55. Я не для такой жизни рождена!



На одной из остановок в сторону Южного микрорайона в автобус нередко заходит молодая нанайка, продвигается вперед,  если есть место, садится, а нет – стоит. Достает картонку с приклеенной фотографией ребенка и надписью огромными  печатными буквами «Помогите кто может бедной женщине с ребенком». Но никто ни разу ей ничего не подал.

 Нищих и попрошаек в те годы  развелось видимо-невидимо.   Ну, инвалиды и цыгане-таджички с детьми, везде сидящие и как во сне качающиеся, понятны – традиционные,  а что других  тянет  вот так унизительно просить?

 Ох, как не просто, или люди, привыкшие к подачкам и льготам, не представляют другой жизни?

Нанайка молода и  привлекательна, но это пока не глянешь в глаза – в них  злое тупое выражение и упрямое что-то, каменно-непробиваемое. Почему она в городе, а не в селениях своего народа?  Впрочем, там еще хуже. А есть ребенок или нет и где он – это вопрос.

 Факт – молодая и здоровая нанайка в городском автобусе попрошайничает. Ее не выгонишь – в автобусе не положено, но за целый день попрошайки всех мастей, шлюхи и проститутки,  пьянчужки, бывшие и нынешние жертвы, дети и старые – проходят в надежде что-то выпросить.


Ее многие давно заприметили. Иногда она громко вслух ругалась, глядя  по сторонам, что богачи все забрали:  квартиры , работы, деньги.  Она стала бедной, жить негде. Жилья вон сколько, а ей  с ребенком и уголка не дают.
Такие  разговоры никого не удивляют. Многие еще хлеще  отзываются.


Однажды она разговорилась с немолодой пассажиркой, и  стоящие рядом люди удивленно, наверное, слушали, как эта просящая милостыню женщина повторяла:

- Нет, не в деньгах счастье, не в деньгах.

- Так вы же деньги просите. В чем тогда?

-Ну, насобираю я денег, много иногда, а счастья мне нет. Какое же это счастье – вот так  собирать деньги?

Действительно, вот так иметь деньги – вряд ли  это не то что счастье, но и  решение проблем.

 Но если выпрашивают по каналам телевидения, если срочно-пресрочно на операции в местах, где не болеют, привыкаешь – выпрашивать и нищенствовать в богатейшей стране, и пусть на лечения – это уже не о попрошайках.

 Кому-то выгодно –  говорить о нехватке средств в бюджете и сурово пенять – сами, дескать, о себе беспокойтесь.

А как решат это люди?

Один с картонкой, другой с чем пойдет выбивать на жизнь?
Но это было давно – про тех, кто не работал, и потому не ел.

Ныне, что хочешь делай, чтобы есть….

Так или по-другому думали люди в автобусе, едущему по 90-м годам, по их ухабам и колдобам.

Соседка нанайки  денег не нашла. Но пытается чем-то помочь.

- Выходите замуж, - советует сердобольная  пассажирка.
- Да не живут со мною мужики.  Не хотят. Поживут-поживут, да уходят. Бросают меня.
Слова, не тихие и откровенные, заставляют мужчин  поднять на нее глаза и равнодушно их отвести.

- Вот как? Вы   молодая еще, чего ж им вас бросать?
- Не знаю, чего им надо. Не знаю.  Уходят и всё.

- А что ж вы себе работу не ищите?  Не надо было бы и милостыню  просить и на мужиков надеяться, а?

- Какую  еще работу? Я ничего не умею! – вдруг  сказала  нищая голосом графини.

- Ну,  уборщицей… посудомойкой… санитарочкой… Этих рабочих рук не хватает,  здесь и образования высокого не требуется, было бы желание, легко освоитесь. -  Голос терпеливый, мягкий, чтобы  не обидеть.


Ну ответ был как  звон разбитого стекла внезапно распахнутого окна.

Пассажирка заблистала глазами:

- Я? Я – уборщицей? Я выросла при Советской власти! Нам говорили, что все равны.  А теперь, значит, им  - все! А мне - уборщицей? Я к этому не приспособлена! И ничего этого не умею делать!  Не хочу!  Да и почему я должна санитаркой ходить, ихние горшки носить? Сдохну, а на такие работы не пойду. Санитаркой. Меня воспитали не на такую жизнь! – закончила   разговор женщина.


Воспитанная на другую жизнь  вновь, оскорбленно уже,  повернулась лицом ко всем прочим, вероятно, воспитанным работать в эти годы где угодно, чтобы продержаться. 

Замкнутое лицо, а на груди картонка с крупными буквами «Помогите…»

-  Нет, это где же вам вбивали в голову, что вы на другую жизнь рождены?

Женщина молчала.

Все ошибки прежней жизни или подлость новой власти скрыты  в ее и всеобщем  положении и  в этом каменном взгляде?


1997 г.


Рецензии
Тогда молодые коммунисты кинули людей, ограбили их. Часть из новой элиты стала капиталистами, демократами и либералами. А те кто не приспособился к новой феодально капиталистической системе остались нищими. Но у нас я видел стойких стариков и бабушек, пении им дали мизерные в 23 доллара, а прожиточный минимум на 1 человека 215 долларов. В переводе с сумов. Так они жили на хлебе и воде. Порой им не хватало на сухари, и им покупатели сами покупали. А старик говорил: "Ну вот видишь, мать, мы теперь, нищими стали, нам еду покупают, это мне? рабочему с 50 летним стажем?! А ордена уже никому не нужны, говорят, чтобы и не носили их"! Дед, вытянулся как струна, побелел, махнул рукой и ушел. А бабушка умильным голоском сказала, покупателю - спасибо сынок, что подаяние нам даёте, взяла сухари, сыр, молоко, которое он им купил, улыбнулась так, что в очереди у всех кровь в жилах застыла. А покупатель, сам побледнел. Ушли. Старик, не хотел брать подаяние, но его жена, сказала - "дурень, мы так проживем еще 1 неделю"!
С уважением
Искандар

Заметки Географа   26.05.2021 12:09     Заявить о нарушении
На это произведение написано 8 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.