Занесенные ветром

                                                                                 

  «А я тебя туда-сюда», - гремела музыка напротив общежития пединститута, в самом центре маленького провинциального городка. Эти звуки лились, вернее, оглушительно вываливались из припаркованной под каштанами машины, через открытую дверь которой выглядывало широкое, красное и донельзя довольное лицо хозяина авто. Да,... это были те еще частушки (совсем не привычный милый фольклор.) А из открытых окон общежития свешивались девчоночьи головки, восхищенно покачивающиеся в такт гремящим децибелам.

  «Каждому свое...»- подумала я. Казалось бы, ничего особенного в этой уличной сценке не было, если бы я не возвращалась этой же дорогой несколько часов спустя.

 На Советской было уже сумеречно и тихо, но еще издали я заметила ту же машину, на том же месте.

   «Отпелась, оторалась,»- с какой-то неприязнью подумала я, проходя мимо.
Но что это? Из машины неслись какие-то звуки: нежные и волнующие. Я остановилась. В салоне авто никого не было, лишь на потолке одиноко светила маленькая лампочка. И всё же...Я прислушалась... Да, несомненно, это пел голосом любви французский шансонье Шарль Азнавур. Это было какое-то наваждение! Казалось, что и сама машина нежно покачивается на рессорах, готовая парить в небе.

   Наверное, она наконец дождалась ухода своего шумного хозяина и включила для себя свою музыку! Я стояла и слушала, прижавшись спиной к дереву, с которого
тихо шлепались каштаны. Пахло надвигающейся грозой и еще чем-то таким, от чего переворачивалась нежностью душа. "Ве-е-ечная любо-о-вь, верны мы были ей"-невольно подпевала я Шарлю на русском.

   И вдруг меня осенило! - «Каштаны?..Азнавур?..Париж!» Я подошла к машине поближе и уже не удивилась, увидев выпуклый  значок - "Renault". Да! Она была француженкой - белая, элегантная, сверкающая  мадам, неизвестно каким денежным ветром занесённая сюда, в "глубинку". Ей было очень одиноко. Она скучала по своей родине, по Парижу. А может, как и я, мечтала увидеть своего друга, который носится сейчас по знойным дорогам недоступной для меня Калифорнии.

  - Прости, что я плохо подумала о тебе, - прошептала я ей. - Я так тебя понимаю! Мы обе - занесенные ветром...
   Может, она что-то и ответила мне завораживающим голосом певца, но я не понимала по-французски. Я только чувствовала!
  - Спасибо тебе за эти минуты счастья, спасибо за надежду, - с трудом разжала я онемевшие губы. И уже как можно веселее добавила:

   - Ну, мне пора! Будь здорова, то есть подольше обходись без ремонта, крепкого тебе мотора!- пожелала я ей, и уже через минуту, подходила к крыльцу общежития, где на оплёванных ступеньках, как всегда, стояла группа ребят, которые во всю дымили и громко общались только на "иностранном".

  «Действительно, чем не Париж...», - подумала я, открывая обшарпанную дверь, и неожиданно для себя заплакала.


(фото из инета)