Женское лекарство

«Правильный путь, по которому идешь, определяется тем, насколько ты счастлив,
 идя по нему».
(Аристотель)

Хороший день в Нью-Йорке в конце ноября – это отличный подарок природы. Гулять по деревянному настилу  вдоль океана можно в любую погоду, но в такую – скучно и абсолютно обычно. Марик, ставший таким взрослым, что мог бы уже быть пенсионером, стал им. Он любил природу и общаться с ней без «посредников» и потому спустился на песок и побрел вдоль берега любимого Staten Island. Было утро, не раннее и не позднее, а просто утро, когда основной поток тех, кто ещё обязан работать уехал на работу в машинах, автобусах, поездах. По дорогам ещё  ехало огромное количество машин, везя своих нервных и торопящихся хозяев,  не успевающих и опаздывающих на работу, либо нет, но так не желающих иметь проблемы из-за этого.
Марик стал членом клуба «Свободных людей» несколько недель назад, но уже вошёл во вкус быть «распорядителем» своего времени – быть там и тогда, где и когда ему(!) хочется. Вот и сегодня он приехал на океан за ощущением и наслаждением, радости и упоения от свободы. Он оделся тепло, надежно защитив себя от сюрпризов осени и океанских ветров. Светило солнце, небо уже было не голубым, а синим, абсолютно свободным от облаков. Пройдя вдоль всего пляжа, он почувствовал усталость, пробивавшуюся сквозь свежесть полученную от ветра, солнца, океана и от отсутствия людей.  На берегу было не так много чаек, что делало прогулку тихой и приятной. Некоторые из них сидели на воде и как поплавки качались на волнах: то поднимались, то опускались. Они смотрели на берег, где в стае их «братьев» был и он – Марик. Он не пугал их, а они – не реагировали на его появление и только «щурились» от ветра. И было такое впечатление, что тем, которые на воде было намного комфортнее, чем стоящим на ветру.
Марик любовался необычностью сегодняшнего берега. С одной стороны - со стороны берега, дул ветер, но не такой сильный чтобы поднять высоко песок и швырнуть в глаза, а лишь приподнять верхний слой и нести его над поверхностью, создавая полупрозрачное лёгкое покрывало, зависшее над поверхностью. А с другой стороны - со стороны океана, дул такой силы ветер, что поднимал и гнал на берег большие волны, которые достигнув берега, обрушивались на песчаный берег пляжа, образовывая высокую и белую пену. Но необычность была не в этом, а в том, что они – ветер с берега и ветер с океана, встречались точно на линии, созданной пеной. Равные по силе, по причине того, что один из них ослаб, а другой ещё не набрал силу, существовали в одно и тоже время, находясь в полном равновесии. И, то ли  эта гармония, то ли всё же ветер, были причинами его слёз, мешавшие его наслаждению.
Табличка напомнила Марику о том, что он пересёк зону пляжа и входит в зону «его ответственности» за свою безопасность. А песок и волны оставались такими же. Марик продолжил свой путь по «дикой» части берега. Он прошел мимо бетонной стены, уходящей в океан и выполняющей роль «защитницы» берега от разрушения волнами. Несмотря на то, что она была в дырах и трещинах, а местами просто разрушенной годами и волнами, ветром и солнцем, она не вызывала жалость и претензии к мэру острова. Эта стена скорее была похожа на старого воина, которого забыли сменить, и стоящий много лет на своем посту до сегодняшнего дня, честно исполнял свой долг – защищал остров. 
Он шёл дальше, и не было никого ни спереди, ни сзади. Обычно гуляющие собаки и их хозяева, отсутствовали в это время; то ли потому что погода не для «собачьих» прогулок, а быть может их время вышло и теперь они сидят дома, где тепло и сыто. Лишь только громадина «Verrazano bridge» и неуклюжие баржи проплывающие под ним напоминали  о том, что он в Нью-Йорке.
Этот один из крупнейших в мире висячих мостов, с его двумя незамысловатыми пилонами высотой более двухсот метров. Хотя он и был построен в 1964 году, выглядит современным и в XXI веке. Его как будто нарисовал ребёнок, уже умеющий рисовать карандашом и проводить линии с «правильным» изгибом. Он выглядел серым и простым, но не одиноким... по нему ползли машины, выглядывая из-за бетонного ограждения своими крышами, грузовики дальнобойщиков - фуры, образовавшие сплошную белую полосу. Вся эта масса давила на мост, подвешенный тонкими, но крепкими канатами, то двигаясь, то замирая.

«Разрывая небо на клочья,
Мост вознёсся над головой.
Как канаты-гиганты тросья
Паутиной висят стальной».
                (Э.Райберг-Кац)

Линия океана в этом месте шла прямо и поэтому ещё из далека был виден бетонный волнорез, построенный в прошлом веке и ветром и волной преображенный в памятник борьбы человека с природой. Он представлял из себя стену с пробоинами причудливой формы, то напоминающими застывший огонь, то перегрызенную кость диким зверем. Солнце всходило со стороны этой стены, точно попадая в пролом в виде пламени огня, отклонившегося ветром чуточку вправо. А начавшийся прилив и накатившая волна заливали его нижнию линию. Откат волны образовывал кратковременный водопад, похожий на выход воды из разорванной трубы.
Вокруг было безлюдно, и только ветер гулял по песку и гнул верхушки деревьев. Пройдя метров десять, он своим боковым зрением скорее почувствовал чем заметил движение в том месте, где заканчивается линия деревьев и открываются просторы песка с небольшими островами низкой травы.   Три серые фигуры быстро, но без суеты, шевелились, превращаясь из «серых» и расплывчатых в желто-золотистые женские тела с красными повязками на уровне бёдер. Марик уже чётко мог видеть, как эти три фигуры по-армейски решительно зашагали к океану. У них были не только «повязки» одного цвета, но и одинаково согнутые руки в локтях;  своими ладонями они сжимали или прикрывали грудь. Это было понятно, так как ветер, подхвативший холодный утренний воздух, заставлял и его одетого «съеживаться». Он шёл вдоль берега, а они, выстроившись в линию, шли к берегу. Их пути по законам физики и пробудившихся в нём инстинктов должны пересечься точно на линии ... соприкосновения песка и воды. Ему не хотелось попасть в ситуацию обоюдной неловкости. Он приостановился. Тройка, не меняя ритма своего движения, спокойно и с улыбкой вонзилась в воду и остановилась лишь тогда, когда волны, подхватив тела, стали их поднимать и опускать. Врезаясь в воды океана, они смотрели только вперед, а их руки опускались, обнажая голые груди. Марик подозревал, что они «топлес», но полагал, что холод конца ноября должен был остановить любителей такого «жанра».
Но, нет! Не этих! Что ими двигало и что гнало в холодную, мутную с большими волнами океанскую воду? Что они хотели испытать? Чего желали своим телам? Ещё много можно задать вопросов, глядя на такое, но не этим. Все вопросы отваливались как песок с их ног, погружающихся в воду. И только ощущение того, что перед ним люди абсолютно уверенные и не с малым мужеством, наполнило его, вытеснив все банальные мысли. Они так вели себя в этой воде, словно находились в теплом источнике, испытывая на себе целебные и косметические свойства морской воды.
Марик старался не замедлять шаг и пройти, явно выразив им своё равнодушие. Ему удалось пройти, но равнодушие, которое он потерял ещё несколько минут назад, уже нельзя было найти. Оно как морская пена трепетало на ветру, уже покинувшее его и неспособное вернуться в его растревоженную душу. В голове Марика созрел план наблюдения: нужно пройти сто шагов и только потом развернуться и вновь пройти мимо них, стараясь понять причину стойкости к холоду воздуха и воды. Марик шёл и отчитывал шаги: 100, 99, 98, 97... ...  и вот 5, 4,3, 2, 1...
- Только бы не сбиться со счета и не побежать!- говорил он своей силе воли. Разворот и его взгляд сам устремился в сторону трёх загадок, подобно собаке сорвавшейся с поводка. Их не было у оставленной за деревьями одежды и не было по дороге к ней. Марик всмотрелся на вздымающиеся волны. Они были ещё там! Три головы так же поплавками качались на волнах. Это его успокоило и ему удалось взять под свой контроль не только свой шаг, но и мысли. Было понятно, что не за романтикой они пришли сегодня и сюда. Это не южное море и теплого солнца сегодня нет.
Их голоса и улыбки были естественными и не перевозбуждёнными. Они просто выглядели счастливыми... море врачевало их тела и души. Произошло невероятное совмещение лечения с увлечением. Они стали приближаться к берегу и догоняющие их волны делали им легкий массаж. Вновь их руки прикрыли грудь, и они также без спешки ровным уверенным шагом направились к тому месту, где была оставлена одежда. Их тела не были дрожащими, а даже наоборот – гладкими, по которым даже не сбегала вода, а были украшены каплями, которые казалось, даже согревают их.
У всех была прямая осанка и твердая поступь. Глядя на них, Марик ощутил  их тела..., обогащенные кислородом и позавидовал их кровеносным сосудам. Он попробовал себя представить выходящим из этой воды, но кроме холода и повышения давления не почувствовал ничего. А они уже остановились там, где оставили одежду, создав своими телами живой треугольник: слева - та, что повыше, а две другие, повернувшись к ней лицом, стояли, образовав равнобедренный... треугольник. Эти две были так похожи своими телами, что действительно были похожи на «равнобедренные». Обтираясь спокойно полотенцами, как и Марик после горячего душа и... дома, они о чём-то тихо говорили, улыбаясь и не поворачиваясь спиной с той, что стояла слева. Из чего он понял кто у них «вожак».  Марик хорошо знал о целебных свойствах морской воды, прекрасно нормализующей терморегуляцию, повышающей жизненный тонус, укрепляющей защитные силы организма. Там, где-то на юге и летом – это бесспорно, понятно и приятно. Но здесь и сейчас... очень сомнительно. Он реально ощущал, что происходит с его организмом сейчас, только глядя на них: циркуляция его крови остановилась; количество красных кровяных телец – близко к нулю; сердечный ритм – полностью отсутствовал; обменные процессы – остановлены; гипоталамус – молчал, как и все остальные его органы. И лишь благотворное воздействие йода отразилось на работе его мозга, он – активизировался.
Он признался себе в том, что всё, что он смог бы делать с такой водой, так это -  полоскать горло... если она чистая.
Три женщины, как три богатыря, стояли, глядя на него, замедлив своё обтирание. Видимо его потрясение, и лихорадочная работа  мозга были так заметны им, что даже их «отрешенность» на минуту ослабла. Они посмотрели на него так, как смотрит мать на своего ребёнка, который после долгих уговоров принял горькое, но очень нужное ему лекарство - улыбаясь так нежно, как только она - мама, смотрит на своё выздоравливающее чадо.
Так же спокойно и как-то механически они стали одеваться. Их внимание к нему на этом закончилось. Видимо йод, кальций, калий, кремний, натрий, магний, марганец, фосфор, железо, никель, медь, мышьяк, кислород, азот, неон, гелий и многие другие элементы, впитанные их капиллярами и порами, сделали своё дело, ради которого они здесь. Несмотря на то, что они уже полностью были одеты в свои теплые и подходящие одежды для этого времени и температуры, Марик ощущал свежесть их упругих и эластичных тел, тепло и свет, исходящий от них.
Марик вспомнил их фигуры,       выходящими из воды.  Подумал о том, что соленая вода точит не только камни, но и оттачивает женские фигуры.
Так, как они вошли и вышли, было понятно – они здесь не первый раз и точно уж - не последний и, видимо эти «морские ванны» заменяют им, как женщинам, питательные ванночки для ногтей, волос и маски для всего тела.
Да... так как входили они в воду, он никогда не мог. Перед тем как войти, он всегда 5 минут стоит у воды, чтобы избежать резкого температурного контраста между водой и своим перегретым телом.
Да и в воде находится не так долго, что бы успеть «посинеть». Так что «талассотерапия» (лечение морем) - точно не его.
Почему они купались «без верха»? Они точно не похожи на любительниц показать свою женственность... да и мало зрителей в такое время года. На них были даже не купальники, появившиеся чуть больше века назад... и тем более не цельные. Стринги, возникшие как трусики-танго, сочетавшие моду и практичность! Одинаковость цвета говорила не о случайности, а о каком-то таинстве.
Марик вспомнил, как жутко неприятно и холодно, когда тебя окутывают мокрым полотенцем или рубашкой. Почему? Влажная ткань на теле поглощает его тепло! Вот почему девушки были «без» - чтобы предохранить свою грудь от переохлаждения от мокрой одежды... и вот почему стринги! А цвет – это солидарность, общность! Как всё грамотно... когда хочешь понять! А вначале выглядело пошло, хотя и интригующе.
Марик очень хотел бы так же заниматься морским купанием круглый год ради избавления от нервных стрессов и болей в суставах. Но он себя знал... его страх перед холодом всегда был очень высоким, что даже с таким «шестом» как эти девочки, он не сможет перепрыгнуть через него. Что остается? Лечить свои головные боли паром от морской воды и пить её как слабительное средство. И еще хорошо ходить по песку теплому, но не по ноябрьскому. В теплый песок приятно зарываться и полезно... при остеохондрозе, проблемах с суставами, простатите... при всех болезнях его возраста, но не в ноябре и не здесь - в Нью-Йорке.
Комфортное купание для него возможно только в тёплой воде с  температурой в 20-24 градуса. А талассотерапия – не для него! Там  непременным условием является перепад температур и физическая активность, которая  неизменно повышается, стимулируя обменные процессы в организме, и ведёт к похудению. Он ищет свой способ недопущения депрессии.
Марик прекрасно осознавал то, что купание круглый год – это наука и дисциплина! И начинать это можно только летом, не пропуская и одного дня! Такое под силу не каждому мужчине... но женщинам - многим.
Марик очнулся от своих мыслей тогда, когда почти упёрся в бетонное ограждение, которое еще несколько минут назад восхищало его своей необычностью и красотой.
- Они точно «Чокнутые»... своим приобретённым счастьем! – сделал вывод он и оглянулся на девочек, которые уже растворились среди голых, стоящих без листьев деревьев... только что такими же были они.
*************