября 1918 года по 17 июля 1919 года. Польско-украинская война закончилась полным разгромом ЗУНР.
26 января 1919 года состоялись выборы в сейм, новый состав которого утвердил Пилсудского главой государства.
  Версальский мирный договор в 1919 году передал Польше большую часть германской провинции Позен, а также часть и Померании, что дало стране выход к Балтийскому морю; Данциг (Гданьск) получил статус «вольного города».
  В ходе войны войска обеих стран совершали казни гражданского населения и при этом польские войска проводили этнические чистки, объектом которых в основном были евреи. Руководство как РККА, так и Войска Польского инициировало служебные расследования по результатам подобных акций и старалось их не допускать.
  В 1919 году началась советско-польская война, которая шла с переменным успехом. Вначале поляки продвинулись вглубь Белоруссии и Украины и захватили Минск и Киев. Затем советские войска под командованием Тухачевского перешли в контрнаступление, и дошли до Вислы, но им не удалось взять хорошо укреплённые Львов и Варшаву. Ключевой момент всей войны - Варшавское сражение в августе 1920 года, когда полякам удалось, одержать победу над Красной армией и оттеснить её.
   Осенью 1920 года, было подписано соглашение о сложении оружия. Военные действия были остановлены. После завершения боевых действий советско-польской войны, был подписан Рижский договор между Польшей с одной стороны и советскими Россией и Украиной, с другой. Польша дорого продала свой мир.
За «участие Польши в экономической жизни Российской империи» Варшава, по этому договору получила 30 миллионов рублей золотом, две тысячи паровозов. За «военные победы» - территорию Волынской губернии.
18 марта 1921 года, Рижский мирный договор между Польшей и Россией, закрепил приобретения Польши.
    Всего за войну в польский плен попали до 200 тысяч красноармейцев, из которых по различным оценкам намеренно уничтожены, погибли от голода, издевательств охраны и болезней до 80 тысяч.
   С начала 1920 года «Абвер» и «Региструпр» регулярно обменивались материалами, в основном по Польше. Она была главным противником, как для Германии, так и для Советской России, а также Балканам и странам Азии.
  Получив срочное задание проработать  вопрос  о покупке гидросамолётов, так необходимых нашему флоту, Климентий, под именем Казимира Стабровского, нелегально выехал в Италию, где должен был встретиться с одним из агентов, работавших на Россию. Звали его Роберто Бартини, и он был настоящей находкой для Советской разведки.
  Бартини окончил лётную школу, затем политехнический университет, одновременно работая в авиационной мастерской. Благодаря этому у него появились обширные  связи в авиационных кругах.
   Именно через него и ещё через одну его старую знакомую, Климентию-Казимиру удалось  решить вопрос о покупке Россией тридцати «летающих лодок» фирмы Дорнье.
    Причём сделку удалось сохранить в тайне. Эти самолёты оказали большую помощь и поддержку Красной армии в борьбе с поляками.
  Благодаря связям Бартини, он смог договориться о поставке в Россию, «по бартеру», за хлеб, итальянских истребителей «Балилла» - одним из лучших в Европе. И он нисколько не удивился, узнав, что именно такие истребители итальянские промышленники продают и Пилсудскому. А там, в Польше, по их образцам, изготавливают уже «польские» истребители А-1.
 Мощность мотора этого истребителя составляла 220 лошадиных сил, скорость 215 километров в час, вооружение: два 7,7 мм синхронных пулемёта типа Виккерс.
  Он же помог Казимиру получить данные о состоянии научно-опытных работ в воздушном флоте Италии и о новинках артиллерийского вооружения на боевых кораблях и подводных лодках, строящихся на  судовых верфях страны.
Эти данные, он переснял на микроскопическую плёнку, которую подложил к оборотной стороне почтовой марки, наклеил её на поздравительную открытку «дяде Карлу» в Берн.
 «Дядей Карлом» - был крупный швейцарский бизнесмен Ханс Гусман,  давно работавший на русскую разведку.
  Получив донесение, Гусман, срочно выехал в Москву, и передал плёнку по назначению.
 Очень помогла ему и Аннет Герхарт. С ней он «случайно» встретился, гуляя, по Риму.
   Она очень обрадовалась встрече, и   за чашкой кофе, откровенно рассказала Казимиру, что уже два года замужем, мужа зовут Карл Шульц, и он инженер  в   авиационной компании Дорнье и что она вышла замуж за Карла, потому что так захотел отец, потому что Карл, его любимый ученик.
  Он узнал, что  немецкая авиационная фирма Дорнье, которая раньше имела в Италии, только несколько цехов, сейчас из-за ограничения вооружения для Веймарской республики, полностью перебралась из Германии, сюда в Италию в городок Марина-ди-Пиза.
  Сразу, после встречи с Аннет, Казимир почувствовал за собой слежку, и чтобы избежать провала, тайно покинул город.
   Необходимость в авиации, заставило Советское правительство ещё раз рискнуть, и направить в Италию торговых представителей для закупки самолётов, в их числе  снова был и Климентий Горшков.
  Ему удалось встретиться с Аннет в Риме, и признаться ей, что он на самом деле работает на Советскую разведку, и цель его страны, закупка самолётов, которые производит фирма её отца  Эриха фон Герхарта и Клаудиуса Дорнье.
  По её глазам, Климентий понял, что её эта новость нисколько не удивила.
Аннет, внимательно выслушала его, а потом, напрямик спросила:
  - Значит ли это, что я должна поговорить с отцом, о продаже самолётов России?
 - Да, моей стране сейчас очень нужны самолёты.  Сейчас Польша ведёт с Россией войну, она является угрозой и для Германии, поэтому твой отец, должен нам помочь в войне с поляками.
  Девушка внимательно посмотрела на него, улыбнулась и  сказала:
- Хорошо, Казимир. Можно я так тебя буду называть по старой привычке. Я поговорю с папой, и я думаю, он вам поможет.
  Однако по её глазам, Климентий понял, что это обещание, ничего не значит, и она ни с кем говорить не будет.
 Они тепло попрощались, договорившись о следующей встрече, и Климентий, тут же направился в гостиницу. А его  напарник, в это время незаметно следовал за ним, определяя, нет ли за ним слежки. В этот раз слежки не было.
  Зная, где живёт Аннет, Климентий, решил проследить за ней от дома, и установил, что она, в одной из квартир на окраине Рима, встречается с Генрихом Шефером, давним сотрудником германской разведки и одним из ближайших помощников полковника Вальтера Николаи.
  Мало того, оказалось, что она его любовница, и почти открыто «наставляет рога» своему мужу, день и ночь занятому на работе.
  Изучив информацию, по майору Шеферу, Климентий пришёл к выводу, что Аннет тоже является сотрудницей германской разведки и та их встреча в 1916 году, была не случайной.
 Он сообщил о своих подозрениях в Москву, через «почтовый ящик» в Риме, и через неделю получил ответ:
 « Используйте все возможности, стране нужны самолёты. Старик»
 «Старик» – был позывной Яна Карловича Берзина, начальника Оперативного отдела Разведупра.
После этого им с напарником, пришлось немного потрудиться, чтобы сфотографировать пару Аннет с Генрихом. Они сфотографировали их выходящими из подъезда дома, потом их же в машине Генриха, потом недалеко от дома, где жила Аннет, когда Генрих высаживал её из своей машины. И даже их прощальный, далеко не дружеский, поцелуй.
  Изготовив три комплекта фотографий, Климентий ровно через две недели встретившись с Аннет, в том же кафе,  сразу, не теряя времени, спросил:
  - Как Аннет, ты поговорила с папой? Ведь уже почти полмесяца прошло.
 Вопрос его молодую женщину, однако, нисколько не смутил:
  - Ты понимаешь Казимир, я пыталась поговорить, но у папы постоянно нет времени, и он часто не бывает дома, и  я его почти не вижу, - с улыбкой ответила она, словно не понимала важности этой просьбы.
  - Ну, что же дорогая моя Аннет, я думаю, это заставит тебя немного быстрее реагировать на мою просьбу, - и он положил перед ней конверт с фотографиями.
 - Но на лице молодой баронессы, не дрогнул, ни один мускул. Она лишь брезгливо коснулась конверта кончиками белых, холёных пальчиков и спросила:
- Что это?
- Это? Твои фотографии, где ты изображена со своим любовником Генрихом Шефером. И мне, кажется, что если твой отец, а тем паче муж, увидят эти фотографии, то будет большой скандал…
  - Господи, какая глупость! – засмеялась Аннет, даже не взглянув на фотографии.
 – Это у вас, русских свиней,  там, в России, всякие  ревности, предрассудки, убийства на почве ревности, а у нас в Германии, давно свободные отношения. Даже если Карл, узнает даже, что я переспала с десятком его друзей, он всё равно меня не бросит, потому что не захочет терять такую богатую жену, понял!
 - Значит мы русские свиньи, а ты честная немецкая фрау, очень богатая и очень порядочная, да?
 - Именно так! – зло бросила она.
 - Так вот слушай, ты -  не фрау, а обыкновенная немецкая шлюха, или как говорят у нас в России – б…ь! Фотографии, это  ерунда.
  Но, если я, завтра  отнесу их в итальянскую тайную полицию, и сообщу им, что твой любовник майор Шефер - агент германской разведки, а ты его сообщница, то я думаю, они им очень заинтересуются. Ну и тобой тоже, поняла? – со злостью в голосе, проговорил Климентий, прямо в лицо Аннет, которого очень задели её слова про «русских свиней».
 После этих слов, лицо молодой женщины, неожиданно изменилось, и вместо безразличия, в её глазах появился откровенный страх.
   Она ещё раз внимательно посмотрела на сидящего напротив мужчину, потом быстро взяла в руки конверт, достала оттуда фотографии и стала их внимательно рассматривать.
  Это продолжалось в течение почти десяти минут, а потом, аккуратно сложив фотографии  снова в конверт, и осторожно положив его на стол, она, как ни в чём, ни бывало, улыбнувшись, спросила:
- Я думаю, этот комплект не один? Скажи, а ты не боишься шантажировать меня этими   фотографиями? У меня, здесь в Риме значительно больше друзей, чем у тебя. Могу их попросить, чтобы тебя просто убили. Не боишься?
 - Конечно, боюсь, и очень рискую. Но,  у нас говорят: «кто не рискует, тот не пьёт шампанское». И ещё я хорошо знаю, что мой риск того стоит. Так, что, дорогая моя, поможешь мне, или…
 - Никаких или. Конечно, помогу, но при одном условии, что ты больше не будешь шпионить за мной и Генрихом, которого я много лет люблю. Но, всё дело в том, что он женат, и у него четверо детей.
 - Слово, русского офицера!
  - Значит, встретимся  здесь же, через три дня, и я  сообщу тебе решение отца. До встречи,  - она первой встала из-за стола, и направилась к выходу. Потом вернулась, наклонилась к Климентию, и тихо сказала:
  - А фотографии замечательные, жаль я их Генриху не могу показать. Жаль! – и, развернувшись на каблуках, слегка покачивая бёдрами, в такт походке, пошла  к выходу.
 Благодаря помощи баронессы Аннет Герхарт, Климентию удалось решить вопрос о закупке нелегально для своей страны тридцати новейших гидросамолётов Rs.IV. фирмы Дорнье.
  И, хотя, он не очень хорошо разбирался в авиации, всё равно считал, что это было ценное приобретение для авиации Советской России.
 Уже потом, находясь в Москве, он узнал, что его коллеги закупили у Италии  ещё 100 гидросамолётов «Савойя» С-166ис, итальянского производства, для морской авиации, и очень порадовался этому.
   Проходя службу в качества сотрудника советской военной разведки, Климентий, конечно не считал себя сентиментальным человеком и уже давно усвоил для себя «что есть классовая борьба»,  чем отличаются красные от белых, и кто является ярым врагом Советской власти.
  Однако даже ему, было очень неприятно услышать о том, что на территориях, только что отвоёванных от белых, немедленно разворачивался новый виток террора, как было при отступлении белых из Сарапула, когда было расстреляно большое количество семей офицеров, служивших в белой армии.
   А в Екатеринбурге, в первые дни после взятия города, было расстреляно почти три тысячи человек.
   Но, особо его огорчили расстрелы в Крыму и в Севастополе, городе, с которым у него было много связано.
   Климентий очень расстроился, узнав, что зимой и весной 1921 года, под руководством Особого отдела 4-й армии в Крыму было расстреляно почти пятьдесят тысяч человек, из них -12 тысяч, в Севастополе. Сказали, что уцелела только часть военных врачей, затребованных в центр.
  Узнал он и о том, что расстреливали не только бывших офицеров, но и членов их семей и гражданских лиц, прибывших в Крым в годы гражданской войны.
  Огромное количество людей, было расстреляно и в Симферополе.
  Сталкиваясь по службе с бывшими офицерами и беседуя с ними, Климентий никак не мог понять, как могла большая часть российских офицеров, поддаться на лозунги генералов, и начать войну против своего народа. Как?
  Он видел, что Советская власть, ломая старые устои, пытается установить новые, падает, спотыкается, проигрывает порой, но всё равно борется и идёт вперёд за Лениным, веря в него. Хотя, некоторые из его лозунгов показались Климу утопическими.
   Но это была его страна, его родина, и он должен был сейчас сделать всё, чтобы она жила лучше, могла иметь отлично вооружённую армию, способную защитить страну, потому что этому его учили, долго готовили, и значит, он должен это хорошо выполнять.